Solitary-angel, So-chan, Shareli. спасибо большое!!!


Не пойму, зачем волкам кусать руку дающего. Тут явно какой-то секрет. Такое чувство, что они хотят избавится от этого кормления и охраны этой деревни.

Когда я просыпаюсь, моя спальня купается в золотистых лучах послеобеденного солнца. Я проспала весь день. Лежу в кровати и слышу, как матушка возится на кухне. Воспоминания о прошлой ночи накатывают на меня волной: миссис Айви, новорожденный малыш, погоня по лесу на жеребце Августа, схватка с волками... поцелуй...
Мне становится жарко от этих воспоминаний, и я встаю с кровати. Лицо выглядит совершенно обычным, когда я смотрюсь в зеркало над умывальником. Глаза по-прежнему голубые, и губы такие же как всегда. Никто бы не догадался, что меня целовали. Или догадались бы? Приглаживаю спутанные волосы и перевязываю их лентой, а потом умываюсь тёплой водой.
Матушка дала мне выспаться, и я благодарна ей за это. Я даже не представляла себе, насколько устала. Но теперь она захочет выслушать обо всем произошедшем.
— Проснулась, — говорит она, когда я выхожу на кухню.
Мать сидит за столом, чистя кучу картошки, хотя уже начистила с дюжину.
— Ты решила на всю неделю наготовить тушёного мяса? — спрашиваю я, затем сажусь и беру картошку с ножом.
— На ужин мы ждём гостя.
Я пристально смотрю на неё. Яркие глаза, розовая кожа. Моя матушка симпатичная женщина, и до того, как возраст стал брать своё, считалась красавицей.
— Да? — подталкиваю я.
— Августа, — отвечает она, не спуская с меня глаз. — Это меньшее, чем мы можем отблагодарить его за то, что отвёз тебя за эликсиром.
Я прекрасно понимаю, что мои щёки пылают, и мать замечает румянец. Остаётся только уповать на то, что ей ничего не известно о поцелуе. Если я признаюсь о своём влечении к Августу, то придётся встать в очередь за всеми незамужними девушками в деревне.
Август никогда никого не поощрял. Я даже не думала, что он целовался с кем-то... до сих пор. И его неприступность даёт мне надежду, что в свою очередь доказывает, насколько я глупа.
И вот теперь матушка пригласила его к нам на ужин. И теперь нам что, нужно болтать как ни в чём не бывало, и есть?
— А мы не можем просто с ним расплатиться парой монет? — отрывисто спрашиваю я.
Матушка смеётся, а потом расстраивается.
— Он рассказал мне обо всём, Скарлет. Я пошла отблагодарить Августа и застала его за перевязкой раны. Он признался в том, что был вынужден драться с волками, и в том, что ты его спасла с помощью горючей жидкости, — глаза матери горят неистовым пламенем, а голос становится резким. — Ты поступила чрезвычайно глупо. Это могло стоить вам обоим жизней.
На этот раз мои щеки пылают от стыда.
— Мне очень жаль.
Она откладывает в сторону картофель и кладёт руку мне на плечо. Её прикосновение нежное, а не суровое.
— Если бы случилось непоправимое, я бы никогда не простила себя за то, что взяла тебя с собой к семейству Айви.
— Я хочу тебе помогать, — заверяю я её. — И обучиться всем тонкостям ремесла акушерки.
— Знаю, — отвечает она, слегка сжимая моё плечо. — Но я не позволю тебе рисковать собственной жизнью.
Я киваю, к горлу подкатывает ком. При свете дня и на светлую голову события прошлой ночи кажутся дурным кошмаром. Мне и самой не верится, что все это было на самом деле.
Как только мы начищаем и нарезаем картофель кубиками, я говорю матери, что пойду подою корову, пока она готовит лук и морковь. Мне нужно всё хорошенько обдумать, и не в доме, где давят стены. Я беру из угла кухни молочное ведро и выхожу во двор.
Направляясь к сараю, где вальяжно стоит наша единственная корова, пытаюсь придумать темы для разговора во время ужина. Нервничаю из-за предстоящей встречи с Августом.
Что он скажет, здороваясь со мной? Как посмотрит? Станет ли смотреть на меня, как прошлой ночью?
У меня вырывается нервный смешок. Август всегда пристально наблюдает за мной... по крайней мере, создаётся такое ощущение. С одной стороны, мне хочется солгать матери, что я себя неважно чувствую и не смогу с ними поужинать. Но с другой стороны, у меня появляется желание подкараулить его и сказать, что мы больше никогда не будем целоваться.
Но есть одна маленькая проблема, я не уверена, чего на самом деле хочу.
Возможно, он считает это ошибкой... может, поцелуй для него не повод не спать по ночам.
Наша корова по кличке Джустик приветливо мычит при виде меня. Ей больно, поскольку мы с матерью пропустили утреннюю дойку. Я беру табурет возле стенки сарая и ставлю ведро для молока, принесенное из дома.
— Прости девочка, — утешаю я и глажу ей бока, прежде чем приступить к дойке.
