---

Название: Show No Fear / Не показывай страха
Автор: Marliss Melton / Марлисс Мэлтон
Описание: современный роман
Количество глав: пролог + 19 глав + эпилог
Год издания: 2009
Серия: Navy SEAL Team Twelve - 7 книга
Статус перевода: переведено пролог и 5 глав

Перевод: Flo, So-chan (главы 2-5)
Сверка: Аэна
Редактура: Nikita
Обложка: Solitary-angel

У страха свой путь...
Люси Донован всегда добивается своего. Она - независимый до крайности и столь же отчаянный агент ЦРУ, переживший сотни смертельно-опасных миссий. Но похоже что последнее задание всё-таки убьет её. Обремененная тайной, которую она поклялась не выдавать, Люси нужно переслать секретное сообщение человека, который был причиной всего самого хорошего и самого плохого в её жизни.

...уничтожить тебя.
«Морской лев»* Гус Атватер никогда не отказывается от задания, даже если ему предстоит работать с женщиной, которую он любил и которую потерял. Испытывая сложную гамму чувств – от недоверия до страсти, Люси и Гус противостоят своему запутанному прошлому. Притворяться мужем и женой достаточно рискованно, но время на исходе. Их положение из отчаянного, переходит в смертельно опасное. Но не выдаст ли их двоих тайна Люси?

* "Морские львы" Подразделения сил специальных операций ВМС [Navy, U.S. ], предназначенные для ведения разведки и диверсионных операций на морском и речном побережье и в портах. Оснащены оборудованием для длительного пребывания под водой, обучены приемам высадки с подводных лодок и вертолетов морской авиации. Около 2 тыс. человек. (От Sea-Air Land Troops (Soldiers)) Navy SEALs)

Эта история написана в честь трех американских подрядчиков, Марка Гонсальвеса, Кейта Стэнселла и Томаса Хоувза, находившихся в плену колумбийских повстанцев в течение пяти лет и пяти месяцев. Пока я расследовала эту историю, все вы еще были в заложниках. Это было моей попыткой рассказать другим о вашем тяжелом положении, чтобы о вас не забыли. Мои молитвы были услышаны, когда 2 июля 2008 года вы были отважно спасены совместными усилиями колумбийской армии и агентов разведки. С возвращением домой, господа. Вы никогда не были так одиноки, как, возможно, вам тогда казалось. Пусть прошлое наполнится миром, а будущее - блаженством.

История Люси была явно самой сложной и признанной книгой из всей моей серии про «Морских Львов». Потребовалось широкомасштабное изучение свидетельств тех людей, которые были взяты в плен в Колумбии, тех, кто помогал колумбийскому правительству в борьбе с терроризмом или каким-либо образом пересекался с Революционными вооруженными силами Колумбии. Я благодарна Глену Хегстэду, который рассказал о своем пребывании в колумбийском плену в книге «Два круга ада» и этим дал мне представление о тех ужасных событиях. Мое глубочайшее уважение и благоговение перед Расселом Мартином Стендалем, автором книги «Спасение корсаров - 2», который своей бесстрашной миссионерской работой обращал тысячи колумбийских мятежников в христианскую веру, благодаря чему они отказались от насилия и решили искать пути к мирному разрешению гражданской войны.
Отмечу также, что столь реалистичный роман не мог быть написан без советов офицеров разведки, имена которых я огласить не могу, а также без советов командира подразделения «Морских Львов» Марка Дайвина. Особое признание следует выразить отставному снайперу Австралийского служебного подразделения Крису Нэлли, который давал мне советы касательно всего военного. Ты - мой герой!
И, в конце концов, было бы несправедливо не поблагодарить Дженни, которая верила в мою способность написать эту историю даже без ее ежедневных вкладов. Боюсь, малышка Дженни, я должна согласиться с Люси: уворачиваться от пуль вместе куда веселее.
«Происходящее в джунглях в них и остается» – Ингрид Бетанкур, являлась заложницей Революционных вооруженных сил Колумбии на протяжении шести лет, четырех месяцев и девяти дней.

Пролог

Майкетия, Венесуэла
Люси Донован, первоклассный оперативник ЦРУ, считала себя фактически бесстрашной. Но угроза Элитных Охранников взорвать товарный склад вместе с ней заставляла ее чувствовать напряжение кожей. Она не боялась умереть, но мысль о перспективе быть разорванной на кусочки болезненно засела в уме, и Люси была ближе к панике, чем когда-либо в своей жизни.

Ножом, который в последнюю минуту всунул в ее руки симпатичный охранник, она перерезала веревки, привязывавшие ее к стулу. Окно, через которое задувал горячий, адский бриз, обещало побег и непременное спасение. Только Люси пока не могла выпрыгнуть. Ей нужно было завершить одно дело – найти диски, спрятанные ею при штурме здания Элитными Охранниками.

Секунды таяли, как песок в часах. Избитая и истекающая кровью, она выскользнула из офиса и, крадясь по узкому парапету, прошла по краю внешней стены.

Скрип дверей уровнем ниже заставил ее застыть. «Что теперь?» – удивилась она, неуверенная, был ли звук реальным или воображаемым. Времени на размышления не было, и она продолжила передвигаться по краю, разыскивая помеченную мелом опорную балку, за которой спрятала диски.

Шаркающий звук убедил Люси, что в этом обширном, наполненном эхом складе она была не одна. Шаги, столь незаметные, что она даже засомневалась в их реальности, отдавались от цементного покрытия внизу.

Два человека? Три?

Покрывшись холодной испариной, она гадала, кто бы это мог быть. Проклятье! Если они помешают ее побегу, то все разлетятся на мелкие кусочки!

Увидев, наконец, метку, она просунула руку в щель за балкой, спеша вытащить диски. Хлоп! Кровь с подбородка с громким звуком капнула на гофрированный металлический настил. И в это же время заскрипела лестница, ведшая с первого этажа на второй.

Люси задержала дыхание. Кто-то поднимался к парапету. Если он снабжен прибором ночного видения, то сразу же ее заметит. Ей оставалось только исчезнуть.

Не питая особых надежд, Люси огляделась вокруг и заметила металлическое крепление на парапете.

Запихнув диски в карман своих брюк, она влезла на перила и уцепилась за горизонтальный брус над головой. Одним движением она подтянулась и закинула на него ноги, а затем и все тело. От усилий кровь застучала в барабанных перепонках, затуманивая сознание. Ей показалось или кто-то позвал ее по имени?

В поле зрения появился человек. «Друг или враг?» – думала Люси, надеясь, что находится достаточно высоко, чтобы оставаться незамеченной. На человеке был прибор ночного видения, так что было сложно рассмотреть его лицо и определить намерения. С ранцем на спине, боевой винтовкой и множеством приборов на ремне он выглядел как солдат «Морских Львов», но она не могла быть в этом уверенной.

Люси могла сказать, что он следовал по следам ее крови. Его взгляд был прикован к следам на парапете, и он все еще не замечал ее, державшуюся за брус несколькими футами выше его головы. Люси видела, как он прошел прямо под ней по направлению к балке, за которой та прятала диски.

Кровь, стекавшая по ее лицу, представляла реальную проблему. Люси пыталась вытереть ее рукавом, но капелька ускользнула и словно при замедленной съемке упала на металлический подъем, издав музыкальный звук.

Люси вздрогнула. Услышав звук, коммандос исчез из ее поля зрения, пряча широкоплечее тело за балкой.
– Люси! – прошептал он из своего потайного места.

От звука ее имени напряженные мышцы Люси расслабились. Тело мягко соскользнуло с бруса. Она на секунду повисла на мокрых от пота пальцах, прежде чем грациозно спрыгнуть на парапет.
– Я здесь, – произнесла она, испытывая безмерное облегчение оттого, что ее не поймали, а спасли.

Он появился в поле зрения, подняв маску своего ночного видения, и сердце Люси остановилось.

Должно быть, раскраска на лице придавала ему сходство с Джеймсом, ее парнем в колледже. Атлетическое телосложение не вязалось с ее воспоминаниями. Но когда она с любопытством шагнула вперед, выражение ужаса на его лице подтвердило ее подозрения.

– Джеймс Этвотер, – выдохнула она, не обращая внимания на его прикосновения к ее израненному лицу, удивляясь, что голос может звучать так спокойно, в то время как сердце бухало в груди. – Какого черта ты здесь делаешь?
Но затем ее колени предали ее, внезапно ослабев.

Как только она покачнулась, он подскочил к ней и подхватил, прижимая к себе.
– Люси!

– Нам нужно выбираться отсюда, – предупредила она его, признательная за силу рук, что удерживали ее в вертикальном положении. – Капитан Элитной Охраны приказал взорвать это здание.

На его лице отразился бег мысли, слишком быстрый, чтобы она могла за ним поспеть.
– Вперед! – прорычал он. Прижав ее к себе правой рукой, он подтолкнул Люси к лестнице.
– Я нашел ее, Вини, – произнес он в свой микрофон. – Выходите из здания немедленно. Ей нужна медицинская помощь.
– Я в порядке, – настаивала Люси. Если не принимать во внимание боль, она могла идти.

Он бросил на нее хмурый взгляд, глядя на ее избитое лицо и тело, собранные в конский хвост растрепанные волосы и порванную футболку, выбившуюся из брюк. «Чушь!» – говорил его неодобрительный взгляд.

Оглушительный взрыв смел их на колени. Сердце колотилось у горла; Люси ожидала, что здание вот-вот превратится в руины. Но этого не произошло. Они с Джеймсом обменялись взглядами, полными облегчения. Он поставил ее на ноги. Вместе они устремились к ближайшему выходу.

– Этот закрыт, – настаивала она, дергая его по направлению к другой двери.

Они вылетели через нее, задев сигнализацию, вой которой был перекрыт близким звуком автоматной очереди. Она могла только предположить, что коммандос отрезали путь Элитным Охранникам, когда те попытались бежать со своим грузом оружия.

– Бежим! – торопил ее Джеймс, подталкивая по песчаной поверхности земли. Ноги казались ей налитыми свинцом, словно она бежала во сне. Но если все это было только сном, она проснется и обнаружит, что Джеймс был просто игрой ее воображения, смесью давно забытых желаний.

Наконец он остановился и, притянув ее, с силой прижал к себе, пока они пытались отдышаться. Говоря в микрофон, он приказал одному из своих людей вызвать вертолет.

Слушая его голос, безусловно, знакомый, но более глубокий и звучный, чем раньше, она пыталась угадать, какие обстоятельства заставили его стать солдатом войск особого назначения. В последний раз, когда она слышала о нем, он работал в Массачусетском технологическом институте - и все же он был здесь, такой же накачанный, как многие герои боевиков, и, по всей видимости, руководивший группой офицер. Кто бы мог представить?!

Когда у них появится возможность поговорить, она удовлетворит свое любопытство.

– Будем там, через секунду, – сказал он в свой микрофон. Но потом быстро глянул в небо. – Нет, не будем. Сюда приближается «Кобра». Ложись!

С этим скупым предупреждением он толкнул Люси на землю, как-то умудрившись не нанести ей вреда. Лежа на земле с прижатой к песку левой щекой и затекающей в глаз кровью, Люси дрейфовала в своих воспоминаниях. Она порвала с Джеймсом после трагической бомбежки много лет назад. Она не могла и представить, что им суждено встретиться вновь при таких обстоятельствах.

Бум, бум, бум, бум! Земля сотрясалась, когда тяжелые вертолеты бомбили убегавший конвой. Тут же последовала вторая серия взрывов, воспрепятствовавшая его попыткам связаться с союзниками.

– Почему ты не отвечала мне, когда я звал тебя? – крикнул он, выглядя при этом озадаченным и расстроенным.

– Думаю, я отключилась на минуту, – попыталась она объяснить, вспоминая, как поток крови отдавался в ее барабанных перепонках, пока она взбиралась на крышу.

Он был достаточно проницательным, чтобы не задавать ей наводящих вопросов, хотя, конечно же, он мог чувствовать футляры дисков в ее кармане, врезавшиеся в его бедро.

Когда в пыльном зловонном воздухе, наконец, воцарилась тишина, Люси хотела в свою очередь задать вопрос – Как, черт возьми, ты стал коммандос? – но Джеймс, потянув ее, поставил на ноги и прервал прежде, чем слова достигли ее губ.
– Взвод, прием! Отправляйте «хаммер» – отрезал он. – Давай выбираться отсюда, пока мы еще можем.

Их воздушная атака, должно быть, собрала всю армию.

– У тебя, случайно, нет ключа зажигания? – спросил он Люси.

– Больше нет – его, должно быть, забрали Элитные Охранники. – Но я храню запасной под бампером, – ответила та.

Глава 1

Десять месяцев спустя

Люси Донован ненавидела колготки почти так же сильно, как свои трехдюймовые шпильки. Но вкупе с короткой юбкой они выставляли ее натренированные ноги в выгодном свете и давали преимущество, которого лишены многие мужчины, – способность отвлекать внимание. И пока Люси не могла носить свой любимый аксессуар – прикрепленный к бедру «Руджер» – она должна была вооружаться в более хитрой манере.

Мерный стук каблуков снизил нервное напряжение Люси, волнами пробегавшее по спине, за время, пока она приближалась к тайной резиденции ЦРУ.

После спасения в Венесуэле внутренний психолог ЦРУ диагностировал у нее посттравматический стресс. Ей предписали прием мягкого седативного, которое Люси смыла в туалет, и приговорили к аду канцелярской работы, пока начальство не решило, что та вновь готова к оперативной работе. Очевидно, она успешно прошла последний тест, иначе ее бы здесь не было.

Слава Богу. Ее вынужденный отдых, наконец, закончен! Она не могла дождаться возвращения в игру.

Проведя карточкой возле датчика, данные которого считывало Министерство финансов, Люси вспомнила, как кулак Элитного Охранника ударил ее в скулу. Не стоит играть с большими мальчиками, если не можешь контролировать то, что от них исходит. Ей следовало знать это, прежде чем подписываться на задание.

Пройдя по мраморному фойе, она передала свой портфель для досмотра, а сама прошла сканирование сетчатки глаза и металлодетектор.

– Приятного дня, – прошептал охранник. Его взгляд беспомощно скользил по ногам Люси, пока он возвращал ей портфель.

Одарив его прохладной улыбкой, она обернулась к лифтам и, заметив, что один открыт, поспешила поймать его; она успела запрыгнуть в звуконепроницаемое пространство, как только дверь начала закрываться.

Вот черт! Ей потребовались все ее навыки, чтобы скрыть изумление при очередной встрече лицом к лицу с Джеймсом, хотя ей действительно не стоило удивляться, обнаружив, что тот является агентом разведки: этот военный сектор был специально создан для поддержки ЦРУ.

– Привет, Джеймс, – поприветствовала она его, стараясь, чтобы голос звучал как можно более равнодушным; она собиралась нажать кнопку и заметила, что та уже горит.

– Люси, – произнес он, выглядя при этом ошеломленно и немного растерянно. Его глаза цвета бренди прошлись от ее блестящих, стянутых в хвост волос до высоких каблуков. – Как ты? – спросил он, и его взгляд остановился на крошечном шраме у нее на лбу.

Люси была уверена: Джеймс представил ее в том состоянии, в каком видел в прошлый раз: с потоком крови, разделяющим лицо надвое.

– Хорошо, – ответила она твердо, рассерженная его откровенно защищающим взглядом. Черт, она же не из фарфора!

Лифт приехал почти незаметно, не оставляя ей другого выхода, кроме как устранить возникшую между ними неловкость. Как и во время прошлой неожиданной встречи, этот взрослый Джеймс бросил ее довольно нестандартно. Он планировал стать архитектором, но даже в сером пиджаке и белой рубашке напоминал рекламу американских войск специального назначения. Дело было не только в гриме, что придавал угрожающий вид. Даже в гражданской одежде он выглядел стройным, сильным и откровенно опасным.

– Прости, что не поблагодарила тебя, – начала она, вынужденная сперва прочистить горло. – Меня слишком быстро увезли на носилках, чтобы я успела это сделать…

– Не стоит благодарности, – ответил он, прервав ее, и перевел взгляд на кнопки, загоравшиеся над дверью, давая понять, что не заинтересован в ее извинениях.

