Глава 18

Возможно, это беременность вытворяет такие шутки с умом Эмили.
Но сестра совсем не выглядела ненормальной, когда ответила:
- Но так и есть.
- Эмили…
- Они оборотни, Абигейл.
- Не шути так надо мной. Признаю, в детстве я искренне верила историям Анны о существовании оборотней, которые якобы жили в Хайленде, они меня пугали, но я уже не ребенок. И меня действительно очень беспокоят эти голоса.
- Я и не шучу, Абигейл, - в фиолетовых глазах Эмили отражалось разочарование. - Разве я когда-нибудь лгала тебе?
- Нет.
- Вот я и сейчас не лгу. Существует особая раса, которая живет в горах среди кланов.
- Крикты.
- Значит, Талорк рассказывал тебе о них?
- Да.
- Но он не сказал тебе всего, если ты не знаешь, что они оборотни.
- Но это всего лишь легенда, - Абигейл упрямо возразила сестре.
- Нет, это не так. Они реальны, и Талорк один из них. Я думаю, что пришло время рассказать тебе, как я вышла замуж за Лахлана.
По мере того, как Эмили рассказывала сестре историю своего замужества, на лице Абигейл отражалось все больше удивления и неверия. Так же росло и осознание того, что Эмили верит в то, о чём говорит, и если так, то значит, что это правда, как и истории Анны. Оборотни действительно существуют.
Если бы кто-то другой рассказал ей об этом, Абигейл потребовала бы доказательств, но это была ее сестра. Единственный человек в мире, который всегда любил ее и никогда не лгал ей. Но в дополнение к полному доверию к сестре, Абигейл не могла не подметить, как детали рассказа Эмили объясняли все те непонятные вещи, которые она замечала за Талорком.
- Когда оборотень находит свою истинную пару, то они иногда могут мысленно общаться, - сказала Эмили. – У нас с Лахланом есть этот дар.
- Талорк называл меня своей истинной парой, а я думала, что это означает быть его другом.
Эмили не смеялась, но вот Абигейл могла бы. Какой же дурой она была. Такое двусмысленное слово, но объясняет так много.
- Волки находят пару на всю жизнь, и волк Талорка связал с тобой свою жизнь, - проговорила Эмили с полной уверенностью. - Хотя крикты редко спариваются с людьми, но и такое бывает. Я тому подтверждение. Существование нашей дочери и мое теперешнее состояние является еще одним доказательством, что мы с Лахланом истинная пара. Я не знаю, почему мне так повезло, и почему благословлён твой союз с Талорком, но это случилось.
Абигейл вспомнила собственнический взгляд волка, когда она впервые встретила его в лесу, а затем после того, как он убил, защищая ее, и… девушка почувствовала слабость.
- Это не может быть правдой, - проговорила Абигейл, хотя сама понимала, что её возражения были не более чем звуком, и все, что сказала Эмили – истинно.
- Это правда. Я бы никогда не лгала тебе о таком важном. Ты же знаешь это.
Абигейл вспомнила, как голос кричал ей, когда на них с Талорком напал кабан.
- Он все время может говорить со мной, или только в очень эмоциональные моменты?
- Лахлан так говорит со мной все время, как и я с ним. Кейт и ее муж, тоже истинная пара, также могут мысленно общаться. Насколько я знаю, все, кто повязан священными узами, имеют дар мысленного общения.
- Почему же Талорк не сказать мне? - Почему он не захотел использовать эту способность, чтобы общаться с ней? Как он мог отнять у нее возможность слышать его голос, когда весь мир вокруг неё был нем?
- Я не знаю. Когда я была здесь, как его невеста, он мне тоже ничего не сказал. Но и Лахлан не рассказал мне об истинной природе криктов. Это сделала Кейт.
- Но зачем это скрывать?
Эмили пристально посмотрела на сестру:
- Ты, как и все люди, должна знать ответ на этот вопрос.
- Потому что различия часто рассматриваются как угроза.
- Именно. Если бы их секреты были обнаружены, на них бы началась охота, как на зверей чтобы уничтожить. Ты знаешь, что могло случиться с тобой, если бы люди узнали о твоей глухоте; а теперь подумай, насколько хуже они могли бы поступить, узнай, что кто-то способен обращаться в волка. Крикты - храбрые воины, но по сравнению с численностью людей, их очень мало.
- Это не объясняет того, почему Талорк ничего мне не рассказал.
- Нет, конечно. Я знаю, что крикты очень тщательно берегут тайну своего народа. Если будет обнаружено, что кто-то выдал тайну, или тот, кому этот секрет доверили, расскажет о нём, то приговор предателям – смерть.
- Но ты ведь сказала мне, - проговорила Абигейл, и в голосе явно слышалось беспокойство за сестру.
- Конечно, сказала. Ты моя сестра, и ты повязана с криктским воином. Ты не можешь быть опасной для этого народа.
- Очевидно, что Талорк так не думает.
- Он просто очень недоверчивый человек.
Если бы он любил ее, он бы доверял ей, но это было не то, что Абигейл могла сказать сестре.
- И я обманула его.
- Да. Хотя так же, как ты должна понимать необходимость криктов хранить свои секреты в тайне, он должен понимать и твои мотивы скрывать свой недуг, и не судить тебя строго из-за этого.
- Он очень сердится, когда я называю свою глухоту недугом, - сказала Абигейл, понимая, что если она как можно скорее не переменит тему, то просто сломается от горя, из-за того вывода который сейчас сделала.
- Неужели?
- Да. Он говорит, что это не болезнь, а просто одна из незначительных слабостей, которую я очень хорошо компенсирую.
- Иногда он может быть умным человеком.
- Да, - это было всё, что Абигейл могла сказать, стараясь сохранить вид безмятежности и спокойствия на лице. Но её сердце сжималось в груди от истинной причины того, почему Талорк скрыл правду о себе и о криктах.
Почему каждый раз, когда ей кажется, что она наконец-то находит счастье и покой, судьба снова наносит ей удар?
- Что с тобой, сестра?
И впервые в своей жизни, Абигейл солгала Эмили:
- Ничего, всё нормально.
- Я хотела бы стать мухой и притаится где-то тут на стене, когда ты сообщишь мужу о том, что знаешь всю правду о его волке, - проговорила Эмили.
Абигейл не могла скрыть гримасу боли на лице.
- Он испытает облегчение, поверь мне. Волк Лахлана нуждался в моем признании и моей любви так же сильно, как и его человеческая половина. Он обожает, когда его чешут за ушками; Талорк тоже это любит, не сомневаюсь.
Абигейл заставила себя выдавить улыбку, которая могла бы обмануть и сестру. Эту маску спокойствия Абигейл держала и на протяжении прощального ужина с сестрой, и во время расставания на следующий день.

Той ночью Абигейл впервые отказалась заниматься любовью с Талорком, сославшись на усталость. Тихие слезы струились по ее щекам, когда она плакала в темноте, пока ее муж спал рядом на шкурах.
Он обманул ее так же, как она его, но он посмел жестоко осудить ее за хранение своей тайны. Он сомневался в ее любви к нему, но что более важно, теперь стало ясно, что он никогда не любил ее.
Мало того, что она не родилась в Хайленде, так она еще не была и криктом. Эмили рассказала ей о том, насколько трудно было Лахлану принять свои чувства к ней из-за ее человеческой сущности. И этот человек был настолько опьянен любовью, как ни один другой в истории человечества.
