Глава 19


В каменном круге было холодно. Это место выглядело таким недружелюбным без огней Белтейна и присутствия богов. Дрожа, Розалинда перешагивала через сломанные камни, кусочки костей животных и выбившиеся на поверхность корни дуба, которые преграждали ей путь. Трудно представить, как, возможно, храм выглядел прежде, чем римляне пришли сюда и разрушили его во имя христианства.
– Постой.
Рис вытянул руку, как только слева от Розалинды в одном из кустарников рябины раздался приглушенный шелест. Она повернулась к источнику шума и увидела Элиаса Уорнера, стоящего напротив острого конца ее кинжала. Вампир коснулся языком кончика лезвия.
–Я более чем готов разделить свою кровь с вами, моя леди, – пробормотал Элиас. – Нужно лишь попросить.
Розалинда отдернула запястье и убрала оружие.
– Что вы здесь делаете?
Он пожал плечами. Его серебристо-зеленый камзол практически безупречно гармонировал с плющом на камнях.
– Совет вампиров решил, что я вам, возможно, понадоблюсь. – Его бросило в странный трепет. – Хотя, как и всегда ваш выбор места встречи оставляет желать лучшего.
– Мы просто хотим поймать вампира.
– И вы думаете, что здесь сможете заманить ее в ловушку? Я желаю вам удачи.
– Но вы здесь чтобы помочь нам, я права? – сладко улыбнулась Розалинда Элиасу. – Я уверена, вы сможете придумать пару способов заблокировать или контролировать ее силу.
– Я приложу все усилия. Я столь же хочу ее смерти, как и вы.
Розалинда направлялась в центр круга, к каменной плите являющейся алтарем. Она положила руку на камень. Он проснулся от ее прикосновения, словно помнил недавнюю жертву крови. Кристофер, как всегда одетый в черное, стоял около нее. Выражение его лица было столь же серьезным и решительным, как и у нее.
– Мы должны просто держать руки? – спросил он.
Она не хотела просто касаться его руки, здесь, где объединились их тела и умы, она хотела всего его. Эмоции были готовы вырваться из-под контроля, но она сдержала их. После того как они поймают вампира, настанет время и для слез.
– Да, это отличная идея.
Кристофер встал напротив нее, и они соединили руки на каменном алтаре. Элиас и Рис заняли позиции с обоих концов камня так, чтобы они образовали форму креста.
Элиас рассмеялся и начал рассказывать.
– И розы поцелуй смерть роду принесет, и трое избранных останутся одни.
– Элиас, – заворчал Рис. – Это не смешно. Если вы не хотите быть здесь, просто уйдите. Розалинде нужно сконцентрироваться.
Элиас перестал улыбаться.
– Господин Уильямс, я вообще не хочу здесь находиться. Я подозреваю, что мы пожалеем об этом. Но, как и для вас, кажется, что у меня нет выбора.
Кристофер сжал руку Розалинды.
– Тогда попробуем?
Она посмотрела в его спокойные глаза и кивнула.
– Да.
Она закрыла глаза и медленно позволила своему разуму открыться и слиться с Кристофером, чувствуя, что он делает то же самое. Их мысли текли вместе так гармонично, как река, свет к тьме, любовь к ненависти, отчаяние к надежде. Чего не хватало одному, легко восполнял другой, они дополняли друг друга. Слова Риса прозвучали приглушенно, словно они оказались под водой:
– Призовите ее своей кровью, сэр Кристофер, – посоветовал он. – Вызовите ее к нам. Помоги ему, Розалинда.
Розалинда почувствовала призыв Кристофера и усилила его, посылая в ночное небо, как сигнал. Казалось, каменный круг повторял ее приказ, пока ей не захотелось заткнуть уши. Она почувствовала, как зашевелился вампир и посылает ответ. Ревущий звук заполнил ее уши, и она поняла, что пальцы Кристофера соскальзывают с ее руки. Девушка попыталась держаться за него, но он исчез, оставляя ее в центре вращающегося черного вихря — лицом к лицу с вампиром.
Потребовались вся ее храбрость и сила, чтобы посмотреть на эту женщину. Она не была особенно высока, ее длинные седые волосы были спрятаны под черным плащом, окутывающим фигуру. Ее тело мерцало и дрожало, как пламя свечи, словно ее здесь не было. Казалось, ее было невозможно коснуться. Впервые, Розалинда засомневалась, что оружие смертного сможет убить ее. Первое, что она поняла, было то, что они стоят на алтаре, и Розалинда понятия не имела, куда делись мужчины; она была отрезана от них, оказавшись в центре магии вампира.
– И так ты думала поймать меня, дитя?
Розалинда боролась с приступом страха, который от слов вампира побежал по ее коже. Иностранная речь походила на мертвые листья, шелестящие на тропах, или на ногти, царапающие стакан.
– Ты думала, что, вызвав меня, сможешь одержать надо мной верх? – рассмеялась она; ее рот был похож на черную дыру, окруженную тоненькими красными губами и самыми длинными клыками, которые Розалинда когда-либо видела.
Розалинда изо всех сил пыталась обрести дар речи, еще неуверенная, действительно ли вампир предстала перед ней или просто вторглась в ее мысли.
– Я не собираюсь одерживать верх. Я призвала вас, чтобы покарать. Вы убили невинных людей и были признаны виновный вашим собственным народом. Они осудили на смерть вас, не я.
Розалинда попыталась осмотреться, но ничего не смогла различить кроме черного вихря и вампира.
– Все же ты вынуждена быть моим палачом.
– Я служу своим людям.
– Которые ненавидят моих.
– По серьезной причине. – Розалинда попыталась медленно пододвинуть руку к кинжалу. Если она сможет вытащить его, возможно, сможет и покончить со всем этим раз и навсегда. И тут она закричала, поскольку кинжал был вырван из ножен и отброшен в хаотично крутящуюся темноту.
Вампир рассмеялась.
– Я могу видеть твои помыслы об убийстве, друид. Ты действительно думаешь, что я позволила бы тебе убить меня небольшим серебряным лезвием?
В отчаянии, Розалинда попыталась восстановить свой разрушенный щит. Разделение с Кристофером сильно ослабило её. Она могла повторно соединиться с ним? Она нуждалась в его силе.
– Где Кристофер? – Она не хотела произносить его имя, но ничего не могла поделать.
– Мой родич?
– Да. Он в порядке?
– Ты думаешь, он меня заботит? – Лицо вампира искривилось. – Он – мерзость, ни вампир, ни человек. Он был просто средством для достижения цели.
– Что вы имеете в виду?
– Он дал мне то, что я хотела – тебя.
– И, что вы хотите от меня?
Вампир рассмеялась.
– Ты – храбрая малышка, не так ли? Именно поэтому я выбрала тебя, чтобы ты сделала за меня всю работу.
Розалинда заставила себя вытерпеть горящий взгляд вампира.
– По своей воле я ничего не буду делать для вас. Лучше умру.
– Тебе не нужно умирать, друид. Как жаль, что я не могу просто обратить тебя в вампира и приказать убить короля.
– Ни один вампир не смеет обратить друида. Есть легенда, что объединение крови обеих родов создаст существо, более могущественное и опасное, чем любой из нас. Вы не рискнули бы этим.
Розалинда молилась богам, лишь бы вампирше хватило благоразумия не делать этого.
– Глупая девчонка, не искушай меня. Ты не знаешь, на что я способна. – Вампир указала в темноту. – Кто эти трое, которые ради тебя охотно собрались вокруг алтаря сегодня вечером? Они ничего не значат?
Было трудно не позволить голосу задрожать.
– Если вы хотите меня, они вам не нужны. Позвольте им уйти.
Вампир наклонилась настолько близко, что от аромата разложившегося померанца Розалинде чуть не стало плохо.
– Но я нуждаюсь в них. Они – мои заложники. То, что произойдет с ними, полностью на твоей совести. – Она щелкнула пальцами, и туман рассеялся, показывая трех мужчин, привязанных плющом к одному из стоящих камней. Лунный свет освещал их лица, но Розалинда не увидела в их глазах признаков понимания происходящего. Словно они не спали, но находились в трансе.
– Что вы с ними сделали? – прошептала девушка.
– Еще ничего. Они просто далеко в царстве грез. Хотела бы ты знать, о чем они грезят?
Вампир схватила девушку за плечо и развернула к Элиасу. Розалинда задрожала, когда острые ногти вонзились в кожу. По крайней мере, боль доказывала то, что вампир в некоторой степени присутствовал здесь.
– Этот дурак предал меня, чтобы работать с вами — как ты думаешь, чего он боится больше всего?
Розалинда с трудом могла дышать, поскольку вампир соединила ее разум с Элиасом, окуная в леденящий страх его грез.
– Что ты видишь, убийца? Чего он боится?
– Он боится вас, даже больше, чем Совета; страшится, что будет не в состоянии остановить вас. Есть еще что-то, что он скрывает настолько глубоко, что даже себе боится признаться в этом. – Розалинда не могла дышать. У вампира была какая-та власть над ее разумом; она была неспособна сопротивляться приказу говорить. Она попыталась сопротивляться и нашла лишь несокрушимую силу, которая запутала ее мысли и вернула их обратно. Враг смеялся над ее попытками сопротивляться.
– И, что еще?
Розалинда застонала, поскольку она продвигалась глубже в мысли Элиаса, видела себя, пропитываясь, теряя силы от жажды Элиаса. Он хотел ее тело и ее кровь, хотел поработить ее навеки. Как пловец, отчаянно ищущий воздух, она поплыла наверх. Она попыталась схватить одежды вампира, но та отскочила в сторону.
– Нет!
– Элиас желает вас. Он очарован вашей красотой и способностью убивать. Но он не умер бы для вас. Он слишком эгоистичен для этого.
Схватив ее пальцы, вампир извлекла их обоих из разума Элиаса. Он медленно осел под путами, будто ослабленный их вторжением.
Розалинда оторвала свой взгляд от Элиаса и попыталась не смотреть на Риса, использую всю оставшуюся силу, чтобы кропотливо восстановить защиту для испытания, которое она подозревала, не заставит себя ждать.
– А еще у нас есть валлиец.
– Пожалуйста, не делайте этого. – Розалинда облизала губы. – Рис не сделал ничего, чтобы вызвать ваш гнев.
– Кроме попытки убить меня и моих последователей!
Рис напрягся под путами, когда Розалинда и вампир вторглись в его ум. Розалинда попыталась выбраться, но вампир была безжалостна, заставляя видеть все его воспоминания о Розалинде. Она чувствовала его любовь, тоску, абсолютное опустошение и растущий гнев оттого, что она соединилась с Кристофером.
– Прекрати! – Розалинда обрела дар речи и закрыла уши руками, чтобы отгородиться от его страданий. – Я не хочу этого.
– Зачем тебя щадить? Ты предала его любовь, – прошептала вампир. – Ты разрушила его своим неестественным вожделением к убийце друидов.
– Я знаю! – Розалинда отражалась в холодных горящих красных глазах вампира. – Я знаю, что я сделала ему.
– И вы не сожалеете об этом, не так ли? Ведь ты предпочла раздвинуть ножки моему родичу, мужчине, который убивает моих и твоих людей, мужчине, которому никто не может доверять.
И затем Розалинда закричала, поскольку вампир бросила ее в хаос мыслей Кристофера. Его страх за нее смешался с ужасом перед собой, что он станет вампиром, что он не по своей воли убьет ради ее любви.
Розалинда упала на колени, слезы текли по лицу. Она была окружена болью, тоскою, желаниями всех трех мужчин, и она была поймана в ловушку в центре всего этого, служа каналом для всех их эмоций.
Каналом.… Под кончиками пальцев проснулся и нагревался камень. Ее боги ожили; она не была полностью одинока.
Вампиры произошли от друидов; и конечно, схожее похоже на схожее? Но как это могло помочь ей? Мужчины были привязаны к вертикальным камням. Они могли почувствовать это? Быструю смену энергии? У нее не было уверенности, но, по крайней мере, это дало ей надежду.
– Смотри, что ты наделала, убийца вампиров? Ты получила трех хороших мужчин и уничтожила их. Что ты намереваешься делать с этим?
– Прекрати это! – кричала Розалинда. – Вынь меня из их голов.
Вампирша схватила Розалинду за шнурок и поставила на ноги.
– Я могу остановить это. Я могу убить их всех для тебя. Ты этого хочешь?
– Нет! – Розалинда не хотела кричать. – Вы причина всему, не я!
– Как это эгоистично для тебя, моя дорогая.
Розалинда медленно села, поскольку ее внезапно освободили от чужих мыслей. Вампир продолжала говорить:
– Но это лишь помогло мне уверовать, что ты действительно та, о которой говорит пророчество. Та, кто поможет мне избавить мир от этого короля.