Джустик снова мычит, но потом замолкает, когда я берусь за вымя. Работа помогает мне собраться с мыслями, и я начинаю подумывать, что Август может не поднимать тему о поцелуе. Мы оба можем сделать вид, будто ничего не произошло. Прошлая ночь обернулась чередой странных событий, а дневной свет принёс ясность.
— Тебе лучше, девочка? — спрашиваю я Джустик.
Я продолжаю заниматься делом и, прикрыв глаза, начинаю напевать. Ритмичные движения во время дойки помогают расслабиться и унять одолевающее меня напряжения из-за предстоящего ужина с Августом.
Когда я почти заканчиваю, мурашки начинают бежать по рукам. Открываю глаза и вижу падающую на меня тень.
Не оборачиваюсь, хотя знаю, за моей спиной стоит Август.
Он не говорит ни слова, тем не менее, от осознания того, что Август следит за мной, я становлюсь медлительней. Заканчиваю дойку, а потом поглаживаю бока Джустик.
— Хорошая девочка.
Я встаю и поворачиваюсь к Августу.
На нём хлопковая рубаха, распахнутый ворот открывает взору шею и ожерелье с каменным кулоном, который он носит не снимая. Рубаха заправлена в тёмно-серые бриджи. Сейчас он не надел плащ, который был на нём прошлой ночью, и от этого он кажется более дружелюбным, хотя полуночные глаза как никогда бездонно чёрные.
Я замечаю, что Август побрился, и мгновенно краснею от воспоминаний о его поцелуе.
Его взгляд скользит по моему лицу, задерживаясь на глазах. Уверена, от его внимания не ускользнул румянец, заливший мои щеки.
— Здравствуй, — говорю я едва ли не шёпотом. Мне неприятно, что голос подвёл меня. Я начинаю нервничать.
— Твоя мать сказала, что ты здесь, — отвечает он, наклоняясь вперёд.
На долю секунды мне кажется, что он собирается поцеловать меня, прямо здесь во дворе отчего дома на глазах любого путника, проезжавшего по дороге. Его рука скользит по моей кисти, Август забирает у меня ведро с парным молоком, а потом снова выравнивается.
Нет, он не пытался меня поцеловать. Я выдыхаю, но не уверена, с облегчением или разочарованием.
Август направляется к дому, а я, стараясь унять хаотично метавшиеся в голове мысли, следую за ним.
— Как твоё плечо? — спрашиваю я.
Опустив взгляд, он смотрит на меня свысока, а на губах мелькает редкая призрачная улыбка.
— Уже лучше. Твоя мать дала мне целебную мазь.
— Хорошо, — отвечаю я. Мы уже подошли к дому, поэтому, собравшись с духом, я бросаюсь в омут. — Что ты ей рассказал о прошлой ночи?
Он останавливается, ведро покачивается в руке. В лучах заката за его спиной кожа Августа отливает золотом. Я сглатываю, ожидая ответа.
— Я ей не рассказал о том, что поцеловал тебя, — заявляет он.
От неожиданности у меня открывается рот. Потом я его резко захлопываю.
Он смеётся. Тёмный и богатый звук льнёт как музыка.
Мне кажется, я никогда раньше не слышала смех Августа. Он был таким серьёзным мальчиком, а после смерти его отца мы редко виделись и общались. Отчасти из-за того, что я сознательно его избегала.
Его смех пленит меня, и я не знаю, что с этим делать. Я пролетаю мимо него, не заботясь о том, что задеваю ведро, и молоко проливается на землю. Почти добегаю до двери, как Август хватает меня за запястье.
— Аленькая, — хрипло говорит он.
Я вырываю руку.
— Не называй меня так.
— Скарлет… — в его интонации слышно раскаянье. Но мне всё равно.
Я открываю дверь и вижу, как мать раскладывает жаркое по металлическим тарелкам. Ужин готов.
— А вот и вы, — весело улыбается матушка.
— Я только закончила, — отвечаю я как можно спокойней.
Мама ставит на стол полевые цветы в вазе.
Август заходит в дом следом за мной и ставит ведро с молоком. Я чувствую, как его взгляд прожигает во мне дыры, но не собираюсь смотреть на него.
После того, как Август отходит от ведра, я забираю его и наливаю молоко в кувшин. А потом отношу на стол вместе с нашими лучшими глиняными кружками. К счастью, у нас квадратный стол, так что каждый может сидеть на своей стороне. Матушка садится слева от меня, а Август – справа. Я готова смириться с таким положением дел, но не собираюсь разговаривать или смотреть на него.
Матушка берёт меня за руку, чтобы произнести молитву, а вторую протягивает Августу. Мне ничего не остается, как взять его за другую руку.
На его большой теплой мозолистой ладони моя рука выглядит карликовой, холодной и напряжённой.
— Господи, благослови пищу сию, — говорит матушка.
Я смотрю на стол, слишком взволновавшись, чтобы прикрыть глаза. Помимо этого, я чувствую взгляд Августа на себе.
Он что, не молится перед трапезой?
Матушка благодарит Всевышнего за наше здоровье, благосостояние коровы, жителей деревни, миссис Айви и её новорожденного малыша, моё благополучие и наконец выражает свою признательность за то, что Август присоединился к нашему ужину.
Потом ещё говорит о чём-то, Август сжимает мою руку. Я сглатываю, и стоит матери сказать: — Аминь, — как я мгновенно одёргиваю свою руку от него.