Какие шансы у Абигейл преодолеть те предубеждения, что так сильно укоренились в голове Талорка?
Он совсем не желал делиться своими особенными способностями с ней. Волк, которому, по словам Эмили, была нужна любовь и принятие Абигейл, скрывался от нее. Хотя они могли бы разделять такую интимную связь, как мысленное общение, Талорк и это отобрал у нее.
Последнее, пожалуй, ранило более всего. Талорк должен был понимать, какие лишения испытала Абигейл, потеряв слух. Иметь возможность снова слышать, особенно голос мужа - это было самым удивительным из чудес.
Но он отказал ей в этом, потому что пришлось бы также поделиться и своими секретами. А значит, означало доверять ей, чего он никогда не сделает по отношению к женщине, что родилась и выросла в стране, которую он ненавидел. Мука от осознания этого терзала и без того измученное сердце Абигейл.
Эмили выразила желание присутствовать в тот момент, когда Абигейл откроет свое знание истины Талорку.
Только Абигейл не была уверена, что скажет об этом мужу. У нее не было желания слушать, как он будет рассказывать ей, почему не посчитал ее достойной знать правду о нем. Также, она не хотела рисковать из-за возможных неприятных последствий для Эмили, оттого, что она рассказала ей тайну криктов. Без сомнения, Лахлан защитил бы ее, в конце концов, Балморал любил свою жену, но Абигейл не хотела, причинять сестре даже малейшее беспокойство.
Эмили всегда только то и делала, что защищала ее, и заботилась о ней. И теперь заслуживала того же в ответ.

На следующий день, Абигейл покинула "постель" прежде, чем Талорк проснулся, не желая говорить с мужем сейчас, когда она так напряжена и эмоции на пределе.
Она не знала, сможет ли простить его за то, что он лишил ее радости слышать его голос, в то время как у него была возможность подарить ей такое удовольствие.
Так, полностью погрузившись в хаос беспорядочных и грустных мыслей в голове, Абигейл не была, как обычно, очень внимательной, спускаясь по узкой лестнице. Ступив ногой на ступеньку, девушка почувствовала, как что-то попало ей под туфельку. Потеряв равновесие, она начала клониться вперед, отчаянно пытаясь, схватится за стену, но под руками скользнул только гладкий камень.
Ужас охватил ее. Она начала падать. Не имея возможности остановить своё падение, Абигейл постаралась увернуться к стене, а не в пропасть, от которой не отделяли даже перила. Она опустила голову и обхватила ее руками, в надежде предотвратить удар.
Падая, Абигейл кричала имя Талорка в уме, а потом, с глухим стуком приземлилась на пол, раскинув в стороны руки. Она почувствовала сильную боль от удара головы об стену, и после это мрак поглотил ее.

Абигейл пришла в себя в своей спальне, лежа на шкурах, и какой-то настойчивый голос требовал ее внимание. Над ней, с очень обеспокоенным выражением на лице, склонился Талорк. Ну, по крайней мере, ей показалось, что это так. Абигейл проигнорировала голос в голове, зная, что это он обращается к ней. Она просто отвернулась от него.
Талорк дотронулся до ее уха, давая ей понять, что хочет что-то сказать.
Она отказалась смотреть на него.
- Я упала с лестницы.
Он нежно взял ее за подбородок и повернул лицом к себе, и Абигейл была вынуждена, встретится с ним взглядом.
- Не волнуйся. Я не сержусь на тебя, за то, что спускалась по лестнице одна.
Она не нуждается в его заверениях.
- Это была не моя вина. На ступеньках что-то было. Я наступила на это и потеряла равновесие.
- Ты не должна оправдываться, - покачал головой Талорк. – Лахлан был прав, как мне не горько в этом признаваться. Такая лестница небезопасна для семьи. Я обязательно её переделаю и установлю перила.
Абигейл проигнорировала его рассуждения о важности изменений.
- На лестнице что-то было. Я почувствовала это под туфелькой.
- Ничего там не было. Я нашел тебя сразу же после того, как ты упала, и там ничего не было.
- Ты нашел меня?
- Осгард прибежал первым, возможно за несколько мгновений до меня, и, несмотря на все его бурчание, он переживал больше всех.
Талорк нахмурился и повернул голову, глядя на кого-то за его спиной.
Гуайэр спокойно встретил хмурый взгляд своего лэрда.
- Осгард не раз заявлял, что не признаёт своей новой госпожи. Он хорошо знает о её привычке самостоятельно спускаться по лестнице утром. Он, как правило, первый приходит в главный зал. Он легко мог положить что-то на ступеньки, а перед тем, как вы обнаружили лежащую без сознания жену, скрыть все следы.
Абигейл не нравилась возможность того, что кто-то с клана хотел ей навредить, но она знала, что на лестнице что-то было. Прежде чем она успела хоть что-то сказать, Найэл дал о себе знать.
Его сердитый взгляд был таким же свирепым, как и в Талорка, если не больше, когда он посмотрел на Гуайэра.
- Ты смеешь обвинять советника нашего лэрда в поступке, который приравнивается к измене? Он верный крикт.
- И только потому, что он крикт, он вне подозрения, но если я простой человек, мое мнение ничего не значит? Даже если я сенешаль этого замка и пекусь о безопасности моей госпожи?
Опасная тишина наступила после этих слов Гуайэра, которые сделали Талорка и Найэла не просто сердитыми. Они выглядели опасными и разъяренными.
Абигейл еще раз прокрутила в голове слова Гуайэра, и ее осенило – он назвал себя «человеком», а не просто «горцем». И это подразумевало, что различие между криктами и остальной частью клана не было для него тайной. И ни Найэл, ни Талорк до этого не догадывались о том, что он знает их истинную природу.
Он едко глянул на двух огромных воинов.
- Вы что думаете, я слепой? Я ведь живу вместе с вами!
- Хватит, - прорычал Талорк, покосившись на Абигейл.
Взгляд Гуайэра обращенный к нему стал презрительным.
- Всеми средствами стараетесь держать вашу жену, вашу истинную пару в неведении!
- Вон отсюда! – приказал Талорк.
- Нет! - запротестовала Абигейл. - Он мой друг.
- Ты смеешь мне перечить? – спросил Талорк угрожающе.
- Ты и так уже много в чём отказал мне, но теперь ты не посмеешь лишить меня моего лучшего друга.
- И в чём же я тебе отказывал? – спросил Талорк с искренним удивлением, так как наверняка даже не догадывался, что о его секрете всё известно.
И это ещё больше ее разгневало. И только Эмили знала, что когда Абигейл сердиться, она замыкается в себе, и почти не говорит.
- Я не хочу это обсуждать.
Муж озадачено уставился на нее:
- Абигейл…
Она, в ответ, молча, посмотрела на него.
- Я должен заняться своими обязанностями, - проговорил Гуайэр, с явным намерением положит конец препирательствам между лэрдом и его женой. – Вам нужно отдохнуть.
Абигейл мягкой улыбкой поблагодарила его за заботу. Затем она выразительно посмотрела на Талорка с Найэлом:
- Вы не причините ему никакого вреда.
Найэл дернулся, как будто от удара.
- Я, конечно же, нет. Он мой… товарищ по оружию. Я всегда хотел,… я всегда буду защищать его.
Гуайэр выглядел так, как будто так же поверил его словам, как и Абигейл, верила в любовь Талорка - то есть, совсем не поверил.