В самом укромном уголке ее разума Розалинда почувствовала, как что-то пошевелилось, словно Кристофер искал ее под глубинами страха. Пытаясь защитить его от вампира, она попробовала послать ему силу. Силу, которую она даже не имела. Силу, которая была нужна ей для собственной защиты.
Жар, растущий в камне, усилился, и она задавалась вопросом, знала ли вампирша об этом.
– Почему вы ненавидите короля?
Вампирша подняла ее подбородок.
– Ты должна понимать почему. Ты сопровождаешь королеву, и, кажется, заботишься о ней.
– Я действительно забочусь о королеве. Я знаю ее с детства.
– И я знала её с самого рождения. В течение нескольких поколений я защищала ее и ее семью от таких паразитов как ты. Я не должна ждать разрешения от всяких Элиасов Уорнеров и Совета вампиров, чтобы убить моих врагов!
Розалинда облизала губы, поскольку Кристофер неуверенно коснулся ее разума.
– Но почему сейчас?
– Поскольку король решил бросить королеву — предать настоящую жену ради той выскочки, шлюхи, с этой… – Вампир покачала головой, ее внимание полностью сосредоточилось на Розалинде. – Я решила, что пришло время использовать пророчество для собственных целей. Из-за того, что последует за этим. Из-за тебя.
– Но у меня нет никакой роли в пророчестве, – в отчаянии произнесла Розалинда. Вампирша продолжала говорить, как будто не слыша ее.
– Настало время, чтобы пророчество исполнилось. Я приняла нужные меры – около короля и королевы были обнаружены несколько трупов – лишь, чтобы привлечь внимание друидов и Совета вампиров. Мне нужно было дать им причину думать, что король в опасности, и они послали за теми, кто, по их мнению, лучше всего выполнил бы условия пророчества.
– Вы хотели, чтобы пророчество осуществилось?
– Конечно, убийца вампиров. Мне было нужно, чтобы ты и мой родич объединились и послужили мне.
– Послужили вам?
– Да. – Вампирша улыбнулась, и Розалинда попыталась, чтоб ее лицо не перекосило от отвращения. – Ты меня сильно позабавила.
Розалинда почувствовала, как Кристофер пытается вырваться из уз. Взгляд вампира скользнул на круг камней, и Розалинда пожелала всем сердцем, чтобы Кристофер успел замереть.
– Король должен умереть.
Розалинда задрожала от равнодушного тона вампира.
– Когда-то я думала обратить его и использовать в качестве своего сосуда. Но он набожен, и у него сильная воля. И, несмотря на все его зло, королева любит его. Мне пришлось бы избавиться от нее, чтобы получить истинную власть, а этого я никогда не сделаю.
Розалинда попыталась обдумать слова вампира. Было что-то, что она упустила из виду, что-то очевидное, но нужно постараться занять вампира, в то время, как защита Кристофера отделит ее разум от врага.
– Таким образом, вы хотите убить короля и править на его земле?
Вампирша посмотрела на Розалинду пустым взглядом.
– Если он настаивает на аннулировании брака с королевой, это – единственное решение. И через твою неестественную связь с моим родичем, ты поможешь мне достигнуть данной цели. Лишь твоя семья имеет неограниченный доступ к королю. Никто не задаст ни одного вопроса, а ты придешь и убьешь его по моему приказу. – Она улыбнулась, обнажая клыки. – И, когда он умрет, тебя казнят, а Совет вампиров будет мне благодарен за то, что я избавила их от последней из проклятой семьи Ллеуэллинов.
Розалинда сделала шаг назад и поняла, что стоит практически на краю алтаря.
– Я уже сказала вам, что не буду этого делать.
– Тогда тебя не заботит судьба этих мужчин? – Вампирша указала на Элиаса, Риса и Кристофере. – Если ты не поможешь мне, то я убью их.
Она рассмеялась и соединила руки.
– Я думаю, что вы сошли с ума. – Розалинда задрожала, так как клыки вампира почти уже коснулись ее горла. Дышать было тяжело, уже не говоря о том, чтобы говорит. – Позвольте им уйти, и я обдумаю ваше предложение.
– Ты считаешь меня дурой?
– Оставь их в покое! – Розалинда собрала всю силу, которую камни направили в нее, и бросилась на вампира. Энергия и чувство ликования воодушевили ее, и девушка потянулась к горлу врага. Но прежде, чем она успела схватить ее, Розалинда поняла, что падает. Казалось, время потеряло свои границы, каменный круг исказился, пока не проглотил ее. Розалинда очнулась в темноте подземелий. Единственный звук был звуком ее безумного дыхания. Не было признаков ни одного из мужчин или вампирши, а кинжал чудесным образом лежал в руке.
– Ты можешь выбрать одного, убийца вампиров. – Голос вампира эхом отзывался в ее голове. – Выбери, кого спасти — остальных я убью.
Розалинда осторожно села и огляделась по сторонам. Каменный круг освободил ее от вампира или нет? Это казалось маловероятным. Она была окружена входами в туннели, сделанные из мерцающего темного камня, который сверкал, как отполированная сталь. Здесь не было источника естественного света, но Розалинда отчетливо различала все предметы. Она сделала глубокий успокаивающий вдох. Она лишь знала, что должна всех найти и освободить их от тисков вампира.
Она закрыла глаза и подумала об Элиасе, и ноги сами понесли ее в один из туннелей прежде, чем она успела подвергнуть сомнению свой импульс. Звук от ботинок казался громким в границах круглого пространства, что она замедлила шаг. В конце туннеля, прислонившись к стене, сидел Элиас, его оружие лежало на груди, по неподвижности серебряного взгляда было понятно, что он не осознает ее присутствия.
Долгое время она смотрела на него. Девушка попыталась думать как вампир. Конечно, Элиас был ценен. Он был связью вампира с Советом, и она вряд ли избавится от него. Также Элиас наименее важен для Розалинды, таким образом, она решила, что вампир не получит удовольствия от его убийства.
– Простите, Элиас, – прошептала девушка, зная, что он не мог услышать ее. – Я не могу спасти вас.
Розалинда отвернулась и бросила его там, ее сердце глухо билось в груди. Это был самый легкий выбор, который ей предстояло сделать; теперь она должна обдумать следующий шаг. Она вернулась в центр лабиринта и целую минуту пыталась успокоиться. Мысли в страхе бились в голове, не давая сделать вдох, не говоря уже о том, чтобы подумать.
Кого она должна бросить, а кого спасти? Вампир, очевидно, думала, что она будет неспособна, сделать выбор, и возможно, она была права. Розалинда пыталась успокоиться. Рис был ее самым дорогим другом и ее будущим. Кристофер был …
Розалинда закрыла глаза, рыдание разрывало ей горло, но она представила человека, которого должна была найти.

Глава 20

Придя в себя, Кристофер попытался открыть глаза. Он понимал, что что-то было ужасно не так. Он попробовал двинуть конечностями и не смог. Ситуация напоминала один его старый кошмар: он, парализованный, лежит на кровати, его мать вернулась за ним и вонзает свои клыки с намерением обратить в вампира.
Он облизал губы и почувствовал вкус крови. Знакомое, растущее возбуждение пробежало по нему. Кристофер сделал медленный вдох, и сердце стало биться быстрее. Где он? Он лишь знал, что находится не в каменном кругу, а под землей. Юноша попытался сосредоточиться, и понял лишь, что сердце выскочило из груди, чувства обострились, клыки стали длиннее…
Его охватила паника. Он откинул голову назад и ударился о твердый камень. У него нет клыков; он не один из них! С тщательно продуманной медлительностью Кристофер вытянул язык, ощупал им линию зубов и задрожал, найдя расширенные резцы. Это не реально. Этого не могло быть. Дорогой Боженька, у вампира должен быть…
Он открыл глаза. Где вампир, где Розалинда? Он совсем не чувствовал ее в своем разуме. Паника сжала его грудь и угрожала задушить. Перед глазами заплясали красные точки. Юноша попытался взять себя в руки. Он должен изо всех сил представить Розалинду, любящую его, делящую с ним…
Страх проснулся вновь, и Кристофер с трудом подавил его. Розалинда все еще жива? Он еще раз попробовал найти ее, и почти захныкал от облегчения, когда почувствовал ее вновь. Она жива. Слава Богу, по крайней мере, за это. Он попытался отойти от скалы, но что–то дернуло его назад.
Что произойдет, когда вампир отпустит его? Кристофер тихонько застонал. Он выпьет кровь у первого человека, которого увидит. Он с трудом проглотил ком в горле, зная, как возбудила его данная мысль. Что, если тем человеком окажется Розалинда или Рис? Это было планом вампира; он выпьет их досуха из-за вышедшей из-под контроля жажды крови?
Кристофер застонал и снова ударился головой о стену, наслаждаясь пронзающей его болью. Он не мог сказать, был ли он пойман в ловушку собственного разума или находился в реальном мире. Он заметил движение в туннеле и попытался сконцентрироваться. Это вернулся вампир или что-то намного хуже? Теперь, хотел ли он спасения? Кристофер вдохнул аромат человеческой крови, и по всему телу прошла дрожь. Он уставился на приближающуюся фигуру, его мысли были в полном беспорядке; юноша начал молиться.
Розалинда приблизилась к Кристоферу также осторожно, как она подошла к Элиасу. Глаза Кристофера были открыты, но она не могла сказать, осознавал ли он, что она здесь.
– Кристофер?
– Уйдите, Розалинда. – Облизывая губы, он отвернулся от нее.
Ее сердце сжалось от безысходного отчаяния, прозвучавшего в его голосе. Словно он страдал от боли. Он знал? Он уже ненавидел ее? Она собрала всю волю в кулак, чтобы объясниться.
– Кристофер, мне нужно, чтобы вы выслушали меня. – Он не ответил, лишь облизал губы и судорожно сглотнул. Его трясло.
Розалинда подошла ближе, и он дернулся в сторону.
– Не трогай меня, – прошипел Кристофер. – Я опасен, и я причиню вам боль, если она освободит меня.
– Вы не причините мне боль.
Он застонал.
– Разве вы не видите, что она сделала мне? Что она сделала со мной?
Она нежно погладила его щеку.
– Я вижу только вас, Кристофер.
Юноша замер и медленно посмотрел ей в глаза.
– И, что вы видите?
– Вы пойманы в ловушку магией вампира. Что еще это может быть?
– Не верю, – сказал он, стараясь освободиться от пут. – Я знаю то, что я чувствую!
– Я обещаю вам, – произнесла Розалинда. Пытаясь успокоить его, она погладила его щеку, плечо. – Она послала вам наваждение самого сильного вашего страха. Это не реально. Вы не вампир.
– Но я чувствую, как он пытается вырваться наружу!
Она взяла его подбородок, заставляя смотреть ей прямо в глаза.
– Вы не вампир.
Кристофер застонал.
– Тогда скажите мне, где мы и, что происходит.
Розалинда сделала глубокий вдох.
– Вампир хочет, чтобы я убила короля.
– Но она знает, что вы откажетесь.
– Да, но она угрожает убить всех вас, если я не выполню ее условие. Я попыталась использовать силу каменного круга против нее, но думаю, что потерпела неудачу, и она перенесла нас всех сюда. – Ее голос дрогнул. – Я даже не уверена, реально ли все это. Похоже на кошмарную игру.
– Игру? – Он старался сфокусировать взгляд на ней, его глаза сузились, когда он увидел очевидную тревогу на ее лице. – Мы – часть игры?
Розалинда обняла себя.
– Она хочет, чтобы я спасла одного из вас. Боюсь, что я все еще поймана в ловушку ее обмана, и все, что я могу сделать, закончить игру и надеется, что …
Она запнулась и могла лишь смотреть на него.
– На что?
– Что выберу мудро. – Она подавила небольшой всхлип, и глаза Кристофера расширились, когда он посмотрел через ее плечо. Спотыкаясь, с обеспокоенным лицом Рис шел вниз по туннелю. – Я выбрала Риса.
Надежда в глазах Кристофера рассыпалась в пыль, лицо стало непроницаемой маской.
– Конечно, выбрали. Теперь оставьте меня.
– Это не то, о чем вы подумали. – Розалинда начала говорить быстрее, ее голос звучал все громче и громче, а Кристофер, казалось, дрожал и расплывался перед ее глазами. Она поняла, что это ее собственные слезы искажали изображение. – Позвольте мне объяснить…
Но Кристофер больше не смотрел на нее, и Рис отцепил ее от возлюбленного, заставляя оставить его в лабиринте.
Хватка Риса ослабла, и Розалинда закричала, когда ее бросило вверх по туннелю света. Кричащая и дрожащая она вновь стояла в каменном кругу. Вампира нигде не было видно. Девушка упала на землю и ударила кулаками по грязи.
