«Чейз видит сны».
Реджин уже знала это, когда Винсент сопроводил ее в офис магистра следующей ночью. В памяти Чейза стало оживать время, проведенное ею с Эйданом, воспоминания об их сексуальной жизни.
Он взирал на нее ястребиным, хорошо знакомым собственническим взглядом. Он смотрел на нее как мужчина, который видел ее обнаженной – и зрелище ему понравилось.
Сны знаменовали начало конца во время каждой реинкарнации Эйдана. Обычно эта стадия вызывала у нее истерику.
Но сейчас это обозначало движение вперед. Так ведь? «Продолжай, Реджин».
- Оставь нас, - сказал Чейз охраннику, ни на секунду не отрывая взгляда от нее.
Лицо Винсента, как обычно, ничего не выражало, когда он молча повернулся.
Оставшись наедине с Декланом, Реджин произнесла:
- Не кажется ли Винсенту странным, что я прихожу сюда?
- Думать не его работа. Предполагается, что он лишь следует моим указаниям.
Голос Чейза - скрипучий от природы, но сегодня ночью он к тому же был хриплым. Отчего ее уши подергивались в ответной реакции.
- Ну что ж, я собиралась подать официальную жалобу на Фигли, - заявила она. - Но это не слишком похоже на учреждение по защите прав потребителя.
Она вновь запрыгнула к нему на стол, на идеально сложенные бумаги. Он нахмурился, но не стал ее прогонять.
- Я жду, что этот маленький член в любой момент скажет: «Оно втирает в кожу лосьон». Он нарывается на неприятности.
- Ты экстрасенс? Или строишь пустые предположения?
- Просто я стара, - она вздохнула. – Ты снова и снова встречаешь парней вроде него и начинаешь делать предсказания. А разговоры до смешного никчемных сотрудников… Диксон пялится на меня сквозь свои очки в духе «Где Уолли?»¹. Как будто фантазирует, как бы поиграть с моими внутренностями. Ой, погоди. Так и есть. - Реджин наклонила голову, - Готова поспорить, о тебе она фантазирует еще чаще.
- Ревнуешь?
Она подняла на него глаза.
- Конечно ревную.
- Удивлен, что ты признаешь это?
- Ты стал моим раньше. Этим правам десять сотен лет.
- Это не твое дело, чем мы с Диксон занимаемся.
- Что ж, если она в твоем вкусе, тогда по фиг. Я лишь подумала, что такой мужчина как ты, жаждет настоящую женщину. Способную справиться с твоей силой и достаточно чувственную, чтобы удовлетворить тебя.
Реджин передвинулась к центру стола, усаживаясь на другую стопку бумаг. На этот раз он, казалось, вообще не обратил внимания.
- По крайней мере, она женщина. А не валькирия.
- Я вся женщина, детка. Она непристойно раздвинула ноги так, что он оказался сидящим между них. – Сними с меня наручники и позволь показать то, по чему ты скучал всю свою жизнь.