- Абигейл, что, черт возьми, происходит с тобой? – требовательно спросил Талорк.
- Возможно, это так падение повлияло на мои мозги, - ответила та с неподдельной иронией.
От этого объяснения Талорк, казалось, вздохнул с облегчением.
Прежде, чем рыжеволосый воин покинул комнату, они с Абигейл обменялись понимающими взглядами.
- Я хочу отдохнуть, - проговорила девушка, не глядя на кого-то конкретно.
Талорк коснулся ее щеки, как это часто делала Эмили, чтобы привлечь ее внимание. Она подняла на него глаза, и то только потому, что знала, что он не отстанет, пока она не сделает этого.
- Во-первых, ты выпьешь целительного чаю, который по моему указанию приготовила Уна по рецепту моей матери.
С ее счастьем, чай будет отравлен.
- Нет.
- Я настаиваю.
- Уна ненавидит меня. - Кто-то положил что-то на ступеньки. Если это не Осгард, то, возможно, вдова.
- Я не буду ничего, ни есть, ни пить ее приготовления. И даже не вздумай лгать мне, притворяясь, что приготовлением будет заниматься кто-то другой. Я умею читать по лицам так же хорошо, как и по губам, и узнаю, когда кто-то скажет неправду.
- Я бы не стал лгать, - ответил Талорк, и во взгляде его зажегся гнев.
Абигейл не удостоила такое смехотворное утверждение ответом. Конечно же, он будет лгать. Или, по крайней мере, скроет правду.
Когда девушка ничего не произнесла, Талорк обернулся к Найэлу, давая указания:
- Проследи, чтобы кто-то, кто сейчас на кухне, приготовил травяной чай.
Через десять минут Найэл возвратился с дымящейся чашкой. Абигейл ничего не сказала, а просто закрыла глаза, найдя простой способ игнорировать мужа.

На протяжении всего дня и на следующий день, Талорк бережно заботился о ней, терпеливо перенося ее плохое настроение, но Абигейл всё равно держала мужа на расстоянии. Тот факт, что её мучила самая худшая в жизни головная боль, помог ей легко проявлять свое капризное состояние. Даже постоянные издевательства Сибил не приносило ей такой головной боли.
Гуайэр дважды на день приходил навестить Абигейл, но они никогда не оставались наедине, поскольку якобы так диктовали приличия, но в это она совсем не верила, потому что, Талорк, Найэл и Барр не столько оберегали её честь, сколько оберегали от неё свои секреты.
На третье утро, Абигейл настояла на том, чтобы спуститься в главный зал и позавтракать вместе с Талорком и остальными воинами.
Уна выразила свою обеспокоенность по поводу здоровья Абигейл, но девушка была не в настроении играться с вдовой в «отличных подруг», после того, как та пыталась подорвать авторитет Абигейл перед другими членами клана. Она просто сделала вид, что не замечает попытки Уны заговорить с ней.
Краска, что заливала щеки вдовы, говорила о том, что она догадалась о намеренном нежелании госпожи говорить с ней, и прекратила всякие попытки заговорить снова.
- И что это было? – спросил Гуайэр, когда Талорк с Барром отвлеклись разговором о планировании занятий для воинов. – Я думал, вы хотели расположить ее к себе.
- Больше не хочу. – По крайней мере, теперь. – У меня просто нет настроения, прямо сейчас разбираться с нею.
- Перед тем, как король дал указ Талорку жениться, Уна лелеяла надежду положить конец своему вдовству и выйти замуж за лэрда.
Это могло объяснить первоначальное холодное отношение Уны, но это никак не оправдывало её.
- Она сказала, что была домоправительницей на протяжении последних трех лет. Если бы Талорк заинтересовался ею, он бы дал понять раньше.
- Нет сомнений. – Гуайэр нахмурился, и с грустью проговорил. - Она теперь переключила свое внимание на другого воина.
- На Найэла? - спросила Абигейл интуитивно.
- Да.
Абигейл сжала его руку в молчаливом сочувствии.
Глаза Гуайэра расширились, и прежде, чем пожать руку в ответ, он пробормотал слова благодарности.
Найэл скрестил руки на груди, привлекая к себе внимание Абигейл.
- Если вы двое закончили пожимать друг другу руки, то, возможно, ты, сенешаль, возьмешься за исполнение своих обязанностей?
Оказалось, сегодня утром не только у Абигейл было плохое настроение.
Выражение лица Гуайэра стало угрюмым.
- Я собираюсь пойти к кузнецу, чтобы проверить, как там обстоят дела с изготовлением инструментов, которыми наши люди будут торговать на собрании. Не хотите пойти со мной?
- Да, конечно. Я хочу поблагодарить Магнуса за те инструменты, что он изготовил для меня, чтобы работать в саду.
Талорк прикоснулся к ее уху, и этот привычный жест в сочетании с той стеной, которую она построила между ними, заставил ее пожелать чего-то другого. Абигейл обернулась и посмотрела на мужа.
Он скользнул заинтересованным взглядом между ней и Гуайэром.
- Может, тебе следует отдохнуть еще один день. – Очевидно, он по-прежнему беспокоиться, что сенешаль может раскрыть секреты Талорка.
Если бы муж беспокоился о ее здоровье, то она, возможно, и послушалась бы его. Но знание того, что он озабочен только тем, что Гуайэр может рассказать о том, что ей и так уже было известно, заставило девушку еще более решительно настаивать на этом визите к кузнецу.
- Подумаешь, пара ушибов. Прогулка пойдет мне только на пользу.

- Как ты думаешь, он скажет ей? – спросил Талорк Найэла.
- Он пообещал, что не скажет. Я не помню, чтобы Гуайэр когда-то нарушал свое слово.
- Я тоже. - Но он не мог не волноваться. Талорк необходимо быть первым, кто расскажет Абигейл о его истинной природе. Но когда стало ясно, что сенешаль знает о самом большом секрете криктов, Талорк понял, что если он сам не поговорит с женой в ближайшее время, она может узнать об этом от кого-то другого.
- А ты не думаешь, что сестра могла ей всё рассказать? – спросил Барр.
- Вряд ли, конечно, но если бы она это всё же сделал, думаю, Абигейл уже бросила бы мне в глаза эту правду.
Найэл фыркнул.
- Или это сделала бы Эмили, если бы поняла, что ты ничего не рассказал Абигейл и ее сестра находиться в полном неведении относительно твоего волка.
- Да, она никогда не боялась высказывать то, что у нее на уме.
- Я помню, - сказал Барр с усмешкой.
- Весь клан помнит, как она уподобила меня козлу.

На пути к внешнему двору замка, Абигейл убедилась, что вокруг никого не было, прежде чем спросить у Гуайэра:
- Ты любишь его, не так ли?
Воин не спрашивал, кого она имела в виду, и не пытался притворяться, что не знает, о ком едет речь. Он просто вздохнул и сказал:
- Да.
- Я так и думала.
- Я любил его всю жизнь. Я не помню, когда я осознал, что хочу поцеловать его, прикоснуться к нему как любовник. Я знаю только то, что я никогда не хотел никого другого.
- Тебе еще кто-то когда-нибудь нравился, будь то мужчина или женщина?
Гуайэр покраснел.
- Я находил многих воинов привлекательными, но Найэл единственный, кто вызывает у меня такое желание. Я так сильно его хочу, что меня прямо в дрожь бросает. Однажды, он заметит это. И тогда он наверняка убьет меня.