– Я выбрала, будь ты проклята. Теперь делай свое дело! – кричала она в пустоту прежде, чем вновь упала на каменный алтарь. Мягкий смех заполнил ее уши, она подняла глаза и увидела туманную фигуру вампира.
– Ты удивила меня, убийца вампиров. Я думала, что ты выберешь моего родича. Я думала, что ты пожертвуешь всем во имя любви.
Розалинда не могла говорить, она изо всех сил пыталась понять внезапное изменение в окружении. Находится ли она где-нибудь, кроме своего разума и собственных худших кошмаров? Она вернулась на алтарь к вампиру. Трое мужчин были все еще привязаны к вертикальным камням. Пока ее разум боролся с иллюзиями, ее тело отказывалось признать факт обмана; оно продолжало дрожать от горя, что мог бы означать ее выбор.
Вампир недовольно посмотрела на Розалинду.
– Сегодня круг друидов истощил мои силы, но ты убьешь короля для меня, убийца вампиров.
Вампир исчезла настолько быстро, что Розалинда открыла рот от удивления. Она пыталась отдышаться перед тем, как медленно опустилась на колени. Ее тошнило. Она хотела упасть на кровать и больше никогда не подниматься.
– Боже, что, черт возьми, произошло? – прошептал Рис, открыв глаза. – Мы все еще живы?
Розалинда пыталась понять по его лицу, помнит ли он что-нибудь.
– Вампир обманула нас.
Рис выругался и потер лицо.
– Я ничего не помню, кроме того, что меня ударило об эту скалу.
– Она заманила вас в ловушку ваших худших кошмаров, и заставила меня разделить их с вами.
Рис задрожал и прошептал молитву на валлийском языке.
– Ты в порядке, cariad?
– Я скоро приду в себя. – Розалинда попыталась не позволить своему голосу дрожать, когда она спустилась с алтаря. Элиас тоже проснулся: взгляд несфокусирован, рот сжат в неуверенную линию. Разум говорил, что, если Элиас цел, значит и Кристофер тоже, но Розалинда не могла смотреть на него; она слишком сильно боялась.
Она подошла к Элиасу и подождала, пока он не сосредоточил свой взгляд на ней.
– Вы в порядке, Элиас?
– Нет, благодаря вам. – Он впился в нее взглядом и демонстративно отряхнул пыль с одежды. – Я говорил вам, что это ошибка. Она могла убить всех нас.
Розалинда вздохнула и убрала свой кинжал. Казалось, он понятия не имел, что она оставила его вампиру, или она была уверена, он просто не упомянет этого.
– Вы правы. Я недооценила ее силы и замыслы.
Он отвернулся от нее и исчез, не сказав больше ни слова. Розалинда не винила его. Из-за нее они проиграли этой ночью; именно она показала, насколько слабой в действительности была, и насколько огромным было ее мнение о собственных способностях.
Элиас ушел, Рис обходил каменный круг в поисках оружия, а Кристофер все еще стоял у вертикального камня. Она заставила себя подойти к нему, зная, что он внимательно наблюдает за нею. На его лице не было никакого радушия, никакого намека на любовь и тревогу, который она подсознательно ожидала.
– Вы в порядке, Кристофер?
Он продолжал смотреть на нее.
– Почему вы спрашиваете?
Розалинда развела руками, охватывая весь каменный круг.
– Поскольку я поставила всех в опасное положение.
Он обессилено откинул голову на камень и ненадолго закрыл глаза.
– Да, поставили.
Страх сжал ее грудь. Она больше не могла почувствовать его в голове, но это происходило не из-за уловок вампира; он сознательно блокировал ее.
– Вы действительно сердитесь на меня?
– Вы не думаете, что я имею на это право?
Она прикусила губу.
– Это зависит от того, что вы помните.
– Очевидно, больше чем Элиас и Рис, – лицевые мышцы дрожали. – Между нами особая связь, разве вы не помните?
– Вы видели, что произошло?
– Да. – Возвышаясь над ней, он отошел от камня, голубые глаза были темны, лицо стало непроницаемым. – Вы предпочли жизнь Риса моей.
Розалинда схватила его за рукав.
– У меня не было иного выбора. Если вы только позволите мне объяснить…
Он выдернул руки.
– Здесь нечего объяснять. Вы сделали хороший выбор. Рис всегда будет с вами, не так ли? Вы выбрали свое будущее.
Он попытался обойти ее, но она преградила дорогу.
– Нет, это не то, что кажется. Я…
Кристофер прижал три пальца к ее губам.
– Я понимаю. Вы сделали свой выбор, и ей–Богу, теперь вы должны жить с ним. Позвольте мне идти.
Он прошел мимо нее и вышел из круга.
Держа два кинжала в руке, Рис подошел к Розалинде. Он посмотрел на удаляющуюся фигуру Кристофера.
– Что такого ты сказала убийце друидов, чтоб заставить убежать отсюда, словно за ним гонятся все гончие ада?
Розалинда покачала головой. Она не могла рассказать Рису, что натворила; она лишь причинит ему боль, если попытается объяснить свою отчаянную логику. Рис обнял ее за плечи и повел к месту, где они оставили лошадей.
– Не волнуйся, cariad. В следующий раз мы поймаем вампира.
Его утешительные слова почти заставили Розалинду расплакаться, но слез не было. Боль от непринятия Кристофером ее поступка была так сильна, что она чувствовала, как кровоточит сердце. И Рис не мог ей помочь. Это ее страхи, и винить она может лишь себя.
Розалинда протерла уставшие глаза. Она знала, как раним Кристофер, как его семья убедила его в том, что он никогда не был достаточно хорош. И, что она сделала? Показала ему, что он не достаточно хорош и для нее. Какой дурой она была! Она отказала и как возлюбленная, и как убийца вампиров. Как во имя всех святых она собирается исправить ситуацию? Она уже потеряла его мысли.
В замешательстве она посмотрела в полночное синее небо. Ночной ветерок донес до нее мягкое радостное ржание ее лошадки. Она должна поговорить с Кристофером. Она должна призвать к его чувству долга, чтобы они смогли продолжить сражение против вампира. Потому что, если ему суждено быть с нею, в конечном счете, конечно, если Бог действительно милосерден, она получит шанс объяснить свой поступок.

Глава 21

– Сэр Кристофер …– Через запертую дверь спальни Кристофер услышал, как Рис тяжело вздохнул. – Вы не можете вечно меня избегать. У меня ваш кинжал. Разве вы не хотите вернуть его?
Кристофер смотрел на маленькое окно и обдумывал шансы вылезти через него. Он не в настроении говорить с Рисом. Он плохо спал, ему множество раз снилось, что он стал вампиром, он просыпался в поту и проклятиях… с утратой Розалинды, даже дышать было больно.
В конце концов, за дверью стояла не она. Он не был уверен, захочет ли когда-либо видеть ее вновь.
Она бросила его, бросила его там, во власти вампира, и ожидала, что он поймет. О, он понял. У него нет сил слушать ее оправдания. Правда была проста: он был недостоин ее и никогда не будет достоин…
– Сэр Кристофер? – Рис снова постучал в дверь.
Сердито ворча, Кристофер сел и подошел к двери, чтобы впустить Риса. Валлиец смотрел своим обычно спокойным, знающим взглядом. В потоке света, льющегося через окно, его темно-рыжие волосы сияли, как лисьи меха. Он протянул Кристоферу кинжал.
– Я заказал кузнецу сделать новый наконечник. Серебро было испорчено магией вампира.
– Спасибо. – Кристофер вернул кинжал на обычное место и сел на кровать. Он смотрел на Риса, который, казалось, и не собирался уходить. – Есть ли что-то еще, что я могу сделать для вас?
Рис прислонился к закрытой двери.
– Возможно, вы можете объяснить, почему Розалинда хандрит как девица, потерявшая смысл в жизни.
Кристофер пожал плечами.
– Поскольку ее последний план поймать вампира подверг всех нас опасности? Это кажется самая очевидная причина.
– Мы все согласились с ее планом. Я, вроде бы помню, что вы сильнее всех его поддержали.
– Поскольку я хочу покончить с этим проклятым заданием, – ответил Кристофер. – А вы?
– В некоторой степени, да, потому что мне не нравится во дворце, но с другой стороны? Я в недоумении, не зная как повести себя с моей леди.
Кристофер улыбнулся.
– Я уверен, что однажды вы с нею справитесь.
– Но я не хочу с нею справляться. – Рис сердито посмотрел на Кристофера. – Это было бы столь же неразумно и жестоко, как уничтожить мечты ребенка.
– Лучше когда мечты уничтожают рано, Рис. Не позволяйте ей думать, что она сможет обвести вас вокруг пальца. – И, что ради бога он делает, давая Рису советы о Розалинде? Он больше понятия не имел, кем или чем она была, или, что она хотела.
Рис усмехнулся.
– Правда в том, что она знает, что я столь же текуч как вода, когда дело касается ее.
– И это имеет отношение ко мне? – Кристофер встал и сделал вид, что усиленно ищет камзол. – Мне едва ли удалось заставить ее полюбить меня.
– О, вам это удалось.
Кристофер увидел взгляд своего собеседника.
– Но не теперь. Она сделала свой выбор, и вы уже пообещали мне, что будете заботиться о ней.
Рис нахмурился и подошел к нему.
– Какой выбор она сделала?
Что-то внутри Кристофера стонало, пока он надевал свой кожаный камзол.
– Она хочет вас.
– Когда это она вам сказала?
Кристофер посмотрел на Риса.
– Это имеет значение? – Он сосредоточился на застегивании камзола. – И почему вы все еще здесь?
Рис схватил его за рубашку и прижал к стене, его предплечье придавило горло Кристофера.
– Я не одобряю вашу ветреность и вашу непочтительность к моей леди.
– А я не одобряю насилие. Отпустите меня.
– Считая, что вы, Эллис, ей сделали, я должен порезать вас на мелкие кусочки.
– Я не сделал ничего, чего бы она сама не захотела. – Рис ударил его об стену и Кристофер застонал. – Спросите ее сами.
– Я знаю, что произошло. А также я знаю, что она была достаточно глупа, чтобы влюбиться в вас, и так, почему ради бога ей говорить вам, что она хотела меня?
– Я клянусь, что она предпочла вас мне, теперь отпустите меня.
– Ах. – Рис отстранился, как будто Кристофер внезапно пролил на все свет. – Для вас это – женская логика. У нее не может быть вас, следовательно, она возьмет меня взамен.
– Это больше не моя проблема — она ваша. Я счастлив оставить ее в ваших умелых руках. – Кристофер выругался, когда слишком сильно дернул серебряную пуговицу, что она оторвалась и упала на дубовые половицы.
Рис согнулся, чтобы поднять ее.
– Вы лжете, но я – не дурак. Если вы не будете сражаться за нее, я возьму ее и буду оберегать. – Он на секунду замолчал, как будто ожидая, что Кристофер опровергнет его заявление, а затем, продолжил. – Как мы закончим нашу миссию, если вы и Розалинда не говорите друг с другом?
Кристофер установил на него своим самым пугающим взглядом.
– Я вам больше не нужен. Вампир использовал меня, чтобы заполучить Розалинду через нашу связь. Она может общаться с вампиром и без меня.
Рис выглядел озадаченным.
– Розалинда ничего мне такого не говорила.
– Это выяснилось, когда мы были в плену у вампира.
Кристофер пересек комнату, открыл дверь, и многозначительно посмотрел на Риса.
– Именно поэтому вы отказываетесь говорить с Розалиндой? Вы чувствуете себя использованным, пренебрегаемым, презираемым?
– Я буду чувствовать все, что вам нравится, если вы только выйдете из моей спальни.
Рис посмотрел на собеседника.
– Я никогда не думал что вы трус, сэр Кристофер.
– Я не трус. Я только что стал ненужным. Спросите Розалинду. Она согласится со мной.
Рис улыбнулся, и Кристофер подавил внезапное желание затолкнуть Риса назад в комнату и дать кулаком прямо в лицо
– Зачем вы думаете, я здесь, убийца друидов? Розалинда сказала мне придти.
– Вы сказали, что она не говорит со мной.
Рис пожал плечами.
– Это не означает, что она не говорит со мной. Она хочет поймать этого вампира и готова сделать все что угодно, чтобы достигнуть цели. Вы разделяете уникальную связь с нею, которая может спасти всех нас. Действительно ли вы – столь же храбрый воин, как и она?
Кристофер устало вздохнул.
– Будьте вы оба прокляты. Я хочу смерти этому вампиру.
Рис отдал ему серебряную пуговицу от камзола.
– Тогда встретимся сегодня вечером в спальне короля.
– Что?