***

Деклан верил, что так бы она и сделала. Он мог уложить валькирию на этом столе, сорвать одежду и войти в нее прямо сейчас.
Прекраснейшая женщина из всех, кого он встречал.
И на какое-то мгновение все внутри него было полностью согласно с ее предложением.
Весь день его мысли возвращались к тому сну о ней и берсерке. Время от времени он становился твердым, задаваясь вопросом, сколько еще протянет без облегчения этого продолжающего нарастать давления.
Его концентрация была нарушена, нагрузки увеличились. Управление базой такого масштаба было работой для пятерых человек – и он крайне редко делегировал полномочия – но никогда не возражал, предпочитая оставаться по уши в работе.
Сейчас было чувство, будто вожжи выскальзывают у него из рук. Профессиональные, личные. Сексуальные?
- Ну же, Чейз, - прошептала она, - Я чувствую твое напряжение – ты как пороховая бочка, готовая вот-вот взорваться.
«Они отвлекут тебя от твоей цели…»
- Я никогда не унижу себя до такой степени, чтобы лечь в постель с одной из вашего вида.
Она пожала плечами, но ему показалось, он заметил вспышку боли в ее глазах.
- Может, не я. Но это также и не Диксон.
- Ты так уверена?
- Я знаю тебя, помнишь?
- Тогда докажи.
- Я знаю, что ты в вечном смятении. Прошлые жизни соперничают с твоим настоящим. – Она понизила голос. – Однажды ты сказал мне, что это похоже на зверя внутри, беснующегося в поисках свободы. Судя по выражению твоего лица, ты все еще это чувствуешь.
Как, черт возьми, она могла это знать?
Много лет назад, когда Деклан, в конце концов, признался Вэбу в этом назойливо скребущем чувстве, Вэб понимающе кивнул.
- Это призвание, сынок. Ты всегда чувствовал то, что чувствуешь сейчас.
Деклан выплескивал это в своей работе – уничтожении бессмертных.
Так почему же напряжение исчезало всякий раз, когда он был с Реджин?
- Прошлой ночью ты видел сон обо мне, не так ли? – спросила она. – Сны в прошлом были всегда. Ты говорил, что видел их вплоть до момента, как все вспоминал.
Находясь на грани, он спросил:
- Как ты заставила меня увидеть это? Ты наслала видение?
- У меня нет такой способности.
- Херня! – его акцент проступил снова.
- Чейз, даже если я могу насылать видения, как бы я это сделала… если на мне торк?
Он сглотнул. «Нет, нет, в Ллоре все возможно». На него могло воздействовать другое существо или сама Реджин сделала это с ним до своего пленения.
- Посмотри правде в глаза. Ты берсерк и реинкарнант.
«Если хоть одно утверждение верно, Орден убьет меня», - его взгляд заметался. - «Нет, она пытается лишить меня равновесия. Это неправда».
Когда он упрямо мотнул головой, она произнесла:
- Тогда как ты объяснишь свою силу и скорость? Если, конечно, ты не овладел сверхсекретным военным ускорением или гиперстероидами для роста.
- Я ничего не делаю, чтобы стать сильнее.
Как раз наоборот.
- Тогда что?
«Чужая кровь».
- Возможно, я был ранен в битве с твоим видом и подвергся воздействию испорченной бессмертной крови. Может, я подцепил особенности тех существ, на которых охочусь.
- Это так не работает. Ты не можешь просто «подцепить особенности». По крайней мере, не навсегда. До тех пор, пока не умрешь, имея в жилах кровь одного из них, и не превратишься в бессмертного.
Может быть, он не превращается в неоптера?
Она ухмыльнулась, спрашивая:
- Ты ведь еще не умирал, не так ли?
«Я… не знаю». Те существа могли сотворить с ним что угодно во время тех дней и ночей.
Его сердце забилось чаще, когда он попытался пробиться сквозь туман воспоминаний. «Черт бы их всех побрал, человек имеет право знать, умер он или нет!».
Будто прочитав его мысли, она сказала:
- Раз ты так сильно нас ненавидишь, значит ты или кто-то близкий пострадал от бессмертных. Судя по твоим шрамам…
Она указала на те, которые были на лице, незаметные, по сравнению с остальными, покрывающими тело.
- Значит ты меня раскусила.
- Ты не отрицаешь. Предполагаю, твоих родителей убили?
«Убили» было слишком мягким словом для того, что сделали с ними неоптера. У тех существ были ненасытные рты, открывающиеся вертикально, острые, как бритва, губы созданы разрезать плоть. Языки цепкие, вытягивающиеся на несколько дюймов в длину.
Деклан чувствовал, как они исследовали его кожу. Сейчас он с трудом подавил дрожь.
- Чейз?
- Тебе не приходили в голову жена и дети, – произнес он рассеянно. - Хотя большинство, учитывая мой возраст, подумали бы именно так.
- Нет, ты никогда не был женат.
- И откуда ты можешь это знать?
- За все свои жизни ты никогда не имел даже отношений с другой. Могу поспорить, ты никогда не спал дважды с одной и той же женщиной.
В точку.
- Почему ты так говоришь?
- Ты ненавидишь делать это с другими. После ты чувствуешь себя больным, - более мягким голосом она произнесла, - Потому что ты скучаешь по тому, что у нас было и хочешь сохранить верность.
Он стиснул зубы, вспоминая все те разы, когда он едва удерживался от рвоты, со стыдом думая о времени, когда он не мог…
- Эйдан…
Он резко выбросил вверх руку в перчатке. В одно мгновение он обернул ее волосы вокруг кулака, дергая голову вниз.
- Не называй меня этим именем, валькирия. Это последнее предупреждение.
- Ладно, хорошо, - спокойно произнесла она, но глаза ее вспыхнули.
«Серебряные глаза смотрят на меня, ее волосы намотаны вокруг моего кулака, и я направляю ее вниз…»
Он с отвращением отпустил ее.
Она не утратила смелости.
- Давай поговорим в твоей комнате. Отведи меня туда.
- Зачем бы мне делать это?
- Потому что там твоя кровать, и там мое место.
Он представил ее в своей кровати, как в том сне, распростертую, словно подношение, со светящейся обнаженной кожей. Ее бедра раздвинулись бы от желания, золотые завитки скользкие…
«Долг, цель», - тут же напомнил он себе.
- Ну же,Чейз.
- Скажи мне, если я возьму тебя в свою комнату и уложу в постель, что, по-твоему, произойдет?
- Могу нарисовать тебе схему. Подсказка: Я разъем А, ты штекер Б.
- Я имел в виду конечный результат. Думаешь, я освобожу тебя, если ты доставишь мне удовольствие? Ты не первый выродок, который торгует телом ради свободы.
- Торговать телом ради свободы? – она снова рассмеялась, - Что, если я хочу торговать телом, потому что я развратна? Может я соскучилась по сексу с тобой? Может жажду этого?
- Я бы не удивился. Большинство бессмертных женщин ведут себя так, будто у них течка.
Она приподняла брови.
- Ты тот, кто научил меня этому удовольствию.
Вновь появились непрошеные воспоминания о том сне. «Обхвати здесь губами, Реджинлейт…»
- А сейчас, в другой жизни, ты насмехаешься, потому что мне этого не хватает? Ну же, Чейз. Возьми меня туда, где ты живешь. Боишься, что я найду пижамы с Винни-Пухами? Мастурбатор? Я хочу принять ванну почти так же сильно, как ты увидеть меня в ней. Я гораздо разговорчивее когда чистая. Знаешь, ллореанцы на самом деле такие чистюли.
- Я это знаю. Единственная положительная черта вашего вида. – Он откинулся на спинку кресла, - Все, тема закрыта.
Она вздохнула:
- Упрямый. Прямо как мой знакомый мужчина, чье имя начинается на Э.
- Я не Эйдан которого ты так чтишь. Во мне нет ничего от него.
- Вы похожи до жути. Оба воины, самые сильные и лучшие во всем, за что бы ни брались. Так было во время каждой реинкарнации.
Любопытство взяло над ним верх, и он спросил:
- Что случилось с другими?
- Ты был рыцарем, корсаром и кавалерийским офицером. Все воины. Но в каждом воплощении делался акцент на какой-либо грани личности Эйдана. Первым был Тревес, средневековый французский рыцарь, печально известный во всей Европе. Он воплощал силу и беспощадность Эйдана.
- Как вы с ним встретились?
- Судьба. Мы оба оказались зимой во Франции во время осады замка.
- Разве ты не должна была находиться в Валгалле?
На ее лице промелькнула печаль.
- Я никогда не вернусь в Валгаллу. Если ты уходишь, назад дороги нет. - Прежде чем он успел спросить ее, она продолжила. – Люсия – это моя любимая сестра, - и я защищали старого графа замка Лэнберт.
- Почему?
- Предки Лэнберта были родом с Севера, и его линия все еще почитала валькирий. Мы с Люсией решили вознаградить их за молитвы и подношения – верными мечами и согласием защитить их дом. Кроме того мы с ума сходили от скуки.
- Тревес был еще одним союзником?
- Вовсе нет. Видишь ли, мы защищали замок от тебя.
_______________________________________________________

¹ «Где Уолли?» — серия детских книг, созданная британским художником Мартином Хендфордом. В них нужно найти определенного человека — Уолли — на картинке, где изображено много людей.
Уолли одет в полосатую красно-белую кофту, носит очки, шапку с кисточкой и опирается на деревянную трость.

Спасибо за перевод, с наслаждением прочитала главку. Регина как всегда жжёт, хотя если честно каким бы не был Эйден совершенством и все остальные его воплощения, мне все же Деклан нравиться больше

Девочки, спасибо огромное!!!
Чейз, медленно, но верно начитает вспоминать. Не представляю как он переживёт(когда в нём проснётся Эйдан) , что он сделал со своей любимой с его инстинктом защищать свою женщину.

Какой хороший текст.

Перевод просто отличный. Прям как бальзам на душу. Спасибо.

СУПЕР!))) я как наркоман - когда следующая глава?

Девочки, переводчицы - я вас обожаю) Жду с нетерпением каждую главу ... Я в восторге от ваших переводов - вы лучшие!!!