Хорошо. Люси распрямила плечи и отвела взгляд. Эта случайная встреча вызвала ощущения, которые обычно возникали утром после совместной ночи – только у них определенно не было секса в последнюю встречу. Очень жаль.

– Что случилось с твоими планами стать архитектором? – она должна была задать этот вопрос.

В его взгляде отразилась абсолютная пустота.
– Одиннадцатое сентября, – ответил он ровно. – Мой отец погиб в одной из башен-близнецов.

В груди Люси похолодело. О, нет. Его отец был главным архитектором в одной финансовой фирме. Они с Джеймсом были близки так, как могут быть только отец с сыном. Несомненно, это мотивировало Джеймса выдержать все жесточайшие военные тренировки. Она знала: он достаточно силен. Уважение к памяти отца должно было дать ему ментальную твердость.
– Мне так жаль, – прошептала она искренне.

Кивнув, он посмотрел в сторону. Лифт остановился, и двери открылись.

Размышляя обо всем этом, Люси вышла первой и через холл направилась к назначенному месту встречи. Она скорее ощущала, чем слышала, как Джеймс следует прямо за ней: его шаги были беззвучны на пушистом ковре.

Когда она приблизилась к кабинету, любопытство заставило ее оглянуться.

– Должно быть, мы направляемся на одну и ту же встречу, – заметил он, останавливаясь рядом.

Скрыв удивление и искоса посмотрев на Джеймса, она постучала в дверь. Почему их вызвали на одну и ту же встречу? Связано ли это с инцидентом на товарном складе или им предстоит работать вместе над каким-то новым заданием?

– Входите! – раздался знакомый голос Гордона Бэнкса, главы Секретной разведывательной службы и начальника Люси. – О, замечательно, вы оба вовремя, – сказал темнокожий мужчина, взглянув на часы, когда они вошли. – Пожалуйста, закройте дверь, лейтенант.

Кроме Гордона, в кабинете находились еще двое мужчин. Трио терялось на фоне ослеплявшей архитектуры отеля «UN Plaza», возвышавшегося за огромными окнами во всю стену. Компаньоны Гордона были среднего возраста, один – коренастый и лысый, второй – стройный и смуглый.

– Люси, Гас, спасибо, что пришли. Это глава нашего колумбийского отделения, Луис Стоукс, – произнес Гордон, представляя вначале лысого мужчину. – Луис, это Люси Донован.

Стоукс энергично пожал ей руку.
– Я многое о вас слышал, – сказал он.

– Все врут, – заверила его Люси. При упоминании Колумбии ее сердце участило ритм: это было совсем рядом с Венесуэлой и воспоминаниями о насилии, что шумели в запертом пространстве ее ума.

Гордон повернулся к Джеймсу:
– А это лейтенант подразделения «Морских львов» Джеймс Этвотер, также известный как Гас.

«Гас?» – задумалась Люси. Видимо, он обратился к своему второму имени. Это – следствие происшедших в нем перемен, решила она.

– Гас и Люси, я хочу вас познакомить с Карлосом Сантосом, директором по правам человека в ООН. По крайней мере, это его прикрытие, – уточнил Гордон. – Он состоит в Испанской военной разведке.

– Un placer, – заявил испанец, слегка склонившись к пальцам Люси. – Я слышал, вы учились в Валенсии в колледже, сеньорита, – сказал он, обернувшись к Люси после того, как пожал руку Гаса.

– Да, – это был ее первый связанный с террором опыт: взрыв бомбы на обочине дороги, убивший троих из ее друзей и десятки других людей; именно он подтолкнул Люси к работе в ЦРУ по окончании колледжа.

– Моя семья из тех мест. Сам я из Андалусии, – добавил он, не зная о воспоминаниях, занозой засевших в ее памяти.

– Карлос будет работать с вами обоими над специальным проектом, – прервал его Гордон, привлекая внимание Люси и указывая на стол для переговоров. – Давайте присядем. Не хотите ли сперва выпить кофе, Люси, Гас?

Они оба отказались, сев за столом друг напротив друга; остальные расположились вокруг них. Выражение лица Джеймса – Гаса – было непроницаемым, недоступным.

– Люси, кажется, я говорил тебе в прошлом году, что военно-морские силы разрешают нам брать Гаса время от времени, – напомнил Гордон, подвинув к ней конверт с надписью «Совершенно секретно».

– Да, сэр, – подтвердила она. Ей было тяжело думать об этом. Джеймс, который должен был стать архитектором, пополнил ряды самых опасных людей на земле.

– Вы вместе будете работать над общим заданием, – продолжил он, подтверждая ее недавние догадки. – Думаю, вам знакомы имена Майка Ховица и Джея Барнса?

– Конечно, – Ховиц и Барнс были коллегами Люси, тоже оперативниками, которые были отправлены в Венесуэлу. В прошлом году они были захвачены колумбийскими террористами, Лас Фуэрзас Армариас де Коломбиа, пересекшими границы Сан-Кристобаля.

Революционные вооруженные силы Колумбии, называвшие себя адвокатами "простого человека", производили и сбывали кокаин, терроризировали крестьян и требовали выкуп за заложников, чтобы поддерживать свой четырехлетний мятеж против колумбийского правительства.

Люси полагала, что ее коллеги обречены.

США не вело переговоров с террористами. Америка упорно игнорировала требование повстанцев освободить команданте Житано, одного из их главных политических заключенных. Оказавшись в тупике с правительством США, Революционные вооруженные силы Колумбии могли держать Майка и Джея бесконечно, если только в переговоры в качестве посредников не вступили бы какие-нибудь нейтральные организации вроде Красного креста…

– ООН спонсирует группу для ведения переговоров по их освобождению, – сообщил Гордон, его слова повторили мысли Люси. Он кивнул испанцу. – Мистер Сантос – один из волонтеров ООН наряду с французом, итальянцем, турком и еще двумя испанцами, – он направил загадочный взгляд Люси и Гасу. – Это будет вашим прикрытием, – добавил он.

Люси глянула на Гаса и заметила, как хмуро тот смотрит на ее босса.

– Гас недавно завершил обучение испанскому языку на Ферме. Люси говорит на испанском бегло и знакома с культурой, – добавил Гордон. – У нас есть взаимный договор с испанским подразделением ООН – только они будут знать ваши настоящие имена.

Люси посмотрела на темноглазого испанца, который ответил ей подбадривающей улыбкой.

– Вот ориентир, – добавил Гордон, привлекая ее внимание. – У нас нет времени на подготовку. Вы должны вылететь в Боготу в понедельник, – сообщил он.

Понедельник? Значит, ей больше не нужно возвращаться в ад канцелярской работы. Она долгие месяцы страстно желала вернуться к оперативной работе, так почему же сейчас не испытывала победного ликования? Была ли она задета молчанием Гаса о работе с ней? Или сомневалась, что полностью восстановилась для этой работы?

– Кроме того, – продолжил Гордон, глядя на Люси. – Вы должны выглядеть как гражданские, поэтому не сможете носить оружие и другие приспособления, – добавил он извиняющимся тоном.

Она вспомнила прошлый раз, когда у нее забрали оружие. О, нет.

– Повстанцы уведут вас глубоко в джунгли, – добавил Гордон, и Люси прошиб пот. – Они разденут вас до нижнего белья и обуви. Любое оружие или мобильные телефоны могут быть сразу обнаружены, – объяснил он.

У Люси задрожали губы. Она чувствовала, как растет напряжение Гаса, пока тот смотрит в стол, избегая ее взгляда.

– Люси, ты не должна соглашаться на это задание, если чувствуешь, что не готова, – добавил начальник, который, без сомнения, знал о ее диагнозе. – Но Барнс и Ховиц – твои коллеги. Я думал, ты ухватишься за это – тем более, ты работала с ними.

Люси с вызовом подняла подбородок.
– Конечно же, я готова, – усмехнулась она, заметив, что Гас смотрит прямо на нее. – Поэтому лейтенант Этвотер сопровождает меня? – спросила она, испытав неожиданное озарение. – Чтобы меня защищать? – если ей нужно было проявить отвагу, она должна была сделать это сама, а не вместе с причудливой нянькой.

Ее начальник насупился.
– Как только все случилось, Люси, отделение «Морских львов» из группы Гаса было направлено в Боготу и уже развернулось на месте. Оно распределено в Объединенный разведывательный центр в Американском посольстве, где организован специальный отдел. Эти «Морские львы» будут отслеживать ваши успехи с помощью микрочипов, имплантированных под вашу кожу. Ваша задача – отыскать лагерь, где повстанцы держат Ховица и Барнса, но помните, что Революционные вооруженные силы Колумбии стараются менять дислокацию каждые две недели. Когда переговоры миротворцев потерпят фиаско – а мы полагаем, что так и случится – у «Морских львов» должно быть достаточно данных, чтобы войти в игру и спасти наших ребят.

– Как я смогу передать данные без мобильного или радиосвязи? – с непроницаемым лицом вступил в разговор Гас.

– Мы, – поправила его Люси, в ответ, удостоившись пронизывающего взгляда. Она приподняла бровь, глядя на него.

– Мы вскоре это решим, – пообещал Гордон. – Кроме нахождения Барнса и Ховица, я хочу, чтобы вы разведали текущую обстановку в лагере повстанцев. Колумбийская армия утверждает, что мятежники отрезаны от припасов, их лидеры убиты, и полное поражение повстанцев не за горами. Мы хотим знать, так ли это. А теперь откройте свои конверты, – добавил он, кивнув.

С нехарактерной ей дрожью в пальцах, Люси открыла конверт и извлекла паспорт. С возбужденным трепетом и возвращающимся спокойствием она ознакомилась с информацией, указанной в нем. Эти чувства были ей знакомы: процесс сливания с новой личностью, изучение всех нюансов, момент первого привыкания – и затем эта новая личность носилась, как вторая кожа.

Рядом с ее фотографией было имя – Луна Делгадо де Агилер, рожденная в Валенсии, в Испании. Страницы паспорта, испещренные печатями, свидетельствовали о давней работе в ООН. Согласно биографии, она была младшим сотрудником по делам человека, жила и работала в Нью-Йорке, была замужем за Густаво Агилером, сотрудником по правам человека.

– Вы с Гасом будете путешествовать как супружеская пара, – произнес Гордон, подтвердив ее внезапные подозрения.

Сердце Люси бешено забилось. Она кинула взгляд на Гаса, который, хмурясь, внимательно изучал свой новый паспорт. К счастью, на его левой руке не было обручального кольца или других признаков, что он когда-либо его носил. В конце концов, она не будет претендовать на территорию другой женщины – хотя не сказать, чтобы ее это сильно волновало.

Они были профессионалами, которым поручили работу. Не было значения, женат Гас или нет.

Гордон повернулся к главе колумбийского отделения.
– Стоукс, почему бы вам не продолжить?

Спустя несколько часов мозг Люси впитал столько информации, сколько та могла удержать в памяти, и она вновь ощутила спокойствие. Процесс усвоения восстановил ее обычное чувство уверенности, уверив, что посттравматический стресс – дело прошедшее. Она могла выполнить это задание. Венесуэльский эпизод не повлек за собой никаких серьезных последствий.

Но первое, что они с Джеймсом должны были сделать – это поговорить по душам, чего Джеймс, судя по всему, избегал.

Она поспешила приблизиться к нему, поймав возле лифта.
– Джеймс… Гас, – поправила она сама себя, поморщившись. Должно быть, пройдет какое-то время прежде, чем она привыкнет.

Мужчина медленно повернулся, с выражением одновременной осторожности и недовольства на лице.

– Ты бы не хотел куда-нибудь сходить выпить? – спросила она бесстыдно, игнорируя невидимый щит, что тот возвел между ними. Было очевидно, что у него отсутствовало желание общаться.
– Нам надо многое обсудить, – настаивала Люси. У них ничего не выйдет, если не разобрать возникшие между ними разногласия, какими бы те ни были.

– Мы скоро будем ужинать, – возразил он. Карлос дал им указание встретиться с ним в местном ресторане, где они могли бы попрактиковаться в своих новых ролях мистера и миссис Густаво де Агилер.

Получив категорический отказ, Люси попробовала другую тактику.
– Ясно. Вижу, ты просто боишься работать со мной, – произнесла она с сарказмом. – В чем дело? Никогда прежде не работал с женщиной? – спросила она лукаво.

Он посмотрел в другую сторону, пряча руки в карманы.
– Насколько помню, это ты не хотела, чтобы я был твоим напарником, – спокойно напомнил он ей.

В точку. Лицо Люси покраснело.
– Я раньше ни с кем не работала, – объяснила она. – Я работаю одна. Без обид, правда.

Его взгляд скользнул обратно. В этот раз он позволил ей увидеть в своих глазах странное сочетание заботы и ужаса.
– Когда все это закончится для тебя, Люси? – спросил он неожиданно, не обращая внимания на открывшиеся двери лифта. – Когда ты остановишься?

– Ой, да перестань, – она отмахнулась от его слов. У Люси внезапно возникло ощущение, что Джеймс знает о ней намного больше, чем она о нем. Кроме того, забота Джеймса была нежеланна, она расшатывала ее самоуверенность.
– Подумаешь, получила пару царапин на прошлом задании – и что? Со мной бывало и похуже, но я все еще прочно стою на ногах, – уверила она его, не особо дружелюбно толкнув.

Подо льном и шелком костюма Гас был твердым, как камень.

Он не ответил на ее улыбку. Его губы остались сжатыми в горизонтальную линию, а глаза изучали ее лицо, всматриваясь в каждый крошечный шрам, что придавал вес ее словам.
– Должно быть, ты имеешь в виду, как была ранена агентом в Мадриде в 2004? – спросил он ее тихо.

Люси перестала дышать. Он действительно знал больше, чем должен был бы.

– Или, может быть, ты думаешь об автомобильной аварии в Марокко, что обрекла тебя на тракцию в течение шести месяцев?

– Кто рассказал тебе об этом?
Лифт закрылся, устав их ждать и ответив на вызов с верхнего этажа.

– Мы работаем на одних людей, – ответил он резко. И внезапно шагнул к ней, заставляя нервно вздрогнуть. Возможно, он не стал выше, но плечи и шея определенно были шире, создавая иллюзию огромного роста. Его запах проник в ее ноздри – такой невыносимо знакомый, что сердце Люси сжалось от давно забытой любви.
– Я хочу, чтобы ты отказалась от этого задания, Люси, – прорычал Гас; его слова свели на нет ее нежные чувства. – Скажи Гордону, что ты передумала, что ты не готова для этого.

– Черта с два, я готова! – запротестовала Люси; ее позвоночник выпрямился от обиды. – С чего бы я не была?
«Действительно, почему?» – спросил тихий голос внутри нее.

Скулы Гаса окрасились румянцем.
– Люси, те охранники избивали тебя, – он хрипел со спокойной силой. – Откуда мне знать – может быть, даже насиловали.

– Они не делали этого, – возразила женщина резко, загоняя вглубь воспоминания, что пытались вырваться на свободу. – К тому же, мне не нужна твоя помощь, – добавила она, фальшиво изображая уверенность. – Я получила то, за чем пришла, и теперь собиралась уходить.

– Поздравляю, – произнес он с уничижающим взглядом. – Только ответь мне, Люсинда, – он назвал ее полным именем, зная, что та это ненавидит. – Когда это для тебя закончится? Или ты хочешь продолжать, пока не станешь хорошей и мертвой?

– Не знаю, – ответила она честно, злясь, что Гас подкормил тот маленький страх, который все еще сидел в ней. – Я никогда толком не размышляла об этом. А ты?

– Я думал, что, возможно, это закончится для тебя, – продолжал он, игнорируя ее вопрос. – Ты выжидала десять месяцев. Почему бы тебе не делать это дальше?

– Ты шпионил за мной?? – воскликнула она, не веря своим ушам.

– Я же говорю. Мы работаем на одних людей, – повторил он. – А теперь иди и скажи Гордону, что ты не хочешь выполнять это задание, – произнес Гас, толкая ее своим большим телом.

– Нет, – ответила Люси, глядя на него своим самым непреклонным взглядом.