- Потому, что ты мужчина?
- Нет, у криктов такое бывает, когда судьба связывает двух женщин или двух мужчин. Это происходит не часто, но всегда считается благословением Бога. Найэл придет в ярость потому, что я не крикт. Он думает, что я слаб потому, что… - внезапно Гуайэр замолчал.
- Потому что у тебя нет природы волка, как у него, - закончила Абигейл за него. – Эмили рассказала мне правду о криктах, когда приезжала.
- А Талорк считает, что тебе ничего не известно.
- Я знаю, – теперь была ее очередь почувствовать грусть.
- Ему очень сложно научиться доверять, но однажды наступит такое время.
- Возможно, когда я буду старая и седая, - вздохнула девушка. – Расскажи мне лучше что-то о Найэле.
- Вы не находите мою любовь к нему отвратительной? - спросил Гуайэр с недоумением.
- Конечно же, нет.
- Но Церковь учит, что это не правильно. Здесь мы не очень зависим от законов Римской церкви, но я всегда верил, что англичане безоглядно следовали религиозным указаниям.
- Некоторые так и поступают, а некоторые нет. - Абигейл пожал плечами. - Церковь учит, что женщины в последнюю очередь заслуживают Божьей любви, даже после животных.
Глаза воина расширились от удивления.
- Наш священник никогда бы не сказал такой глупости.
- Ваши женщины очень сильные.
- Нет, это просто наши мужчины за такие проповеди могут прогнать его с нашей земли.
Абигейл улыбнулась.
- Церковь также учит, что муж не только имеет право бить жену, но просто обязан это делать.
- Теперь я точно знаю, что вы меня разыгрываете. Даже Английская Церковь не настолько жестока, чтобы так заявлять.
Абигейл захотелось закричать от его наивности.
- Но это правда. Аббатиса говорит, что когда Церковь учит издевательству и ненависти, мы должны вспомнить о том, что Христос учил нас любить Господа Бога, потом любить ближних, а все другие законы должны основываться на этих двух.
- Ваша Аббатиса кажется мудрой женщиной.
- Да, она такая. Я не верю, что любовь это какая-то мерзость, как и не верю в то, что Бог любит меня меньше, чем скот моего отца.
- Я тоже не верю. Но моя любовь безнадежна.
- Ты уверен? - Абигейл казалось, что и у Найэла были сильные чувства к Гуайэру, но она не знала, была ли это любовь. И поэтому она не хотела строить каких-либо предположений и зря обнадеживать молодого воина.
- Да, особенно после того, как Уна положила глаз на Найэла.
- А ему тоже нравятся мужчины, как и тебе?
- Я не знаю. Крикты нашего клана не заводят кратковременных интрижек, но Уна красивая женщина. А криктские воины очень редко связывают свою судьбу с людьми, тем более с мужчинами.
- Уна может быть и красавица, но у нее скверный характер.
- Она раздражает, это правда, - согласился Гуайэр с горячностью большей, чем выражал прежде, до того как женщина начала флиртовать с Найэлом.
Когда они вышли с рощи и направились во внешний двор замка, по пути им встретились пара воинов. На одном были цвета Синклеров, но плед другого воина Абигейл не распознала.
Разминувшись с ними, Абигейл обернулась к сенешалю:
- Кто это был?
- Посланник короля. - Гуайэр повернулся, и, схватив за руку Абигейл, направился вверх по склону.

Глава 19

Два воина находились всего в нескольких шагах впереди, так что Абигейл воздержалась от того, чтобы расспрашивать Гуайэра, что привело посланника короля Шотландии в замок Синклеров.
Когда они подошли к главному залу, девушка схватила сенешаля за руку и прошептала:
- Погоди.
Он вопросительно посмотрел на нее.
- Войдем тихо.
- Чтобы крикты не заметили и не услышали нас, нам нужно быть тише паука, ползущего по полу.
- Мы можем войти через кухню, там есть дверь, которой пользуется Уна. – Абигейл прикусила губу, размышляя о том, не подумает ли Гуайэр о ней плохо из-за того, что она собирается подслушивать.
- Запах пищи замаскирует наш запах.
- Именно, - улыбнулась девушка.
Гуайэр подмигнул.
Они бросились вокруг башни к кухне, не обращая внимания на Уну, когда проходили ее владения. Однако Абигейл улыбнулась двум женщинам, помогавшим месить тесто, из которого выпекут хлеб к ужину.
Не имея возможности что-нибудь слышать, она старалась ступать как можно мягче. Гуайэр не отступал ни на шаг. Когда они достигли входа в зал, воин удержал ее.
- Нам нельзя идти дальше, - проговорил он одними губами.
- Ты можешь слышать, что они говорят? – спросила Абигейл почти шепотом.
- Нет, но ты можешь видеть лицо посланника.
Она кивнула, и обратила все свое внимание на королевского воина.
- Король был очень расстроен, когда узнал, как подло английский барон обманул его любимого лэрда.
Обманул? Означает ли это, что король Шотландии узнал, что сэр Гамильтон послал свою глухую падчерицу в Шотландию в качестве невесты Талорка? Откуда он мог узнать?
Образ завистливого лица Джоленты предстал перед глазами Абигейл. Ее младшая сестра была в ярости, что такой мужчина, как лэрд клана, достанется такой девушке, как Абигейл. Что теперь будет делать Талорк, когда ясно, что королю всё известно?
Она не знала, что ее муж сказал посланцу, но мужчина кивнул.
- Наш король узнал о вашем недовольстве. Он сделает всё возможное, чтобы ваш брак был аннулирован на основании обмана. Так или иначе, о глухой женщине позаботятся. Дочь сэра Гамильтона, Джолента, будет отправлена на север, чтобы заменить сестру. С этим всё уже улажено.
Талорк резко вскочил на ноги и закричал что-то посланнику. Абигейл могла только надеяться, что он отказывается от предложения своего короля.
- Король Давид, когда получил ваше требование о возмещении от английского барона за обман, был уверен, что вы будете удовлетворены этим решением.
Талорк отправил послание королю, и рассказал о секрете Абигейл? Он требовал возмещения? Ночи любви ничего для него ничего не значили. Вот теперь она поняла, почему он никогда не отвечал на ее признания в любви и даже не давал понять, что слышал ее. Талорк просто ждал, пока его король аннулирует брак. Подобно Сибил, муж Абигейл разработал план, чтобы навсегда избавиться от нее.
Боль от осознания этого заставила девушку согнуться. От падения ее уберегли руки Гуайэра. Она смотрела на воина снизу вверх, но не могла произнести то, что услышала.
Его глаза были полны сострадания, но так же там была и решительность.
- Не позволяйте им видеть вашу боль.
Она кивнула, втягивая в себя воздух и… смелость. Абигейл заставила себя выпрямиться и отойти от него.
- Мы можем выйти либо через кухню, либо через главный зал. Вам выбирать.
Как досадно, что ей придется встречаться с Уной, потому, что скрыть свои расстроенные чувства от других женщин было бы намного легче. Она указала на кухню, и Гуайэр, кивнув, пошел вперед. Шли они не очень быстро, хотя в кухне старались не задерживаться. К счастью, Уны там не было.
Они нашли ее на улице. Она там была с Найэлом. И они целовались.