Спасибо большое!!! Интересная сказка. А волки зажрались, их тут кормят а они кусаться лезут

Вот согласна я с Ангелом. Автор уделяет много внимания деталям. Одна сцена, когда Скарлет доит корову, это подтверждает. С какой любовью это написано (а точнее переведено, оригинала не видела). Видно как мама любит дочь, и понятно, что эта любовь взаимна. Ну, а по впечатлению: прочитала и стало светло на душе!! Август -- моя любовь

Девочки, спасибо!!

Показное раздражение Скарлет не одурачило Августа. Он видел желание, которое она до сих пор старалась скрыть, даже сейчас, во время ужина.
Весь вечер её мать болтала об односельчанах, своём саде и приближающемся фестивале урожая. Август как мог поддерживал беседу, стараясь выказывать должную для гостя заинтересованность. Хотя прекрасно знал, что матушка Скарлет так же, как и он, заметила молчаливость Скарлет. Та даже отказывалась взглянуть на него.
Сей факт отвлекал, и ему безумно хотелось вывести её на двор и снова поцеловать. Скарлет даже представить себе не могла, что от румянца на щеках выглядела ещё краше.
Август понимал, что ему следует выкинуть Скарлет из головы и сосредоточиться на причине, из-за которой он принял приглашение отужинать с ними. Ему следовало предупредить их.
— Прошлой ночью волки украли моих кур прямо из курятника, — сказал Август, когда матушка Скарлет закончила рассказывать о новом рецепте тыквенного пирога.
Услышав это, Скарлет подняла глаза и посмотрела на него.
Её матушка судорожно вздохнула.
— Ты уверен, что это волки? — спросила она. — Возможно, виноваты собаки.
— Нападение было намного агрессивней, — заверил он. Выражение лица Скарлет было настороженным, казалось, она не совсем поверила ему. Но, по крайней мере, теперь она смотрела на него и слушала.
— Вам стоит проявлять осторожность ночью и запирать окна и двери, — продолжил он, адресуя эти слова Скарлет.
Она слегка тряхнула головой.
— Полнолуние всегда будит их волчью сущность, — сказала она. — Но я уверена, что если бы они действительно наведались в деревню, об этом бы судачили все.
Она пока может ему не верить. Он бы объяснил ей всё, не будь поблизости её матушки. Тем не менее, ему не хотелось сеять панику. Покойный батюшка предупреждал его об охоте на волков. Если стаю уничтожат, их деревушка будет под ещё большей угрозой.
После этого, казалось, ужин тянулся бесконечно медленно, и наконец после того, как подали лимонный пудинг, он мог откланяться, не выказывая непочтения.
— Я весьма благодарен вам за угощения. Спасибо.
Матушка Скарлет кивнула и поднялась из-за стола.
— А мы благодарны за визит. Скарлет, почему бы тебе не проводить до ворот нашего гостя?
Аленькая сердито посмотрела на мать, и Август едва сдержал смех. Он не сильно хорошо знал её матушку, но женщина ему очень понравилась.
Скарлет старалась не смотреть в его сторону, и Август знал, что прогулка до ворот будет короткой.
Открыв дверь, Август отошёл, пропуская Скарлет вперёд. Она неохотно вышла на двор.
Но стоило ему закрыть за ними замок, как Аленькая скрестила руки на груди.
— Неужели я и правда тебя так расстроил, что ты даже не можешь смотреть на меня? — спросил он.
Скарлет вздрогнула, на щеках вспыхнул румянец. Август не смог сдержать улыбку, но та быстро растаяла, поскольку они приблизились к воротам, а ему ещё нужно было рассказать ей, что волки натворили в его дворе.
— Скарлет, — подчеркнул Август, используя её истинное имя. — Я тебе должен кое о чём ещё рассказать.
Небесно-голубые очи взирали на него, а потом начали сужаться.
— Но не моей матушке?
Август взглянул на дом, а потом схватил её за руку и потянул за ворота, пока они не оказались скрыты по другую сторону каменной изгороди. К счастью, на дороге не было путников. Сумерки начали окутывать их. Золотистый дневной свет сменялся фиолетовым закатом.
Скарлет немедленно выдернула руку из его хватки, но, по крайней мере, теперь всё её внимание было обращено на него.
— Волки забрались в мой дом, — сказал он.
У неё от потрясения расширились глаза.
— Как?.. Может, это был вор?
— Нет, оставленные клубы шерсти доказывают это, — заверил её Август. — Я должен был тебя предупредить, и чтобы ты это хорошенько уяснила. Пообещай мне, что всё запрёшь на ночь и никуда не пойдёшь. Даже со своей матерью.
Скарлет упрямо поджала губы, а потом сложила руки на груди.
— Ты же знаешь, я не могу тебе этого обещать. Моя матушка — повитуха. В деревне ещё две женщины вот-вот родят.
Август положил руку ей на плечо и шагнул ближе. Она не вздрогнула и не отступила, что он воспринял, как хороший знак.