Одним движением, известным ей еще с колледжа, он отвернулся, запуская пальцы в свои рыжевато-каштановые аккуратно подстриженные волосы. Бормоча ругательства, вновь нажал кнопку лифта.

Его горячность дала Люси время – это и та вовлеченность, с какой он заботился о ее существовании.
– И все же, почему это имеет для тебя такое значение? – спросила она, припоминая с внезапной болью ту нежность, с которой тот с ней обходился.

Он медленно обернулся.
– Потому что теперь я твой напарник, – произнес он с дрожью в голосе. – И теперь это моя долбаная работа – сохранить твою жизнь.

– Мне не нужно, чтобы ты оберегал мою жизнь, – ответила она резко. Идея казалась смешной. Она прекрасно справлялась сама все эти годы.

Он нахмурил брови, глядя на нее горящими глазами.
– Неужели? – возразил он мягко. – Сколько операций ты провела в джунглях, Люси?

Она уже открыла рот, чтобы выпалить ответ, и тут же закрыла.
– Ни одной, – признала она; понимание этого залило румянцем щеки.

Гас обследовал ее еще одним взглядом; на этот раз в нем отражался настоящий страх и беспокойство. Затем повернулся и пошел прочь.

– Куда ты идешь? – спросила Люси, разочарованная своей неспособностью видеть его насквозь. Почему он так противился ее вовлеченности?

Не говоря ни слова, мужчина вышел в дверь с надписью «ВЫХОД».

Она получила ответ на заданный вопрос, но не на незаданный. Гас, шел по лестнице.

Глава 2

В соседнем номере раздался ужасный шум, и Гас сразу же проснулся. Он только что лег отдохнуть, оставшись без сил после изматывающего обеда с Карлосом, и обреченный видеть сны, как Люси подвергается опасности в джунглях. Время 23:30, и судя по звукам, она все еще не ложилась спать и занималась аэробикой.
Он уже знал, что она редко спала. Его источники сообщали, что ей нравилось бегать по ночам, до десяти миль за раз. Возможно, она разминается перед пробежкой.
Ночью в Нью-Йорке?
Для начала он сел, отбросив одеяло в сторону. Конечно, ей хватит ума не делать этого.
Не включая свет, Гас начал возиться со спортивными штанами, искать носки и кроссовки. В момент, когда он натягивал футболку, хлопнула дверь ее комнаты.
«Черт!»
Чувствуя себя сталкером, он вовремя успел высунуться за дверь своего номера, чтобы заметить, как Люси поворачивает за угол. Она поменяла крошечное, черное платье на шорты, спортивный лифчик и теннисные туфли. Она не поблагодарит за то, что он попробует отговорить ее от пробежки, как не поблагодарила за предложение отказаться от задания. Поступив так, он вобьет клин между ними, который Карлос уже заметил, посоветовав разрешить все разногласия до поездки.
«Сейчас наилучший момент», – подумал Гас. Самолет вылетает через два дня; они смогли бы заключить перемирие. Как команда, они должны думать и действовать как единое целое.
Бросившись вниз по коридору, он завернул за угол в тот самый момент, как захлопнулись двери лифта, в который она вошла. Ударив кулаком по кнопке вызова второго лифта, он подождал, чтобы увидеть, где она остановится – бельэтаж, там находился спортзал. Конечно, она не столь глупа, чтобы выйти на улицу для пробежки.
К тому времени, когда он спустился к ней, в окруженный стеклянными стенами фитнес–центр, она бегала точно мышь в колесе, летала как ветер и не оставалась на месте.
Вид удивления на ее лице стоил потери сна. Он был рад, что они могут поговорить наедине.
– Что ты здесь делаешь? – потребовала она объяснений, вынимая пару наушников из ушей.
Его взгляд скользнул к соблазнительному голому животу, который выглядел гладким, упругим и женственным, несмотря на все тренировки.
Он встал на соседнюю беговую дорожку и включил тренажер.
– Могла бы уже привыкнуть, – возразил он. – Теперь, куда ты - туда и я. Это принцип действия в джунглях.
Минуту они, молча, бежали бок о бок. Забеспокоившись, что она снова включит наушники, он резко произнес:
– Карлос предложил нам зарыть топор войны. Может, поговорим.
Молчание затянулось, и он решил извиниться для начала.
– Слушай, я сожалею о своей негативной реакции днем. Если бы ты была в на моем месте, то сделала бы то же самое, – уверил он ее.
Она изучающее посмотрела на него, но ничего не ответила.
– Может, ты хочешь что-нибудь у меня спросить?– предложил он в отчаяние. – Дай мне шанс.
Еще один изучающий взгляд.
– Хорошо, – смягчилась она. – Как долго ты был морским котиком?
– Пять лет, – ответил он.
– Но одиннадцатое сентября произошло восемь лет назад, – напомнила она без капли сочувствия.
Восемь лет спустя его сердце все еще сжималось от горя каждый раз, когда речь заходила об этом.
– Мой отец хотел, чтобы я окончил школу, – объяснил он. – Таким образом, я сделал это, а затем пошел в морскую ОКШ¹. Мне потребовалось время войти в форму прежде, чем меня взяли. Школа для кандидатов в офицеры – просто прогулка в парке по сравнению с приемом в котики.
– Ты попал туда с первого раза? – спросила она, ясно осведомленная обо всей суровости поступлении.
– Первый раз я пролетел, потянув ахиллово сухожилие. Я сделал это со второй попытки, потратив два года на квалификационное обучение, а затем отправился в Афганистан с командой три, – добавил он, вспоминая горячий, сухой ветер, страх перед незнанием того, где находится враг.
– Ты этого хотел?
– Я хотел понять врага. Это меня и привлекает в разведке. Понять их означает победить, правильно?
Она состроила гримасу; девушка была достаточно проницательна, чтобы понять, что вопрос был риторическим.
– И долго ты сотрудничаешь с агентством?
– Три года, – сказал он, зная, какой вопрос последует за этим.
– Почему, вместо того чтобы подойти, ты начал шпионить за мной?
В ее голосе звучало раздражение, или он ранил ее чувства?
– Слежение – это не шпионаж, – логически рассудил он. – Кроме того, тебе нужно было личное пространство. Ты ясно дала это понять восемь лет назад.
В последнем электронном письме она объяснила, что присоединяется к ЦРУ и рвет все ниточки с прошлым – якобы для собственной защиты. Ее письмо пришло шесть месяцев спустя после смерти его отца, и это превратило 2001 в самый одинокий год жизни Гаса.
– Так зачем надо было следить за мной? – спросила она.
Она была любовью всей его жизни, той, с которой он хотел остаться навсегда.
– Простое любопытство, – настоял он, избегая ее взгляда.
Он не мог ничего сделать. С первой недели как агентство приобрело его, он навел справки, только чтобы развеять слухи о бесстрашии Люси. Мысль снова разжечь чувства померкла перед лицом опрометчивой преданности дядюшке Сэму. Его работа опасна. Он не может позволить себе отдать сердце женщине с комплексом бессмертия.
– Так, когда ты тренировался в джунглях? – с интересом спросила она.
– В прошлом году в Венесуэле. Нашу группу отправили тренироваться с Элитной Охраной, чтобы минимизировать шансы проведения боевых действий.
– А затем они поменяли стороны, – закончила она, явно подавляя дрожь в голосе.
– Ты не должна была возвращаться на тот склад, – заворчал он, взглянув на нее. Слова повисли в воздухе.
Зеленые глаза посмотрели в его сторону.
– Послушай, все кончено. Просто выброшено из головы, хорошо?
– Действительно ли? – скептически возразил он. – Можешь ли сказать мне, что не думаешь об этом каждый раз, как закрываешь глаза перед сном? Поэтому ты не можешь уснуть, Люс?
Она без предупреждения ударила по красной кнопке на дисплее, и тренажер резко остановился.
– Что ты имеешь в виду? Что у меня ПТСР²? – потребовала она объяснений. Ее грудь судорожно поднималась и опадала, когда она повернулась, перехватила перила и впилась взглядом в собеседника.
Выключив свой тренажер, он посмотрел ей прямо в глаза. Он мог чувствовать аромат ее духов, нагретый высокой температурой тела. С искорками гнева в глазах и румянцем на щеках, аромат был опьяняющим.
– У кого не будет ПТСР после подобного опыта? – мягко рассудил он, желая, чтобы она позволила обнять себя и сказать, что все будет хорошо.
– Убирайся, – приказала она, указывая подбородком на выход. – Ты впустую сотрясаешь воздух, пытаясь уговорить меня отказаться от этого задания. Теперь иди. Поспи немного. Увидимся на самолете в Боготу.
Отвернувшись, она вновь включила беговую дорожку, поставила ее на высокую скорость, надела наушники и побежала.
Столько усилий чтобы попытаться зарыть топор войны. Кивнув в знак поражения, Гас сошел с дорожки и направился к двери. К сожалению, слухи относительно Люси Донован верны. Она маньяк, преданный карьере.
При таком темпе она отправит себя в могилу, не отпраздновав и тридцатого дня рождения.

Люси вытряхнула две таблетки "Адвила" и посмотрела, как они лежат на ладони, освещенной ярким солнечным светом, струящимся через иллюминатор самолета. Двигатели 747'джет спокойно жужжали на высоте в пятьдесят тысяч футов. Уже близок тот час, когда продаваемое без рецепта обезболивающее станет роскошью, и она будет мечтать о нем также, как о чистых носках и зубной щетке.
Рухнув на соседнее сиденье, Гас уставился на нее. Несправедливо, что мужчины могут писать столь быстро.
– Что-то болит? – спросил он на испанском, увидев маленькие пилюли в ее руке. Прошлым вечером она узнал, что, да, Гас теперь свободно говорит на испанском, но с небольшим американским акцентом, и, слава богу, что никто из европейских членов команды ООН не заметил этого. Карлос предложил говорить всем, что бабушка Гаса родом из Дании. Это также должно было объяснить его рост и цвет волос.
– У меня болит голова, – солгала она и проглотила таблетки, запив остатками «Спрайта».
Правда состояла в том, что кожа с задней стороны правого бедра, где ей установили микрочип, пульсировала от боли.
Опека Гаса ей уже порядком надоела. Через линзы – Гас носил очки до того, как морской флот заплатил за корректирующую лазерную хирургию – он с волнением изучал ее. Очки же он использовал как часть прикрытия, чтобы скрыть свою сверх хорошую физическую подготовку - так он больше походил на задохлика. Ведя себя как интеллигентный человек, он с успехом поддерживал эту иллюзию.
Весь безостановочный перелет из аэропорта Далласа до Боготы, он удивлял ее, окружив любовью и заботой новоиспеченного супруга, ведя себя как в те времена, когда они были парой, а не как морской котик, который два дня назад пытался отговорить ее от этого задания.
– Уверена, что это не бедро? – пробормотал он, раздражая ее остротой своих чувств.
– Да, – парировала она, покачивая кубиками льда в чашке.
– Тогда посмотри прямо мне в глаза и повтори.
Повернув голову, она просверлила его взглядом, хоть лгать ему прямо в лицо было не так уж легко.
– Я уверена, – повторила она.
– Знаешь, еще не слишком поздно вернуться, Люс, – спокойно заметил он.
На испанском языке ее сокращенное имя звучало как Лус, что в переводе означало «свет». Люси тяжело вздохнула.
– У моих родителей семейные проблемы, понятно? – прошипела она, поднимая тему, которая тяготила ее, с тех пор как она, прихрамывая, вернулась в квартиру после внедрения чипа и обнаружила, что ее мать теперь переехала жить к ней.
Его тревога была бы забавной, если бы тема не была настолько раздражительна.
– Черт, – сказал он. – Жаль это слышать.
Люси взяла кубик льда в рот и раскрошила зубами.
– Сколько лет они прожили в браке? – спокойно спросил он.
– Двадцать девять, – ответила она, смотря на другой кубик, плавающий в чашке.
– Они справятся, – заверил он ее. – Это, скорее всего, лишь колдобина на дороге жизни.
– Я не знаю.
Она вздохнула от беспокойства.
– Мама переехала ко мне.
– Значит, вот что тебя беспокоит, – сказал он, задумчиво наклонив голову.
– Да, – парировала она.
– Ты уверена, что честна сама с собой.
Люси начала закипать
– Да, – повторила она. – Может, ты уже отвяжешься? Мы на полпути в Боготу. Я не откажусь, – добавила она на английском.
Его рот накрыл ее губы, приглушая дальнейшие слова.
Дыхание Люси застряло в горле, когда она почувствовала его гладкие, теплые губы. Воспоминания, разрушающие сладость момента, застали ее врасплох. Давление ослабло.
– Cuidado, – прошептал он. «Осторожно». Они должны двадцать четыре часа в сутки оставаться под прикрытием, говоря только на испанском языке. Он думает, что по желанию сможет управлять ею? Оскорбленная его властностью, она поцеловала его в ответ, отбрасывая узды контроля. Он напрягся, когда она просунула язык между его зубами. Он встретил ее острый язычок нежно и чувственно, и волна наслаждения пробежала по ней.
Встревоженная, она отступила. Его вкус и напор все еще были знакомы, но его уверенность означала наличие сексуального опыта. Ответ ведь был сильным и последовал без промедления. Она отступила с чувством, что невольно открыла ящик Пандоры.
Мгновение они осторожно смотрели друг другу в глаза.
– Всего лишь любопытство, – прошептала она, объясняя свой импульс пожатием плеч - то же самое объяснение он использовал прошлой ночью.
Бросив на нее сердитый взгляд, он выпрямился в кресле и, расслабившись, задумался о чем-то.
Люси повернула к окну разгоряченное лицо и посмотрела вниз, списав свои действия на помрачение рассудка.
Далеко внизу, выступая из турмалиновых вод Мексиканского залива, тянулась береговая полоса Венесуэлы. Там она впервые лишилась своей уверенности.
Она возвращается исправить это – хоть и не в Венесуэле, а в соседней Колумбии. Ей было тяжело признавать, что она не сможет сделать этого без Гаса. Она должна положиться на него, чтобы справиться с тяготами джунглей – уж это определенно не ложь. Но когда задание будет выполнена, она станет сильнее и увереннее в себе, чем когда-либо. ПТСР останется в прошлом.