– Вы хотите поймать вампира, не так ли? – Рис поклонился и вышел из двери. – Я буду ждать вас, мой друг.

Не отрывая взгляда от двери, Розалинда нервно вышагивала по комнате для личной аудиенции с королем. Стены внутренних покоев короля были покрыты красочными гобеленами, изображающими изгнание из Рая. Они заглушали звук ее шагов и сохраняли намного больше тепла, чем в большей части дворца.
– Сэр Кристофер придет. Обещаю.
Она остановилась и посмотрела на Риса, который непринужденно сидел у окна.
– Зачем ему приходить?
– Потому что он хочет покончить со всем столь же сильно, как и ты.
Розалинда тяжело вздохнула.
– Думаю, ему не терпится увидеть мой отъезд.
– У него есть причина.
– Что ты имеешь в виду?
Рис пожал плечами.
– Он сказал, что ты выбрала меня.
– Я… – Розалинда уставилась на Риса и покачала головой. – Какой смысл? Мужчина столь же упрям, как осел.
– Скорее как ты тогда.
Розалинда прищурила глаза.
– Я думала, ты будешь больше рад быть ‘избранным’.
– Бог ты мой, да ты самоуверенна, не так ли? – Улыбка Риса стала серьезной.
– Значит, и ты меня не хочешь? – Розалинда хлопнула в ладоши. – Хорошо! Поскольку я устала от общения с мужчинами. Я действительно не нуждаюсь ни в одном из вас!
– Вот это характер, моя леди. Продолжайте, и очень скоро мы захотим отдать вас дьяволу.
Розалинда сердито посмотрела на Риса, но он указал на дверь.
– Думаю, я слышу шаги убийцы друидов.
Она повернулась к двери и попыталась привести себя в порядок. Кристофер вошел без стука. Он надел обычный черный костюм, а его улыбка была столь же фальшива, как искусственные драгоценности. Он грациозно поклонился.
– Добрый вечер, моя леди. Господин Уильямс.
Розалинда кивнула ему.
– Добрый вечер. Очень мило с вашей стороны присоединиться к нам.
– Это всегда – удовольствие для меня, моя леди. Как вы могли сомневаться относительно этого?
Его улыбка была кокетлива, но разум полностью закрыт от нее. Это напоминало ей первую встречу, времена, когда она считала его бесхребетным ветреным дураком. Теперь она знала его лучше, но это не означало, что она могла вернуть его доверие. Она сомневалась, что он снова охотно откроется, чтобы быть раненым еще раз.
Она сделала глубокий вдох.
– Мне нужна ваша помощь.
Он надменно поднял бровь.
– Вы уверены?
– Я хочу убедить вампира, что я принимаю ее предложение и убью короля.
– И, как вы намереваетесь сделать это? – Кристофер подошел к стулу, стоящему около камина, и сел, закинув ногу на ногу.
– Это не должно быть слишком трудно. – Она улыбнулась. – Она знает то, что я сделала с вами. Она верит, что я пожертвовал вами ради Риса. Все, что вы должны сделать, мысленно вызвать ее и сказать, что я готова убить короля, если она поможет мне вернуть вас. Вы можете даже посмеяться о моих шансах на успех. Я уверена, вы насладитесь этим.
Кристофер замер.
– Вы хотите, чтобы я сказал вампиру, что вы собираетесь убить короля.
Она распахнула глаза.
– Да. Это довольно просто.
– Вы ждете, что я буду убеждать ее, что я ненавижу вас так сильно, что сознательно предал бы? И так вы заботитесь обо мне, что даже можете рассматривать такой обмен?
Розалинда изо всех сил пыталась не дрожать от его резкой критики.
– Это несложное дело, не так ли? Вы просто должны убедить ее, что я готова убить короля.
– И, что произойдет, когда она поймет, что у вас нет ни малейшего намерения убивать короля, и обратит свою мощь на вас?
Розалинда заметила его скептический взгляд.
– К тому времени будет слишком поздно. Я уже убью ее.
С лицом мрачнее тучи Кристофер встал и пошел по половицам.
– Это смешно. Как вы собираетесь убедиться, что вампир физически присутствует в данном месте?
Рис откашлялся, и Кристофер повернулся, чтобы взглянуть на него.
– Поскольку после того, как мы посвятим короля в наши планы и уберем охрану, мы без труда заставим вампира последовать за Розалиндой.
– Тогда почему мы не можем просто окружить покои королевы и убить ее там? – спросил Кристофер. – Этот план кажется слишком опасным и сложным.
Розалинда выдавила из себя:
– Потому что вампиру нравятся игры. Если она будет думать, что я сдалась ее воле, то она лично придет позлорадствовать. И она с удовольствием придет в покои короля, чтобы посмотреть, как он страдает и умирает от моей рукой.
Кристофер вздохнул.
– Мне это не нравится.
– Вам не должно это нравиться, сэр Кристофер. Вы просто должны играть свою роль, – отрезала Розалинда. – Вы готовы это сделать, или нет?
Он посмотрел на нее, его синие глаза сияли.
– Я сделаю это, но только потому, что я хочу выполнить свое обещание и увидеть смерть этого вампира.
Розалинда выдержала его взгляд.
– Теперь вы знаете, как я чувствовала себя в ту ночь. – Она проглотила ком в горле. – Я буду ждать здесь, пока не получу известие от Элиаса. Тогда Рис придет к вам и попросит вызвать вампира. Тем временем я удостоверюсь, что король знает, что я прокрадусь в его спальню с очевидным намерением казнить его.
– Что, если вампир решит сама убить короля?
Рис рассмеялся.
– На кровати будет лежать не король. Там буду я.
Розалинда улыбнулась Рису.
– Это, конечно, делает ситуацию немного менее опасной. В то время как вы лежите на кровати, сэр Кристофер и Элиас могут отследить передвижение вампира и убедиться, что она придет, чтобы увидеть, как я выполняю ее ужасное поручение.
Рис поклонился им обоим и подошел к двери.
– Я пойду, найду Элиаса и доложу.
Розалинда оказалась одна с Кристофером и отвернулась к огню под предлогом погреть руки.
– Вы хотите, чтобы я остался с вами, пока Рис не вернется?
– В этом нет необходимости, сэр. – Она не смела смотреть на него, не могла видеть холод в его глазах. – У вас, вероятно, есть занятия поинтересней.
У нее перехватило дыхание, когда он схватил ее руку и повернул к себе.
– Розалинда, я знаю, что вы не говорите мне всю правду, но в данный момент, будь я проклят, я могу отделить правду от лжи.
Она уставилась на его черный бархатный камзол и опрятный воротник с серебряными заостренными концами.
– Я не собираюсь просить. Или помогите нам или нет. – Она подняла на него глаза. Если есть шанс убедить вампира придти, Розалинде нужно, чтобы Кристофер продолжал сердиться на нее. – Возможно, в конце концов, я сама должна связаться с вампиром.
– Не играйте со мной. Я сказал, что сделаю это и сделаю. – На лице напряглись мышцы. – Я нашел мир со своим исповедником. Я должен убить вампира. В конце концов, в отличие от вас, никто не будет волноваться о том, что со мной произойдет. Нет семьи, чтобы оплакать меня, нет возлюбленной, терпеливо ожидающей.
Розалинда отчаянно хотела прикоснуться и успокоить его, но не могла этого сделать. Она изо всех сил старалась казаться невозмутимой.
– Ваша роль - общение с вампиром. Я не могу доверить вам сделать нечто большее. Узы крови, которые вы разделяете, могут привести к тому, что вы не пожелаете или не будете способны убить ее.
Он резко отошел, словно девушка ударила его.
– Никто столь же неспособен к убийству как вы, убийца вампиров. – Он принял выученное выражение лица и поклонился. – Увидимся ночью, моя леди.
Она не потрудилась ответить, и он вышел из комнаты. Розалинда нашла стул и резко села, покачивая голову в руках. Обман Кристофера был одной из самых сложных вещей, которые ей приходилось делать. Она понятия не имела, что ей нужно сделать, чтобы пережить ночь, и больше всего на свете она хотела сказать Кристоферу, что любит его.

Кристофер отправился к королеве и устроился в углу музыкальной комнаты, устроив лютню на колене. Было уже довольно поздно, и комната купалась в свете свечей. Екатерина выглядела уставшей и растерянной, она вполуха слушала беседу своих дам и перебирала бусинки четок. Кристофер рассматривал круг женщин, которые окружали королеву. Если вампир действительно была одной из них, то она, безусловно, должна получить его сообщение.
Играя на лютне в минорной тональности, он закрыл глаза и начал разбирать часть стены, которую так кропотливо выстроил в своем уме. Он позволил трещинам открыться, кирпичам сдвинуться, пока темнота не вторглась в свет и в его самые глубинные чувства. Конечно, чтобы закончить ловушку, он должен позволить и Розалинде вернуться в его разум, и это было намного сложнее, чем контакт с желаниями вампира. С тех пор, как он не допускал Розалинду в свои мысли, он чувствовал себя неполным — будто она убежала с драгоценнейшей половиной его души.
Как рыбак, ловящий форель голыми руками, юноша пустил приманку, мучая вампира мыслями о плане Розалинды убить короля, ее решении сделать это сейчас, покончить с этим раз и навсегда, вернуть Кристофера себе. И, наконец, он показал вампиру образ Розалинды в личных покоях короля, крадущейся к королевской спальне.
Волнение вампира росло, он изо всех сил пытался не реагировать на волны триумфа и жажды крови, которые насыщали ее мысли и затуманивали здравый смысл в его голове. Когда он облизывал губы, представляя окровавленный труп короля, Кристофер открыл глаза и опустил лютню. Он не подождал, чтобы проследить пойдет ли вампир за ним, лишь поспешил выйти из комнаты, даже не спросив разрешение королевы. По мысленному безумству злого удовольствия и предвкушения, он знал, что вампир клюнет на приманку. Розалинда была права насчет непомерной надменности вампира. Теперь все, что он мог сделать – попытаться предотвратить катастрофу. Ему было жаль, что у него нет сил, чтобы уничтожить вампира прежде, чем она достигнет личных покоев короля, но он боялся, что Розалинда права. Он не мог убить ее, пока она все еще находилась в его разуме и влияла на мысли.
В коридоре вне покоев королевы Кристофер прижался к стене, когда мимо него пролетела фигура в черной одежде. Рука легла на его плечо, и Кристофер напрягся, но обернувшись, он увидел Элиаса, серебряные глаза которого горели от нетерпения.
– Сэр Кристофер. – Элиас кивнул в направлении, в котором ушла женщина. – Это была леди Силия Дель Алонсо; очевидно она связана с вампиром, избранником вашей матери. Она была с королевой Екатериной с самого ее рождения.
– Есть ли способ избавиться от нее, прежде чем она доберется до короля?
– Она сильнее, чем я, а вы – ее кровный родственник, так что, я сомневаюсь относительно этого. – Элиаса передернуло. – Думаю, мы будем следовать первоначальному плану. Я знаю тайный путь к покоям короля. Мы можем добраться туда раньше вампира.
Кристофер кивнул и последовал за Элиасом в тень, через ряд коридоров и проходов, которые привели их к цельной каменной стене. Элиас указал на полоску света в центре.
– Здесь есть смотровая щель, а ниже находится механизм, открывающий секретную дверь.
– Куда вы идете? – прошипел Кристофер.
– Я собираюсь отрезать ей пути отступления. – Улыбка Элиаса с обнаженными клыками была беспощадной. – Она не сможет снова сбежать от нас. – Он поклонился Кристоферу и оставил ему горящий факел. – Удачи.
– И вам.
Кристофер напряг глаза и посмотрел через щель. Он мог лишь различить большую фигуру с темно-рыжими волосами на кровати. Рис — по крайней мере, он надеялся, что это был он. Позади кровати была дверь в отделанную золотом комнату. Розалинды нигде не было видно. Он предполагал, что она будет ждать сигнала приближения вампира, чтобы продолжить выполнять план.
Он быстро послал ей предупреждение и надеялся, что она поняла его. Теперь вампир должно быть близко. Он не рискнул искать ее в своем уме; его защита была слишком слаба. Моргнув, он очистил свое видение и заметил, как открылась дверь. Его рука сжала металлическое кольцо, открывающее секретную панель. С решительным лицом Розалинда вошла в комнату, держа кинжал высоко в руке.
Она подошла к кровати, и Кристофер задержал дыхание. Она была одета в мальчишеский костюм, волосы были убраны с лица в одну косу. Знала ли Розалинда, что вампир стоит на пороге, позади нее? Волна темного принуждения полилась сквозь него, и он видел, что Розалинда заколебалась. Охватило ли ее желание убить? Вампир имел так много власти над нею?