— Женщины веками рожали без посторонней помощи.
Скарлет прикусила губу, а на её щеках вспыхнул румянец.
Неужели она решила его помучить?
— Послушай меня, Скарлет. Волкам известно, кто я. После того, как мы одолели их с помощью огня, стая пришла ко мне домой отомстить. Я не знаю, откуда они узнали, какой именно дом мой. Возможно, это им известно давным-давно.
— Они могут учуять твой запах, — сказала Аленькая.
— Что?
— Я говорю о том, что у людей, как и у животных, свой запах.
Август об этом знал. Но ему в голову не пришло, что таким образом волки отследили его дом. А ещё он знал нечто большее... волки хотели отомстить. И отец предупреждал его, что волки узнаю, что и кого он... любит.
Он посмотрел в глаза Скарлет.
— Ты не понимаешь
Она вздохнула.
— Это я тебя что-то не пойму.
Август поднял руку и потёр затылок. Он должен был ей всё рассказать. Иного способа нет. Только так Скарлет поймёт, почему она будет в безопасности, если он сможет держаться от неё на расстоянии. Август посмотрел на небо. Сумерки сгущались, на ярко-фиолетовом небе виднелись красные полосы.
— Хорошо, — сказал он. — Пошли со мной.
Скарлет выгнула бровь.
— Скоро стемнеет.
— Мы недалеко уйдём.
Он взял её за руку, но на этот раз она не попыталась вырваться. Август повёл девушку вдоль стены, ограждавшей её ферму. Он остановился, как только они зашли за деревья, скрывавшие их от дороги.
Каменный забор здесь был высотой чуть выше пояса, и Август сел на него, скрестив руки.
Скарлет тоже уселась на забор, хотя чуть поодаль от него. После чего в ожидании скрестила руки на груди.
Август начал рассказ с того, как его батюшка кормил волков. Скарлет внимательно слушала, потрясено глядя на него. Она задала несколько вопросов, но в основном слушала. Потом Август показал ей свой каменный амулет и поведал об откровениях отца на смертном одре.
Скарлет озадачено смотрела на него после того, как он повторил ей предсмертные слова батюшки.
— Погоди, — попросила Скарлет. — Ты после смерти отца каждую неделю кормил волков и не рассказал об этом не единой живой душе?
— Именно так, — подтвердил Август.
Сейчас было уже темно, но свет от лампад внутри дома доказывал, что матушка Скарлет терпеливо ждёт дочь.
— Тогда почему рассказываешь мне?
— Из-за того, что произошло вчера у хижины миссис Зои, — волки запомнят, что ты была со мной и выследят.
Август видел, что она едва сдерживается, чтобы не рассмеяться над ним.
— Ты, правда, в это веришь? — спросила она. — Они животные.
Август спрыгнул с забора и повернулся к ней.
— Они гораздо умней, чем ты думаешь. Их можно усмирить, но тем не менее, они будут опасны как никогда. Поэтому нужно проявлять осторожность и не терять бдительность.
Скарлет наклонилась вперёд.
— Я не боюсь волков, — заявила она почти с насмешкой. — Если мне под силу справиться с тобой, то с волками и подавно.
Август шагнул к ней.
— Надеюсь, ты пошутила, Аленькая.
Она не поправила его. В сгущающихся сумерках её глаза казались бездонными, но лунный свет позволял ему хорошенько рассмотреть Скарлет.
Сейчас он стоял подле неё и не мог унять кровь, бурлящую в жилах.
— Я забочусь о тебе, — выпалил он с нежностью. — И волкам об этом известно.
— Хм, — пробормотала Скарлет, глядя на него.
Её манящие губы казались краснее. Как такое возможно? Август сделал ещё один шаг в направлении к ней и положил руки на каменный забор по обе стороны. Скарлет не двигалась, и Август не был уверен, что даже дышит.
От неё пахло полевыми цветами и лимоном. Опьяняющий аромат. Больше всего на свете он жаждал прикоснуться к ней и более не мог сдерживать сие желание. Ему нужно уйти или...
Опустив голову, Август припал губами к изгибу её шеи.
— Что ты делаешь? — прошептала она.
— Целую тебя, — пробормотал он, лаская её кожу.
— Я думала... Мне казалось, произошедшее прошлой ночью не повторится.
Август поднял голову и посмотрел на неё.
— Ты хочешь, чтобы я ушёл.
— Нет, — ответила Скарлет после секундного молчания.
— И мне не хочется уходить.
Аленькая улыбнулась, и у него сердце перевернулось в груди.
— Так ты собираешься поцеловать меня, а потом запереть?
Он прижался губами к её уху.
— Именно.
— Нет.
Прежде чем он успел ответить, Аленькая поцеловала его. Её рот был тёплым и радушным. Она пылко целовала его с большей уверенностью, чем накануне, и Август не имел ничего против этого.
Фиолетовое небо стало чернильным, когда она обняла его, притянув к себе. Август пропал целиком и полностью.