По телу Гуайэра прошла судорога, как будто его пронзило током, отражаясь болью тоски и разочарования на его лице.
Найэл оттолкнул вдову, устремив пристальный взгляд прямо на Гуайэра. Он открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но молодой воин отвернулся и устремился прочь, волоча за собой Абигейл.
Если Найэл и кричал им что-то вслед, она не могла это услышать. Но она почувствовала вибрацию земли, когда он побежал за ними. Девушка не знала, что Гуайэр через плечо ему ответил, но огромный воин не встал на их пути к нижнему двору.
Когда они достигли кузницы, Абигейл всё продолжала идти. Не спрашивая, почему она не остановилась, Гуайэр последовал за ней. Они прошли прямо через ворота, но привратник не остановил их, так как с Абигейл был Гуайэр.
Они зашли уже достаточно далеко за пределы стен, когда Абигейл, наконец, остановилась.
- В какую сторону?
- Куда именно? – спросил молодой воин.
- В клан моей сестры. В какую сторону нужно идти, чтобы попасть на Остров Балморалов?
- Что сказать посланник короля? – спросил Гуайэр, глаза которого обычно были ярко-зелеными, а теперь стали тусклыми и безжизненными от горя.
Абигейл всё ему рассказала.
Сенешаль выглядел ошеломленным.
- Талорк отправил королю послание с жалобой на вас?
- Да.
- Я не верю в это.
- Я знаю, что я видела.
- Да, но. . .
- Посланник сказал, что король, так или иначе, позаботиться обо мне.
И так бледное лицо Гуайэра, теперь лишилось всех красок. Он указал на северо-восток:
- Остров Балморалов находиться там.
Абигейл направилась в указанную сторону. Воин шел рядом. Как только солнце поднялось уже достаточно высоко, они остановились, чтобы попить воды из ручья.
- На берегу озера, в пещере, наш клан держит лодки для переправы, - сказал Гуайэр. – Чтобы отправиться на остров, нам придется подождать до утра. Пешком мы только к темноте доберемся до берега.
- Мы можем остановиться в пещере с лодками.
- Да.
Они продолжили путь, не останавливаясь на отдых до самого вечера. Как и все воины, Гуайэр имел при себе вяленое мясо в небольшой сумке, которую держал привязанной к поясу. Они поели его вместе с ягодами и зеленью, которые собрала Абигейл. Конечно, это был не пир, но они восстановили свои силы и продолжили свой путь через лес.
Хотя в ночном небе ярко светила луна, было уже поздно, как Гуайэр и предсказал, когда они достигли берега озера.
Абигейл остановилась и осмотрелась, и на какой-то волшебный момент страх и боль уступили место благоговению и трепету.
- Какое оно огромное. И очень красивое.
- Да. Днём вдали можно увидеть Остров Балморалов.
- Эмили очень боится воды, или, по крайней мере, раньше боялась. Но потом муж научил ее плавать. Интересно, как она перенесла переправу в первый раз?
- Вы не боитесь воды?
- Нет. Хотя раньше я боялась диких зверей.
- Когда вы узнали, что ваш муж волк, это что-то изменило?
- Встретив волка впервые, я не знала, что это был Талорк. – Девушка обхватила себя руками, но холод в сердце она не могла прогнать. - Он подошел ко мне, когда я гуляла в лесу вблизи горячих источников. Сказать по правде, я тогда до смерти испугалась, но в то же время, была просто поражена. Найэл тогда пообещал, что волк не причинит мне никакого вреда.
При упоминании человека, которого он любил, Гуайэр вздрогнул.
Абигейл положила руку ему на плечо.
- Мне очень жаль.
- Ваша боль сильнее, чем моя.
- Я так не думаю.
Гуайэр провел рукой по щеке и проговорил:
- Ничего хорошего из моей любви не получится, но пока он не нашел кого-нибудь другого, мое глупое сердце было переполнено надеждой.
- Мне кажется, что напрасные надежды ранят больше всего. – Её надежды до сих пор заставляли кровоточить сердце.
- Потому что они рождаются желаниями вашего сердца.
Абигейл кивнула, из-за комка в горле не имея возможности хоть что-то сказать. Талорк олицетворял все ее заветные желания, или, по крайней мере, она так думала.
- Как вы думаете, муж вашей сестры позволит мне остаться с Балморалами?
- Конечно, тебя с распростертыми объятиями примут в любом клане.
Гуайэр грустно улыбнулся.
- Спасибо.
"Ты не отправишься на Остров Балморалов. Я грозился пойти войной на моего собственного короля только, чтобы ты осталась со мной. Я не позволю другому лэрду, будь он криктским вожаком, или нет, забрать тебя у меня".
Услышав голос мужа в голове, Абигейл обернулась. Два огромных волка стояли не более чем в десяти футах от них с Гуайэром.
Рыжеволосый воин также обернулся. Выражение его лица отображало такое же удивление, как и у Абигейл.
- Лэрд?
Талорк кивнул, хотя и находился в волчьем обличии. Волк рядом с ним выглядел так, как будто был белым, но в лунном свете он светился бледным серебром.
Возле Абигейл задрожал Гуайэр.
- Найэл?
Другие волк не ответил так, как Талорк, но медленно выступил вперед, подходя до тех пор, пока не прикоснулся своей огромной головой к боку Гуайэра. Удивление и одновременно трепет отразились на лице молодого воина, которое лишь мгновение назад отражало сильную боль и печаль.
Он протянул руку и запустил пальцы в шерсть волка.
- Неужели это правда? - спросил он зверя.
Найэл гавкнул. Гуайэр опустился на корточки. Белый волк потерся мордой о щеку Гуайэра, а тот в свою очередь, зарылся лицом в мягкий мех волка. Волк задрожал как будто от избытка сильных эмоций, и человек обхватил руками шею зверя.
"Он совсем не боится волка Найэла", голос Талорка был с оттенком мрачности.
Абигейл же заговорила своим обычным голосом, не мысленно:
- Если бы я знала, что это был ты, я бы тоже не боялась тебя.
"Ты так уверена в этом?" Волчьи глаз. . . глаза Талорка. . . казалось, заглядывали ей прямо в душу.
- Я всегда доверяла тебе свою безопасность. С самого первого момента.
"И все же ты убежала".
- Ты пожаловался на меня своему королю. Ты хотел избавиться от меня. – Прежние ощущения безысходности и отчаяния вернулись, охватывая стальным кольцом горя ее сердце.
"Я послал гонца, когда был пьян и не в себе. Я не хочу потерять тебя. Конечно, я осознал это, когда протрезвел".
Абигейл отвернулся от него только чтобы обнаружить, что Найэл срывает плед с Гуайэра. Шок заставил на некоторое время отступить охватившее ее горе.
"Он, конечно же, не собирается совокупляться с ним в волчьем обличии?” - спросила Абигейл Талорка в уме.
Нежелательное удовольствие заполнило ее, когда он ответил ей. До этого момента она не была абсолютно уверена, что сможет так же с ним общаться, что эта особая форма связи могла действовать обоих направлениях.
"Нет, конечно, нет. Он метит свою пару, утверждая на него свои права, чтобы все отныне знали, что Гуайэр принадлежит Найэлу".
И действительно, это было то, что делал большой волк. Он потерся головой о каждый дюйм тела Гуайэра, до которого мог достать. Гуайэр смеялся, то ли от щекотки, то ли просто от переполнявшей его радости. Абигейл могла только отметить, что её друг был вполне доволен тем, что делал человек-оборотень, которого он любил.