Он чувствовал, как Розалинда потянулась к нему, и он попробовал остановить их обоих от потопления в диком убеждении вампира убивать. Розалинда подошла еще ближе к кровати, на лице читалось отчаяние, ладонь крепко сжала рукоять кинжала. Он хотел присоединиться к ней, желая держать ее руку и помочь погрузить лезвие в дрожащую плоть короля …
Не думая больше о собственной безопасности или укрытии, он передал ей оставшиеся силы и попытался заблокировать приказ вампира. Он почувствовал гнев вампира, когда она завыла в его голове.
Позволь убийце вампиров сделать свою работу! Позволь ей убить неверного! Помоги ей!
– Я не могу! – закричал Кристофер.
Он выпал в комнату, Розалинда вскрикнула, и ее рука с оружием нанесла удар по лежащему на кровати человеку. Вампир завопила в триумфе, когда мужчина на кровати проревел от очевидной боли. Она подошла ближе, ее маниакальный смех отзывался эхом от обшитых панелями стен. Кристофер сумел встать на ноги и изо всех сил пытался достать меч из ножен. Он рубанул по огромному балдахину, и в этот момент Розалинда повернулась и погрузила свой кинжал в грудь вампира.
Рис высвободился от постельного белья и попытался высвободить Розалинду из хватки вампира. Кристофер замер, когда вампир посмотрела на него: ее лицо перекосило от ярости, рот открыт, она кричала в его уме.
Помоги мне, мое дитя! Фы мой кровный родственник; я приказываю повиноваться. Убей мужчину, который хочет уложить вашу женщину в свою кровать.
И, Боже помоги ему, на мгновение взгляд Кристофера переметнулся к Рису, его сопернику за любовь Розалинды, человеку, который стоял на пути Кристофера, и был теперь настолько уязвим, его так легко разрезать лезвием…
В то время как он отвлекся, пальцы вампира сжали горло Розалинды, и она потянула ее вверх, пока ноги девушки не оторвались от пола. Кристофер съежился от криков вампира, отраженных в его голове.
Вы, дурачье! Если вы убьете меня, он победит — разве вы не понимаете? Он одержит верх, и вы столкнетесь с врагом, в десять тысяч раз более сильным, чем я!
Вампир обнажила огромные клыки и склонилась к Розалинде. И в этот момент что-то щелкнуло в голове Кристофера и все стало отчетливо ясным. Ни один вампир не мог позволить другому убить того с кем он связан узами крови. С боевым кличем, Кристофер схватил двуручный меч и подошел сбоку, ударил мечом по основанию шеи вампира.
Она упала на Розалинду, а Рис изо всех сил пытался выпутаться из постельного белья и отцепить Розалинду от вампира. Кристофер поставил ногу на постель и поднял свой меч и рубанул еще раз, чтобы полностью отсоединить голову от тела.
Зловоние крови и померанца заполнило его ноздри, и он начал задыхаться. Что-то внутри него кричало, как будто он сам себя порезал, но он не мог разобрать, были ли это крики вампира или Розалинды. Он не мог видеть ничего кроме Розалинды, слышать ругательства Риса, пытающегося ослабить смертельную хватку вампира, а тело врага продолжало дергаться и извиваться в конвульсиях, а венозная кровь била струей.
Кристофер подавил рвотный рефлекс и уронил меч на пол. Необдуманно устроив настоящее побоище, он взобрался на кровать.
– Она в порядке? – спросил он, поскольку Рису, наконец, удалось оттолкнуть безголового вампира, и увидеть окровавленное тело Розалинды. – Она укусила ее?
– Не могу сказать! Здесь много крови. – Рис изо всех сил пытался снять пальцы вампира с шеи девушки. – Если мне не удастся снять их, то мне понадобится ваш кинжал чтобы отрезать пальцы.
Кристофер посмотрел на рваную рану на горле Розалинды, на ее бледное лицо и проглотил ком в горле. Он сунул руку под ее камзол и попытался узнать дышит ли она. Не отводя взгляда от Розалинды, он крикнул:
– Элиас, вы там?
– Да, сэр Кристофер?
– Помогите нам, будь вы прокляты!
Элиас подошел к кровати и медленно вдохнул, как будто пробуя самое прекрасное фламандское вино. Он изучал положения тел вампира и Розалинды, затем закрыл глаза и заговорил на языке Кристофера с нечетким произношением. – Gellong yn rhydd.
Пальцы мертвого вампира упали с горла Розалинды, и, фыркнув от отвращения, Рис скатил тело вампира на пол. Элиас толкнул труп кончиком ботинка.
– Я думаю, вы хотели бы, чтобы я позаботился о теле леди Силии.
Рис поднял взгляд.
– Я сам это сделаю.
– Вы подозреваете, что я могу попытаться воскресить ее? – тихонько засмеялся Элиас. – Как бы я смог это сделать, когда ее голова отделена от тела? Кроме того, у меня нет никакого желания оживить ее вновь. Ей намного лучше быть мертвой.
Рис посмотрел на Кристофера.
– Вы хотите пойти с ним и удостовериться, что он избавился от тела должным образом?
– Нет.
Элиас откашлялся.
– Возможно, некоторые из ваших товарищей помогли бы мне, господин Уильямс?
– Да, – сказал Рис. – Трое моих людей находятся во внутреннем дворе около двери. Их, должно быть, легко найти, поскольку король приказал, чтобы все остальные покинули эту область. Идите и приведите их сюда.
Элиас вальяжно пошел прочь, как будто он не пробирался через кровавую баню. Кристофер увидел взгляд Риса.
– Она все еще не очнулась.
– Знаю. – Рис мягко пощупал горло Розалинды. – Я не могу нащупать отметины укуса. Полагаю, она упала в обморок.
– Я никогда не падаю в обморок. – Розалинда открыла глаза и искоса посмотрела на них. – Я воняю кровью вампира. Мы убили ее?
– Да. – Сердце Кристофера забилось от облегчения, и он улыбнулся ей, его окровавленной, избитой и непокорной охотнице на вампиров.
Слабая улыбка Розалинды дрогнула и исчезла.
– Она чуть снова не околдовала меня. Если бы не сообразительность Риса и ваша мысленная поддержка, я потерпела бы неудачу. – Она закрыла глаза и уткнулась лицом в колени Риса. – Возможно, я не такая уж умелая, как хотела бы верить.
Кристофер хотел обнять ее и сказать ей, что она никогда снова не должна сражаться с другими вампирами, что она может остаться с ним и навеки быть в безопасности. Но он не мог смутить ее таким образом. Ее работа была ее жизнью. И она уже сделала свой выбор.
Стоя позади, он почувствовал движение. Это Элиас вернулся с другими друидами. Он остановился вытереть лезвие меча уже испорченными простынями и затем отошел назад. Он увидел взгляд Риса.
– Я должен помыться. Возможно, мы встретимся завтра.
– Спасибо, сэр Кристофер. Вы оказались хорошим человеком и достойным союзником. Я был горд, сражаться вместе с вами.
– Я могу оказать вам туже любезность.
Кристофер собирался сказать больше, но Рис убрал волосы Розалинды с ее искаженного от боли лица, и он больше не мог выносить этого. Он поклонился и повернулся к двери. Для него больше нет причин находиться в этой комнате, уже не говоря о дворце. Все, что ему осталось – уехать как можно элегантнее.
– Кристофер!
Он замер, когда услышал ее голос, и в течение ужасающей секунды он не мог уйти. Но, если он останется, это не принесет ничего кроме страданий, и до конца жизни с его любовью будет покончено. Он заставил себе сделать шаг, и продолжал идти, пока не достиг своей комнаты.
Ропер дал ему взбучку за испорченную одежду без малейшей поблажки на то, что он наконец-то убил вампира. Его чувства были слишком ослаблены, чтобы защищаться, и, в конечном счете, даже Ропер сдался. Наконец, он лежал один на кровати, неспособный уснуть.
Внезапная теплота заполнила его чувства. Она мысленно искала его. Он сглотнул и открыл глаза, как окруженное врагами тело, борющееся за жизнь, и захотел…

Розалинда позволила одной из друидок, которые прислуживали королеве, снять пропитанную кровью одежду и помочь принять теплую ванну. Даже волосы требовали мытья, а у Розадинды не осталось сил, чтобы сделать это самой. Девушка должна была помочь ей: ее голос звучал успокаивающе, а руки нежно втирали мыло в затылок Розалинды.
Вампирша была побеждена, и Розалинда должна чувствовать радость. Вместо этого все, что она чувствовала – это пустота. Она почти уступила приказам вампира убить короля, и без помощи остальных снова бы потерпела неудачу. Возможно, ее недоброжелатели были правы, и она никогда не будет достаточно сильна, чтобы победить самых опасных из вампиров одна, ее женский ум слишком слаб, чтобы защититься от них.
Она подождала, когда девушка помоет волосы и поможет выбраться из ванны прежде, чем отослала ее, горячо поблагодарив за помощь. В комнате было холодно, и кровать манила сильнее, чем когда-либо. Дрожа, она заплела волосы в косу и надела самое теплое ночное белье. Теперь, если она захочет, то может вернуться домой, ее задача выполнена, ее чувство чести, очевидно, удовлетворено — до следующего раза, когда она снова покажет насколько слабой в действительности была…
Розалинда забралась в кровать и натянула одеяла до подбородка. Она задумалась о неожиданном уходе Кристофера и подсознательно искала его в своем уме. Его темные думы текли вместе с нею, вновь переживая последние, ужасные секунды существования вампира, их общую муку, когда они сражались с ее темным принуждением. Его чувства собственного бессилия вместе с ощущением ее предательства затопили ее, и она потянулась успокоить его. Она по-женски желала, чтобы сейчас он был рядом с нею, чтобы его сильное мускулистое тело окружало ее, его руки крепко прижимали к себе…
Он захлопнул свои мысли, оттолкнув ее и опустив в ад отчаяния ее собственных эмоций. Она крепко зажмурила глаза и сконцентрировалась на сне. Она имела право быть отрезанной от него. Разве не она предала их всех?

Глава 22

– Да, Ваше Величество, теперь вы в безопасности.
– Вы уверены в этом, леди Розалинда?
– Да, сир. – Несмотря на пульсирующую головную боль, Розалинде удалось улыбнуться королю, который стоял около нее, уставившись на разрушенную спальню. Было ранее утро, и комната выглядела еще хуже, чем ночью. Кровь обрызгала покрытые панелями стены, а простыни прожглись и впитали почерневшую кровь вампира.
– Конечно, мы удостоверимся, что все следы вампира были убраны из этой комнаты прежде, чем вы будете снова спать здесь.
Король сердито посмотрел на нее.
– В вашей борьбе вы уничтожили прекрасный постельный набор, расшитый настоящей золотой нитью, подарок короля Франции.
Улыбка Розалинды исчезла. Она надеялась, что король не ждет, что она заплатит за них. У нее было такое подозрение, что ей на это потребуется несколько жизней службы.
– Но ничего, моя дорогая. Так или иначе, мне оно никогда не нравилось. – Смех короля врезался и отскочил от стен, заставляя Розалинду дрожать. Слегка подталкивая ее в спину, он отвел девушку в смежную комнату для личной аудиенции и устроился на огромном позолоченном стуле. – Теперь скажите мне, как худенькой девочке удалось убить этого вампира.
– Я сделала это не одна, сир. Господин Рис Уильямс и сэр Кристофер Эллис помогли мне.
– Ах, да, я помню вашу недавнюю просьбу дать сэру Кристоферу больший доступ к моей персоне. Господин Уильямс – валлиец, как я понимаю.
– Да, сир, и верный союзник семьи Ллеуэллин.
Король откинулся на спинку стула и наблюдал за нею.
– Кто из вас нанес смертельный удар?
Розалинда вздохнула про себя. Все мужчины были одержимы сражением и кровавой летописью войны?
– Я нанесла удар вампиру в сердце, в то время как сэр Кристофер отрезал ей голову.
– Было необходимо полностью казнить вампира?
– Да, сир, чтобы препятствовать ее возвращению.
Король задрожал и перекрестился. Его пальцы остановились на распятии на шее.
– И, что делал господин Уильямс, в то время как вы участвовали в таком опасном деле?
– Он лежал на кровати и изображал вас, сир. У него рыжие волосы.
Король Генрих вновь рассмеялся и хлопнул себя по бедру.
– Мне почти жаль, что я не видел этого. Прекрасная дева, как вы, наносит удар одному из этих безбожных существ в самое сердце.
Розалинда задрожала, когда изо всех сил попыталась не вспоминать ужасную минуту, когда вампир пыталась выжать из нее жизнь.
– Как я сказала, теперь вы в безопасности, Ваше Величество.
Король кивнул.