Август – удивительный мужчина. Такой нежный, что его чрезмерная забота и желание защитить, которое меня всегда так раздражало, теперь казалось милым. И всё же, как бы мне ни нравилось находиться в его крепких объятиях и чувствовать губами его уста, я не собираюсь ночью быть узницей.
Знаю, что матушка ждёт меня, и это одна из двух причин, почему я отстраняюсь от Августа. Вторая – перевести дух.
Он прижимается своим лбом к моему, и в словах пока нет необходимости.
Своими ласковыми поцелуями он прояснил свои намерения. Август заботится обо мне, но он всей душой верит, что волки забрались в деревню. И если я ему хоть на йоту доверяю, то должна в это поверить.
Провожу руками по его плечам, стараясь не прикасаться к перевязанной ране, скольжу ладонями к запястьям, а потом переплетаю вместе наши пальцы.
— Мы должны дать отпор, — говорю я.
Он поднимает голову, чтобы встретиться со мной взглядом.
— Я не смогу нормально жить, каждую минуту опасаясь нападения зверя, — продолжаю я, собрав в кулак мужество и решимость. — Я не стану баррикадироваться по ночам в доме.
Август вздыхает.
— В полнолуние они более агрессивны.
Я отпускаю одну его ладонь и прижимаю палец к губам, не давая продолжить. Похоже, он совсем не против моего прикосновения.
— Знаю, ты годами предупреждал и защищал нас. Пришло время разделить бремя.
Резко выпрямившись, он моргает.
— Нет, Скарлет. Я не могу позволить кому-либо подвергать себя опасности.
Я склоняю голову набок.
— О, значит, только ты можешь рисковать своей жизнью.... Единственный, кому приходится нести сие бремя? — Я обхватываю ладонями его лицо. — Ты не должен делать это в одиночку. Знаю, что так поступал твой покойный батюшка. Но я здесь, с тобой. Я могу помочь тебе.
Страх мелькает на его лице, и с одной стороны мне приятна его забота, но с другой – она меня расстраивает. У меня появляется идея.
— Мы убьём вожака, — тихо говорю я. — Это ослабит стаю.
Август качает головой.
— Они выберут другого, а их жажда мести лишь усилится.
Возможно, он прав.
— Тогда мы убьём вожака, только скроем, что это сделали люди.
Август смотрит на меня в отблесках лунного света. Частично его лицо скрыто в тени, а на скулах играют желваки. Знаю, он намеривается продолжить спорить со мной, так что я наклоняюсь и целую его в щеку.
Неожиданно Август притягивает меня к себе и крепко обнимает. Словно не в силах находиться от меня далеко. Я вдыхаю, наслаждаясь его ароматом.
— Не знаю, — бормочет он. — Честно, не знаю.
Из этого следует, что Август, по крайней мере, обдумывает такую возможность.
— Мы устроим ловушку, — шепчу я. — Вожак попадёт в неё, и его исчезновение ослабит стаю.
Август продолжает крепко обнимать меня, тесно прижимая к себе. Я чувствую, как колотится его сердце и жду ответа. Наконец он отстраняется от меня и гладит мою щеку костяшками пальцев.
— Сегодня ночью, — говорит Август. — Они будут рыскать в лесу в поисках приключений.
У меня перехватывает дыхание.
— Где мы встретимся?
— За пределами моей земли есть старый колодец, в который я могу заманить их свежим мясом. Колодец будет идеальной ловушкой. Это с северной стороны сожжённого домика фермера, — отвечает он. — Я приду за тобой, как только поймаю вожака.
Сказав это, Август целует меня. На этот раз с яростным пылом, будто не уверен, что мы снова увидимся. Август провожает меня к воротам, и, направляясь к входной двери, я чувствую на себе его взгляд. Не знаю, когда он придёт за мной, но уверена, что не сомкну ночью глаз.
Я вхожу. Матушка, подняв взор от стола, смотрит на меня. Она занимается вышивкой при свете свечи. При виде меня мать улыбается, а мои щеки пылают огнём.
— Тебя долго не было. Но я знала, что ты недалеко.
Я киваю, но не желаю ничего объяснять.
— Я всё надёжно запру.
Сначала я задвигаю засов на двери, а потом иду к окну.
Мать пристально смотрит на меня, отложив в сторону узорчатую вышивку.
— Кажется, он увлечён тобой.
Я оборачиваюсь к ней.
— Правда?
Она улыбается.
— Он не спускает с тебя глаз и ни за кем в деревне так пристально не наблюдает.
У меня начинает гореть шея.
— Он чрезмерно серьёзный мужчина.
Мать приподнимает брови.
— Он такой, — она встаёт. — И на этой ноте я отправляюсь спать. Увидимся за завтраком, дочка.
— Спокойной ночи, — говорю я, гадая, что сулит нам утро.
Заперев окна, я захожу в свою спальню. Яркий лунный свет освещает всю комнату. Открыв окно, я рассматриваю ночные пейзажи. Я думаю об Августе, пытаясь угадать, чем он занят. На дворе ещё ночь, и нет ветра. Время тянется медленно, проходит более двух часов, прежде чем раздается завывание.
У меня волосы на руках встают дыбом от жуткого воя. Хотя он идёт издалека, я пытаюсь убедить себя, что деревне ничего не грозит. Но мне известна правда. С каждой минутой волки всё ближе.
У меня потеют ладони, и сердце неистово бьётся. Я всматриваюсь в окно. Лунный свет освещает поляну за каменной изгородью и деревья по другую сторону дороги.
— Август, — шёпотом зову я.
Он уже поставил ловушку, но волки загнали его туда? Учуяв запах, они выследили его?