Девушка отвернулась от влюблённой пары, давая им некоторое подобие уединения.
"Так вот почему ты трешься лицом о мое лицо, когда мы занимаемся любовью?" - Точнее терся.
"Да. Я страстно желал пометить тебя как волк".
"Но ты не доверял мне достаточно, чтобы рассказать о своей истинной природе, так что, ты не мог это сделать".
"Я не хотел любить тебя".
"Ты получил, то, что хотел".
"Да, в тебе я нашел олицетворение самых сокровенных желаний моего сердца". Слова, которые отображали ее собственные чувства, просто парализовали Абигейл. "Ты моя истинная пара". Волк медленно подошел к ней, как будто боясь спугнуть. "Мне очень нужно, я буду счастлив, если ты примешь моего волка".
"Разве это имеет значение, если ты собираешься позволить королю аннулировать наш брак?"
"Этого не будет. Я отправил посланника обратно с сообщением для короля, что любые попытки аннулировать наш брак будут считаться объявлением войны".
"Ты не можешь идти войной против собственного короля!"
"Это будет не первый раз, когда восстанут кланы Хайленда".
"Но мы только один клан".
"У меня есть союзники".
"Ты действительно не хочешь избавиться от меня?" Может ли всё быть так просто? Нет, есть еще вопрос доверия, который нужно решить, но Абигейл, когда думала, что может потерять мужа, поняла, насколько она готова работать над этим.
"Я буду защищать тебя даже ценой собственной жизни, и, если необходимо, я буду убивать, чтобы удержать тебя".
Ну что ж, Талорк определенно не хочет, расторжения их брака.
"Ты не сказал мне о своей истинной природе". Хотя он и пришел за ней сейчас в волчьем обличии, и мысленно общался с Абигейл, но он даже не подумал рассказать ей правду. И все же. . . "Ты заставил меня думать, что я слышу голоса в своей голове. Я боялась, что схожу с ума, или что священники могли быть правы, и что мой разум был поврежден из-за глухоты".
Волк уткнулся головой ей в живот. "Мне очень жаль, мой ангел. Я никогда не хотел причинить тебе такое горе. Ни одна из этих мыслей даже в голову мне не приходила. Я боялся сделать себя уязвимым для тебя, и я из страха поступал эгоистично. Всё, что во мне есть, полностью принадлежит тебе, и я никогда не заберу этого обратно".
Не в силах противиться своему желанию, Абигейл опустилась на колени и, зарывшись руками в шерсть волка, обняла его. "Ты причинил мне очень сильную боль".
"Я никогда не сделаю этого снова".
Девушка потерлась щекой о его шерсть, стараясь спрятать слезы, что струились по щекам. "Могу ли я верить тебе?"
"Я молюсь, чтобы ты верила".
Абигейл больше не могла сдерживаться – она громко заплакала, ведь ей было легче разделить слезы с волком, нежели с мужчиной. Волк успокаивал её, пока она плакала, нежно касаясь носом её лица.
Абигейл рассмеялась сквозь слёзы. "Я знаю, что ты делаешь".
"Да, весь клан знает, что ты умная женщина".
Волк отодвинул голову и слизал слезы с ее щек. "Теперь я целую тебя". Звук прерывистого волчьего дыхания в ее голове, заставил Абигейл улыбнуться.
"Если ты собираешься пометить меня так же, как Найэл метил Гуайэра, я хотела бы пойти в пещеру".
Мягкое мерцание заискрилось, когда Талорк принял человеческий облик. Он подхватил Абигейл своими сильными руками. "У меня есть идея лучше".
Так как он нес ее подальше от воды, краем глаза Абигейл заметила два обнаженных мужских тела, что сплелись в жарких объятьях. Она очень старалась не смотреть в ту сторону, но не могла не порадоваться за человека, которого считала другом и за человека, которого надеялась в скором времени снова назвать другом.
Талорк нес ее по лесу, пока они не пришли на небольшую поляну, залитую лунным светом.
"Здесь, на траве, будет всё-таки удобнее, чем на каменистом полу в пещере".
"Но… ".
"Здесь больше никого нет. Найэл с Гуайэром на берегу озера и слишком заняты друг другом, чтобы заметить наше исчезновение. И даже если заметят, то не будут искать".
"Ты уверен?
"Да".
"Это место очень красивое".
"Но не такое красивое, как ты".
Абигейл покачала головой, отворачиваясь в сторону.
"Не пытайся отворачиваться от меня".
"Так легче".
"Я сделаю так, что тебе будет легко любить меня. Я клянусь тебе".
Абигейл повернула голову и уставилась на Талорка. "Значит, теперь ты веришь, что я люблю тебя?"
"Да".
"А может я изменила свое мнение. Может быть, я хочу аннулировать наш брак, чтобы найти другого мужа, который будет меня любить".
"Ты никогда не будешь с другим мужчиной. Ты моя истинная пара, моя вторая половинка".
"Но я просто человек. А ты явно не хочешь, чтобы я была твоей парой, священной или нет".
"Это не так, даже если бы у меня был выбор, я бы никогда не хотел другой женщины".
"У тебя есть выбор, особенно сейчас, когда король предлагает тебе помощь, чтобы избавиться от меня".
"Мы повязаны священными узами. Я крикт".
"И что?"
"Мой волк никогда не примет другую женщину".
"Что это значит?"
"Видишь вот это?" Талорк указал на свой напряженный член.
"Да".
"С другой женщиной, он будет таким же мягким, как тряпка".
"Да, ты очень. . . очень . . хм. . . крепкий", - сказала она, наконец.
Он покачал головой. "Как только мой волк нашел свою истинную пару, я как крикт физически уже не способен больше ни с кем спариваться".
"Таким образом, это твой волк хочет, чтобы я осталась".

Глава 20

И тут понимание снизошло на Талорка.
Он схватил свою драгоценную жену и прижал ее к себе; глядя в карие глаза, он заговорил вслух, а также через их мысленную связь.
- Это то, что я говорил себе. Я думал, что это мой волк собственнически относился к тебе, стараясь защитить любой ценой, - проговорил Талорк, когда озарение пришло к нему.
- Разве вы с волком такие уж разные? - спросила Абигейл своим тихим голосом, а в глазах снова замерцали слёзы. - Эмили не говорила, что Лахлан со своим волком две разные личности.
- Конечно, нет. И я со своим волком тоже не отдельно. Мы с ним одно целое, но в своем желании защитить себя от ошибок отца, я пытался отделить свои чувства человека от чувств моего волка. Это не сработало. Я люблю тебя каждой частичкой своей сущности волка, но в человеке, это чувство сильнее, потому что волк не может физически подтвердить наш союз.
- Ты меня любишь?
- Больше, чем жизнь. Настолько сильно, что жизнь без тебя ничего не значит для меня.
- Ты не можешь так думать, не можешь…
- Могу. И я так думаю, я так чувствую. Пожалуйста, поверь мне, милая жена. Мой драгоценный ангел, - проговорил Талорк с тоской во взгляде и в голосе. - Не оставляй меня с тем одиночеством, в котором я жил до тебя.
- До меня у тебя был целый клан.
- И ни одной близкой души. Только одна англичанка смогла занять пустующее место в моём сердце, дополнить меня, стать второй половинкой моей криктской души.