– Я рад слышать это. Я хочу встретиться с господином Уильямсом и сэром Кристофером, чтобы лично выразить свою благодарность.
Розалинда присела в реверансе.
– Я переговорю с вашим гофмейстером.
Король махнул рукой, чтобы она ушла.
– Мы должны подумать, как наградить вас, не так ли, моя леди?
– Нет никакой необходимости, сир. Я лишь соблюдала клятву моей семьи служить вашей.
На этой ноте Розалинда ушла со встречи с королем и медленно пошла к покоям королевы. Сегодняшнее утро было ясным и солнечным и обещало теплый день.
– Доброе утро, леди Розалинда.
Розалинда подняла глаза и увидела, как Элиас Уорнер приближается к ней с добродушным выражением лица. Металлические нити в его серебряном камзоле отражали свет, и вампир, казалось, сиял на солнце.
– Доброе утро, мастер Уорнер. У меня только что была аудиенция с королем. Он был очень рад слышать об успешном завершении нашей миссии. Как вы и просили, я не упоминала ваше участие в нашем небольшом приключении.
Элиас поклонился и, взяв девушку под руку, пошел рядом с нею.
– Спасибо. Я весьма счастлив остаться в тени. В любом случае мое участие было довольно маленьким.
– Вы так думаете? – Розалинда внимательно посмотрела на него. – Думаю, что это вы намекнули сэру Кристоферу, что между нами есть необычная связь, которая могла бы быть полезной.
– Вы льстите мне, моя леди. Моя роль проста: помогать двигаться вперед, когда это необходимо, но не направлять.
– Какой чудесный дипломатичный ответ и абсолютная неправда. С самого начала вы манипулировали нами.
Элиас поднял брови.
– Вы здоровы, моя леди? Вы кажетесь немного уставшей.
Розалинда пыталась привести свои мысли в порядок. Есть одна вещь, которую она должна была спросить у Элиаса. Она не могла придумать, как задать этот вопрос, не вызвав его гнева, но, по правде говоря, она так устала, чтобы еще и заботиться о его реакции.
– Я обеспокоена одними словами вампира.
Элиас погладил ее пальцы и затем поднес их к губам, чтобы поцеловать.
– Вампир мертв. Возможно, вы должны прекратить волноваться о той сумасшедшей старухе.
Розалинда осторожно освободила пальцы.
– Уверяю вас, она была одержима, но также она была убеждена, что вы скрываете что-то от нас.
– Зачем мне это делать? Я действую исключительно по приказу Совета вампиров.
– Их неприязнь этого вампира показалась мне слишком личной.
– Вы так думаете? – Элиас натянуто улыбнулся. – Понятия не имею почему.
Они остановились у двери в покои королевы, и Розалинда заколебалась. Она решила, что лучше переговорить с Кристофером, прежде чем она продолжит озвучивать свои подозрения.
– Вы, вероятно, правы, мастер Уорнер. Я немного устала.
Его улыбка была нежна, и это напомнило ей о картине, которую она видела в его уме: он очарован ею, он желает поработить ее.
– Это не удивительно в свете вашей недавней победы, убийца вампиров. – Он низко поклонился и поцеловал ее руку. – Как я понимаю, теперь вы покинете дворец.
Элиас казался немного разочарованным.
– Я еще не получила вестей от дедушки, но я уверена, что он захочет, чтобы я вернулась домой.
– Я буду скучать по вам, моя леди.
Розалинда улыбнулась.
– Я уверена, что вы найдете множество других леди, которые развлекут вас, сэр.
– Я уверен, что найду, но они не будут вами. – Элиас соблазнительно улыбнулся, но она отказалась прокомментировать его провокационное замечание, так что он продолжил. – А сэр Кристофер?
Розалинда пожала плечами.
– Я понятия не имею, что он теперь будет делать.
Элиас остановился.
– Вы с ним не виделись?
– Нет нужды видеть его. Вампир мертв.
– Ах. Я должен предположить, что это тяжело для вас обоих.
Розалинда пристально посмотрела на Элиаса. В его голосе был намек на сочувствие? Конечно, нет.
Он продолжал.
– Я подозреваю, что в сэре Кристофере течет достаточно крови вампира, чтобы связать себя с вечностью.
А затем Элиас поклонился и отвернулся, оставляя Розалинду стоять в одиночестве. Как всегда он лишь запутал ее и заставил вообразить вещи, которым нельзя было позволить произойти. Розалинда убедилась, что Элиас действительно исчез и пошла к конюшням. Она должна поговорить с Рисом.

Положив скрещенные руки на дверцу стойла, Кристофер смотрел на Риса, сидевшего среди соломы и держащего ногу лошади между коленями, пока он вбивал выпавший гвоздик в подкову. Прежде чем объявить о своем присутствии, Кристофер ждал, пока Рис не выпустит ногу лошади. Он сомневался, что Рис оценит пинок по мужской части тела, если лошадь испугается его оклика.
Рис встал и вытер руки об кожаный камзол.
– Что я могу сделать для вас, сэр Кристофер?
Кристофер пошел за Рисом к насосу на конном дворе и подождал, пока он вымоет руки.
– Меня кое-что беспокоит.
Рис немного улыбнулся.
– Позвольте мне угадать. Вы, наконец, поняли, что вели себя как полный дурак, игнорируя леди Розалинду, и хотите помириться с нею прежде, чем уедете.
Кристофер нахмурился.
– Нет. Это не то.
– Вы уверены? Поскольку вы были дураком. – Рис сделал паузу. – Она любит вас, несмотря на то, кто вы есть, и что вы значите для ее семьи. Это – подарок, от которого я никогда бы не отказался.
Кристофер стиснул зубы.
– Быть может так оно и есть, но есть ещё кое-что, о чем я должен поговорить с Розалиндой. О том, что сказала вампирша.
Рис посмотрел на него через плечо.
– Тогда вам улыбнулась удача. Леди Розалинда здесь. Вы можете спросить ее сами. – Он поклонился и ушел, оставив Кристофера стоять у водного насоса, мучительно ощущая сладкий аромат Розалинды за спиной, легкое дыхание, представлять тепло ее кожи …
– О…
Она казалась разочарованной. Он повернулся к ней, и она нахмурилась.
– Я хотела спросить Риса кое о чем…
Он натянуто улыбнулся.
– Я могу вам помочь?
Она внимательно смотрела на него своими красивыми карими глазами.
– Я думала, вы не хотите больше иметь со мной дело.
– Приходится, моя леди – Он склонил голову на целый дюйм. – Думаю, мы не закончили одно дело.
Ее лицо смягчилось, и она соединила руки как в молитве.
– Я так рада, что вы решили дать мне шанс объясниться. Когда я была в плену вампира, она заставила меня выбрать одного из вас, чтобы спасти, и естественно я думала о вас….
– Естественно. – Он фыркнул. – И затем естественно вы выбрали Риса.
– Потому что у меня не было выбора.
– Так вы продолжаете утверждать. – Он провел рукой по лицу. – Я не это хотел обсудить с вами, и вы не сказали ничего нового. Прошу извинить меня.
– Не убегайте от меня. – Она схватила его бархатный рукав, и он остановился.
– Отпустите мою руку.
– Или что?
Он достал свой кинжал и поднес его к покрасневшей щеке девушки.
– Или я не отвечаю за свои действия.
Она смерила его взглядом.
– Будто вы причините мне боль.
– Как будто вы позволите мне. – Он сделал глубокий успокаивающий вдох. – Я не хочу слушать вас, Розалинда.
– Почему нет?
– Поскольку вы уже четко все объяснили.
Гнев горел в ее глазах.
– Окажите мне любезность – выслушайте меня, а затем я позволю вам уйти, не сказав ни единого слова недовольства.
Он убрал свой кинжал, и она выпустила его рукав. Искусно поклонившись, он указал на разрушенную баню, и она проплыла мимо него, на ее коричневой шелковистой юбке шуршала соломка. Она встала в центре, а он прогуливался по комнате, спрятав руки за спиной и не позволяя им дрожать.
– Хорошо?
Она впилась в него взглядом и подняла подбородок.
– Как я говорила, вампир собиралась убить всех вас, если я не выберу, кого спасти. Я быстро поняла, что не должна спасать Элиаса, поскольку вампир считала, что он может быть полезен ей, когда она начнет управлять королевством. Оставались вы и Рис. – Она вздохнула и отвела от него взгляд. – Я думала, что сойду с ума от необходимости делать подобный выбор.
– Все же вы его сделали.
Он гордился легкостью своего тона, был рад, что его с трудом завоеванная оборона все еще работала против нее.
Она уничижающе посмотрела на него.
– Поскольку я вспомнила нечто важное. Узы крови жизненно необходимы вампирам. Защита их родных является инстинктом, как человеческая женщина, защищающая свое дитя. Я знала, что она никогда охотно не убьет одного из своей крови. Я знала, что она никогда не убьет вас. – Она выдохнула. – Таким образом, я выбрала Риса. Он был единственным из нас, который был бесполезен вампиру, и ничего не имел против нее.
Кристофер позволил словам Розалинды медленно проникнуть в его ум, почувствовать, как они излечили часть его души, которая, он даже не понимал, была ранена. Он чувствовал ужасное нежелание убить собственную кровь, исчезнувшее только когда жизнь, связанной с ним узами крови, висела на волоске. Как только непроницаемые стены его защиты разрушились еще сильнее, он изо всех сил попытался подобрать слова.
– Удачно, что ваша дикая ставка окупилась, не так ли?
– Моя дикая ставка?
Он поднял бровь.
– Как еще это назвать?
– Аргументированное решение перед лицом ужасных возможностей. – Она сердито посмотрела на него. – Без сомнения, вы так бы это назвали, если бы подобный выбор делал мужчина!
– Я не думаю, что был бы в состоянии сделать такой выбор, – удивленно произнес он. – Не думаю, что мне хватило бы сил.
– Тем не менее, это не играет никакой роли, ведь так? – Она вздохнула, и ее голова склонилась вперед как слабеющий цветок. – Вы уже решили, что я не имею право быть прощенной.
– Это не так уж просто.
Она выдержала его взгляд.
– Да, непросто, Кристофер.
– Как я сказал, возможно, у меня нет вашей храбрости.
По правде говоря, он едва мог поверить ее способности стоять перед ним и разделять свои чувства. Она унизила его, заставила захотеть прыгнуть в пропасть ради нее вместо того, чтобы отступить в тень, боясь привлечь к себе внимание.
В ее карих глазах бушевал огонь.
– Тогда, возможно, вы должны найти хоть ее крупицу.
Он глубоко вздохнул. Пришло время прыгнуть или упасть навстречу смерти.
– И сказать вам, что я люблю вас, и молю Бога, быть вас достоин? – Он улыбнулся. – Это – правда, моя леди, но это ничего не меняет.
Она часто заморгала, и он понял, что она сейчас заплачет.
– Как вы можете говорить, что это ничего не меняет?
Он взял ее дрожащую руку, поднес к губам и поцеловал ладонь.
– Вы правы. Моя любовь к вам изменила все для меня, и она всегда будет жить в моем сердце. В моей душе я ваш, моя леди. Вы снова сделали меня цельным. Я никогда не забуду вас и никогда не найду подобную вам.
На мгновение он пустил ее в свои мысли. Она прониклась правдой его слов, его любви к ней и его полнейшего убеждения, что ей будет лучше без него.
– Не думайте об этом! Вы – один из самых достойных мужчин, которых я когда-либо встречала. – Она приподняла его подбородок. – Я никогда не сомневалась относительно вашей храбрости или вашей способности пережить самое тяжелое с рождения.
Он говорил ей до свидания, забирал свои мысли, в тот самый момент как стоял перед нею. Физически здесь, и все же больше не с нею.
Она вытянула руки схватить его.
– Кристофер…
Крик, раздавшийся за спиной, заставил его отступить и повернуться. Рис безропотно стоял поодаль и ждал их.
– Король хочет видеть нас всех в своих личных покоях.
– Всех нас? – спросила Розалинда. – Но я уже видела короля.
Рис бросил на нее испытывающий взгляд и взял под локоть.
– Всех нас, моя леди, и мы должны поспешить.
– Его Величество король желает видеть вас прямо сейчас.
Слуга короля поспешил открыть двери в зал для аудиенции и низко поклонился. Розалинда вошла внутрь и остановилась, увидев, кто собрался вокруг сидящего короля. Теплая рука Кристофера коснулась ее спины и подтолкнула вперед.
Король радушно кивнул им.
– Леди Розалинда, господин Уильямс, сэр Кристофер. Спасибо, что проявили внимание ко мне.
Как будто у них был выбор. Розалинда присела в низком реверансе, а поднявшись, увидела встревоженное, заплаканное лицо королевы Екатерины. Что король сказал ей о смерти одной из ее любимых фрейлин? Розалинда оторвала свой взгляд от очевидно обезумевшей королевы и напрягалась от вспышки веселья в глазах Элиаса Уорнера.