- От меня? – брови Чейза взлетели вверх.
- Угу. Взятие замков было твоим хобби. Ты занимался «конфискацией» наиболее значимых крепостей для короля Филиппа по всей Европе и положил глаз на цитадель Лэнберта.
Сидя на столе Деклана, Реджин, назло ему, подобрала под себя ноги, скрестив их в лодыжках. Черт возьми, в оковах практически невозможно удобно устроиться.
Он бросил на нее сердитый взгляд, но ничего не сказал.
- Каждый день твоя армия рыла окопы, окружая замок, едва ли не в зоне доступа катапульт. Но мы знали, это лишь вопрос времени. Твои люди были фанатично преданными, а ты был искусным стратегом. У Люсии заканчивались стрелы. Мои лезвия затупились об раскалываемые кости. Мы не спали несколько дней…
Когда она принялась описывать окружающую обстановку – запах дыма и смолы, облако пыли над рушащимися каменными стенами замка, непрерывный стук кузнеца – он откинулся на спинку кресла. Заметное напряжение в плечах стало ослабевать.
Под рассказ о неделях сражений, атаках пехоты и обмен стрелами он еще больше расслабился, положив руки за голову. Чейзу нравились эти истории.
- Затем наступил решающий день. Катапульты стояли наготове и находились так близко, что можно было услышать, как натягиваются веревки. Прежде чем начать обстрел, ты подъехал к решетке замка верхом на жеребце, глаза которого были совершенно дикими. Перестрелка ослабевала, пока совсем не затихла, и только случайный звон мечей слышался то здесь, то там. Ты был высоким, не таким как сейчас, но массивным в своих доспехах. Я бы поняла, что ты и есть Тревес, даже если бы с тобой не было знамени: красный стяг с двумя летящими воронами.
- Воронами? – Это что, напряжение вернулось в его плечи?
- Символ Одина, помнишь? Тогда мы думали, что Тревес выбрал его случайно. – Она искоса бросила на него взгляд. – Тебе знаком этот знак?
Чейз качнул головой.
- Продолжай.
Поколебавшись, она сказала:
- По какой-то причине ты поднял взгляд к бастиону, который я защищала, внимательно вглядываясь в меня.
Чейз произнес с раздражением в голосе:
- Возможно, потому что ты сияла.
- Я была укутана от макушки до пяток, - ответила она с приторной улыбкой. – Обращаясь к Лэмберту, ты заорал: «Сдавайся, или я сровняю твой замок с землей». Твой ультиматум меня не устраивал и естественно, я озвучила свое мнение.
- И означало оно..?
- Что ты должен пойти спариваться со свиньей. На средневековом французском это звучало значительно круче.
Чейз поднял брови.
- Но от моих слов тебя подбросило в седле, а глаза лошади стали еще более дикими. Ты обратился ко мне: «Этот бастион защищаешь ты, женщина?» Я ответила: «Ценою жизни, придурок». Опять же, на средневековом французском было круче.
- Ты настроила против себя предводителя группировки, превосходящей вас по силе?
- А что ты мог сделать? Стал бы сильнее обстреливать нас из катапульт?
- И как он отреагировал, - спросил Чейз.
- В ответ ты выкрикнул: «Лэнберт, пришли мне женщину в черном плаще в качестве военного трофея, и я сниму осаду. Этим вечером мы заключим мир друг с другом». Все были сбиты с толку. Чтобы Тревес снял осаду без победы? Ты взял десятки замков – ты никогда не проигрывал. Еще большим шоком было то, что ты хочешь женщину.
- Почему это так шокировало?
- Потому что Тревес состоял в монашеском ордене рыцарей. Девицы там не позволялись. Мы с Люсией не знали, что с этим делать. Ты не мог знать, что я валькирия. Но зачем бы еще ты меня хотел? Естественно, Люс отпускала шутки на счет военного трофея, и мы поржали над этим.
Люсия наконец оправилась от ужаса пыток Круаха. Спустя столетия, она вновь училась смеяться.
- Тебе не было страшно?
Реджин закатила глаза.
- Я ничего не боюсь. К тому же нам казалось очень забавным, что ты требуешь у Ламберта отправить меня вниз. Старый граф мог приказывать мне не более чем я попросить Одина пробудиться от своего божественного сна. Но к тому времени меня разрывало от любопытства. Я просто обязана была встретиться с тобой. Когда я не спеша покинула замок, ты поехал мне навстречу.
Реджин никогда не забудет, как он смотрел. Вблизи она явственно осознала его размеры, но лицо оставалось скрытым. На глаза Тревеса падала тень от забрала, а зимнее солнце светило ему в спину, раздражая ее сверхчувствительные глаза.
- Мы с Тревесом… перекинулись шутками.
Она все еще слышала его голос:
- Ты приносишь себя в жертву мне?
- Ты разве не видел меня в бою, рыцарь? Я не жертвую ничем.
- Ты стала моим призом, женщина, как только покинула эту крепость.
Она вздернула подбородок:
- Или ты стал моим.
- Ты приказал снять свой плащ. Хотя я не приемлю приказы, мне нравилось, как офигевает народ от моего крутого-прекрутого сияния. Так что я откинула свой капюшон. У тебя перехватило дыхание, однако ты приготовил собственные сюрпризы. Когда развевающееся знамя загородило солнце, ты поднял забрало. Едва бросив взгляд на твои серые глаза, я чуть не лишилась чувств. Они стали светиться.
Поначалу Тревес казался сбитым с толку, бормоча: «Я никогда тебя не видел, но ты преследовала меня во снах». Затем он прищурился, полный решимости и воткнул штандарт в землю.
- В мгновение ока ты подхватил меня и усадил в седло перед собой. Обращаясь к своим людям, ты крикнул: «Война окончена!»
Теперь Реджин изучала реакцию Чейза. Казалось, он почти не слушает.
- И мы жили долго и счастливо, - сказала она то, что даже отдаленно не было правдой.
- На этом все?
- Такое чувство, что твои мысли не здесь. Тебе не нравится мой рассказ о рыцаре?
Ей уж точно не нравится конец этой истории. Тревес умер в муках еще до следующего восхода солнца, сотрясаясь в конвульсиях у нее на руках. А она была не в силах ничем помочь. Бранд, с боем преодолевший пол Европы подоспел к моменту, когда Тревес испустил последний вздох.
- Тебе со мной скучно?
Ни разу за тысячу лет Реджин не задала такого вопроса.
Чейз неопределенно пожал плечами, нахмурив темные брови.
«Что происходит в его запутанном мозгу?»
С Эйданом Реджин всегда знала, о чем тот думает. Но этот ирландец постоянно ставил ее в тупик. Она вновь передвинулась на край стола.
- Вероятно, ты всего лишь хочешь поболтать и перейти к поцелуям, а? Это можно понять.
Под его уничижающим взглядом она медленно покачала головой.