Без раздумий хватаю плащ и заправляю маленький ножик за пояс. Тихо, как мышка, я пробираюсь на кухню и отрезаю немного вяленого мяса, которое мать на всякий случай держит дома. Возможно, мясо сможет отвлечь волков, если я с ними столкнусь. После этого я возвращаюсь в свою спальню и вылезаю через окно, чтобы не оставлять парадную дверь незапертой. Я приподнимаю подол юбки, когда, зацепившись, едва ни рву её. Минуя двор, я юркаю за ворота и тихо закрываю их за собой.
Раздаётся череда новых завываний, от которых по коже ползут мурашки, а в животе скручивается узел страха.
Впереди на озарённой луной дороге я вижу тёмную фигуру. Сразу понятно, это не человек, и я всей душой надеюсь, что это собака. Но животное слишком быстро. Оно перебегает дорогу и исчезает в лесу.
Если это волк, то он один, правда, утешительного в этом мало. Я бегу к ферме Августа. Его дом находится на краю деревни и обычно путь занимает у меня чуть больше четверти часа.
Я бегу и понимаю, что завывания прекратились и мои шаги – единственное, что нарушает тишину ночи. Плащ развивается за спиной, пот струится по коже. Когда я оказываюсь перед воротами фермы Августа, то задыхаюсь от быстрого бега. В окнах темно. Его нет дома.
Я опираюсь о врата и пытаюсь решить, что мне делать дальше. Он ещё у колодца? Или на жеребце пытается выманить волков из деревни?
Раздаётся ещё один вой, на этот раз ближе. Я не могу просто стоять и ждать. Мне нужно что-то сделать.
Открываю ворота и быстро пересекаю двор Августа. Заглядываю в амбар и понимаю, что он ушёл пешком. Жеребец стоит в стойле с довольным и сытым видом. На принятие решения у меня уходит секунда.
— Эй, мальчик, — говорю я, направляясь к жеребцу. Он настороженно смотрит, но не отступает, когда я протягиваю к нему руку.
Бочка с подсушенными яблоками стоит возле входа в стойло, и я протягиваю угощенье коню.
Жеребец нюхает его, а потом проглатывает лакомство целиком.
Я глажу ему нос, а потом открываю стойло. Через несколько минут выезжаю через двор в направлении колодца.
Конь быстрый и сильный, и я во время скачки едва удерживаюсь в седле. В прошлый раз жеребцом управлял Август, и теперь я сомневаюсь в правильности своего решения.
Раздаётся волчий вой, и конь готов встать на дыбы.
— Найди Августа, — молю я жеребца.
Мы едем по краю деревьев соседнего заброшенного поля. Вдалеке виднеются очертания разрушенного дома. Матушка рассказывала, что дом фермера сгорел, когда я была ребёнком. Я вижу почерневшие остатки стен, которые за годы заросли виноградными лозами и сорняками.
При свете луны развалины похожи на костлявые пальцы, тянущиеся из земли. Вздрогнув, я подгоняю жеребца вперёд, срываясь на галоп.
Я не успеваю перевести дух, как мы подъезжаем к колодцу. Кусок свежего мяса лежит на выступе, и, я уверена, внизу ещё больше приманки. Но по близости никого. Ни Августа. Ни волков. Мурашки бегут по коже, и я понимаю, что за мной следят. Я внимательно окидываю взглядом деревья на противоположной стороне колодца. Ничего.
Спрыгнув с коня, я направляюсь пешком к старому колодцу. На краю валяется лопата. Августа?
Я подхожу к краю колодца и заглядываю внутрь. Чернота, но я знаю, там пусто.
В следующую секунду слышу шорох деревьев. Вовремя подымаю голову и вижу, как Август падает с дерева, откуда он следил за происходящим.
— Август! — шёпотом зову я.
Округлив глаза, он смотрит на меня, но молчит. А потом поднимает руку и прижимает палец к губам. Я медленно поворачиваю голову. Ко мне слева крадётся волк.
Замираю от страха. В лунном свете мускулистая спина волка отливает серебром, сверкающие оранжевые глаза сосредоточены на мне. Морда зверя искажена в страшном оскале.
Мне хочется бежать, но я понимаю, что далеко не уйду. Может, я смогу прыгнуть в колодец. С этого угла я не могу увидеть жеребца, но даже если он убежал, не мне его винить.
Я дотягиваюсь до ножа, скрытого за поясом, вид которого не пугает волка. Зверь огромен, а оружие маленькое.
Волк рычит, и этот рык вибрирует сквозь меня. Страх, сковавший тело и разум, отступает под волной кипящей ярости. Это существо не будет угрожать моей деревне, близким, семье и мне самой.
— Скарлет, — тихий шёпот Августа разносит ветер. — Медленно встань за мной.
Я понимаю, что он добрался до меня. Каким-то образом Август бесшумно подкрался ко мне и теперь, взяв за руку, подталкивает к себе за спину. Волк переместился и теперь находился на другой стороне колодца от нас.
— Зачем ты пришла? — спрашивает Август у меня на ухо.
Он зол.
— Потому что ты всю жизнь один этим занимался, — отвечаю я.
Август вздыхает, и на мгновение я ощущаю, как он прижался губами к моим волосам. А потом он толкает меня себе за спину и швыряет камень в волка.
Тот врезается зверю в плечо. Волк рычит и кидается вперёд.
Всё происходит так быстро, что я едва успеваю отскочить.
Вместо того, чтобы налететь на колодец или оббежать вокруг, волк прыгает через него. Кровь стынет у меня в жилах, когда я понимаю намерения зверя. Август тоже всё понимает и кидается вперёд, чтобы помешать зверю.
Они оба падают на землю, и я вижу лишь кубарь меха и зубов. У меня вырывается крик.
Схватив нож, бросаюсь к ним и бью волка. Тот взвывает. Знаю, что нанесла небольшое увечье, но боль остаётся болью. И это даёт Августу шанс воспользоваться собственным ножом и спихнуть зверя в колодец. Волк падает вниз, но приземлившись на дно продолжает рычать.