Взгроможденная на плато в Горах Анд, на высоте девять тысяч футов над уровнем моря, куда хватало глаз, растянулся город Богота. В этом месте проживало семь миллионов человек различного уровня благосостояния и этнической принадлежности. Тянувшаяся на севере цепочка гор напоминала сценический задник для богатого края.
Слегка покачиваясь, самолет пролетел через разреженный воздух и приземлился на взлетно-посадочной полосе международного аэропорта Эль Дорадо. Уникальный запах южноамериканской почвы пробирался через открытую дверь, и Люси замутило от тревоги. При выходе из самолета она застыла от чувства, граничащего со страхом. «Я справлюсь», – убеждала она себя, виновато касаясь руки Гаса в знак поддержки, пока они, спустившись с посадочной платформы, шли к терминалу.
Обойдя зону получения багажа, они с рюкзаками в руках, направлялись прямо на таможню, представив вещи на смехотворно ничтожный осмотр. Очевидно, в Колумбии не особо пытаются отлавливать контрабандистов.
– Какова цель вашего визита? – спросил чиновник в очках на их следующем препятствии – пункте въезда в страну.
– Деловая, – ответил Гас за них двоих, и Люси слегка толкнула его ногу, напоминая что он должен позволить ей участвовать в разговоре. Мужчина просмотрел их фальшивые паспорта.
– Вы из ООН? – спросил он.
– Да, – сказала Люси, ощущая неприятную тяжесть в желудке. На брифинге Карлос предупредил их, что колумбийская армия ухватится за шанс последовать за командой ООН к укрытию мятежников. Так заложникам точно не остаться в живых.
– Какие регионы Колумбии вы посетите? – спросил он.
– Мы остановимся в Боготе, – солгала Люси. Если слухи о прибытии команды ООН распространятся между охраной аэропорта, этот мужчина сможет проинформировать армию об их визите.
– В каком отеле? – надавил он.
Люси пожала плечами.
– Мы еще не знаем. Мы не бронировали номер.
Сморщив рот от недоверия, он поставил печать в их паспорта. Он посмотрел на них из-под очков, и его близорукие глаза настороженно заблестели.
– Наслаждайтесь своим пребыванием в стране.
– Спасибо, – выдохнула Люси. Гас схватил паспорта и подтолкнул ее к выходу. Взяв рюкзак, Люси мимоходом посмотрела назад.
– Он звонит по телефону, – предупредила она.
– Иди быстрее, – бросил Гас.
Крепко держа девушку за локоть, он тащил ее через толпу, скопившуюся у стеклянных дверей. Они оба высматривали Карлоса, пообещавшего подобрать их.
Первым его заметила Люси – он прохаживался около рекламного объявления системы автобусного сообщения «ТрансМилено». Как только они подошли поближе, испанец отвернулся от них и вышел через стеклянные двери.
Влажный воздух, забитый вонью автомобильных выхлопов, окутал их, как только они поспешили за ним. Карлос поймал такси и открыл заднюю дверцу для Гаса и Люси.
– Запрыгивайте, – подстегнул он их, резко бросив взгляд на сидение.
Люси немедленно нырнула в машину, за ней - Гас.
– Отель "Гасиенда Ройал"³, – сказал Карлос, быстро сев на переднее сидение.
– Si, senor.
Машина влилась в поток движения и немедленно перестроилась, обогнав стоящее впереди такси.
Люси поискала на ощупь несуществующий ремень безопасности.
– За нами хвост? – спросила она, увидев, что Карлос смотрит через плечо.
– Никто нас не поймает, – ответил он, и в ту самую секунду водитель вырулил на встречную полосу, едя прямо на автобус полный пассажиров прежде, чем снова свернуть на правую полосу.
«Дорогой Боже».
– Как прошел полет? – спросил Карлос, как только такси поехало вдоль выложенных кирпичами бульваров.
– Хорошо, – ответил Гас, сняв рюкзак и достав из него маленький прибор, до боли напоминающий сотовый. Люси вспомнила, что этот телефон он спрятал в туристических ботинках. Пятки у обоих ботинок были полыми, тем самым позволяя прятать телефон в одной полости, а запасную батарейку в другой. Она смотрела, как Гас быстро набирает большим пальцем какой-то длинный номер. Люси надеялась, наклонившись к нему, подслушать разговор.
– Buenas tardes, – Гас, небрежно, поприветствовал своего собеседника. – Мы на месте. Вы нас видите? – спросил он на испанском.
Один из его приятелей, уже находящийся в объединенном разведывательном центре в американском посольстве, ответил утвердительно. Их чипы работали. Гас пробормотал, что самолет прилетел вовремя, так что они могут встретиться в полдень. Затем засунул телефон в карман рубашки.
Все шло по плану. Узнав это, Люси начала меньше волноваться, убеждаясь, что она вскоре вернет былую выдержку. Она станет точно такой же, как прежде – невозмутимой и бесстрашной.
Войдя через несколько минут в гостиничный номер и увидев кровать королевской величины, она резко остановилась.
Даже учитывая способность Гаса брать на себя ответственность, совместный сон на одной кровати, даже такого размера, слишком уж напоминает контактные виды спорта. Вспомнив искру, которую зажег их поцелуй, она не могла не предположить, что секс будет потрясающим. Только она никогда не отвлечется на чувства. ЦРУ не одобряет тесную дружбу. Половые отношения приводят к тому, что ты притуплено, оцениваешь ситуацию и не можешь рассудительно принять решение.
– Хорошая комната, – сказал Гас, бросая рюкзак на багажную полку. Он послал ей невербальный знак помочь ему проверить комнату на наличие жучков.
Методическая процедура помогла Люси собрать мысли в кучу.
– Чисто, – объявила она, опускаясь на мягкий стул у окна. Приступ боли в правом бедре заставил ее поморщиться.
Гас увидел ее реакцию. Он замер и посмотрел на нее; его брови медленно сошлись на переносице.
– Что это было? – потребовал он объяснений на английском.
– Что было что? – переспросила она, выбрав прием отрицания.
– Тебя беспокоит надрез на коже, – предположил он, понизив голос, так как стены в комнате были тонкими.
– Все в порядке, – настаивала она. – Небольшая ранка, вот и все.
– Возможно, туда попала инфекция, – упорствовал он, скрестив руки на груди.
– Каким образом? Я принимаю доксициклин. Это антибиотик, ведь так?
Он подошел к ее стулу.
– Встань, – приказал он. – Позволь мне посмотреть.
– Нет!
Меньше всего на свете она хотела, что он заставит ее отказаться от задания из-за небольшой царапины на бедре. Обойдя стул, она ловко проскочила мимо Гаса и, добежав до отделанной мрамором ванной, быстро захлопнула дверь. Выровняв дыхание, Люси повернулась на три четверти и отогнула край своих слаксов в европейском стиле, чтобы осмотреть повреждения.
«Черт. Наверное, не надо было бегать вчера ночью».
Бинт, который она этим утром обвязала вокруг раны, полностью пропитался кровью. Она отлепила его и с дурным предчувствием рассмотрела небольшой, но широко открытый порез. Размотав рулон туалетный бумаги, она приложила ее к ране, поправила край слаксов и, открыв дверь, врезалась прямо в Гаса.
– Не надо, – зло предупредила она, – превращать в привычку стояние у двери ванной.
– Не проблема, – небрежно ответил он. – В джунглях нет ванны.
Она толкнула его и пошла к рюкзаку.
– У тебя кровь, – предположил он, когда она перевернула свою сумку, вытрясая содержимое на кровать.
«Бинты, вот они».
Она схватила бинт, обошла Гаса, как только он сделал шаг преградить ей путь, и пошла в ванную.
Вытянув руку, Гас схватил ее за спину. Сопротивление было бесполезно, и Люси раздражало понимание того, что он без труда может ее побороть.
– Послушай меня! – сказал он. Его нежный тон звучал по странному угрожающе в сочетании со стальной хваткой. – Если не принять должных мер, в джунглях загноится даже самая маленькая ранка. Я не могу разрешить тебе выполнять это задание.
– Со мной все будет в порядке, – настояла Люси, испытывая желание топнуть ногой.
– И что ты собираешься делать, позвонить Гордону и сказать ему, что у меня маленький порез? У меня и заусенец есть, – язвительно заметила она, пихнув средний палец ему под нос. – Это тоже лишает меня права выполнить задание?
– У меня есть новое слово для твоего словарного запаса, – продолжил он, сменив тему, но сильнее схватив ее, когда она снова попыталась вырваться.
– Взаимодействие, – четко выговорил он. – Так действуют морские котики. Именно поэтому у нас так мало убитых и раненых. Мы прикрываем друг другу спины. Я понимаю, тебе нравится работать в одиночку. Ты четко дала это понять. Но теперь мы – партнеры, Люс. Если ты собираешься помереть от инфекции, то я имею право знать.
Она должна была признать, что его аргумент был разумен.
– Хорошо, – признала она, прекращая борьбу. – Что ж. Я покажу тебе свой порез, и ты увидишь, что там нет ничего серьезного.
Кивнув и сделав виноватое выражение лица, он отпустил ее. Люси села перед зеркалом, быстро глянула на свое розовощекое отражение и, отведя взгляд, опустила слаксы, чтобы показать Гасу рану.
Как только Гас вошел в небольшую комнату, стены словно сжались. Их взгляды встретились на мгновение, пробуждая жар и сексуальное желание. Ее сердце начало биться быстрее. Люси повернулась таким образом, чтобы Гас смог видеть порез.
– Видишь? – сказала она, – Ничего страшного.
Наклонившись, Гас надавил на нежную кожу вокруг пореза и осмотрел ранку.
– Ты же не должна была бегать вчера ночью, – отругал он ее. – Ты открыла швы или ободрала их или что-то в этом роде.
Откуда он знает, что она бегала прошлой ночью, или это всего лишь удачное предположение?
– Виновата, – извинилась она. Каждый нерв в ее теле кричал из-за его осведомленности.
– У тебя есть антибактериальная мазь? – спросил он со всей серьезностью.
– Нет, – призналась она, смотря, затаив дыхание, как он намочил тряпочку для мытья под струей воды и приложил ее к ране.
Она попыталась не поморщиться. Чтобы остановить ее нужно нечто большее, чем пустяковый неровный порез.
– Вот так, – сказал он, обтирая ее бедро тканью. – И больше никаких пробежек. Я хочу, чтобы прежде чем мы отправимся в джунгли, на ранке появилась корочка.
– Ху–я–а⁴!
Она наспех сымитировала приветствие котиков, вырывая бинт из его руки прежде, чем он сам бы обвязал рану. Его прикосновение нервировало. Ей не нужна нянька. Это лишь дало небольшому семени сомнения возможность пустить корни.
Люси Донован не беспомощна. И, разумеется, она сама может завязать бинт. Они подскочили от стука в дверь, и тут же поняли, что все время говорили на английском, да к тому же в полный голос.
Гас пошел открывать дверь, в то время как Люси перевязала бедро и взяла себя в руки.
– Карлос, входи. – сказал Гас на испанском.
Поправив одежду, Люси подошла к окну.
– Я только что проверил время прибытия остальных постояльцев, – сказал испанец, заметив, как покраснело лицо Люси. – Француз Фурнье и итальянец Беллини прибудут сегодня днем. Вечером приезжает турчанка, – добавил он, переведя взгляд на Гаса. – Если вы вернетесь со встречи к шести часам, никто не заметит вашего отсутствия. Если кто-то приедет раньше, то я скажу им, что вы поехали любоваться достопримечательностями.
– Неплохой план, – одобрил Гас.
– Конспиративная квартира в десяти кварталах отсюда. Я осмотрел ее утром. Вы можете взять такси или воспользоваться автобусом, – добавил он.
– Решим на месте, – ответил Гас, пожав плечами.
– Фурнье захочет, чтобы мы поужинали все вместе, так что не заблудитесь, – предостерег Карлос. – Кроме того, вам не захочется остаться на улицах Боготы после наступления темноты, – добавил он, подмигнув Люси.
Карлос направлялся к двери:
– Берегите себя.
Люси не могла не возразить, что безопасность понятие относительное. В то же время она сомневалась, что ей посмеют навредить, когда у нее в спутниках морской котик, но влечение между ними достаточно взрывоопасно, чтобы сделать любую ситуацию неопределенной.

Сноска
1. Абвиатура означает школы армии США, обучающих кандидатов в офицеры
2. Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР, «вьетнамский синдром», «афганский синдром», «чеченский синдром») — психологическое состояние, которое возникает в результате психотравмирующих ситуаций, выходящих за пределы обычного человеческого опыта и угрожающих физической целостности субъекта или других людей.
3. Гасиенда Ройал – реально существующий пятизвездочный отель в Боготе, расположенный в элитном районе Боготы, рядом с парком и районом Усакен, известным своими барами и ресторанами,
4. Боевой клич морских котиков. Это вариант (для каждого вида войск индивидуальный) военного уставного клича «Ура!»