- Нет? Тогда я кое что тебе посоветую. Бесплатно. Вероятно, твоя задница погрязла в работе, и тебя это задолбало, - произнесла она. - Чейз, не твое дело управлять этим местом. Ты охотник, воин, рожденный находиться в гуще сражений.
- Думаешь, я жажду или нуждаюсь в твоем совете?
- Я старше тебя.
- Но все еще более незрелая.
- Бесспорно. Хочешь рассказать, что ты обо мне думаешь?
После паузы он произнес:
- Если каждая реинкарнация отражала какую-то черту Эйдана, какими были остальные?
- Испанец Габриэль весь был юмор и секс. Эдвард, мой юный английский кавалерист, был… - она замолчала, взволнованная, как всегда, душераздирающими воспоминаниями. – Эдвард был чистой любовью.
- Ты веришь, что я один из этих реинкарнаций. Что, по-твоему, я олицетворяю?
- Думаю, у тебя может оказаться все вышеперечисленное, - сказала она. - Но в настоящий момент ты темная одержимость Эйдана. Ты тонешь, Чейз, и в глубине души знаешь, что я – твой спасательный круг.
Он сцепил пальцы.
- Я нахожу интересным, что ты рассказываешь о мужчине, который бросил все, над чем работал. Рыцарь, снявший осаду ради женщины. И следом ты советуешь мне покинуть этот объект?
- Я лишь рассказала, что произошло с Тревесом. Кроме того, он ни в коем случае не был королевской собачонкой – он подвергал сомнению действия своего правителя с самого начала и шел против него и прежде. Поговаривали, что Тревес может захватить трон, если захочет.
Именно поэтому Филипп нанял убийц, которые ждали своего часа. Как только Тревес ослушался приказа захватить замок, король распорядился отравить его.
«Променяв победу на меня, Тревес заплатил собственной жизнью…»
Взгляд валькирии сделался отрешенным, глаза замерцали. Вновь обернувшись к Деклану, она произнесла:
- Позволь спросить, магистр, ты когда-нибудь шел наперекор своему начальнику?
Ранее он полагал, что рассказ был частью задумки, отвлекающей от ее главной цели. Только что она подтвердила эти подозрения.
Как только Деклан ослаблял с ней свою защиту, она обрабатывала его. Каждое сказанное слово было тщательно подобрано.
- Если я не сделаю того же, что и рыцарь, то буду комнатной собачонкой? – раздраженно спросил он. – Возможно, я должен предать всех кого знаю ради тебя?
- Со мной ты можешь быть счастливее чем в Ордене.
Она так уверена в себе.
- Я здесь не ради счастья, валькирия. И я не ставлю под сомнение распоряжения, потому что верю в свою цель – защиту человечества. Моего вида.
- Думаю, ты хочешь оставить это все, чтобы быть со мной. Чейз, я жду лишь твоего сигнала.
- Оставить свою миссию? Никогда, валькирия! Кто сделает эту работу, если не я?
Руки в перчатках сжались в кулаки. Никто еще не бесил его так, как она! Предполагается, что он должен быть лишен эмоций. Он вводит себе тот блокирующий эмоции состав каждую ночь. Так почему же эта ярость все еще бушует в нем?
Не раздумывая, он бросился к картотеке, хватая потрепанную папку с фотографиями жертв этой войны. Если он когда-то сомневался в своих целях или негодовал на боль в измученном сражениями теле, то вынимал эту папку. Ничто не могло сильнее укрепить его решимость.
Он хотел показать ей, против чего сражался и посмотреть на реакцию. «Увидеть самому, как она даже глазом не моргнет».
- Если это не для меня, то кучка змей перевертышей, напавших на сиротский приют, – он бросил на стол комплект из четырех фотографий, - будет продолжать целиться на легкую добычу. – На фотографиях были тела детей и монахинь, вздувшиеся и выпотрошенные. – Их вытащили посреди ночи и напичкали парализующим ядом. Они не могли даже кричать.
Она смотрела на них, поджав губы.
- А как на счет этого? – он бросил перед ней другую фотографию. На ней была изувеченная жертва вендиго с оторванными конечностями и торчащими наружу костями. – Вендиго высасывали костный мозг, в то время как жертва была еще жива. Я уничтожил каждого из этой группы. Даже тех людей, кто трансформировался в их вид.
Будто чувствуя, что сейчас лучше ничего не говорить, валькирия хранила молчание.
Следующий комплект фотографий заставил его подскочить на ноги: его отец и мать связанные на полу, плоть обглодана до костей. Выражение их лица навсегда застыло в ужасе.
- Что на счет неоптера? – спросил он дрожащим голосом. - За двадцать лет в Ордене я уничтожил десятки таких.
По какой-то причине он положил фото перед ней.
И черт ее подери, глаза валькирии засветились сочувствием. Он ударил кулаком по столу, взревев:
- Не смей, на хрен, испытывать к ним сочувствие! Они были простыми смертными, не стоящими твоего внимания!
- Конечно, я чувствую сочувствие! – Она вскочила на ноги, ощетинившись. - Поэтому я уничтожила столько подобных существ, сколько они попадались на моем пути! Ты запираешь бессмертных, которые могли бы стать твоими союзниками…
- Союз с тобой? Ты бесчувственная. Собственная сестра сказала, что все, что ты делаешь, это сражаешься впустую и кайфуешь.
Они стояли лицом к лицу.
- Ой, кто бы говорил о кайфе, Майор Том¹! Большинство дней ты выпадаешь из этой обстановки.
Он не обратил на это внимания.
- У тебя нет целей, никакого смысла существования.
Снова вспышка боли промелькнула в ее глазах.
- У меня есть цель, придурок! Слышал когда-нибудь о Круахе, боге человеческих жертвоприношений и каннибализма? Каждые пять сотен лет он восстает, полный решимости превратить человечество в безумных убийц-каннибалов. Вместе с моей сестрой я сражаюсь с ним. Я! Я сталкивалась с ним дважды. Только на этот раз он будет заразен, как вирус. Сейчас мы говорим об апокалипсисе.
Деклан слышал о Круахе прежде, но информации об этом существе было немного. «Еще одна бессмертная угроза. Еще одна тема для разговора…»
- Предполагалось, что сейчас я буду с ним лицом к лицу, но ты запер меня здесь! – Она обнажила небольшие клыки, напоминая о том, кто она такая, - Из-за тебя, Чейз, мир балансирует на грани апокалипсиса, бессмертные и смертные в опасности.
Он поговорит об этом с Вебом, составит план действий…
- Возможно, я не документирую работу в виде наглядных изображений трофеев, но это не меняет того факта, что я дважды повергла бога в забвение и стремлюсь сделать это в третий раз!
Красная пелена затуманила его зрение, и он заорал:
- Трофеев? – Он позвонил Винсенту, чтобы тот увел ее – пока Деклан не задушил валькирию, - Убирайся с моих глаз!