- Ты сказал, что я больше не англичанка.
- Так и есть.
- Я твоя.
- А я твой.
Мысленно он проговорил ей слова, которые она помнила еще с брачной церемонии.
- Скажи мне их, повтори на этот раз обеты искренне.
- Но я и в первый раз говорила искренне. Я не знала, что эти слова означали, но в моем сердце я полностью отдавала себя тебе.
- Но. . .
- Я же говорила тебе, что как только мы поженились, я изменила свои планы. Я больше не хотела отправляться к сестре. Более всего мне хотелось остаться с тобой.
- Когда ты произносила клятву, ты говорила искренне, - повторил Талорк в изумлении, не в состоянии принять эту истину своим измученным сердцем.
- От всего сердца.
- Это хорошо, потому что я никогда не отпущу тебя.
- Никогда.
- Теперь ты позволишь моему волку учуять твой запах?
Даже проблеска страха не было в глазах Абигейл, когда она отвечала:
- Да.
Опустившись на четвереньки, Талорк снова обратился в волка. Его уже и так обостренные чувства только усилились, и ароматы эмоций его подруги смешались с запахами леса. Абигейл улыбнулась ему, любовь и принятие светились в ее прекрасных чертах.
Волк запрокинул голову и завыл от радости, посылая этот звук также мысленно.
Улыбка девушки стала еще шире.
- Твой волк счастлив.
"Я счастлив".
"Я люблю тебя, Талорк", сказала она мысленно, не в силах удержаться.
"Ты не боишься меня в таком виде?"
"Совсем нет".
Талорк сам не свой от счастья, потерся об неё лбом.
- «Раздевайся, я должен оставить свой запах на твоем теле».
Смеясь от чистого восторга, Абигейл разделась.
Хотя вид обнаженного тела жены всегда моментально возбуждал его, самое актуальное чувство, что он испытывал сейчас, было облегчение. И радость. Наконец, он может пометить её должным образом.
Он потерся о ее живот, оставляя свой аромат, чтобы все крикты знали, что Абигейл принадлежит ему одному.
Она закинула руки ему за голову, смех искрился в ее глазах.
"Догоняй!", сказала она мысленно радостным голосом. Потом повернулась и побежала.
Талорк помчались за ней, а когда догнал, коснулся носом спины. В нем проснулся игривый характер его волка, и, обернувшись, он бросился прочь: "Твоя очередь".
Он не бежал слишком быстро, зная, что имея только две ноги, она не может быстро бегать. Она достигла его на краю поляны, прыгнув на него. Волк позволил ей опрокинуть его не бок, слыша в уме чудесный смех. Его вторая половинка любила играть, и за это он был благодарен. Талорк не был веселым человеком, но скорее по обстоятельствам, чем по своей природе.
Но Абигейл показала ему, что с ней он мог делать все, что угодно, восторгаясь всем самым чудесным в жизни. Они играли в пятнашки, шутливо борясь друг с другом, пока тело Талорка не напомнило ему, что было одно занятие, которое ему больше нравилось делать вместе с Абигейл, чем играть. Он снова обратился в человека и подмял под себя жену.
Он накрыл ее рот своим в глубоком поцелуе, и она ответила, как будто только и ждала этого. Ее рот был сладким нектаром, и Талорк не мог насытиться. Его язык с большим рвением исследовал теплые глубины ее рта, где встречался с ее собственным нежным язычком.
Руки, обнимавшие его за шею, удерживали его так крепко, что он засомневался, что сможет легко расцепить их. Не то чтобы он хотел это сделать.
Совсем наоборот. "Я никогда не отпущу тебя", сказал Талорк, обращаясь к Абигейл мысленно.
"Никогда. Ты мой муж, моя истинная пара". Насмешливый голос прозвучал в его голове. "Я думала, что ты видел во мне друга".
"Ты мой лучший и верный друг".
"Как и ты мой, но в один прекрасный день я отплачу тебе за то, что заставил меня думать, что мы стали друзьями, когда поженились по криктским обычаям".
"Принимается к сведению. И в один прекрасный день ты начнешь доверять мне настолько, насколько доверяешь сестре".
"Я уже доверяю тебе".
Горечь просочилась в его счастье.
"Ты хотела оставить меня".
"Я отправилась к сестре за советом, как удержать тебя".
Пристыженный тем, что своим поведением не был достоин ее готовности, бороться за него, Талорк прервал поцелуй и, заглянув жене в глаза, мысленно проговорил: "Спасибо". И не имея возможности ничего поделать с собой, добавил: "Но если бы ты поговорила со мной, я сказал бы тебе, что всегда буду твоим".
"Я была в ярости. Ты скрывал от меня правду о своем волке, и ты отобрал у меня близость мысленного общения. Меня это очень больно ранило, мне было невыносимо знать, что ты сознательно скрываешь то, что было бы принято с великой радостью".
"Мне очень жаль". Талорк надеялся, что она поверила в его искренность, потому что не было слов, которые могли бы выразить его глубокое сожаление, в том, что он намеренно лишил ее возможности мысленно с ним общаться. "Мне стыдно об этом говорить, но я никогда даже подумать не мог, что тебя это так расстроит".
"А я даже не могла предположить, как тебя ранит то, что я скрывала свою глухоту. Мы не всегда можем быть совершенными в любви".
"Или храбрыми".
Абигейл прикоснулась пальцем к его губам. "Мужественной меня делает знание того, что ты любишь меня".
"Именно так и должно быть".
"Поцелуй меня".
Как он мог ей отказать? Талорк прижался губами к ее губам, и от этой ласки его тело напряглось с новой страстью. Он обхватил руками ее груди, нежно сжимая и потирая пальцем опухшие соски.
Абигейл застонала в его губы, и этот страстный звук отозвался в его голове. Как он мог сдерживаться от использования этой интимной связи? Талорк не знал, но он точно был уверен, что никогда больше такого не сделает.
Ее маленькие ручки ослабили хватку на его шее и принялись исследовать его тело, и Талорк упивался каждым прикосновением.
Неистово желая быть внутри Абигейл, он перекатился так, что Абигейл оказалась сверху. "Оседлай меня, моя милая жена. Пожалуйста".
Она не возражала, и двигалась вниз по его телу до тех пор, пока её шелковистые влажные складки не встретились с вершиной его напряженной, как камень, плоти, и нежно охватили её. Бархатистый огонь охватил его член, волк и Талорк завыли в экстазе.
Дикий оскал, достойный криктской волчицы, отразился на прекрасных чертах Абигейл. Она брала его с безграничной страстью, и сейчас была с ним более раскрепощенная, чем когда-либо. И Талорк понял, что, раскрыв ей всю правду о своей волчьей природе, и явив ей свое второе обличие, он окончательно установил неразрывную связь между ними.
Он достиг оргазма быстрее, чем был готов, но и Абигейл была с ним вместе, крича от наслаждения в его голове и вторя хриплому вою его волка.
В тот момент, они действительно выполнили криктский обет быть едиными разумом, телом и душой.

На следующее утро, Талорк нашел небольшой ручей, в котором Абигейл помылась. Когда она оделась, они вернулись на берег озера.
Гуайэр и Найэл слились в страстном поцелуе, крепко обнимая друг друга. От красоты их страсти у Абигейл перехватило дыхание. И она мысленно проговорила к Талорку:
"Это любовь".
"Да".
"Я не могу не заметить, что они оба одеты".
"Да".