— Он жив, — отрывисто дышу я, не в силах обернуться, опасаясь, что волк выскочит на нас.
Август хватает лопату и начинает закидывать колодец землёй.
Я падаю на колени и помогаю ему загребая руками грязь. Мы работаем как сумасшедшие, каждая минута кажется часом.
Немного погодя, Август хватает меня за руку, останавливая хаотичные движения.
— Скарлет, хватит.
Я понимаю, что всё это время плакала.
— Он мёртв, — заверяет меня Август и поднимает на ноги.
Я бросаюсь в его объятия, Август сгребает меня в охапку и прижимает к себе.
— Зачем ты сюда пришла? — отрывисто спрашивает он.
— Я должна была найти тебя, — отвечаю я, превозмогая рыдания. — Я не могла допустить, чтобы с тобой что-то случилось.
Он крепко обнимает меня и зарывается лицом в мои волосы.
— Ты безрассудная женщина, Аленькая.
Я закрываю глаза, прижимаясь к нему и вдыхая его неповторимый аромат.
— Давай, — говорит он, одной рукой гладя мне спину. — Нам нужно уничтожить следы и скрыться до того, как стая выследит своего вожака. — Август свистит, и его жеребец возвращается к нам. — Ты отведёшь назад коня, а я устрою пожар.
Я качаю головой.
— Я тебя не брошу.
Я сижу верхом и смотрю, как Август кусочком кремня разжигает огонь. Он бросает сухую траву в колодец, а потом швыряет туда горящую палку. На мгновение пламя вспыхивает в колодце, а затем затухает. Огонь перебьёт волчий запах, и стая не сможет найти вожака.
Август запрыгивает в седло позади меня и притягивает к себе. Мы скачем в ночи. Снова раздаются завывания, и я напрягаюсь.
— Сейчас они в чаще леса.
— Жаль, что мы не можем избавиться от них всех.
— Мы нуждаемся в их защите. Обитающие рядом волки защищают деревню от крупных хищников. Надеюсь, смерть вожака удержит их от нападений, — дыхание Августа ласкает моё ухо, когда он отвечает мне.
— Я тоже на это надеюсь.
Прикрыв глаза, я расслабляюсь в надёжном кольце рук, нежась от тепла его тела.
— Весной я отведу тебя к их логову, — говорит он. — Издалека ты сможешь посмотреть, как резвятся маленькие щенки с матерями.
— А сколько рождается в год?
— Обычно один помёт, но, как правило, выживает только один.
Меня передергивает. Если бы рождалось больше детёнышей, то волки могли уничтожить деревню.
Август заезжает на коне в свой амбар, спрыгивает на пол, а потом помогает спуститься мне. Он заводит жеребца в стойло, берёт меня за руку и ведёт в дом. Август зажигает две масляные лампы, и комнату заливает тусклым светом. Я никогда здесь раньше не была, но не удивлена, что мебели не так много. Август не похож на мужчину с большими запросами.
— Садись, — говорит он. Хотя это скорей приказ.
Я присаживаюсь за кухонный стол, голова идёт кругом от всего случившегося. Я даже не против того, что Август командует.
Он скидывает свою порванную, грязную рубаху. Его грудь и живот покрыты царапинами и синяками, но когда я встаю, чтобы осмотреть раны, Август говорит мне оставаться на месте.
Я наблюдаю, как он моется в тазике, а потом обтирается тканью. После этого Август подходит ко мне с кувшином и чашкой.
— Пей, — говорит он, протягивая мне что-то пахнущее крепким сидром.
Я глотаю, и жидкость приятно обжигает горло.
Затем Август приносит чистый кусок ткани, смачивает его водой и становится передо мной на колени. Мокрой тканью он вытирает слёзы и грязь с моего лица. Прикрыв глаза, я позволяю ему поухаживать за мной. К горлу подступают слёзы, но нет причин плакать. Мы победили. Вожак мёртв. Волчья стая ослабнет.
Вместе мы сможем защитить нашу деревню.
— Скарлет, — зовёт меня Август.
Медленно я открываю глаза. Он вглядывается в меня таким привычным проницательным и напряжённым взглядом.
— Я мог потерять тебя, — шепчет он.
Я сглатываю подступивший к горлу комок.
Август по-прежнему стоит предо мной на коленях, поэтому наши глаза на одном уровне, он обхватывает ладонями моё лицо. У меня перехватывает дыхание от того, как он смотрит на меня. Август словно зрит мне в самую душу и видит каждую мысль, чувство.
От воспоминания, как на него напал волк, у меня на глаза наворачиваются слёзы. Я тоже чуть не потеряла его.
— Никогда не покидай меня, — просит он и наклоняется вперёд, припав к моим устам в самом нежном поцелуе.
— Не буду, — обещаю я. Мне не сложно поклясться в этом. Каким-то образом Август стал частью моей сущности.
Уголки его губ приподнимаются, как мне кажется, в одобрении.
— Хорошо, — говорит он и целует меня на этот раз дольше, нетерпеливо. А потом снова отстраняется. — Скарлет, я завтра поговорю с твоей матерью, если ты не против.
Я напрягаюсь.
— О том, что сегодня произошло?
Он отрицательно машет головой с ласковой улыбкой, озарившей его черты.
— О нас. О том, что я жить без тебя не могу. И как сильно хочу, чтобы ты стала моей женой.
У меня вырывается вздох, такое чувство, будто я парю.
— Ты уверен? — шёпотом спрашиваю я.
На мгновение он приподнимает брови.
— Как никогда, — заверяет Август и медленно целует меня.
Обвив его шею руками, я прижимаюсь к тёплой голой коже. Каменный амулет с луной прохладен на ощупь. Я пылко отвечаю на поцелуй. Август жив. Мы теперь вместе. Он мой. А я принадлежу ему.
Вместе мы защитим деревню.