¹ Майор Том (англ. Major Tom) — вымышленный персонаж, созданный Дэвидом Боуи. Он появляется в двух песнях Боуи, относящихся к числу его главных хитов. В песне «Ashes to Ashes» Майор Том стал наркоманом, «пристрастившимся к райскому наркотику» и при этом «опускается на самое дно».

Ура!!! Я первая!!!
Девочки, спасибо огромное!!!!

спасибо за столько прекрасный перевод, низкий мой вам поклон вам за то, что трудитесь, переводите вы просто молодцы и читать - одно удовольствие!!!!

СПАСИБО ВАМ ОГРОМНОЕ ДЕВОЧКИ ПЕРЕВОДЧИЦЫ - ПОРАДОВАЛИ ПРОСТО СЛОВ НЕТ... ПРЕКРАСНЫЙ ПЕРЕВОД!!!

Деклан уснул лишь поздно ночью, и сон его был беспокойным. Он ворочался среди простыней, мозг будоражили сновидения…
- Что ты за создание? – спросил Тревес женщину, стоящую перед ним.
Он надеялся, что между ними больше не будет вражды, а прямо сейчас она украдкой приближалась.
- Ты не помнишь меня?
В шатре ее лицо засияло сильнее, а глаза и волосы были словно позолоченный солнцем янтарь.
- Я не встречал тебя, никогда не видел вплоть до сегодняшнего утра, - не считая снов. Но, едва услышав ее голос, он почувствовал волнение в груди. – Ты ведьма?
«Которая меня околдовала?»
- Нет. Не ведьма.
Она сняла мечи и плащ, открывая взору странные одеяния – защитный жилет из толстой кожи поверх тонкой льняной рубашки и такую короткую верхнюю юбку, что над краем сапог виднелись ляжки. Он сглотнул. У нее были упругие гладкие ноги, созданные служить колыбелью для мужских бедер. Не то чтобы он знал это из собственного опыта.
- Я валькирия, бессмертная. Одна из возлюбленных дочерей Одина, - она произнесла эти слова так, будто они должны были что-то значить для него. - Ты слышал о нас?
- Только легенды, пришедшие из Северных земель.
Он припомнил, что валькирии были богинями войны.
Эта женщина ожидала, что он поверит, якобы она одна из них. А почему нет? Чем еще объяснить ее сияющую кожу и маленькие клыки, или розовые коготки, венчавшие тонкие пальцы?
Он снял латную рукавицу, чтобы пальцами провести по ее щеке. Веки налились свинцом. Ее кожа была нереально мягкой. С каждым прикосновением он изумлялся, что такая женщина оказалась под его защитой. «Моя награда, я заслужил ее».
Должно быть, потеря замка приведет короля, который потихоньку начинает терять терпение, в бешенство. «Ценой может стать моя голова». Не имеет значения. Когда Тревес смотрел на валькирию, то знал, она стоит любых последствий.
С другой стороны, на его плечах лежало бремя, которое никогда не было легким. Они с королем должны будут прийти здесь к согласию. «Или я сорву корону с его головы».
- Ты знаешь, что я Тревес. Как зовут тебя?
- Меня называют Реджин Лучезарная.
- Тебе подходит это имя, красавица, - когда он заправил ей за ухо выбившуюся косу, его глаза расширились. Кончик был заостренным.
– Уши валькирии? – он был очарован этим созданием. Теперь он взял ее за руку и стал поглаживать свое лицо ее маленькими коготками. – Почему ты кажешься такой знакомой?
И как он может чувствовать себя уже наполовину влюбленным в нее? Словно если они расстанутся, он проткнет себя мечом?
- Мы встретились много веков назад,- она казалась то грустной, то взволнованной, в один момент хмурясь, а в следующий расцветая улыбкой, от которой перехватывало дыхание, - Но если я расскажу тебе, ты посчитаешь меня сумасшедшей.
- Не больше чем я сам, мечтавший о женщине, которую никогда не встречал.
С тех пор как он подошел к этому замку, его преследовали сны о ней.
- В прошлой жизни ты был берсерком, воином из отряда Одина. Ты состоял на службе у моего отца, - она помедлила и добавила, - И собирался жениться на мне.
Жениться на ней? Он еще приблизился.
- Не знаю, кем ты меня считаешь, но я с удовольствием буду этим мужчиной.
Она внимательно всматривалась в его лицо, когда произнесла:
- Тебя звали Эйдан Свирепый.
Очевидно, ее привязанность уже принадлежит этому Эйдану.
- Почему ты думаешь, что я это он?
Она принимает Тревеса за кого-то другого. «Я не уступлю ее».
Никогда.
- Твои глаза сверкают как у берсерка. И я чувствую, что это ты. Тот факт, что я снилась тебе, развеивает все сомнения, - когда он бросил на нее полный сомнения взгляд, она сказала, - Ты перевоплотился, твоя душа заключена в новой оболочке.
Может ли это оказаться правдой? Может ли его душа продолжать жить в другой жизни?
Сколько он себя помнил, его мучили кошмары об ангелах, демонах и колючем снеге, пока он не стал думать, что сойдет с ума. В груди всегда жила боль. Родители опасались, что у него больное сердце, что он умрет молодым. Повзрослев, он стал воевать, чтобы дать выход внутреннему хаосу – черными деяниями успокоить черные мысли.
Сейчас боль исчезла. Вероятно, сердце у него всегда было сильным, но билось лишь для этой женщины.
- Как я смог вернуться?
- Когда много веков назад ты умирал на моих руках, то поклялся придти за мной. Я не знаю, как ты это сделал. Иногда мы и представить себе не можем, что возможно в Ллоре.
- Ллор?
- Это наш мир. Мир бессмертных, где живут мифы и легенды.
«Она бессмертная, а я нет».
- Ты не вернешься в этот мир, валькирия, - потребовал он голосом, хриплым от мысли, что может ее потерять, - Твое место со рядом со мной.
Ее лицо засияло еще ярче.
- Тогда напомни, почему я выбрала тебя из всех прочих мужчин.
- Я не знаю, как напомнить… - он умолк, когда она принялась распутывать завязки на его доспехах с очевидным желанием. Тревесу казалось, он бесконечно долго срывал с себя кольчугу и тунику.
Но даже когда мужское достоинство увеличилось у него в штанах, он должен был признаться:
- Cher¹, я никогда не возлежал с женщиной прежде.
- Возлежал, - она улыбнулась, начиная избавляться от собственной одежды, - Просто ты пока не помнишь.
Взгляд Тревеса был сосредоточен на ее проворных пальчиках, расшнуровывающих кожаный жилет. Поведя плечами, она избавилась от него, затем перешагнула через юбку, оставшись в одной блузе. Та была такой короткой, что он почти мог мельком разглядеть местечко, где соединялись ее бедра, и такой прозрачной, что он явственно видел ее грудь.
Он уставился на это восхитительное зрелище и громко сглотнул.
- За всю свою жизнь я ничего не хотел так сильно, как тебя.
«Ты моя жизнь. Каким-то образом я знаю это…»
Она привстала на цыпочки, нежными поцелуями осыпая его шею и грудь.
Когда она прошептала:
- Сними сапоги, - они исчезли в ту же секунду. - И штаны.
Он сорвал их с себя.
Валькирия попятилась к кровати, пальцем поманив его следовать за нею.
Стянув с себя блузу, она откинулась на спину, лежа как лучезарное подношение. Такая потрясающе красивая, что у него перехватило дыхание.
Первая женщина в его постели. «И последняя».
Как только он расположился рядом, она потянулась к увеличивающемуся в размерах копью, обхватывая его рукой. Бедра Тревеса непроизвольно подались вперед, навстречу шелковому прикосновению, с губ сорвался стон.
Она принялась ласкать его так медленно, что у него закружилась голова. Давление в его мужском достоинстве возросло, когда она большим пальцем потерла головку, казалось, наслаждаясь влагой на ней.
- Ах, cher, я почти…
Не убирая руку, она заставила его лечь на спину. Когда валькирия оседлала его бедра, он застыл, едва соображая, что сейчас он всецело познает ее.
Придерживая его ствол, она стала опускаться сверху. Она учащенно дышала, от чего грудь соблазнительно приподнималась и опускалась. Руками Тревес накрыл эту мягкую плоть, с наслаждением массируя.
Ее узкие ножны едва не заставили его выплеснуть семя. Стиснув зубы, он изо всех сил старался не опозориться.
Валькирия опустилась так низко, как только могла, а ее когти впились в его грудь.
«…Как и должно быть…»
Может, он сходил с ума? Все мысли в голове испарились, когда она приподнялась и медленно опустилась обратно, ее сердцевина влажная и подрагивает. Вверх. Вниз.
«Ей нужно, чтобы я подчинил ее себе, одержал верх над ее силой...»
Откуда Тревес мог знать такие вещи? Чувствуя, что это правда, он обхватил ее талию и перекатил на спину. Когда он раздвинул ее бедра и вошел глубоко внутрь, она застонала от удовольствия. Грудь Реджин подпрыгивала, когда он начал совершать толчки.
Тревес наклонился для поцелуя. Его рот приблизился, и она раскрыла губы, меж которых мелькнул язычок. Его голова закружилась, едва он попробовал валькирию на вкус.