Король Генрих улыбнулся.
– Я хочу выразить вам свою благодарность за сохранение моего королевского сана.
Трое пробормотали что-то о чести служить королю. Монарх указал на Риса.
– Господин Уильямс, мы будем выплачивать вам королевскую пенсию до конца вашей жизни.
Рис опустился на колено.
– Спасибо, сир.
Король Генрих кивнул и затем повернул голову к Кристоферу.
– А вы, сэр Кристофер, станете бароном. Наш помощник и Оружейный двор сообщат вам о расположении ваших новых земель и ваших обязанностей.
Розалинда посмотрела на Кристофера, слезы подступили к ее глазам. Наконец у него есть место, которое можно назвать домом, которое принадлежит лишь ему одному.
Кристофер тоже стал на колени.
– Спасибо, Ваше Величество. Я… потрясен таким великодушием.
Розалинда все еще улыбалась, когда доброжелательный взгляд короля упал на нее.
– А, что касается вас, леди Розалинда, у нас для вас наивысшая награда. – Он подмигнул ей и подтолкнул королеву, которая пыталась улыбаться. – Что может быть милее, чем помочь настоящей любви?
Розалинда проглотила ком в горле.
– Я не понимаю, сир.
Король кивнул.
– Королева сказала нам, что одна из причин, по которой ваш дедушка отправил вас во дворец, была в том, чтобы вы нашли себе мужа. Это верно?
– Конечно, он думал об этом, сир, но…
Король продолжал говорить, не слушая ее жалостный писк.
– И она рассказала печальную историю любви между вами и сэром Кристофером.
В горле Розалинды пересохло.
– Нам показалось, что в дополнение к облагораживанию сэра Кристофера и наделения его землей, меньшее, что мы можем сделать, удвоить ваше приданое, и представит вас, как прекрасную невесту.
– Но…
Король махнул рукой.
– Не благодарите нас, леди Розалинда. Мы уже отправили письмо вашему дедушке и дяде сэра Кристофера, сообщая им о моем решении. – Он улыбнулся. – Вы будете очень счастливы вместе.
Он встал на ноги и привел личного священника к Розалинде и Кристоферу.
– Давайте проведем церемонию помолвки прямо сейчас.
Кристофер встал на ноги и откашлялся.
– Ваше Величество очень великодушны. Но, сир, я не уверен…
Хорошее настроение короля резко покинуло его, и он нахмурился.
– Кто-то из вас уже обручен?
– Нет, сир, но наши семьи не одобрят этот брак. По правде говоря, они…
Король Генрих прервал его.
– Тогда этот союз объединит их. – Тонкие губы короля сузились. – Я устал от враждующих семей. Вы повинуетесь.
Розалинда бросила страдальческий взгляд на Риса, но он покачал головой. Они не могли оскорбить короля. Если уж не король, то ее дедушка получит их головы.
Король Генрих указал Розалинде.
– Возьмите его руку, моя леди, и все будет хорошо.
Розалинда подчинились королю, и услышала, как священник произнес священные слова помолвки. Пока она покорно стояла перед королем, ее мысли царапались, как пойманная в ловушку крыса, ищущая выход из гибельной засады. Но она ничего не смогла придумать, и Кристофер молча стоял рядом с ней.
Через один удар сердца по велению короля они стали сужеными, и ни один из них не мог ничего сделать, чтобы остановить его.

Глава 23

– Что ради бога мы собираемся делать? – умоляюще спросила Розалинда у Риса. Король задержался на секунду, чтобы сердечно поцеловать Розалинду и хлопнуть Кристофера по плечу, прежде чем ушел с королевой и Элиасом, следующим за ним. – О чем думала королева, говоря королю, что мы любим друг друга? – Ее голос превратился в неблаговоспитанный визг.
– Останьтесь здесь, моя леди, – сказал Рис, продвигаясь к двери. – Я догоню короля.
Она стояла, уставившись на Кристофера, который казался столь же удивленным, как и она сама.
– Как это произошло?
Кристофер пожал плечами.
– Желание короля действительно всесильно.
– Вы не кажетесь больно сердитым.
Улыбка дрожала в уголках рта Кристофера.
– Ну, это довольно забавно, не так ли?
– Коим образом?
– Все время мы отрицали нашу тягу друг к другу, потому что наши семьи – заклятые враги, но по приказу короля, мы должны пожениться.
Уперев руки в боки, она нависла над ним.
– И это забавно?
Его улыбка исчезла.
– Возможно, не вам, но в течение одной прекрасной минуты я чувствовал, как будто мое желание было исполнено.
Ее глаза смягчились, и она вздохнула, когда он привлек ее к себе.
– Я чувствовала тоже самое.
Он поцеловал ее в лоб ниже остроконечного чепца.
– Бесспорно, наши семьи возразят против указа короля, но я не уверен, как они собираются разорвать помолвку, не оскорбив его. Возможно, мы действительно станем мужем и женой.
Она пихнула его в грудь.
– Вы – самый раздражающий и своевольный мужчина.
– Как так?
– Поскольку, прежде чем король объявил, что мы должны пожениться, вы, казалось, были готовы сбежать от меня.
– Я, конечно, не был готов, моя леди. Я просто пытался поступить правильно. – Он маняще улыбнулся ей и взял за руку. – Но, поскольку мы – теперь суженые, будет правильным, насладиться привилегиями, которые дает нам это положение.
Он провел пальцем по ее подбородку, поднял ее лицо к своему и поцеловал, и еще раз поцеловал, пока она не открыла губы и не позволила ему проскользнуть внутрь. Когда он, наконец, оторвался от нее, девушка дышала с большим трудом.
– Они никогда не позволят нам пожениться.
Он решительно встретил ее взгляд.
– Я знаю, но на эту ночь давайте забудем об этом.
Она недовольно посмотрела на него.
– Вы вели себя отвратительно. Почему я должна простить вам все это?
– Вы не должны. – В ее глазах отразилась его улыбка. – Все же в своем сердце, я верю, что вы приложите все усилия, чтобы понять мои страхи и простить их. – На мгновение он прижал свой лоб к ее лбу. – Поскольку вы сказали себе, что знаете меня.
Она фыркнула.
– Вы тщеславны. И самонадеянны.
– Да. – Он поцеловал ее в нос. – Вы были правы, выбрав Риса. Вы – храбрый, проницательный воин, тогда как я вел себя, как полный дурак.
Она посмотрела на него.
– Мне нравится, когда вы приносите свои извинения, особенно, когда вы соглашаетесь, что были глупы.
– Я думал, что вы могли бы…
Рис вошел в комнату.
– Я поговорил с королем и… – Он улыбнулся, когда Розалинда, вырвала руки из ладоней Кристофера. – Вы быстро играете и снова освободились от моих привязанностей, моя леди?
– Нет, она просто наслаждается своей недолгой помолвкой со мной, – ответил Кристофер за нее. – Мы знаем, что время не ждет.
Рис кивнул.
– Король согласился отсрочить свадьбу, пока обе семьи ни смогут получить известие. Это, по крайней мере, дает нам несколько недель. Потребуются целый хитроумный заговор и дорогие подарки, чтобы заставить короля расторгнуть помолвку. Обе ваши семьи опытны в таких переговорах, но это займет время. – Он поклонился Розалинде. – Также король сказал мне, что ожидает вас обоих за своим столом этим вечером на ужине. Как я понимаю, вы будете вести себя как счастливая пара.
Розалинда прищурила глаза.
– Ты выглядишь странно веселыми для человека, суженая которого была помолвлена с другим мужчиной.
Рис окинул их обоих серьезным взглядом.
– Не совершайте ошибку, моя леди, я хочу вас, и я готов держать пари, что в конце вы будете моей.
– Вы намного терпеливее меня, сэр, – сказал Кристофер. – Я не знаю, смог бы прождать мою леди хотя бы один день.
Розалинда откашлялась.
– И я не кость, за которую надо бороться. Я сама решу, что хочет мое сердце, и кому отдам свою верность.
Рис поклонился.
– Мы завтра уедем. С первыми лучами солнца приведите ее на конюшни.
– Да, – согласился Кристофер. – До этого времени я буду охранять ее.
К их удивлению, Рис вытянул руку и сказал.
– И я сделаю то же самое после этого.
Розалинда подбежала к Рису и обняла его.
– Спасибо, – прошептала она. – Я не заслужила такой доброты.
Он поцеловал ее в щеку и разжал кольцо рук.
– И то, правда. Возможно, я найду другую девушку, кто замучает меня больше чем вы, и женюсь на ней.
Она улыбнулась ему.
– Возможно, тебе следует именно так и поступить.
Рис поклонился еще раз и оставил ее с Кристофером, вновь взявшего ее ладонь.
– Я должен упаковать свои вещи. – Он поморщился. – Думаю, что мой дядя будет искать объяснение моего недавнего плохого поведения.
– По крайней мере, теперь у вас есть собственная земля и дом, в который можно убежать, мой лорд.
– Я забыл. – Он улыбнулся. – Теперь идите и соберите вещи, а я приду и позову вас на званый обед. Наденьте лучшее платье и давайте притворимся, что мы действительно празднуем нашу помолвку.

Званый обед прошел в водовороте тостов и поздравлений. Кристофер сидел рядом с нею, не отходя никуда, держа ее за руку, переплетя пальцы, обещая дальнейшие радости в каждом взгляде и слове.
Они вместе поднялись по лестнице в ее комнату, и Кристофер закрыл за собой дверь. Он подошел к ней и встал на колени. Кроме лунного света, лишь одинокая свеча освещала комнату. В ее мерцающем свете Розалинда погладила его иссиня-черные волосы кончиками пальцев.
– Позвольте мне поклоняться вам сегодня ночью, моя леди. Позвольте мне показать, как я буду любить вас, если нам суждено остаться вместе до конца своих дней.
Какое-то время он снимал все ее тяжелые одеяния, но это было так долго, что в Розалинде возросло нетерпение. Но он не торопился, желая обладать ртом и руками каждым дюймом ее кожи, с намеренной медлительной нежностью и мягким прикосновением. Она застонала, когда он поцеловал ее колено, развязал подвязку и снял чулки. Она хотела, чтобы его руки были выше, хотела, чтоб он придавил ее в мягкий пуховый матрац, хотела утонуть там с ним в море чувств.
– Розалинда.
Ей удалось открыть глаза, чтобы посмотреть, как он снимает свою длинную рубашку и обнажает мускулистую грудь; вытянуть руку, чтобы коснуться твердых кубиков живота. Он поймал ее руки и уложил на кровать, сам нависая над нею. Его голые ноги терлись о ее, она беспокойно заерзала под ним.
Она пыталась лежать так спокойно, как только могла, в то время как он распутывал ее волосы и раскладывал их по подушке вокруг нее. Было очевидно, что он полностью поглощен этой задачей, на его лице читались восхищение и страх.
– Вы прекрасны, моя леди.
– Вы тоже.
– Вы мне льстите. – Он засмеялся и целовал ее горло, пока она не выгнулась под ним. Когда его густая борода заколола ее грудь, а горячий влажный язык начал лизать сосок, она вцепилась в его волосы. Не отнимая губ от кожи, он пробормотал нечто одобрительное и продолжал всасывать грудь, делая другой сосок все более твердым, превращаясь в пятнышко боли между его большим и указательным пальцем.
Она хотела раздвинуть для него ноги, почувствовать его там, горячего и твердого, готового проникнуть в уже влажное и набухшее ложе. Он провел рукой вниз по ее бедру и скользнул внутрь, в место соединения ее бедер.
– Пожалуйста, Кристофер…
Он успокаивающе замурлыкал на ее груди, поскольку его длинные пальцы обнаружили пышные тайны ее скрытой плоти, он медленно тер пальцами ее лоно. Она выгнулась вверх, больше неспособная лежать неподвижно. Его рот перемещался все ниже и ниже, пока он ни поцеловал ее живот, и затем опустился еще ниже к собственным пальцам, чтобы исследовать и высосать ее самую потаенную и чувствительную плоть.
– Не останавливайся, – удалось выдохнуть Розалинде, когда она провела пальцами по его темным волосам, сжимая их еще сильнее. – Я хочу …
Но он знал, чего она хотела. Он дарил ей свои ласки ртом и пальцами, и делал это снова и снова, пока она не выкрикнула его имя. Он схватил ее извивающуюся ладонь и обернул вокруг своего члена. Розалинда открыла рот, чувствуя, как его толстый, влажный жезл рос между ее пальцами, и она сжала его еще сильнее.
– Не заставляй меня кончить в эту же секунду, любимая, – простонал он. – Я хочу быть в тебе.