УРА!!!! Девочки, поздравляю вас с еще одним завершенным проектом Спасибо большое за замечательную сказку

Хочу выразить огромную признательность за сверку So-chan , редактуру Shareli и финальную вычитку Лайлу Спасибо девочки большое за помощь с переводом этой истории, я безумно рада видеть ее у нас на сайте.

Спасибо огромное, нашим читателям, которые вместе с нами читали "Скарлет" и делились впечатлениями . Отдельная благодарность Кате , все твои комментарии дарят мне море радости и Лане , которая стала первой читательницей книги и поддержала мое стремление дать прочесть эту историю всем нашим читателям.


Ребята делитесь своими впечатлениями о прочитанном, чтобы мы знали хотите ли вы видеть на сайте переводы подобного жанра А то лично у меня на примете есть еще не одна интересная сказка

Забыла сказать

Солнце, я готова читать любые твои переводы)) А если это будет еще и сказка как сейчас то я точно не против))

Прекрасная сказка,мне очень понравилась история)))
Хочу еще сказки,Надюша)))

Спасибо огромное за предоставленное удовольствие прочитать сказку!!

Меня не нужно спрашивать)) Я только за, если на нашем сайте появится больше подобных вкусняшек !!

Solitary-angel, So-chan, Shareli, Лайла, спасибо большое!!!


Августу повезло, что он встретил такую смелую и решительную девушку как Скарлет. Вместе им будет легче контролировать стаю волков.

Девочки, спасибо большое за удивительную сказку, которая, к сожалению так быстро закончилась.
Главные герои- это две половинки одного яблока, если Скарлетт - порывистая и безрассудная, порой, то Август - надежный и сильный, а они оба
- настоящие друзья и просто порядные люди.
С самого начала повести было понятно, что главные герои испытывают отнюдь не симпатию друг к другу, но по разным причинам, скрывающие это нежное чувство друг от друга, но только не от матери Аленькой. Они бы так и таились, если бы не маленький мальчик, рождение которого едва не стоили жизни его матери и последующая цепь событий, приведшая к появлению новой пары, будущего настоящего союза двух любящих сердец.
Ангелочек, спасибо и за оформление.