- Такая сладкая, - застонал он ей в губы. «Словно маковый наркотик».
И тут же воспоминания захлестнули его. Кровавые капли на снегу. Его удерживают вдали от нее, и он уничтожает все, что разделяет их. Дикая потребность заявить на нее свои права.
Он поднял голову и прищурился.
- Никто не удержит меня вдали от тебя, Реджинлейт.
У Тревеса отвисла челюсть, когда он понял, что его акцент изменился.
"Я тот мужчина, о котором она говорила".
И это значило, что она принадлежит ему.
- Моя. Ты моя, женщина.
- Э-эйдан?
В неистовстве кровь вскипала у него в жилах.
- Я пришел за тобой.
Любовь к ней билась в его груди, такая же сильная, как лихорадочное желание.
Валькирия широко распахнула глаза, ее радужки светились серебром.
- Ты меня вспомнил!
- Как только коснулся твоих губ.
- К-как? – она выгнулась под ним, - Как тебе удалось вернуться?
Он не знал. Когда он вонзился в ее тело, это перестало иметь значение.
- Ничто не удержит меня вдали от тебя. Ничто! – он обхватил ее лицо, притягивая к себе, - Скажи, что принадлежишь мне.
- Я принадлежу тебе, - ее когти впились ему в спину, когда она изогнулась, ловя ртом воздух, - О боги, я так по тебе скучала!
Он чувствовал, как сжимается влагалище вокруг его члена, знал, что она близка к оргазму. «Я отправлю ее за грань наслаждения, заставлю кричать от страсти».
- Давай со мной! – выкрикнула она.
«Куда угодно». Неистово погрузившись в нее, он кончил…
Деклан очнулся, выгибая спину, рука на члене, два быстрых движения рукой отделяло его от оргазма.
- Реджин! – прокричал он, выплескивая семя. Он трахал свой кулак, представляя, что это ее тугая маленькая вагина, тогда как обжигающие струйки спермы одна за другой ударялись об его тело. Он кричал, пока не охрип, пока давление, в конце концов, не утихло…
Распростершись на кровати, он ловил ртом воздух – ни боли, ни тревоги, ни напряжения. Только дрожь после самой мощной эякуляции в его жизни.
Он мастурбировал, мечтая о выродке, и кончал так сильно, что струя семени выплеснулась почти до подбородка.
«Я и не подозревал, что могу так сильно кончить».
Как он мог столько времени обходиться без этого?
Деклан застонал, купаясь в извращенном удовольствии. Скоро появится чувство вины, но сейчас он лежал потрясенный, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
Пресыщенный.
Что с ним происходило? Прямо как Тревес, о котором она говорила, Деклан почувствовал, что сходит с ума. И как во сне, у него появились беспорядочные мысли, словно внутри находился кто-то еще.
В конце концов Тревесом завладел Эйдан, воспоминания берсерка взяли верх над чувствами рыцаря, возвышая их.
«Хрена лысого это случится со мной». Нет, то были чары. Реджин прирожденная убийца, бессердечная, смертоносная женщина.
Черт возьми, он не чувствовал в ней этого.
«Ступай на пробежку, на тренировку. Убей что-нибудь». Но разрядка сделала его мышцы вялыми, хотя он не чувствовал сонливости, а лишь… легкость.
Но вскоре его охватил стыд. Вот он, почти в каматозе от удовольствия, после того как мастурбировал на одну из них.
«Где теперь твоя железная воля, Декко?» С горькими проклятиями он заставил себя подняться и вытереть грудь. «Держись от нее подальше. Игнорируй ее. Побори это…»
Звонок на личный номер. Вэб.
Как раз вовремя, чтобы сполна прочувствовать унижение и вину. Деклан подошел к пульту и ответил.
- Сынок, ты словно из преисподней. У тебя проблемы с голосом?
В тоне Вэба было нечто, что сразу же не понравилось Деклану. Им снова овладела паранойя.
- Нет, сэр.
«Только с мозгами».
Вэб сразу перешел к сути.
- Я получил некие тревожные сообщения о тебе и валькирии.
- Без сомнения, от Фигли.
Хотя Винсент был посвящен в дела Деклана, он ни на минуту его не заподозрил.
- Возможно. Факт остается фактом, я слышал то, что сбило меня с толку.
- Она поставляет мне информацию, - сказал Деклан. – Информацию, которую вы приказали мне получить.
- Тогда почему нет отчетов?
Потому что для начала Деклан должен их отредактировать – чтобы ее просьбы о поцелуях никогда туда не попали.
- Они будут, - отрезал он жестким тоном, который не позволял себе с этим мужчиной с той первой ночи в госпитале.
Последовала долгая пауза.
- Послушай, сынок. Сторожить монстров относительно не сложно. Намного сложнее охранять прекрасных, с невинными лицами. Тех, кто говорят, как мы, одеваются, как мы, во всем подражают нашему виду. Они взывают к нашему сочувствию. Ты лишен этих эмоций.
Мысли Деклана вернулись к тренировкам – сон урывками и нехватка еды, учебные бои с настоящими пулями и неподдельными ударами. Он помнил приклад ружья, врезающийся в висок, в то время как командующий орал:
- Вы бо́льшие монстры, чем те существа…
В семнадцать ему показали фотографии того, что выродки делали со смертными. Час за часом на протяжении многих дней его преследовали жуткие образы. Бессонница. В конце концов, закатив налитые кровью глаза, он рухнул на землю.
«И по сей день я мучаю себя фотографиями…»
- Они наполнят тебя неуверенностью, - продолжал Вэб, - поставят твою миссию под сомнение. Или это уже происходит?
Добавив в голос стали, Деклан ответил:
- Никак нет, сэр.
Он отказывался уточнять, пытаться убедить Вэба в своей твердости.
Он остался непреклонен, ненависть его горела так же жарко, как всегда.
- Хорошо, - Вэб облегченно выдохнул, - В любом случае, я приезжаю на следующей неделе.
«Чертова следующая неделя? Нет! Не так быстро». Но, зная, что это неизбежно, Деклан произнес:
- Очень хорошо, сэр.
Необходимо преодолеть эту одержимость валькирией. Вэб в одну секунду все увидит сквозь маску равнодушия Деклана.
- Мне не терпится посмотреть пополнение твоей коллекции. Захват Малкома Слейна идет по плану?
«Мое следующее приобретение». Слейн был демоном-вампиром, искусственно созданным бессмертным существом. Посредством некоего неизвестного ритуала демон, отравленный кровью вампира, получал силы обоих видов. Известные в народе как вемоны, они слыли сильнейшими существами Ллора, даже сильнее ликана на пике своей силы.
Известно лишь четыре ныне живущих вемона. Деклан хотел бы уничтожить их всех и навеки похоронить сведения об их происхождении.
- Мы привели план в действие, - Деклан отправил ведьму Кэрроу к Слейну – в дьявольский мир под названием Обливион – чтобы заманить его в ловушку. Взамен он пообещал освободить Кэрроу и ее маленькую сестренку.
Такая простая ложь. После своей отвратительной зачарованности Деклан питал особую ненависть к ведьмам. А малышка уже убила двенадцать солдат с помощью своих сверхъестественных способностей.
Кэрроу обязана вернуться менее чем через неделю. Он оценивал ее шансы на успех как шесть к десяти.
- Все по графику, сэр.
- Отлично. И пока я буду там, мы возьмем отпуск. Мы по-настоящему отгородимся от работы и всего этого безумия.
«Разговаривать о спорте и женщинах?» У Деклана не было жизни вне работы. Вообще. Однако он сказал:
- Жду с нетерпением.
Повесив трубку, Деклан оглядел свою спальню. В этой комнате вся его жизнь вне работы. Сама по себе база была делом всей его жизни. Теперь ему грозит потерять все это.
«Если честно, а что тебе терять, Декко?» Ни семьи, ни друзей. Ни женщины.
Ни покоя. Сколько Деклан себя помнил, он жаждал какого-то облегчения внутри. Хотя никогда его не испытывал, он каким-то образом мог представить, на что это будет похоже - жить без непрерывной муки?
Деклан видел людей, чье выражение лица говорило: «В этом мире все в порядке». Завидовал их удовлетворенности. Собственный отец ходил с этим уверенным, довольным видом. По крайней мере, до того, как Деклану стали сниться кошмары. С тех пор, как он в четырнадцать стал зависать с той бандой, у папы уже никогда не было такого выражения.
Слушая рассказы валькирии, просто находясь рядом с ней, Деклан был близок к этому как никогда. А сегодняшний сон…
Рассудок нашептывал: «Почему бы не насладиться ею?»
Нет! Она подрывает его решимость. И в результате этого падения исчезнут остатки чувства собственного достоинства, которое он ухитрился сберечь за последние двадцать лет. Какой бы силой она ни обладала, он будет сопротивляться.
Еще одно из этих существ контролирующее его? Никогда.
Ей не сломить его. Его воля сильнее. Сильнее всех.
Я сломаю ее.
Вот та причина – единственная – по которой он все еще жаждал ее видеть. ¹Cher (фр.) – милая, дорогая.