Глава 3

- Отсюда три мили пешком, - сказал Гас, как только они спустились по пожарной лестнице, чтобы их не заметила охрана, стоящая у главного входа в отель.
- Хочешь взять такси или воспользуемся «ТрансМилено» как предложил Карлос?
- И зазря рискнем жизнью? - парировала Люси, надев толстовку поверх водонепроницаемого жакета. Наметанным глазом девушка осмотрела усаженный деревьями бульвар.
Похолодание и мелкий моросящий дождь остудили ее пыл. Насколько хуже будет в джунглях, без намека на настоящее убежище?
- Пешая прогулка на такое далекое расстояние плохо отразится на порезе – отметил Гас.
- Три мили – недалекое расстояние, - возразила Люси. - Кроме того, я хочу посмотреть город. Я слышала, он красив. Так в какую нам сторону?
- На север, - сказал он, смотря на свои часы. Вспомнив, что в механизм встроен компас, Люси не могла не улыбнуться. Джеймс всегда любил гаджеты. Как жаль, что ему нельзя взять эту вещицу в джунгли.
- Сюда, - добавил он, небрежно приобнимая ее и ведя по кирпичной дорожке. Они столкнулись бедрами, и Люси пронзила знакомое чувство. Доказательство того, что играть роль невесты Гаса слишком легко. На инстинктивном уровне ей было уютно с ним. А как же иначе, ведь когда-то они были неразлучны, как две горошины в стручке? Словно он снова вернулся в колледж; Гас знал на какие кнопочки нужно нажать, как привести ее в бешенство, как пробудить. И когда он сделал это, она потеряла концентрацию. На таком опасном задании как у них, это может быть фатально.
К счастью, ситуация еще не стала опасной. Только его рука на талии отвлекала ее от созерцания города, смешавшего очарование старого света с блеском небоскребов. Плененная Боготой, она увела его с кирпичной дорожки на маленькие улочки, чтобы насладиться настоящим ароматом столицы и слиться с толпой местных жителей. Через какое-то время она заметила, что Гас снова смотрит на часы.
- Мы опаздываем? - предположила она, пытаясь понять, где именно они находятся.
- Сюда, - сказал он. – Вот, «Мюзео де Оро».
Золотой купол музея был ориентиром на конспиративную квартиру. Пройдя через здание, они вошли в жилой район среднего класса с домами, укрытыми за стенами с битым стеклом на вершине.
- Вот он, - сказал Гас, остановившись у пешеходной калитки с номером 733 и нажав на кнопку интеркома.
- Si? - раздался грубый мужской голос.
Гас объявил о них на испанском языке, и замок загудел, разрешая войти внутрь. Они пересекли усыпанный галькой внутренний дворик и увидели одетого в белую рубашку гуяаберу¹ американца с серьезным лицом.
- Джон Уайтсайд, начальник резидентуры², - кратко представился он. - Входите.
Они прошли через узкую прихожую, и Люси отметила, что Гас ее больше не трогает. Она внезапно почувствовала себя промокшей и озябшей.
Они вошли в отделанную плиткой жилую комнату, полную стульев и мускулистых мужчин в гражданском. К тому моменту как они встали, завидев ее и Гаса, Люси насчитала восемь человек.
- Добрый вечер, сэр! - крикнули хором несколько из них, смотря только на Люси. Она привыкла к вниманию; ей даже нравилось пользоваться этим. Когда мужчины ведут себя как идиоты, ей становится лишь легче выполнить работу. Гас толкнул ее вперед, в центр комнаты.
- Ребята, это Люси Донован. Некоторые из вас помогли спасти ее из венесуэльского склада в Майкетии, в прошлом году.
Надо же было ему завести об этом речь. Люси фальшиво улыбнулась знакомым, приветствуя их по имени.
- Винни, как дела? – спросила она, пожимая руку двойнику Аль Пачино, медику на специальные операции.
- Харли, правильно? – добавила она, поворачиваясь к голубоглазому руководителю, чья голова была столь же блестящей и лысой, как у медного колокола.
- Да, мэм, - сказал Харли, выглядя впечатленным.
- И, Хайку?
- Да, мэм, - американец японского происхождения просто засиял. Он, очевидно, был взволнован тем фактом, что его запомнили.
- Это лейтенант Линдстром, старший офицер, - добавил Гас, поворачивая ее к котику, который возвышался над остальными и имел поразительное сходство с бывшим профессиональным футболистом³.
- Зовите меня Лютером, - сказал он. Он пожал ее руку, одновременно изучая своими темными синими глазами.
- Вы играли в футбольной команде?
- Да, играл, - скромно признал он.
"И он бросил все эти деньги, чтобы стать морским котиком?"
- Это Тедди Брюбэкер, наш эксперт по взрывчатым веществам, - сказал Гас, оттаскивая ее от благоговейного пристального взгляда, чтобы представить единственному темнокожему мужчине в комнате.
- Друзья зовут меня Медведем, - пророкатал Тедди, показывая дырку между передними зубами.
Гас представил еще трех мужчин: Гиббонса, высокого и тщедушного выпускника военного училища Уэст-Пойнт⁴, Свэнсона, офицера по контролю за мерами охраны в тыловом районе и, наконец, заместителя старшего офицера, лейтенанта Кейси. К тому времени, как Люси пожала руку всем присутствующим, ее суставы уже ныли от боли.
- Приступим к делу, - прервал их начальник резиндетуры, нетерпеливо кивнув в сторону жужжащего ноутбука, стоящего на кофейном столике. Вокруг него для всех мест не хватало. Пять котиков предложили свои стулья Люси, которая приняла предложение Винни, так как с его места ей было лучше всего видно экран. Харли уступил свое место Гасу, севшему около нее.
-Все сели? – спросил Лютер, пробуждая ноутбук ловким прикосновением пальца. – Вы направитесь в это место.
Люси увидела спутниковую фотографию снежной горы, и макушку сразу же начало покалывать.
-Это Ла Монтана, - сказал бывший футболист. - РВСК отступили на эту четерыхтысячфунтовую монстряку, чтобы возместить потери. Мы полагаем, что из-за постоянного дезертирства, число мятежников упало ниже десяти тысяч. Колумбийская армия отрезала их от поставок еды и топлива. Они сожгли посадки кокаиновых кустов. Некоторые говорят, это конец повстанческого движения.
- Но мы не знаем, что мятежники делают на Ла Монтане. Пути совершенно невидны из-за тройного навеса джунглей. Нашим самолетам-разведчикам еще не удалось точно определить значительное скопление народа или совершить радиоперехват. Словно они исчезли с карты, но мы знаем, что это не так, потому что они все еще держат в заложниках двух американцев.
- Ваше задание, - начал начальник резидентуры, решительно посмотрев на Гаса и Люси, - найти Барнса и Ховица и узнать, что РВСК творит на этой чертовой горе.
Люси знала цель, только она понятия не имела насколько большой и огромной была эта гора. Это заставило ее задуматься, что они будут искать иголку в стоге сена.
- Вопросы есть? - спросил лейтенант Линдстром, закончив брифинг час спустя. Он откинулся на спинку стула, и ножки жалобно заскрипели.
- У нас есть план спасения-и-уклонения? – спросила Люси.
- Это когда мы должны спасти раскрытого агента? - лейтенант впервые затронул тему неудачи первоначального плана. У Гаса может кончиться батарейное питание телефона. Партизаны могут раскрыть обман и взять их в плен.
Люси не хотела полагаться на помощь котиков. Она хотела быть в состоянии спасти всех сама, ведь именно так она всегда и действовала.
С задумчивым взглядом гигант нажал на клавишу и увеличил масштаб пика горы.
- Вот здесь - сказал он.
Изучая изображение, Люси поняла, что фактически на Ла Монтане две снежные, зубчатые вершины, отчетливо разделенные древним бассейном с водой.
- У РВСК здесь радиовышка, - сказал он, указывая на здание, встроенное в пещеру на склоне. – Здесь они передают 'Голос сопротивления'. Интел считает, что она минимально защищена, так что, если придется, вы можете прорваться туда и объявить о сигнале бедствия на их частоте. Управление национальной безопасности ловят каждое переданное ими слово и вас немедленно засекут. Теоретически, мы можем посадить туда вертолет и забрать вас.
- До этого не дойдет, - заявил с уверенностью начальник резидентуры. - Просто играйте свою роль членов ООН по поддержанию мира и с вами ничего не случиться. Этот господин Фурнье чертовски хороший посредник. Кто знает, может он сможет убедить РВСК отпустить заложников и избавит нас от проблемы их освобождения.
«Конечно, а затем мы вернемся домой в Канзас и будем жить долго и счастливо». В последнее время у Люси не было большой веры в лучшие варианты развития событий.
- Что еще? – спросил Лютер.
Реальность их скорого отъезда прошлась бритвой по ее сознанию. Она скрыла внезапное беспокойство за холодным пожатие плеч и посмотрела на Гаса, покачавшего головой.
- В таком случае - сказал Уайтсайд, который, казалось, стремился поднять боевой дух, - мы позвоним вам этой ночью. Когда уезжает команда ООН?
- С утра, сэр, - сказал ему Гас, вставая со стула. Еще восемь котиков стали на ноги из вежливости.
Уайтсайд повернулся к старшему офицеру.
- Я хочу, чтобы в полночь вы были на посту в посольстве, лейтенант.
- Так точно, сэр. Мы будем там.
Котики попрощались и пожелали всего хорошего, Гас и Люси с провожающим до двери начальником управления, дышащего им в затылок, покинули конспиративную квартиру, и, выйдя через пешеходную ограду, поняли, что на улице уже стемнело.
- Ничего себе, который час? - спросила она, отметив, что Гас снова ее трогает.
Он посмотрел на свои часы.
- Пять тридцать. По-моему, нам лучше поймать такси.
Дождя уже не было, но из-за нависшей на городом тени от цепочки гор, казалось, что времени намного больше.
Вернувшись на Жимене де Кесаде, они стали ждать такси. Наконец-то, перед ними остановилась машина. Как только они проскользнули на задние сидения и сказали ехать в отель, зазвонил соборный колокол, отмечая тем самым четверть часа.
Как только Люси устроилась на обернутом в пластмассу сидение, Гас привлек ее к себе, и ее руки приземлились на его бедро. «Ничего себе». Ее ноги одеревенели, и это ощущение не было похоже на возвращение в колледж. Пальцы начали покалывать, вдохновляя ее представить, как она садиться на его колени, руки обхватывают его плечи, и они целуются, как целовались в самолете...
- Отель "Гасиенда Ройал", - сказал Гас водителю, давшего по газам.
Вырванная из своих фантазий, Люси вернулась в настоящее. Знать, что товарищи Гаса из ОЦРС⁵ контролируют каждый их шаг по странному обнадеживало.
- Думаю, я поняла то, что ты имел в виду, говоря о том, как люди прикрывают друг другу спины. Это должно быть приятно, - пробормотала она.
Гас искоса посмотрел на нее.
- Любой из этих парней отдаст жизнь за тебя. Включая меня, - добавил он, сжимая ее в объятиях.
Сердце Люси нервно заколотилось. В мысли о Гасе, отдавшем жизнь за нее, было что-то тревожащее.
- Не говори этого, - пробормотала она – Со мной… с нами… ничего не случится.
Молчание в ответ напомнило Люси о его глубоком нежелании быть ее партнером на этом задании. Она должна доказать ему, что сделана из более крепкого теста, чем он думает.
И тут такси совершило неожиданный поворот, и Люс выглянула в окно.
Водитель только что направил машину на узкую, неосвещенную сторону дороги. "Возможно, это более короткий путь", - подумала она, увидев его стремительный взгляд в зеркале. Она толкнула локтем Гаса, смотрящего на улицу, по которой они мчались, и сказала водителю,:
-Это не путь к "Гасиенде Ройал".
-Простите, - ответил мужчина. Он замедлился, сворачивая на темную дорожку, как будто для разворота. Но затем, внезапно повернувшись на месте, колумбиец направил на них пистолет.
- Бумажник, живо! - свирепо потребовал он. Его темные глаза блестели от отчаяния.
Люси замерла. Гас предупредительно сжал ее ладонь, говоря тем самым, что сам во всем разберется, и, слава богу, потому что ее словно парализовало.
- Тише, тише, сеньор, - сказал он, поднимая обе руки. – У нас с собой мало наличных, но вы можете все забрать.
Держа одну руку в воздухе, другой он копался в кармане, в то время как Люси судорожно сглатывала, пытаясь обуздать страх. Желая заполучить деньги, водитель протянул руку. Если бы Люси моргнула, то пропустила бы, что случилось. Деля вид, что он передает бумажник, Гас сломал водителю нос и отнял оружие.
Крича от боли, мужчина сложился пополам, сжимая пальцами текущую кровь. Вытащив магазин, Гас бросил его на пол. Он наклонился открыть дверцу со стороны Люси, но она уже вылезала из машины.
Адреналин мчался по ее венам, а в голове билась трусливая мысль бежать как можно быстрее.
"Соберись"! - ругала она себя, когда Гас схватил ее за локоть и толкнул в невзрачный переулок. Оглянувшись, Гас перебросил оружие через высокую стену.
- Черт побери, - выругался он с небольшим раздражением, - теперь мы точно опоздаем.
- Нет, если побежим, - возразила она дрожащим голосом. Что с ней не так? Небольшая демонстрация враждебности, и она развалилась. Но насилие было настолько пугающим, что к ней вернулась воспоминание о том, что значит быть жертвой.
Ее сердце бешено билось. Она дышала слишком быстро. Она не может позволить Гасу заметить это, иначе он найдет способ оставить ее.
- От бега откроется рана, - возразил он.
- Мы не можем опоздать, - убеждала она. - Вперед! – крикнула Люс, переходя на быстрый бег. Волнение тут же исчезло. Питаемая адреналином, она помчалась вдоль тротуара, хотя ботинки для джунглей практически ограничивали движение.
Рядом, нога в ногу, бежал Гас. Они бежали в тишине по темным, пустынным улочкам, мимо фасадов магазинов, чьи двери и окна были закрыты стальными воротами. Начало моросить - одежда промокла. Наконец, они увидели огни отеля.
В квартале от гостиницы, они перешли на шаг, ловя ртом воздух, прежде чем толкнули вращающуюся дверь и вошли в фойе.
Четверо взрослых средних лет поднялись с шикарных кресел, как только раскрасневшиеся и промокшие Люси и Гас вошли внутрь. Седой джентльмен с утонченными чертами лица посмотрел на часы.
Карлос вышел вперед и отвел их в сторонку для беседы.
- Опаздываете, - поругал он их, умеряя раздражение тревогой. – Я уже начал беспокоиться.
- Виноваты, - извинилась Люси, заботясь о том, чтобы Гас говорил на испанском как можно меньше.
- Мы воспользовались автобусом, и вышли не на той остановке, - добавила она, осторожно улыбаясь остальным.
- Ну, теперь вы на месте, - сказал Карлос. - Это Луна де Агилера и Густав, ее супруг. Луна работает в моей нью-йоркской конторе. Ее муж, уполномоченный по правам человека, тоже работает в Нью-Йорке. Луна, Густав, это Пьер Фурнье, главный посредник.
- Приятно с вами познакомиться, - сказал Фурнье, пожав сначала ладонь Гаса.
Он держал руку Люси в течение экстра-долгого момента.
- В прошлом году я был в Нью-Йорке. И вас там что-то не видел, - сказал он, озадачено изучая собеседницу.
Кожа Люси, казалось, сжалась.
- Должно быть, меня не было в офисе, - подтвердила она.
Затем Карлос представил Беллини, экспрессивного итальянца, подарившего Люси три поцелуя в щечку и извинившегося – по иронии судьбы – перед Гасом за плохой испанский.
Невысокая брюнетка с сочувствующим взглядом, Шюкрю Кемаль, турчанка пятидесяти пяти лет, работала в турецком Красном Креста двадцать лет, пока не ушла в ООН. Люси надеялись, что в этой женщине есть жесткость, иначе ей не вынести тягот джунглей.
- Проходите, - сказал Фурнье, указывая в сторону ресторана.
- Сегодня вечером давайте пообедаем с шиком. Кто знает, когда мы снова будем наслаждаться едой?
Несколько часов спустя, Люси стояла под горячим душем, парализованная тревогой. Фурнье весь вечер пялился на нее. Ла Монтана мысленно вырисовывалась черной тучей. И ее трусливая реакция на разбой в такси лишь усиливал ее неуверенность в себе. Что, если ее ПТСР устоялся?
Она не может допустить, чтобы Гас видел ее в таком состоянии.
И все же, Гас – тоже часть проблемы. Именно он непрерывно питает ее страх, намекая, что она, так или иначе, на пути саморазрушения. А еще ее изнуряющее чувство к нему. Она должна делить с ним кровать и, в то же самое время, поддерживать свой профессионализм, который, так или иначе, подвергался сомнению.
Устав предаваться плохим думам и осознав, что до сих пор торчит в ванной, Люси выключила душ. Обмотав мокрые волосы полотенцем, она вышла в спальню, одетая в боксерскую пижаму, и увидела, что Гас крепит сотовый в подошве ботинка, и от всей этой картины ее желудок снова завязало в узел.
- Он крепится? – спросила она, энергично вытирая волосы.
- С трудом, - ответил Гас, вставая и давя весом на пятку.
- Лучше спроси, правда ли они водонепроницаемы?
Люси бросила взгляд из-под полотенца.
- А в противном бы случаи тебе бы их выдали? – спросила она.
От тревожного вопроса он резко поднял голову. Затем сел и снял ботинок.
- В чем дело? – спросил он, пристально наблюдая за ней.
- Ни в чем.
Она бросила полотенце на спинку стула и, взяв расческу, провела ее по спутавшимся волосам.
- Фурнье выглядит немного подозрительным, вот и все.
Он встал и подошел к ней. От вида как его широкие плечи загораживают зеркало, ей на душе стало немного спокойнее.
- Если хочешь, можешь завтра остаться, Люс. Я пойду один.
Она повернулась к нему, держа расческу как оружие.
- Прекрати это говорить! – прошипела она. – Мне не нужно, чтобы ты своим негативизмом расшатывал мою уверенность в себе.
- Это не вопрос уверенности в себе. Ты пострадала на складе. И это не отпустит тебя по первому твоему желанию.
- Видишь? – сказала она, угрожая ему щеткой.
- Что ты собираешься с этим делать? – спросил он, посмотрев на ее оружие. В его глазах сияли смешинки.
- Не дразни меня, - предупредила она. – Я могу сложить тебя пополам, и через пять секунд ты будешь просить о милосердии.
- Давай, - предложил он, заметно напрягаясь.
- Забудь. - Она толкнула его в грудь, так как ей нужно было пространство, чтобы привести свои мысли в порядок. Повернувшись к нему спиной, она вернулась к расчесыванию волос.
В течение раздражающей минуты Гас просто наблюдал за нею.
От его взгляда у Люси затвердели соски, превращаясь в две чувствительные точки под верхом пижамы.
- Массаж помог бы, - неожиданно заявил Гас. - Ты слишком напряжена.
Люси в удивлении опустила щетку. «O, нет. Массаж ничему бы не помог».
- Быть может, ты переносишь свое беспокойство на меня, - сказала она, обманывая его. – Я в полном порядке.
- Ты права, - согласился Гас, кивая . - Я действительно напряжен.
И неожиданно он снял с себя футболку.
- Может, ты сделаешь мне массаж?
И вот он стоял перед ней лишь в паре серых спортивных шорт.
Люси никак не могла отвести взгляд от его голой груди. Худощавый парень, которого она любила в колледже, теперь кроме шести дюймов в плечах, обзавелся прессом и отрастил волосы на груди - много волос на груди того же самого красновато-коричневого оттенка, что и на голове. Они покрывали верх груди, сужаясь в линию, делившую пополам брюшной пресс и стрелой исчезающих в спортивных шортах.
- Меня эта идея совсем не прельщает, - возразила она с каменным лицом.
- Нет, прельщает. Давай, Люс. Не будь трусихой.
Он изящно растянулся на покрывале, выставляя ей спину, полную бугорков крепких, плотных мышц.
- Это всего лишь массаж.
«Кого это он назвал трусихой?»
Негодование подпитывало ее храбрость. Заметив, что он наблюдает за нею, она прошла к кровати и небрежно ударила его по спине. Ее руки слегка отскочили от эластичных мускулов.
- Вот, - сказала она, выпрямляясь.
- Не так. Сядь между моих ног.
У него были сильные, длинные ноги, усыпанные небольшими каштановыми волосками. Люси проглотила ком в горле.
Сможет ли она тронуть его и не заблудиться в прошлом? Бесспорно, это был бы тест на ее профессионализм. Возможно, он проверял ее, а значит, она должна превзойти его ожидания. Небрежно пожав плечами, она опустилась на колени между его бедер и положила руки на гладкую спину. Его чистая кожа источала знакомый аромат, от которого кружилась голова, а нутро таяло от незабываемого удовольствия.
С дрожью в пальцах Люси приступила за дело, тотчас заинтриговавшись хитросплетением мышц и сухожилий.
Гас издал утробный стон удовольствия, звук которого, казалось, завибрировал в ней. Она поучаствовала импульс коснуться губами его голой спины и утонула в своем желании.
К их общему желанию, ее пальцы скользнули под резинку шорт и двинулись к его крепким ягодицам. И как только его мышцы расслабились под ее изучающими пальчиками, тело охватило напряжение другого рода. Она могла делать это, зайти так далеко как ей этого хотелось. Осознание этого факта наполнило ее сладостно-горьким триумфом. Она все еще контролировала ситуацию. Она все еще помнила, что нужно сделать, чтобы превратить потенциального рекрута в ценного союзника. Только Гас не рекрут. Он был ее первым и, скорее всего, последним партнером.
Игриво ударив его по пятой точке, Люси спрыгнула с кровати.
Он открыл один глаз.
- Куда ты?
- Чистить зубы.
Его стон разочарования заставил ее улыбнуться. Она с радостью бы продолжила, наслаждаясь взаимным обращением. Но даже Гас понимал, что дальше лучше не заходить.
Люди, объятые похотью, превращаются в глупцов. Люси была слишком умна, чтобы быть глупой, особенно теперь, когда ставки так высоки.