Он полностью изменил свое позицию и внезапно оказался прямо над ней, его ноги между ее, а его лицо было в дюйме от ее лица.
– Я люблю тебя, Розалинда. Позволь мне показать сколь сильно. – Он повернул бедра, и его пенис скользнул по ее влажному, ждущему лону. – Позволь мне проникнуть в тебя.
Она скользнула вниз, чтобы схватить его член и направила его туда, где она хотела, чтобы он был. Он прошептал ее имя как благословение, медленно продвигаясь внутрь и полностью наполняя ее.
– Дай мне свои мысли, любимая. Давай создадим прекрасный союз души и тела.
– Я люблю тебя, Кристофер.
Его улыбка была прекрасна.
– Я знаю.
Она охотно открыла себя для него, хотя ее поток желания, любви и горя был настолько силен, она боялась, что это сокрушит его. Но она нашла то же самое в нем и больше не волновалась. Он взял ее разум, как взял ее тело, полностью, осторожно и с таким почтением, что ей не хотелось покидать его. В его руках она могла быть мягкой и женственной, и все же она знала, что он никогда не будет использовать те вещи против нее. Что он просто любит ее такой, какая она есть.
Он начал двигаться быстрее, толчки стали короче, он прижал ее к себе и толкнулся сильнее. Она обвила руки и ноги вокруг него, чувствуя каждый прерывистый вдох и толчок, цепляясь за него, как камыш и ощущая, как внутри него разливается удовольствие, словно оно принадлежало ей.
Она крепко обнимала его, когда он без сил упал на ее грудь, и позволила ему лежать там. Эта ночь – праздника их любви. Она с удовольствием терпела его вес, если это означает, что у нее будет больше воспоминаний о нем, чтобы помочь ей в течение долгих, одиноких, мучительных дней, которые, как она чувствовала, не заставят себя ждать.
В какой-то момент, Розалинда провела кончиками пальцев по краям клейма Кристофера. Его рука накрыла ее ладонь, и она поняла, что он не спит.
– Это оскорбляет вас?
Ее пальцы застыли.
– Действительно ли это – старая рана?
– Это – метка тех, кто поклоняется Митре. Рисунок образует рожки быка.
– А. – Она не убрала руки. – Рис сказал мне, что вы были членом того культа.
– Я стыжусь сказать, что он прав. Когда я был юнцом, я попросил дядю позволить мне присоединяться к ним. – Он тяжело вздохнул. – Он отказался поначалу, потому что мою кровь не считали достаточно чистой, но я продолжал настаивать, что я достоин этого, и, когда мне было шестнадцать лет, он позволил мне вступить в культ. С тех пор я сожалею.
– Вы, должно быть, знали, что единственная цель культа состояла в том, чтоб убивать друидов, – осторожно произнесла Розалинда.
– Я знал. – Его пальцы напряглись, как будто в тихом извинении за вред, который он знал, что причинял. – Но я так сильно хотел принадлежать чему-то и наконец-то получить одобрение своего дяди, что я убедил себя, что клятвы культа по большому счету лишь формальность. Если честно, я даже не знал, что на свете живет так много друидов.
Он поцеловал ее в макушку.
– Когда я сталкивался с перспективой хладнокровного убийства, я понимал, что не могу сделать этого. Если друид нападал на невинного вампира, конечно, я был более чем способен выполнить свой долг, но я отказался охотиться на друидов просто, чтобы убивать их.
Он привлек ее к себе поближе.
– Мой дядя объявил меня трусом и запретил мне участвовать в обрядах Митры, но я не думаю, что он был удивлен. Он знал, что все еще управляет мной, поскольку я был связан клятвами, которые дал без возможности спасения. Ему и это было достаточно удобно.
Мышцы напряглись под ее щекой, как будто он думал, что она могла бы отречься от него. Розалинда осторожно проникла в его мысли и нашла лишь сильное желание признаться ей во всем и ответить за последствия. Она могла лишь предложить ему честность взамен. Слишком поздно отнекиваться от того, к чему был способен любой из них.
– Я также чувствовала бы себя обязанной защитить любого из моих людей, если бы они подвергались вражескому нападению, – прошептала она. – Я понимаю то, что вы сделали.
Он поцеловал ее в макушку и затем снова уложил на спину.
– Спасибо. – Он целовал ее, шепча нежные слова между поцелуями, его руки ласкали ее. – Спасибо за понимание. Я клянусь, я никогда не охотился…
Она поцеловала в ответ и не дала закончить предложение, даже притом, что оно эхом отозвалось в его мыслях, когда он сильнее ее поцеловал и начал ласкать телом и разумом.
К утру – они соединялись так часто – что у нее все болело, но ее это не волновало, и она знала, что он чувствовал, то же, самое. В их движениях чувствовалась спешка, которая говорила о долгой разлуке, о новой любви, которую задушили, подавили и потеряли…. Он помог ей одеться в костюм для езды, и она помогла ему, их лица были такими мрачными и серьезными, как будто они одевались для похорон.
Шел дождь, свет, затерянный среди тумана, сделал тропы предательскими и превратил деревья, в капающих водою серых призраков. Они прошли через приглушенную темноту к конюшням и остановились, будто по взаимному согласию, в разрушенной бане. Там Кристофер взял ее лицо обоими руками, из-за облачка его теплого дыхания ей было плохо видно.
– Рис будет заботиться о тебе.
– Я сама могу позаботиться о себе.
– Я знаю, что, но … – Он глубоко вздохнул, затем поспешно продолжил. – Если ты, в конце концов, решишь выйти за него, то я пойму.
– Это очень любезно с твоей стороны, но я не уверена, что он все еще хочет жениться на мне, и это – вероятно, хорошая вещь. – Она попыталась отодвинуться от него, но он быстро схватил ее.
– Ты знаешь, что я чувствую, черт побери. Я был бы счастлив, разорвать на кусочки любого мужчину, который отважится улыбнуться тебе, уже не говоря о прикосновении. Но мы должны вести себя разумно.
– Почему мы должны? – В ее словах звучало отчаяние. Впервые в жизни, ее нужда быть женщиной превзошла нужду быть убийцей вампиров.
Мышцы напряглись на его щеке.
– Поскольку я не могу быть с вами, а Рис может. Он – хороший человек.
– Я знаю это. – Она повторила его слова. – Но он - не ты.
Страдание вспыхнуло в его голубых глазах.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал, Розалинда? Увезти тебя из семьи и держать при себе? Это было бы жестоко, и ты знаешь это. Ты ненавидела бы меня больше, чем любила. И, где на этой земле мы могли бы жить, где я смог бы охранять тебя от своей вампирской семьи?
– Это не важно…
– А, что относительно твоих людей? – зарычал он на нее. – Ты думаешь, что они все еще приняли бы тебя, если бы ты была замужем за мной?
Она прикусила губу, чтобы не дать ей задрожать.
– Моя семья любит меня.
– Ты была бы выброшена, и знаешь это. – Все эмоции исчезли с его лица. – Розалинда, я жил без семьи, жил с клочками привязанностей других людей и их недоверия. Я убил бы себя, чем подверг бы подобному.
– Поскольку ты любишь меня.
– Да.
Она положила руку на сердце.
– Но это причиняет боль, Кристофер. Я не знаю, смогу ли я перенести разлуку.
Он прикрыл глаза.
– Не делай этого. Один из нас должен быть сильным. Пожалуйста.
Слезы жгли ее глаза, и она присела в неуклюжем реверансе.
– Тогда я думаю, что должна уехать.
Он обнял ее прежде, чем она сделала хоть шаг, и крепко поцеловал: его губы горячие и страстные прижались к ее холодным и окоченевшим губам.
– Иди к Рису, моя любовь.
Она отошла от него, прижимая руку в перчатке ко рту, и направилась туда, где Рис ждал. Она не оглядывалась назад, даже притом, что знала, что Кристофер был все еще там. Она не могла или не должна умолять или проклинать его, он был прав. Кажется, что у нее не могло быть всего.
Тень переместилась в свете рассвета, и она узнала Элиаса Уорнера, закутанного в черный плащ. Его улыбка кричала «победа» и Розалинда вспомнила о том, что она хотела сказать Кристоферу: о ее страхе, что предупреждение вампира о “его победе” упоминало кого-то другого, а не короля. Кого-то очень опасного.
С комом в горле Розалинда развернулась в седле, чтобы прокричать Кристоферу, но Рис пустил лошадей рысью, и конюшни быстро исчезали в тумане дождя. Она должна предупредить Кристофера, она должна была сказать ему, что все не так, как кажется…
Кристофер остановился и заставил себя дышать. Он услышал ржание лошадей и крик Риса идти вперед. Он делал то, что было лучшим для Розалинды.
И это разрывало его душу.
Он начал бежать к конюшне, скользя и поскальзываясь на пропитанной дождем земле. Он не может ее отпустить. Почему он не должен быть счастливым на этот раз? Так или иначе, что он должен своему дяде и вампирам? Культ Митры был сплошной ложью. Он нуждался в Розалинде больше чем в ком-либо, и он будет бороться с целым миром, чтобы удержать ее.
Он открыл рот от удивления, когда появившаяся откуда-то рука схватила его плечо, заставляя упасть в грязь. К тому времени, когда он вернул себе устойчивое положение, на конном дворе или на расплывающемся горизонте не было видно ни одного признака Розалинды или Риса.
Он встал на ноги.
– Что ради бога вы здесь делаете, Элиас?
– Я вижу, что ваша суженая оставляет вас, сэр Кристофер, или я должен сказать, милорд?
Злорадное удовлетворение в голосе Элиаса заставило Кристофера напрячься.
– Почему это приносит вам такое удовольствие?
– Совет будет рад увидеть отъезд убийцы вампиров Ллеуэллина. Она выполнила свою часть в пророчестве превосходно, но, как вы понимаете, она все еще представляет опасность для нас всех. – Он искоса посмотрел на Кристофера. – В отличие от вас, мы не были обольщены ее очарованием.
– Действительно? Вы казались очарованным ее.
Улыбка Элиаса не потускнела.
– Ах, хорошо, что я не сблизился с нею, как вы. Кажется, в вас есть достаточно от вампира, чтобы понравиться леди и недостаточно вызвать хоть малейший дисбаланс между друидами и вампирами. Отличный способ выполнить пророчество и уничтожить вашего вампирского родича.
– И вы не были готовы рискнуть потерей своего бессмертия лишь для пророчества, которое могло не исполниться.
Элиас кивнул.
– Это так, но Розалинда Ллеуэллин? Я признаю, что действительно рассматривал такую возможность. – Он улыбнулся. – Как забавно, что король настоял на помолвке перед ним. Будет интересно наблюдать за благородными семьями Ллеуэллинов и Эллисов, пытающихся выбраться из этой передряги.
Кристофер нахмурился, поскольку Розалинда мысленно прокричала ему, и собственные сомнения пробудилось к жизни.
– Спросите Элиаса, что имела в виду вампирша, когда сказала, что кто-то более сильный явится после нее. Спросите его, почему они решили, что она должна была умереть.
– Скажи мне, Элиас, почему для Совета вампиров было настолько важно избавиться от этого вампира? Я думал, что им нравится наблюдать, как она добивается контроля над королем, или, даже избавляется от него.
Элиас перестал улыбаться.
– Это наглая клевета. Мы стремимся жить в гармонии с человеческим миром.
Кристофер подошел ближе.
– Почему вы желали ее смерти?
– Она была наполовину безумна! Совет Вампира не может позволить кому-то, как она свободно разгуливать в человеческом мире. Это опасно для всего нашего вида.
– Так как она помешала вашим планам?
Элиас отвернулся.
– Я понятия не имею, что вы имеете в виду, милорд.
Кристофер схватил его за горло.
– Я думаю, что вы все понимаете. Что грядет за этим? Скажите мне, или я перережу ваше горло и оставлю вас здесь, истекать кровью для волков.
Даже притом, что Элиас, скорее всего, мог без труда вырваться из захвата Кристофера, он даже не потрудился сопротивляться.
– Кто-то лучше. Женщина, которая выполнит свой долг перед Советом вампиров.
– Что? – Кристофер тихо выругался и попытался усилить захват, но Элиас лишь исчез, издевательски рассмеявшись напоследок.
Кристофер посмотрел на грязные следы сапог вампира, постепенно смываемые дождем. Грядет новое явление. Той, что поддержит Совет и новые планы по поводу короля.
Он изучал расплывчатый горизонт, и его губы медленно расплылись в улыбке. Оказалось, что пророчество не было исполнено. Поняла ли она это или нет, Розалинда Ллеуэллин, охотница на вампиров, особенная, самоуверенная девушка и его будущая жена, вернется во дворец — и к нему — в конце концов.