Девчонки! Так порадовали! Просто слов нет... ОГРОМНОЕ СПАСИБО ВАМ ЗА ВАШ ТРУД!!!
Я ВАС ОБОЖАЮ!!!

спасибо!
и

Девочки, спасибо огромное-преогромное!!!
Воля Деклан как бы он не кичился, явно даёт трещину. Уверена на все сто, что если бы валькирия в тот момент оказалась рядом, он бы забыл о своих принципах. Мне его оооочень жалка((( столько времени, да всю свою жизнь он верил в одно, а тут... да ещё чувство вены которое непременно появится когда он всё вспомнит.

Позвольте порадовать новой главой
- Вам, э-э-э, требовалась вся ваша отвага, мэм, - пробормотал Тэд.
- А тебе вся твоя честность, Тигр, - хрипло ответила Наталья, - Итак, попроси меня рассказать правду.
«И это ещё только ранее утро», - подумала Реджин, оплакивая вторую неделю, проведенную в этой адской дыре. Она лежала на верхней койке, стараясь не обращать внимания на последний эпизод фильма «Хороший мальчик стал плохим» с Натальей в роли приглашенной звезды, чей голос стал как у порно-королевы.
А Тэд и вправду был хорошим мальчиком. В течение всех этих нескончаемых дней он оставался добрым и милым. По крайней мере, пока не сталкивался с взрывающим мозг зрелищем вроде церунноса или крылатых и рогатых демонов.
Так же он оказался любопытным. Типичный разговор между ним и Реджин:
- Есть ли в Ллоре возрастные ограничения на употребление алкоголя?
- Не-а. В твоей старшей школе можно напиваться джин-тоником в хлам каждую ночь.
- Брак?
- Ну, иногда. В некотором роде.
- Церковь?
- Дай определение церкви.
Но он слабел, терял вес, под глазами залегли тени. Ту бурду, которую Орден приносил ему и Наталье, он не ел. Джинсы висели на худом теле, фигурой он начинал напоминать не футболиста, а марафонца.
В конце концов, Реджин пришла к заключению, что он был частично пиявкой, полувампом, поскольку пока Наталья занималась изучением стояка Тэда во время сна – «Два слова, Валькирия: ночная поллюция. Шутки шутками, но ты только посмотри!» - Реджин отметила, как их приветствовала другая часть его тела.
Клыки Тэда удлинялись и втягивались через определенные промежутки времени. Милый ребенок, которого едва удалось отучить звать их мисс Наталья и мисс Реджин, пусть лишь отчасти, оказался пиявкой?
Эмма, любимая племянница Реджин, была наполовину вампом, наполовину валькирией. Но Эмма никогда не могла выходить под солнце, как это делал Тэд. Так какова его вторая половинка?
И почему он до сих пор мне нравится?
Сначала Эмма. Теперь Тэд. Реджин устала, и ее подташнивало от не злых вампиров, портящих ее непоколебимую враждебность к их виду длившуюся тысячу лет.
- Значит, правду? – спросил Тэд у Нат, - Как много парней, ну, вы понимаете…
- Я укладывала в постель? Не забывай, мне сотни лет, так что если я «приводила приятеля», по одному парню каждые шесть месяцев, ну… картина тебе ясна. Я бы не назвала это армией, но несколько батальонов точно. Желаешь записаться добровольцем? – поскольку Тэд заикался от стыда, она сказала, - А со сколькими девушками получал удовольствие ты, Тигр?
Реджин почти «слышала» его смущение.
- У меня была масса подружек, - произнес он, - Вы же знаете, я квотербек . За мной все время выстраивалась очередь.
- Ты не ответил на вопрос.
Понизив голос, он признался:
- Между футболом и скаутами Орлами у меня не было времени искать, ну ты понимаешь, правильную девушку.
Наталья вздохнула.
- Ты неотразим. Теперь, когда ты ее нашел, держу пари, ты останешься без джинсов.
- Мэм? – выдавил он.
Тадеуш Брайден, почитаемый как футбольный бог в своем маленьком Техасском городке Харли, очевидно никогда не встречал такой женщины, как Наталья.
- Конечно же, мы должны разделить койку, - мурлыкала фея этим утром, - Я – ничто иное, как добрая фея. В кровати я исполню все твои желания.
Реджин сделала вид, что не слышит – в этой камере в любое время может произойти что угодно. А она совсем забыла, что не была высокоморальной особой, ей нет дела, поладит ли девственный Тэд с Натальей.
Дождитесь только, пока я усну. Тем временем она уставилась в потолок, размышляя над ситуацией с Чейзом.
После драки на прошлой неделе Чейз игнорировал ее, заставляя томиться в камере. Она понятия не имела, на каком они этапе, как близок он к тому, чтобы вспомнить и поцеловать ее.
Эти размышления были полным дерьмом. Реджин не занималась самоанализом, она действовала. Иногда она все понимала правильно, зачастую нет, но на самом деле никогда не думала над разницей между тем и этим.
Потому что она не занималась гребаным самоанализом.
Видимо сейчас ей предстоит некая внутренняя борьба. Некая разновидность кризиса. Как те, что регулярно случались у ее сестер.
Над чем Реджин всегда насмехалась.
С нею такого просто не случалось. Она делала то, что хотела, и после спала спокойно.
- Чушь, - пробормотала Реджин. Затем она наконец сдалась:
С одной стороны, ее большой берсерк вернулся к ней и в ней пылали воспоминания о времени с ним. С каждым днем я буду любить тебя сильнее…
С другой, как можно позволять продолжать эти мучения? Ее друзья, старые и вновь обретенные, страдали. Например, Кэрроу.
Тюрьма гудела сплетнями о ней. Реджин молилась, чтобы эти слухи оказались ложными. Речь шла о том, что Чейз вынудил ведьму отправиться в мир демонов Обливион – известный под названием «ад» - чтобы с помощью хитростей заманить в ловушку отвратительного демона-вампира. В противном случае, Чейз убьет другого заключенного.
Семилетнюю сестру Кэрроу, девочку по имени Руби.
Орден захватил Руби, прежде убив мать ребенка. Услышав эту новость, Реджин переполнили эмоции, от которых ее едва не стошнило…
Стук каблуков Диксон в коридоре заставил валькирию напрячься. Злобные сотрудники Ордена приступают к своим злобным делам.
Реджин представить не могла ничего хуже, чем агрессивные визиты Фигли, но Диксон переплюнула его в борьбе за звание главного придурка.
Вид женщины, сохнущей по Чейзу, вызывал у Реджин приступ головной боли. Как будто у этих двоих мог быть шанс.
Становилось еще хуже, когда Диксон глазела на Реджин. Словно жаждала исследовать.
Это наводило на валькирию ужас. Она никак это не показывала, но угроза вивисекции начинала реально ее беспокоить. Заключенные уходили в эти лаборатории и возвращались уже другими. Измененными…
Едва она услышала, как Тэд громко сглотнул и прошептал:
- Джинсы совсем снимать? – как двое охранников вошли в камеру.
Реджин спрыгнула с койки. Чейз послал за ней? Или меня собираются подвергнуть вивисекции?
Один охранник произнес:
- Брайден. Мы его переселяем.
Тэд вскочил на ноги, в его глазах плескалась тревога. Он едва заметно потянулся рукой к Наталье.
- Ну же, парень. Все будет хорошо.
Нельзя сказать, что Реждин была удивлена этим переводом. Из того, что она видела, мало где в камерах содержались вместе разнополые заключенные.
Второй охранник произнес:
- Напрашиваешься на обработку газом, или будем играть по-хорошему?
Реджин с Натальей переглянулись. Обе понимали, что сопротивление бесполезно. К тому же это может еще сильнее разволновать Тэда.
Реджин покачала головой.
- Просто будь крутым, детка. Помни, я не уйду отсюда без тебя.
Наталья добавила:
- Я тоже. Даю слово.
Затем она неохотно убрала руку.
Когда охранники повели Тэда к выходу, он вытянул голову, оглядываясь через плечо, стараясь как можно дольше не терять девушек из вида.
Реджин сглотнула. Его глаза светились.
Она повернулась к Наталье, которая выглядела потерянной.
- Ну же, Нат, мы обе знали, что его отправят к прочей мелочи. Как только он очнулся от ступора, я все ждала, когда его заберут от нас.
- Это не значит, что мне нравится такой расклад…
Несколько часов спустя они услышали чье-то затрудненное дыхание в коридоре. Они с Натальей подскочили к стеклу как раз вовремя, чтобы заметить, как те же двое охранников тащат в противоположный конец отделения безвольное тело Тэда.
Он весь взмок и дрожал, зрачки у него были размером с блюдце.
- Они говорили, что я вампир, - пробормотал он, обращаясь к Реджин и Наталье, - Теперь вы захотите уб-бить меня…
Голова его повисла, когда он потерял сознание.
Наталья разразилась бранью в адрес охраны, шипя и ударяя по стеклу. Ее глаза почернели от ярости. Рядом с феей пронзительно закричала Реджин, сжав руки в кулаки так сильно, что на пол закапала кровь. Она была в бешенстве от того, что Тэду причинили вред – и что Чейз нарушил свое слово.
Тут пришел Венсент. Тихим голосом мужчина произнес:
- Он просто отправляется в новую камеру. Побеспокойтесь о себе.
Реджин припала к стеклу. Боги, дайте мне лишь еще один шанс повергнуть Чейза. Лишь еще один…