Сноска
1. Удобная для тропического климата расшитую рубаху с накладными карманами. Кстати, между этими странами - Кубой, Мексикой, Панамой, Филиппинами - идет давний спор, кто изобрел эту вещь.
2.Резидентура — заграничное учреждение органа внешней разведки.
3.Имеется в виду американский футбол.
4. Уэст-Пойнт или военная академия США - высшее федеральное военное учебное заведение армии США. Является старейшей из пяти военных академий страны. Обучают на офицеров.
5. Объеденный центр разведывательных служб.

Глава 4


Люси заметила, что Гас поглядел на часы: единственный признак того, что эта непредвиденная задержка нервирует и его. Сама девушка, безусловно, нервничала.
Сидя на заднем месте арендованного душного маленького фургона, они ехали к краю цивилизации, и на шоссе 40 попали в пробку, в ряд цепи транспортных средств направляющихся в туннель, проложенный через склон горы.
Из-за лавины туннель был закрыт. Люси видела, как рабочие под надзором колумбийской национальной гвардии взбирались на гору, чтобы расчистить завал.
Если от сидения без дела в душном фургоне, у нее крутило желудок, тогда как, черт возьми, она сможет встретиться лицом к лицу с партизанами и сохранить трезвость мысли?
Гас заметил как она медленно дышит.
- Estás bien? – спросил он. С тобой все в порядке?
- Claro. - Конечно. Как может быть иначе?
Она попыталась сосредоточиться на окружающем виде. На восток, словно лоскутное одеяло, растянулась Богота. Ее пышные зеленые парки разбивали сталь и бетон на квадраты. Со стражами-горами, вырисовывающимися на заднем плане, мегалополис, несомненно, выглядел живописно, но лишь пока смотрящий, ни присмотрится и, ни заметит лачуги, усеивающие склоны.
Высокий свист привлек ее внимание к тому, что творилось впереди. Наконец-то дорога расчищена! Двигатели заревели, придя к жизни, и их фургон медленно поехал к туннелю. И вот тогда национальный гвардеец махнул им остановиться.
Фурнье тихо выругался, а охранник наклонился к пассажирскому окну, требуя показать документы.
Один за другим команда по поддержанию мира была тщательно исследована. Люси старалась изо всех сил выдержать пристальный взгляд гвардейца, посмотревшего в ее паспорт и поднявшего глаза, чтобы изучить ее лицо. Он отошел от машины проконсультироваться с коллегами, забрав все паспорта с собой, и ее сердце ухнуло.
Кажется, к тому времени как рябь волнения прошла через ряды охраны, Люси уже сидела в холодном поту, задаваясь вопросом, куда делось все ее самообладание.
-Mon Dieu¹, - пробормотал Фурнье, выглядя столь же нездорово, как и Люси. Позади них нетерпеливо гудели автомобили. Если их задержат еще на какое-то время, то, скорее всего, они не успеют на завтрашнюю встречу с РВСК.
Наконец гвардеец вернулся.
- Куда вы направляетесь? – властно спросил он, без всяких объяснений.
- В Вильявисенсио, посмотреть, как поддерживают мир в данном городе, - сказал Фурнье, переплетая ложь с правдой.
Мужчина кивнул.
- Можете проезжать, - объявил он, возвращая паспорта и махнув двигаться дальше.
Как только окно закрылось, вся команда ООН, включая Люси, вздохнула с облегчением.
Клаксоны раздражено гудели за их спинами, и водитель поехал вперед, стремясь наверстать упущенное время. Они въехали в темный, неосвещенный туннель, и Гас плечом вжал Люси в сидение, приобнимая ее, так как на ее месте не было ремня безопасности.
Люси закрыла глаза, до боли сжимая веки. "Пожалуйста, не делай этого", - хотела сказать она ему, понимая, что это попытка спасти ей жизнь в случае лобового столкновения.
Туннель резко закончился, и они выехали на пышные, холмистые равнины Лос Льянос. Гас ослабил бдительность.
Их первое место назначения, Вильявисенсио, находилось на расстоянии меньше чем в тридцать миль.
Взвизгнули тормоза, и водитель остановился сделать перерыв. Сидя в уличном кафе, команда наслаждалась ленчем под зорким глазом солдат, патрулирующих индустриальный город. После того как это место терроризировал РВСК, Вильявисенсио заняла колумбийская армия.
- Ешьте хорошенько, - сказал Фурнье. – Откуда нам знать, сможет ли РВСК накормить нас.
Пока Гас убежал, позвонить в ОЦРС, Люси наблюдала за солдатом, стоящим через улицу. В тот момент как они садились в фургон, чтобы продолжить поездку, он сказал что-то в свою портативную радиостанцию. На дорогу выехал мотоцикл с двумя солдатами и начал преследовать их; подозрение, что армия следит за движением команды, переросло в уверенность. Люси увидела взгляд Гаса, и он указал подбородком на француза.
- Месье Фурнье, - окликнула его Люси. - Кажется, нас преследуют.
Поморщившись, Фурнье оглянулся на мотоцикл и дал указания водителю оторваться от них.
- Нам совсем не нужно, - заворчал он, - приводить армию к РВСК и начинать войну.
В конце концов, мать природа сама избавилась от солдат. Небо резко потемнело. Свинцовые облака разверзлись, и начался дождь. Мотоциклом стало тяжело управлять. Скоро преследователи превратились в крохотное пятнышко далеко позади и, в конечном счете, совсем исчезли.
Члены команды улыбнулись друг другу от облегчения. Их фургон упорно двигался по шоссе. Асфальт сменился на гравий, затем на дорожку грязи, полную выбоин обманчивой глубины.
С каждой сотней метров дорога, казалось, становилось все уже, пока не стала шириной достаточной лишь для одного автомобиля. Стеклоочистители работали в бешеном темпе, но никак не успевали очистить замутненное лобовое стекло. Музыка по радио начала потрескивать, а затем замолкла в статике. Водитель выключил радио.
Мрачная тишина опустилась на пассажиров фургона. Люси втягивала воздух через нос и задавалась вопросом, думали ли другие о том же, что и она: они уехали так далеко; дороги назад теперь нет.
Через мутное стекло были лишь видны очертания кокаиновых полей и банановых рощ. Раздутая коричневая река текла параллельно дороге некоторое время, а затем повернула куда-то вдоль. С каждой сотней метров чувство изолированности от мира лишь усиливалось.
- Ла Монтана, - наконец объявил Фурнье.
Наклонившись вперед, Люси почувствовала, как во рту все пересохло. Гора зловеще возвышалась прямо перед ними. Ее двойные пики были погребены в дождевых облаках. Где-то в вырисовывающейся массе растительности, в заложниках находились Ховиц и Барнс.
Если она не соберет всю свою волю в кулак, то они никогда не смогут вернуться домой.
К тому времени, как они достигли последней заставы цивилизации, Пуерто Лимон, крошечного пуэбло² у подножия горы, совсем стемнело. В одноэтажной ranchita³, рекламируемой как гостиница, команду ООН тепло поприветствовали хозяева, предложив хлеб и козий сыр на ужин и показав им личные номера.
- Доброй ночи, - сказал Фурнье, проинструктировав их о том, что встать, придется рано, ведь выходят они на рассвете.
Лежа на двухместном матраце из соломы, Люси поняла, что хоть мысли о том, чтобы делить прошлой ночью кровать королевских размеров беспокоили ее, она с нетерпением ждала, чтобы Гас обнял ее сегодня ночью, и это обстоятельство тайно ее волновало. Она все больше полагается на него, или нет? Конечно, нет. Ей нужно лишь тепло его тела.
Лежа под жаром голой электрической лампочки, она чувствовала, как поблизости вырисовывается гора. Беспокойство камнем давило на грудь. Как же ей справится с этим?
Люси Донован действовала в одиночку. Она абсолютно уверена в себе.
Или опыт в Венесуэле отнял у нее самостоятельность? Что тогда? Это была ее работа, сражаться с террористами. Она не знала другого образа жизни — не хотела знать. Она не может позволить себе бояться.
Внезапно скрипнула дверь. В комнату нырнул Гас, почти не задев потолка. Увидев, как она сжалась на кровати, натянув одеяло до подбородка, он сжал зубы. Сняв очки и положив их около кровати, он нагнулся прошептать ей:
- Люси, ты не можешь клин клином вышибать.
- Что это значит?
- Это значит, что ты пытаешься отпугнуть свой ПТСР. Это не способ выздороветь.
- У меня нет ПТСР, - упорно настаивала она на своем.
- И я не боюсь, - добавила она.
- Боже, Люс, - он выругался в раздражении и, взявшись за шнурок, выключил свет.
- Подвинься, - коротко предупредил он.
Ее чувства кричали в ожидании его прикосновения. Он лег рядом с нею, и она прижалась к нему, глотая воздух от облегчения, когда его теплота просочилась в ее члены, а сильные руки отпугнули демонов, преследующих ее.
Но тогда она представила, что принесет ей завтра. Скоро она разделит походный костер с партизанами, которые взрывали людей от имени либертад⁴ и эксплуатировали невинных детей, заставляя их сражаться. На нее накатила новая волна беспокойства.
- Расслабься, милая. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Люси фыркнула от этого мужского утверждения. В то же самое время она надеялась, что он сдержит свое слово.
Она слушала, как он засыпает - мягкий храп постепенно становился все сильнее. Сложив голову на его вздымающуюся и опадающую грудь, она не один часа ждала, когда же сон смежит ей веки.
РВСК заставил их ждать, не прибыв в Пуерто Лимон к 10:00.
Команда ООН встала с рассвета, тревожно выжидая на крытом портике ранчиты, слушая, как дождь барабанит по крыше, покрытой красной черепицей. Несколько часов они не отрывали взгляда от грязной проселочной дороги, ведущей в плотную растительность Ла Монтаны.
Пышно зеленая гора возвышалась прямо перед ними. Ее ледниковые пики оставались скрытыми в облаках дождя, вяло перемещающимися наверху, толкаемые влажным, пахнущим жасмином ветерке.
"В Колумбии все течет медленно", - подумала Люси.
Увидев джунгли, почувствовав их запах, она представила, что должно быть чувствуют Ховиц и Барнс: отрезанные от мира, приковывание цепью как собаки, моримые голодом и всячески унижаемые. Десять месяцев должно быть, тянутся для них целую вечность. Боже, она надеялась, что ей никогда не придется испытать подобное!
Последний утренний выход на связь Гаса с ОЦРС эхом вторил ее чувствам.
- Не теряйте нас там, ребята, - пробормотал он в спутниковый телефон. Слушая ответ товарища по команде, Гас провел рукой по волосам.
- Ну, черт побери, сэр, мы не хотим быть пойманными посредине, - прошипел он.
Почувствовав неприятности, Люси наклонилась поближе, надеясь подслушать разговор.
- Будет сделано, сэр. Вы тоже, сэр.- Он разъединил сигнал.
- Мы не хотим быть пойманными в середине чего? – спросила его Люси, как только он повесил трубку.
- Интел говорит, что батальон колумбийской пехоты движется в нашем направлении.
- О, черт, - выдохнула она. - Я думала, что мы вчера оторвались от них.
- Очевидно, нет. Наши парни заняты, работают с правильными каналами, пытаются их отозвать. Не волнуйся.
Он выключил свой сотовый и убрал его в левый ботинок. Позже, он отдал свои часы с компасом тринадцатилетнему сыну владельцев гостиницы. Люси почувствовала прилив жалости. Человек, привыкший полагаться на свои устройства, не может так легко расстаться с часами.
Другие члены команды оставили свое имущество на сохранность владельцам гостиницы, но Люси стойко цеплялась за свой рюкзак, надеясь, что, по крайней мере, РВСК разрешит ей оставить сменные носки, зубную щетку и таблетки от малярии.
- Это не туристический поход, - напомнил ей Гас.
- И хорошо. Я терпеть не могу походы.
С тех событий прошло несколько часов. Люси рассматривала возможность, что РВСК подвели их, но тут Гас резко поднял голову.
- Они идут, - сказал он, бросая косой взгляд на дорогу.
Люси заметила их лишь со второго раза. Одетые с головы до пят в камуфляж, партизаны оставались фактически невидимыми на фоне джунглей, пока не подошли на расстояние меньше чем в сто метров.
- Мы должны приветствовать их, - предложил Фурнье, убеждая команду выйти на середину улицы.
- Давайте. Покажем им руки, - убеждал он, - ладонями вверх.
И вот они, промокшие и дрожащие от холода, встали посредине улицы, а мятежники с AK-47 и перекрещенными поясами боеприпасов на груди, подходили все ближе.
Мы пришли с миром. Люси стремилась передать это сообщение, своим выражением лица, борясь против импульса принять боевую стойку. В мокрой одежде, она дрожала от холодного пота. Голову покалывало от страха. И он никоим образом не стал слабее, даже когда она отметила, что шесть из десяти мятежников простые подростки. Все знают, что подростки не предсказуемы. А также они не верят, что могут умереть.
Два лидера, старше и крупнее чем остальные, со знаками отличия на плечах, отделились от группы, и подошли к ним.
Фурнье вышел вперед и, заговорив на испанском с акцентом, поприветствовал партизан с осторожной любезностью.
Один за другим члены команды ООН выходили вперед и были представлены.
Люси вытерпела изучающий взгляд двух пар темных глаз: однин - циничный, другой враждебный. Немолодого мужчину, измученного заботами партизанской войны, с бородой тронутой серебром седины, звали комендантом Маркесом. Мужчина помоложе, со шрамом, делившим пополам его левую щеку, Буитрэ — стервятник на английском — выступал его заместителем.
Люси нашла его опасной личностью. Грубый, деморализующий взгляд напоминал о другой паре глаз, преследовавшей ее во снах. Неприязнь убила все слова доброжелательности.
Став рядом, Гас успокаивающе, погладил ее по руке. По глазам командующего было видно, что он насторожился, заметив телосложение Гаса.
- Снимите очки, - приказал он. – Вам запрещено их носить.
Члены команды сразу же напряглись от этой внезапной демонстрации враждебности.
- Por favor⁵, - убедительно прошептал Гас. - Без них я слеп.
Оставшись равнодушным к его просьбу, командующий кивнул своему представителю, и тот, схватив очки Гаса, бросил их на землю и раздавил проволочные оправы пяткой.
Последовала неприятная тишина.
Затем Маркес указал на дорогу нержавеющим, стальным AK-47.
- Regresemos⁶! – крикнул он, и его стая потрепанных и подавленных вооруженных подростков резко поменяла позицию, молча повернув на дорогу, по которой они только что прошли.
И так, команда ООН начала свой марш в джунгли, торопясь попадать в ногу с крошечными уроженцами этих мест, стремительно идущих вперед, не давая команде шанса передохнуть.
- Быстрее! - орал помощник Буитрэ.
С мокрыми от мороси волосами и ботинками, в которых хлюпала грязь, Люси искоса посмотрела на Гаса, который с тревогой оценивающе рассматривал местность. Она и правда думала, что могла бы справиться без него? Черт побери, частично уверенность в себе состояла в том, чтобы знать как использовать свои ресурсы, а Гас определенно был ценностью, которую она не хотела терять.
Растительность стала плотнее и выше, создавая спутанную стену с обеих сторон. Путь превратился в странный коридор, окруженный преградами, слишком пышными, чтобы пройти сквозь них. А затем, в конце концов, небо исчезло над головами, и джунгли поглотили их.
Тропинка становилась более крутой и узкой, так как они шли вертикально в гору. Дождевая вода размыла серединку дорожки, превращая ее в V-образный ливневый спуск – убийцу лодыжек Люси, даже, несмотря на то, что она была в ботинках. Она подгоняла себя, задаваясь вопросом, как другие, те, кто не тренировался так часто, как она и Гас, выдержат все это.
Словно услышав ее, Беллини и турецкая женщина начали спотыкаться. Люси, Карлос и Гас подошли им помочь. Схватив турецкую женщину за руку, Люси ощущала темный взгляд заместителя Буитрэ, когда он подтолкнул их на скользком глиняном пути, не предложив помощи.
Как и предсказывал Фурнье, им не собирались оказывать привилегированное обращение. Этот поход в джунгли может оказаться намного труднее, чем то, на что они рассчитывали.
И тут они неожиданно вышли на очищенную от деревьев поляну. Не открывая широко рот, чтобы туда не залетели надоедливые насекомые, Люси выдохнула от облегчения, заметив пять мулов, дремавших кружком вокруг груды мешков.
- Остановись! – крикнул заместитель.
- Станьте в круг и снимите всю одежду, кроме обуви и нижнего белья.
"Черт",- подумала Люси, неохотно снимая рюкзак и игнорируя поднятую бровь Гаса.
- Бросьте все вещи в центр круга.
- Командующий, сэр, - уклончиво и с уважением начал Фурнье, - можем ли мы оставить себе лекарство от малярии?
- Нет.
Ответ Маркеса не терпел возражений.
Люси боялась этого. Теперь они находятся под угрозой заболеть переносимой москитами малярийной инфекцией.
- Теперь одежда, - добавил командующий. – Оставьте лишь нижнее белье и обувь.
В конце концов, Интел оказался прав. Они сохранят себе ботинки. РВСК не могут забрать всю обувь, особенно мужскую, которая была намного больше размером ноги среднего мятежника.
Облегчение Люси не могло всецело перекрыть чувство неловкости от необходимости снять свитер и штаны. Когда Гас подошел бочком, чтобы загородить ее от мужских глаз, его ткнул под ребра подросток не старше пятнадцати лет.
Преднамеренно оскорбленному, каждому члену команды ООН пришлось стоять в течение смущающей минуты в одном нижнем белье. Этим утром Люси развязала бинт на бедре. Так или иначе, рана осталась незамеченной, так как она прислонилась спиной к деревьям.
В почти обнаженном великолепии, Гас снова пробудил подозрения командующего. Он обошел Гаса, исследовал его мускулатуру.
- Ты сильный, а? – спросил он, слегка ударяя кулаком по животу.
Брюшные мышцы Гаса выдержали удар.
- Я поддерживаю форму в спортзале, - объяснил он.
- Ты знаешь, как стрелять? – спросил мужчина.
- Нет, нет, - солгал Гас. - Я не могу увидеть цель.
Командующий Маркес заворчал.
- Я буду наблюдать за тобой, - предупредил он, закручивая неряшливые усы. Отвернувшись, он отдал приказ, и солдаты поспешно разбежались с охапкой одежды в руках. И только тогда Люси поняла, что двое из них были девушками.
Надев жесткие, вызывающие зуд камуфляжные штаны, она потянула их наверх и увидела, что они коротки ей на несколько дюймов. Зеленая футболка, которую ей дали, источала запах мыла, от которого чесался нос. Ее мягкая ткань защищала ее от раздражающегося жакета, который она застегнула поверх. Это сохранит ее тепло вместо свитера, который был сложен в мешок наряду со всей другой одеждой.
- По мулам, - приказал командующий через минуту после того как они оделись.
Сев на мешковину и кожаное седло, Люси нащупала луку, и мулы заковыляли вверх, а их устойчивость была столь же сомнительной, как и ее ранее. «О, Боже». Возможно Гас прав насчет того, что клин клином не вышибают. Это не работало.
И тогда она заметила, что Гасу еще хуже. Его ноги были слишком большими, чтобы попасть в стремена, и единственной возможностью усидеть в седле состояла в том, что он сжал круглый живот мула коленями, да и то, держась с трудом.
Взгляд Люси упал на острые иглы бамбуковых копий растущих вдоль пути и достающих до колена. Их острые края были результатом того, что это чрезвычайно быстро растущее растение срубали мачете. Если Гас упадет, то любое из этих копий может проколоть его грудь.
Они только достигли гребня холма, как грохот орудийного огня прорвался через спутавшуюся зелень, побуждая окружающих к действию.
Мул Люси встал на дыбы. Подавляя крик, она заскользила на бок. Ее нога запуталась в противоположном стремени, переворачивая ее вверх тормашками. Медленно опускаясь головой к земле, она услышала, что Гас выкрикнул ее имя — на английском языке.
Заградительный огонь заглушал крик.
Маркес проревел приказ, и его маленькая армия рассыпалась в сторону.
Освободив ногу, Люси упала на землю, избежав острых игл бамбуковых шипов. Она отползла от мула, вставшего от страха на дыбы. Ее реакция на опасность, на звуки орудийного огня, была автоматической, внушенной инстинктом.
Ад вырвался на свободу. Пули изрешечивали деревья и врезались в покрытую перегноем землю вокруг них. Солдаты РВСК открыли ответный огонь, и члены команды ООН попали прямо в середину перестрелки.
- Сюда! - крикнул Гас, гоня их к бамбуковой роще, находящейся вверх по тропинке.
Увидев, как Фурнье стоит на коленях и изо всех сил пытается подняться, Люси кинулась протянуть ему руку, игнорируя крик Гаса вернуться. Она только успела убрать француза с тропы, как от свиста минометного снаряда упала на землю. В следующий момент Гас лег поверх ее, выбивая весь воздух из ее легких, в то время как земля дрожала, а шарики грязи и губчатого лишайника дождем полились на них.
- Что происходит? - прохрипела она, шокированная последовавшей за этим тишиной.
- Колумбийская армия, - прошептал он на ухо.
«Ах, черт». В конце концов, эти ублюдки нашли их. И, несмотря на попытки ОЦРС отозвать их, они разрушали перспективы команды ООН провести переговоры по освобождению Ховица и Барнса.
Другой заградительный орудийный огонь отозвался эхом по подлеску и продолжался, казалось, целую вечность. Люси крепко зажмурила глаза, ожидая, что в любую минуту ее разнесет на маленькие кусочки. Но тогда она поняла, что Гас закрыл каждый дюйм ее тела. Если в них попадет или заденет шрапнелью, то умрет он, а не она.
«О, Боже, нет». Она никак не собиралась брать ответственность и стоить Гасу жизни в этом аду, только потому, что он считал, что она не может справиться с операцией.
Она попыталась перевернуться, сбросить его с себя, но не могла этого сделать. Гас полностью прикрыл ее.
- Не шевелись, - приказал он, с раздражением воспринимая ее рыпанье.
Орудийный огонь усилился. Впереди и позади слышались крики подростков. Кто-то кричал от боли. Гора дрожала под ухом Люси.
Десять бойцов РВСК, шесть из которых выглядели моложе восемнадцати, не могли вечно удерживать армейский батальон. Когда боеприпасы закончатся, армия нападет и арестует, оставшихся в живых. Так или иначе, для подростков, которых, скорее всего, принудили присоединиться к РВСК, это могло быть только хорошими новостями. Для Гаса и Люси это означало конец миссии.
Орудийный огонь прекратился так же неожиданно, как и начался.
Осторожный щебет птиц и визг обезьян ревунов, казалось, означали, что налетчики сбежали. Или что все члены РВСК были мертвы.

Сноска
1. фр. О Боже
2. индейский поселок
3. Досл. с исп. комната
4. исп. свобода
5. исп. Пожалуйста.
6. исп. Возвращаемся.

Глава 5

- Жди, - прошептал Гас, когда она попыталась двинуться.
- Я не могу дышать, - задыхаясь, ответила Люси, пытаясь заставить его осторожно слезть с нее. Он подал сигнал другим членам команды внимательно осмотреться и прислушаться.
Прошло немало времени, прежде чем из укрытия начали выползать РВСК. Маркес голосом, словно кто-то ногти провел по классной доске, приказывал всем перегруппироваться, чтобы можно было оценить результат боя.
Дрожащий, но все еще утверждающий свое лидерство, Фурнье убедил команду ООН присоединиться к группе.
Спустившись с возвышенности, заместитель командующего Буитрэ первым увидел их.
- Traidores! – закричал он, подбегая к ним по дорожке. - Они привели армию прямо к нам!
Он кинулся к Фурнье и встал к нему лицом к лицу. Смотря на француза черными, горящими от ярости глазами, он достал из кобуры пистолет и приставил ствол к седым волосам мужчины.
- Cаlmate - приказал его командующей и, тяжело дыша, заместитель Буитрэ сдержался. Было ясно, что, если бы его не остановили, он в мгновения ока убил бы Фурнье.
Люси с жалостью смотрела, как на промежности штанов Фурнье растекается мокрое пятно.
Маркес обрушился на них с обвинениями.
- Вот такую благодарность я получаю от своих гостей? – требовал он объяснений с внушающим ужас подозрением. – Вот так ООН обращается с РВСК, просто предает нас?
Фурнье, дрожащим со страха голосом, заикаясь, попытался объясниться.
- Мы клянемся, что никак не могли знать, что за нами следят. Вчера в Вильявисенсио за нами увязались два солдата на мотоцикле, но мы оставили их далеко позади.
Люси чувствовала отвращение от подобного заявления.
- Почему вы рискнули и оставили нас под перекрестным огнем? – не думая, вмешалась она.
Командующий и помощник впились в нее враждебным взглядом. Гас, предупредительно, коснулся ее руки. Но, бросая вызов мятежникам, она чувствовала себя просто прекрасно, сейчас она смогла преодолеть свой страх.
- Нас могли убить так же легко, как и вас, - мягко отметил Гас, и разумность его суждения остудила их гнев.
- Наша единственная повестка дня - найти мирную резолюцию, чтобы освободить заложников, - добавил Фурнье. - Мы не в состоянии воевать с вами.
С недоверием, откровенно читающимся в его глазах, командующий приказал заместителю Буитрэ убрать оружие. Затем он и его помощник обратили внимание на раненых солдат.
Люси и остальные просто сидели на грязной тропинке и ждали. В шоке от пережитых военных действий, они утешали друг друга, шепча слова солидарности и поддержки.
- Теперь будет легче, - заверял их Фурнье.
Люси бросила косой взгляд на предусмотрительно пустое выражение лица Гаса. Неужто человек может быть настолько наивен?
Через час турчанку начало рвать — высотная болезнь. Неустанно, несколько часов они поднимались на гору. Слишком ослабевшая, чтобы удержаться на муле, Шюкрю посадили к Люси, так как мулы мужчин были уже перегружены. Теперь Люси насквозь промокла, покрылась грязью и получила рвоту на правый ботинок.
Они шли, не останавливаясь передохнуть, меняя тропы, возможно даже делая круги, чтобы запутать членов команды ООН.
В конце концов, они вышли к раздувшейся от дождя реке, создавшей кипящие заторы, гнавшие воду вперед. Реку можно было пересечь лишь на платформе, поднятой с помощью стальных тросов.
"Черт, почему нет?" – подумала Люси, с трудом останавливая внезапное, почти истеричное желание рассмеяться, заметив серьезный пристальный взгляд Гаса.
- Клин клином, - сказала она ему на испанском языке, получив шутливые взгляды от остальных.
К тому времени, как они ступили на землю с другой стороны, Шюкрю почти ослабела от страха, и даже Люси чувствовала, как дрожат ее колени. Оставив мулов, им пришлось снова идти по джунглям, становившимся все более и более густыми.
Желудок начал гореть от голода, однако им никто не разрешал остановиться перекусить. Единственным звуком помимо хлюпанья и шлепанья ног была непрерывная болтовня обитателей джунглей. Все выше и выше, они поднимались в углубляющийся мрак.
Обмен репликами между лидерами РСК нарушил тишину. Остановив процессию, они решили разбить лагерь тут же, в гуще джунглей.
«Дай этим букашкам только присосаться», - думала Люси, сцарапывая полдюжины жуков с шеи.
Гас скатал шарик грязи с тропинки и намазал его на лицо.
- Вот, - сказал он, протягивая немного грязи Люси. – Жуки не пристанут.
Она сморщила нос от отвращения.
- Грязь? Ты шутишь?
- Что хуже? Немного грязи или малярия?
Конечно, он был прав. Она с дрожью взяла шарик холодной почвы и изящно натерла его на лицо и шею.
Повстанцы, тем временем, с помощью мачете расчистили небольшой участок земли. Связав бамбук виноградной лозой, они построили платформы для гостей и натянули гамаки для себя вокруг периферии лагеря. Чтобы погреть рис повстанцы разожгли огонь, но его вскорости потушили.
Каждому члену команды предложили чашку риса и сладкий напиток из вскипяченного сахарного тростника под названием panela. С приходом сумерек насекомых стало еще больше — гудящих, трещащих, скрежещущих. Люси страстно желала заткнуть уши.
Им приказали расслабиться и заснуть.
Лежа на бамбуковой кровати, дрожа от холода, насквозь промокшая Люси почувствовала лишь облегчение, когда Гас положил ее к себе на живот. Тихо дрожа, она вжималась в него, бесстыдно поглощая тепло его тела.
- Как бедро? – прошептал он ей на ухо, нежно кладя руку на упомянутую часть тела.
- В порядке. – Оно все еще болело, но лишь пока он не положил свою теплую и успокаивающую руку на рану.
- А ноги? - выдохнул он. – Пузыри есть?
Ее ноги привыкли к худшему наказанию, чем длительный марш.
- Нет, - заверила она его, поежившись, так как ее щеку защекотало от прикосновения чьих-то крыльев. Боже, как же она ненавидит походную жизнь!
- Ты смог бы найти обратную дорогу? - услышала она собственный шепот.
- Потребовалось бы некоторое время, - признался он, добавив – Люс, теперь уже слишком поздно, чтобы передумывать.
- А я и не передумала, - заверила она.
- Хорошо. Попытайся поспать, - посоветовал он так тихо, что бы никто не смог услышать. - Завтра я осмотрю тебя на наличие клещей и пиявок.
У Люси перехватило дыхание.
- Ты ведь шутишь?
- К сожалению, нет.
Она сразу же прислушалась к каждому шороху рядом с ней. На многие мили в любом направлении простиралась лишь одна дикая местность. Она подумала о том, что где-то рядом может скрываться ягуар, и в ней проснулся древний и инстинктивный страх.
Резко закрыв глаза, она попыталась растаять в приятном тепле, державшего ее мужчины. Однако ее живот все еще урчал от голода, и она сомневалась, что в эту ночь будет спать крепче, чем в предыдущую. Теперь ей некуда было бежать.
Ранним утром следующего дня тропинка резко закончилась, приведя партизан и силы по поддержанию мира ООН к частично очищенной области.
В тонком, влажном тумане виднелось небольшое скопление зданий. В грязи бесцельно копошились цыплята. Скорее всего, здесь когда-то была ферма campesino¹. Сорок восьмой фронт РВСК присвоил ее себе и превратил в заставу, периметр которой охранял пятидесятикалибровый автомат.
Солдаты в лагере, главным образом потрепанные подростки, вышли из-под навеса, чтобы проследить за гринго², с облегчением подошедших на шатающихся ногах к горящему походному костру.
- Здесь держат заложников? – прошептала Шюкрю, показывая свое незнание. Все еще страдая от эффектов высотной болезни, она держала голову руками.
- Скорее всего, нет, - ответил Фурнье, осматривая местность опытным глазом.
Люси увидела взгляд Гаса. Она была уверена, что их здесь нет. Лагерь производил впечатление спокойного места. С несколькими целями, стоящими в одном конце, это место напоминало тренировочный лагерь, только сейчас в нем не проводилось обучения.
- Кто это? – спросил Карлос, когда из покрытого листьями ближайшего бунгало к ним вышел светлокожий джентльмен. Он был одет в тот же самый камуфляж, как и повстанцы, но его светлая кожа и нерешительная манера поведения выделяли его среди остальных. К тому же у него не было оружия.
Они все собрались у огня, и коменданте Маркес представил подошедшего мужчину.
- Это сеньор Альварес, - объяснил он, хотя это им ни о чем не говорило. – Его взяли в качестве представителя РВСК на эти переговоры. Вы можете начать процесс тотчас же.
Он указал на кирпично-глиняное сооружение с дверью-ширмой.
- Идите в зону, отведенную под кабинет.
Грохот генератора и свет, идущий изнутри, давали лачуге радушный вид. Люси с уверенностью оставила в стороне дурное предчувствие. Здесь, в этих богом забытых джунглях она именно для этого. Гас может иметь преимущество со своим знанием окружающей среды, но никто лучше нее не читает людей. Она могла интерпретировать самый маленький из нюансов, вспышку потаенной мысли, взмах ресниц — детали которых не замечает большинство людей. Этот дар, которому нельзя обучить, унаследованный от ее отца, делал ее лучшей в своем роде.
Только войдя, Фурнье настоял на более подробном знакомстве. Худой, щеголеватый Альварес, оказалось, был аргентинским бизнесменом, владеющим трубопроводами в северной Колумбии. Он объяснил, что вынужден играть роль посредника между РВСК и ООН или рисковать нападением на его собственность.
Люси понятия не имела, зачем им нужен посредник, но это имело смысл. Командующий фронтом РВСК, Рохас, не хотел показывать свое лицо посторонним.
Разместив стулья вокруг старенького столика, она и Гас изучали одинокую комнату, ища вещи, которые могли бы дать подсказки относительно местоположения Ховица и Барнса.
Кроме столика в помещении был лишь рабочий стол и ряд двухъярусных кроватей. На столе лежало несколько книг марксистской наклонности, ноутбук и ручки. Кто-то оставил коротковолновое радио на подоконнике. Поймав взгляд Гаса, Люси удостоверилась, что он тоже его увидел.
С тактом и вежливостью по поводу насильственной причастности Альвареса к этому делу, Фурнье провел встречу.
- Вы видели заложников? – спросил он.
- Нет, нет, - сказал аргентинец. - Я прибыл сюда только вчера вечером. До этого я находился в своем доме в Буэнос-Айресе.
- Тогда, пожалуйста, передайте лидеру РВСК нашу просьбу представить доказательство того, что пленники живы — если я не ошибаюсь, его зовут Рохас? Когда вы с ним встретитесь?
- Думаю, скоро, - сказал Альварес.
Люси бросила случайный взгляд на Гаса. Эти деловые переговоры могут занять целые недели, даже месяцы, прежде чем приведут хоть к какому-нибудь результату. Они должны найти Ховица и Барнса прежде, чем сядут батареи их телефона — прежде чем Ховиц и Барнс умрут, став жертвой жестокости похитителей.
- Мы не можем продолжать двигаться, вы же понимаете, - настаивал Фурнье, - пока у нас нет доказательств того, что они живы.
- Я понимаю, - уныло сказал Альварес, выглядя проигравшим.
Не достигнув ничего другого, они грелись в роскоши электричества, пока из дверного проема ни выглянул Маркес, останавливая тем самым беседу.
- Я отведу вас к Рохасу, - сказал он Альваресу.
- Сколько времени это займет? – осмелился спросить Фурнье.
Маркес не ответил. Дверь с проволочной сеткой закрылась, и члены команды ООН нерешительно замерли, а затем вышли вслед за Альваресом.
- Заместитель Буитрэ позаботиться о команде до моего возвращения, - объявил Маркес, надевая рюкзак.
-В это время вы будете спать там. - Он указал на бунгало из бамбука и соломы, из которого ранее вышел Альварес.
Передав Буитрэ последние инструкции, Маркес ушел с аргентинцем и маленьким отрядом солдат в ту же сторону, откуда пришла команда ООН.
"Не прошли ли они мимо лагеря Рохаса на этом пути?" – спрашивала себя Люси. Что насчет заложников? Возможно, они прошли прямо мимо них, даже не поняв этого.
К ним подошел Буитрэ, и ей пришлось отвлечься от своих размышлений. В жесте самомнения он потянул свои брюки наверх, и между членами команды пробежала рябь неловкости.
- Oigan, - скомандовал он. Слушайте. - Если кто-то из вас навредит нам, то я запру его там.
Он указал на сарай, стоящий в небольшом отдалении от лагеря. Он выглядел таким гнилым и обветшалым, что мог бы разрушиться в любой момент.
- Там полно шершней и крыс. Так что не вставайте у меня на пути, - добавил он. Бросив на них тяжелый взгляд, Биэтре ушел в дом, который они только что покинули, чтобы насладиться электричеством и, по-видимому, отдохнуть.
Члены команды ООН обменялись взглядами.
- Что будем делать? - спросил итальянец.
- Давайте осмотрим наш дом, - предложил Фурнье, ведя под руку Шюкрю. Беллини последовал за ними, но трое "испанцев" — Карлос, Луна и Густав — мужественно терпя морось, остались снаружи, чтобы посовещаться без посторонних ушей.
- Как думаете, где мы? – пробормотал Карлос.
- Восточный склон Ла Монтаны, - ответил Гас , - на высоте возможно в десять тысяч футов.
Он поднял голову и посмотрел между просветами тоненьких деревьев. Двойные пики горы были еле различимы в дрейфующем тумане. Где-то там, наверху находилась радиостанция, передовавщая Голос Сопротивления.
- Согласен, - сказал Карлос.
- Почему бы не расспросить детей? – предложила Люси, кивая в сторону группы подростков, играющих в футбол на небольшом поле. В то время, как повстанцы-женщины были заняты мытьем посуды и сбором хвороста, мальчики отошли в сторону, поиграть в латиноамериканский futbol.
Карлос оценивающе поглядел на них.
- Как у вас с футболом? – спросил он.
Гас показал на Люси.
- Она умеет играть. У меня же обе ноги левые.
- Давайте предложим поиграть, - сказал испанец с блеском в глазах. - Двое против пяти. Как думаете, примут они такие условия?
- И лучше тебе быть хорошим игроком, - возразила Люси, показывая ему идти вперед.
- Я неплох, - сказал он, скромно пожав плечами.