Едва ступив на территорию объекта, завершая подготовку к прибытию Вэба на этой неделе, Деклан решил, что пора провести еще один раунд с валькирией.
Ловушка для Малкома Слейна захлопнулась, теперь оставалось только ждать. Он собрал и отредактировал информацию, которую получил от Реджин о валькириях, берсерках и любых возможных апокалипсисах.
И сейчас прошло достаточно времени, чтобы он не бросился душить ее, едва увидев.
Их последняя встреча привела его в бешенство, последовавшие за этим сны – влажные, будто все происходило на самом деле – лишь усугубили его негодование. Кончить себе на подбородок…
Валькирия вновь пошатнула его. И он вновь встал на ноги. Если она хочет убедить его в том, что он берсерк, ей придется придумать что-то посерьёзнее, чем рассказы и искусственно вызванные сны.
Ему потребуются неопровержимые доказательства. А до тех пор он будет сопротивляться до последнего. Постепенно идя ко дну…
- Магистр Чейз, - окликнул сзади Винсент.
Деклан замедлил шаг.
- У вас, эм… вам сообщение, сэр.
- Я проверю, когда вернусь в кабинет.
- Сообщение пришло не обычным путем.
Он вручил Деклану опечатанную папку с расшифровками стенограммы.
- Тогда откуда это взялось?
- Записали. Из подслушивающего устройства, которое вы установили в Луизиане. Я выяснил, что он из Астон Мартина, красного цвета, этого года, зарегистрирован в Орлеанском округе.
- И? Кто-то должен был ездить на этом авто, а мы прослушивать разговоры. Эти жучки активируются от звука голоса.
- Машину не заводили. И внутри был лишь один человек. Просто почитайте расшифровку, сэр. Желательно без свидетелей.
- У меня сейчас другие дела. Скажи мне от кого это, и я решу.
Винсент понизил голос:
- Это от валькирии по имени Никс. Она оставила сообщение специально для вас с помощью вашего собственного жучка.
Как, черт возьми, Никс удалось обнаружить подслушивающее устройство? Он мог лишь догадываться, что она могла ему сказать.
Не говоря ни слова, Деклан направился в свой кабинет, вскрывая папку, едва дверь захлопнулась за ним.
Деклан принялся за чтение…
«- Начало стенограммы -
Проверка. Привет, привеееет, есть там кто-нибудь? Проверка, раз, раз. Слабое пиии. Резонанс! Слааабое пиии. Альфа браво утка танго диско.
Это Никс! Я Всезнающая, невероятная, несравненная и неотразимая богиня. Однако хватит о том, что вы обо мне думаете. В Новом Орлеане прекрасный денек. Ветер дует с востока со скоростью 5 узлов, и облака похожи на кроликов… Однако хватит о том, что вы обо мне думаете!
Перейдем к делу…
Белка!
Где я? [долгая пауза] Почему я в машине Реджин? Бертил, слезай сейчас же с этого бонга!
А, я вспомнила! Я делаю эту запись для магистра Деклана Чейза. Если ты смертный, относящийся к классу чернорабочих, знай, что Декко и я возвращааааемся, и он превратиться в берсерка (сдавленный смех), если не получит это послание…
Чейз, отгадай загадку: что прекрасно, но чудовищно, с длинными зубами, но острыми зубами, и ненормальный, и не может лгать?
Правильно. Враг древних может оказаться очень полезным для тебя. Так используй его.
P.S. Твое второе имя будет: р-а-с-к-а-я-н-и-е.
На этом мне приходится попрощаться. Не переживай, мы все наверстаем очень скоро…
[Приглушенно] Кто здесь мамочкин малюсенький эхолокатор? Правильно – это ты!
- Конец стенограммы – »
Деклан откинулся на спинку стула, бормоча:
- Иисусе.
Зачем, черт возьми, она общается с ним?
И она намекала на то, что он берсерк. Сопротивляйся этому всеми силами… Почему она сказала, что они скоро увидятся? Возможно, она планирует какое-то вторжение, чтобы освободить Реджин?
Раскаяние из-за чего?
Он вызвал в кабинет Винсента.
- Кто-нибудь еще видел это?
- Лишь тот, кто записывал сообщение.
- Разберись с ним, - Деклан хмуро посмотрел на расшифровку, - И приведи ко мне Лотэра.

ОЙ, девочки, ка же вы меня обрадовали!!! СПАСИБО ВАМ ОГРОМНОЕ ЗА ПЕРЕВОД! Чудесный текст, чудесные вы) У меня не хватает слов чтобы выразить вам свою благодарность... Вы дарите нам такую радость!

Девочки, спасибо большое за продолжение!!! А какое обалденное оформление! Наденька