Гас наблюда как Карлос и Люси идут к полю. Четверо подростков тут же перестали играть, заметив их. Как только Карлос предложил им матч, они в унисон посмотрели на кирпичную хибару Буитрэ.
Заместитель очевидно почивал. Посмотрев друг на друга, они пожали плечами. Конечно, почему нет?
- Давай, Густав. Нам нужен еще один игрок, - крикнул Карлос, махая ему.
Жестами показав, что он не может играть, Гас прислонился к стволу апельсинового дерева в ожидании увидеть, как же игра в футбол может помочь им заполучить молодых осведомителей.
Поставленные в обоих концах поля, где была самая ровная земля, AK-47 российского производства служили воротами в игре. Люси решила исполнить роль защитника и вратаря. Карлос же будет играть в атаке. Игроки кивнули, и игра началась.
Гас в изумлении насупил брови оттого, что испанец позволил мячу пройти мимо него. И вот Люси оказалось одна против троих быстроногих подростков.
Гас не мог не улыбнуться. ПТСР или не ПТСР, она была терпеливым и находчивым партнером. С длинными, быстрыми ногами, она оказала упорное сопротивление опытным молодым людям, уведя мяч из-под ног подростка и передав его Карлосу, который тут же упустил мяч.
Гас посмеивался про себя, видя ее искренне раздражение. Ее характер, такой же обескураживающий, как и восемь лет назад, интриговал его так же сильно, как и ее острое понимание вещей. Независимо от интенсивных тренировок, независимо оттого, как старательно он обращал внимание на то, что происходит вокруг него, он был склонен пропускать детали, терять себя в абстракциях. Люси, с другой стороны, была профи. Он, быть может, и думал, что может справиться с этой операцией в одиночку, но не мог. Он был рад, что она настояла на том, чтобы сопровождать его, несмотря на риск для его сердца.
Уводя мяч во второй раз, она крикнула Карлосу не терять его. В тот самый момент дверь жилища Буитрэ со скрипом открылась, и, не спускаясь с крыльца, хмурый заместителя впился в играющих взглядом.
"Черт", - подумал Гас, спрашивая себя, вмешается ли этот человек в игру.
Кстати об игре - трое повстанцев окружили испанца. И тут Карлос показал высший класс, просочившись мимо всех трех удивленных защитников. Он добежал до конца поля и послал мяч в «ворота» прямо между ног вратаря.
Краем глаза Гас заметил, что Буитрэ повесил ключи на гвоздь, поправил брюки и спустился с крыльца. Он собирается остановить игру? Гас задавался этим вопросом, сам идя к полю. И тогда он увидел, что игроки заняли свои места. Нет, он собирался присоединиться к ним.
Внезапно, Гасу захотелось, чтобы Люси больше не играла.
Карлоса блокировали четыре защитника, и мятежники завладели игрой. Битрэ перехватил мяч и прошел к Люси, которая осторожно напала на него.
Втискивая ногу между его ног, ей удалось похитить мяч и передать его Карлосу, который смог пробраться через стену противников и забить гол.
Счет: испанцы – колумбийцы, два - ноль.
Карлос послал Люси тайный сигнал, чтобы она позволила противнику выигрывать. Не нужно сердить повстанцев.
И снова Буитэ обошел Карлоса и вел мяч. Даже с двумя открытыми парнями, он держал его при себе, устремившись к Люси, нерешительно занявшую оборону, поскольку Буитрэ сознательно дразнил ее, хвастаясь игровыми навыками.
Внезапно, и без любого предупреждения, он поскользнулся в грязи. Люси в удивлении смотрела, как он со всей силой падает на спину. Его четыре товарища по команде заржали при виде такого зрелища. Люси с улыбкой протянула Буитрэ руку, и Гас совершенно по-новому зауважал своего партнера.
"Возможно, можно клин клином вышибать", - восхищенно подумал он.
Но тогда Буитрэ злобно ударил ее по руке.
Прикусив губу, Люси отстранилась, расправив плечи и подняв подбородок.
Перед глазами Гаса танцевали красные точки. Он осознал, что бежит к полю, борясь с нелогичным импульсом издубасить уродливое лицо Буитрэ.
Карлос отвлек его.
- Легче, легче, - сказал он, с уверенностью положив руку на плечо Гаса.
- Это всего лишь игра, - добавил он.
Буитрэ понадобилось еще несколько минут, чтобы подняться на ноги. Он послал Люси убийственный взгляд, словно она была причиной его падения. "Проклятье", - подумал Гас. Это им совсем не нужно — враг в рядах повстанцев.
Повернувшись спиной к команде, Буитрэ похромал к своей хижине, чтобы понянчить пострадавшую гордость.
Игроки-мятежники застенчиво приблизились к своим противникам. Унизив Буитрэ, испанцы невольно выиграли у них. Один парень убежал и вернулся спустя несколько минут, неся яйца вкрутую для победителей.
Люси с удовольствием взяла свое яйцо и дрожащими пальцами почистила его. Съев его в один присест, она бросила виноватый взгляд на Гаса, которому не дали яйцо.
- Все нормально, - сказал он ей, игнорируя урчание в животе. – У тебя же ускоренный метаболизм.
Затем они выучили имена молодых повстанцев: Хулиан, Эстабан, Мануэль и Давид - им всем не терпелось рассказать о своей доле. Двоих похитил РВСК, и заставили нести службу. Мануэля продала семья за три мешка риса. Давид, носящий знаки отличия командующего команды, признался, что бросил колледж, чтобы присоединиться к борьбе повстанцев. Его отец был белым антропологом, а матерь - индианкой племени аруаки.
Секунду Гас посмотрел на парня своими умными карие глазами, читая и предостережение, и идеализм молодости в их глубинах. Как продукт разных социальных классов, он решил идентифицировать себя с людьми его матери, растоптанных местным, кого предположительно представлял РВСК.
Люси сильно удивила Гаса, задав вопрос на миллион долларов.
- Вы знаете, где держат американских заложников?
Младшие мальчики покачали головами с вероятным невежеством. Мануэль пошутил, что не знает, где находиться его собственный дом. Для неграмотного кампесино³, это, скорее всего, было печальным случаем. Давид просто пожал плечами и уклончиво ответил, “ Quién sabe?”
Кто знает?
И Гас понял, что Люси оказалась на шаг впереди него. Она уже нашла им лучшего осведомителя. Вопрос состоял в том, довериться ли им ребенок или утаит информацию?
Именно тогда из своего убежища выбежал Буитрэ, уничтожая благоприятную атмосферу беседы.
Он подошел к Мануэлю, который отдал победителям яйца.
- Зачем ты впустую тратишь нашу еду на этих незнакомцев? – бушевал он. Хватая подростка за воротник, он силой тряхнул его.
- Наши люди голодают. У нас нет никаких лекарств, чтобы позаботиться о нас. Ты думаешь, что они здесь, чтобы помочь нам? Они - друзья американских шпионов.
Он начал тянуть Мануэля к страшному сараю, звеня связкой ключей на петле поясе.
Люси стряхнула руки Гаса и последовала за ними.
- Извините меня, заместитель Буитрэ, - окликнула она с удивительной силой в голосе. Лидер партизан остановился и повернулся, недоверчиво смотря на нее. – Вы упали из-за меня, - добавила она, беря вину за его промах, - Быть, может, вы должны вылить свой гнев на меня? Chamo.
Она резко умолкла, и антенны Гаса на опасность встали прямо в воздухе. Кем она только что его назвала? Chamo. Что это значит? Даже Карлос выглядел озадаченным.
Буитрэ наклонил голову на бок.
- Chamo? – повторил он. – Ты говоришь, как венесуэльская шлюха.
Как показалось Гасу, лицо Люси внезапно побледнело, уверенность, которую она показала несколько секунд назад, исчезла. Она неуклюже пожала плечами.
Буитрэ тут же освободил Мануэля.
-Хочешь занять его место? - угрожал он, подходя к ней, но Люси смело стояла на месте.
Гас встал между ними, отодвигая Люси за спину.
- Осторожней, - предупредил он, посмотрев на мужчину.
- Глаза мира в данный момент направлены на РВСК, - спокойно напомнил он.
Буитрэ презрительно ухмыльнулся, делая вид, что тонкий намек Гаса не имел для него никакого значения. Однако, затем он сплюнул на землю у ног Гаса и ушел прочь, несколько секунд спустя скрывшись в своем жилище. Остальная часть партизан тоже разошлась кто куда.
Гас повернулся к Люси, посмотрев на нее и Карлоса вопрошающим взглядом.
- Что значит chamo? - спросил он у нее, подведя ее к низкогорящему огню в костровой яме.
- Приятель, дружок, - перевела она на английский язык. - Это венесуэльский сленг. Просто, - добавила она, потирая лоб с очевидным самобичеванием. - Я забыла, где нахожусь.
- Не волнуйся, - сказал Гас, обнадеживающе кладя ее руку на плечо. – Никто не пострадал. Идем, давай осмотрим наше место для сна.
Они все заколебались при виде Фурнье, стоящего у двери бунгало с измученным видом.
- Проблемы? - спросил он.
- Нет, нет, - уверил его Карлос. – Буитрэ просто не умеет принимать поражение, вот и все.
- Ааа, - сказал Фурнье, но его обеспокоенные серые глаза не переставили смотреть на Люси.

Сноска
1. Исп. деревня.
2. Презр. иностранец
3. крестьянин

So-chan:
Мое объявление.
Хочу отчитаться по этому переводу. 6-7 главы я закончила (только все таки в этом году, а не прошлом :unsure: ). А дальше судьба проекта в тумане, так у меня нет столь сильного желания переводить эту книгу: не срослись мы с ней характерами( да и проект этот не мой, а его только взялась добить). В книге есть классные сцены, но главная героиня - вызывает у меня зубовный срежет. Мне нужен переводчик; а быть ему бетой я согласна : . Если вас заинтересовало предложение - вы знаете, что нужно делать.
Не стесняемся - отписываемся. Я не кусаюсь :P Не упускайте шанс поучаствовать в хорошем проекте.