"Но откуда Найэл достал плед?"
"С пещеры. Мы держим несколько в лодках".
"Я уверена, что там есть и для тебя один, я права?"
"Ты намекаешь, что не хочешь, чтобы я находился голым рядом с тобой?"
"Как проницательно с твоей стороны понять мою мысль".
Талорк запрокинул голову и рассмеялся. Абигейл подметила, что смех он также послал ей мысленно, чтобы и она могла разделить его с ним.
Она обернулась к нему и проговорила: "Я так сильно люблю тебя, Талорк".
"И я люблю тебя, мой милый ангел".
Гуайэр оторвался от Найэла только для того, чтобы тут же быть прижатым к боку большого воина. Скулы рыжеволосого парня заалели.
- Доброе утро, моя госпожа. Лэрд.
- Доброе утро, дорогой друг. Ты выглядишь счастливым.
Гуайэр посмотрел на Найэла, который в ответ подарил ему такую широкую улыбку, на которую, как когда-то думала Абигейл, был не способен.
- Да. Я очень счастлив.
- Я так этому рада.
- Спасибо. Вы с лэрдом пришли к взаимопониманию?
- Он не позволит даже своему королю забрать меня.
Гуайэр кивнул в знак одобрения.
- Конечно, нет. Вы наша леди.
- А вы теперь пара, - проговорил Талорк.
Лицо Гуайэра запылало еще больше.
- Мы…да.
- Все это время он не боялся меня, - сказал Найэл, обращаясь к Талорку.
Брови Талорка сошлись на переносице от недоумения.
- Но его действия….
- Он желал меня. – Гордость так и переполняла воина. – Желал так сильно, что дрожал в моем присутствии. Он всегда избегал подходить слишком близко ко мне, потому что был уверен, что я смогу догадаться о его тайных желаниях.
- У друзей не должно быть секретов друг от друга, - с уверенностью проговорил Талорк.
Найэл кивнул, соглашаясь, и было заметно, что понимание между этими двумя, гораздо глубже, чем просто слова.
Найэл подошел к Абигейл и встал перед ней на колени:
- Я должен перед тобой извиниться, моя дорогая госпожа и мой друг.
- Мы все еще друзья?
- Да. Если только ты этого хочешь. – Найэл опустил к полу глаза, и было видно, что ему стыдно. Но затем он снова поднял голову, чтобы девушка могла прочитать по его губам.
- Я ревновал.
- Из-за того, что Гуайэр проводил со мной время, - проговорила Абигейл, наконец, догадавшись.
- Да. Я думал, что ты ему нравишься, и, хотя я знал, что он никогда не предаст своего лэрда, я пришел в ярость от зависти, что он, казалось, нашел в тебе то, чего не видел во мне – предназначенного Богом крикта, который должен был стать его парой.
- Его любовь к тебе ни разу не дрогнула.
- Секреты, - сказал Найэл с горьким выражением лица.
Абигейл наклонилась и поцеловала в усыпанную шрамами щеку своего первого друга среди криктов.
- Я прощаю тебя, и я надеюсь, что и ты простишь меня за то, что скрывала правду о себе.
- Конечно.
- Друзья?
- До смерти.

Прежде, чем возвращаться обратно в замок, они решили остаться возле озера еще на два дня, и Талорк с Найэлом настояли на том, чтобы отправиться на охоту и обеспечить едой своих любимых. Абигейл не возражала, поскольку ей выпала возможность поговорить с Гуайэром.
- Что сказал Найэл о том поцелуе с Уной? – спросила девушка, как только два волка отошли достаточно далеко.
- Он сказал, что это она его поцеловала. Найэл позволил ей это только потому, что увидел, как я выхожу из кухни. Он подумал, что так может заставить меня ревновать. Но когда он понял, как глупо это было, было уже слишком поздно, чтобы остановить это. Увидев боль на моем лице, у него впервые с того момента, как он осознал, что я его пара, появилась надежда.
- И когда он это осознал?
- Очень давно, - ответил Гуайэр немного разочаровано. – Мой страх признаться в своих чувствах, и его боязнь напугать меня держали нас врозь.
- Настоящая любовь должна изгонять страх.
- Я полагаю, что так и есть, раз вы так говорите.
- Но если ты намеренно скрываешь это…
- Это только причиняет боль.
Абигейл кивнула, а потом сказала:
- Давайте договоримся, что не будем сожалеть о прошлом, а будем радоваться настоящему и будущему.
- Договорились, - Гуайэр протянул руку.
Абигейл пожала ее.
- Договорились.

Когда они вернулись в замок, Найэл и не подумал скрывать свою давнюю любовь к Гуайэру. Абигейл была в восторге, узнав, что горцы были гораздо более благосклонны к любви между двумя мужчинами, чем ее родители или люди ее страны. Все, кроме Уны.
Абигейл знала, что нужно что-то делать с этой женщиной, но решила отложить это на потом. Талорк сказал ей, что хочет ей что-то показать. Она ждала его в большом зале, пока они с Барром говорили по-поводу ежедневных обязанностей воинов.
Наконец наступило время, когда все ушли, и в главном зале остались только она и Талорк.
Муж остановился перед ней, оглядев ее сверху вниз, заставляя ее трепетать под его пристальным, страстным взглядом.
- Не могу поверить, что ты моя пара. Ты так идеально подходишь мне.
- Я чувствую то же самое.
Они поцеловались, но когда поцелуй начал перерастать в нечто большее, Талорк отстранился и проговорил:
- Пойдем со мной.
- С тобой хоть на край земли.
Талорк улыбнулся, сжимая ее руку в своей руке. Он привел ее в одну из кладовых. Абигейл скептически осмотрелась вокруг, но не увидела ничего необычного, такого, что муж мог бы ей показать. Он зажег факел, хотя было не так уж темно, чтобы в этом была необходимость. Но как только Талорк, закрыл дверь, и задвинул на ней засов, Абигейл начала что-то понимать.
Как странно, что кладовая закрывалась изнутри. Абигейл могла бы спросить его об этом, но увидев, каким сосредоточенным и серьезным было лицо мужа, передумала.
Талорк подошел к дальней стене и нажал что-то на полках с продуктами. Полки качнулись, отодвигаясь в сторону и открывая проход в стене, около четырех футов высотой и двух футов шириной.
Талорк переложил факел в левую руку, а правую протянул ей.
- Пойдем.
Абигейл взяла его руку, и позволила мужу ввести ее сквозь темное отверстие. Они спустились по ступенькам вниз и оказались в тайной комнате под башней. Здесь все стены, и даже потолок, были сделаны из камня.
- Что это за место?
- Тайник Королевских Сокровищ.
- Королевских сокровищ?
Талорк кивнул, подталкивая ее к гладкой каменной шкатулке, с выгравированными со всех сторон волками.
- Мой отец был прямым потомком одного из семи королевских криктских родов. Когда МакАлпин убил всех прямых потомков, принцев, он взялся за тех, кто унаследовал королевскую кровь по материнской линии, как это было в наших традициях. Наследники по мужской линии были не так важны, пока не появилась необходимость в хранителях сокровищ. Тогда семь человек, выходцы из семи криктских племен, были выбраны, чтобы стать хранителями оставшихся королевских даров. Это и были те сокровища, которые пытался забрать английский любовник Тамары, когда попытался сжечь наш замок и убивал наших воинов.
- И ты хочешь показать это мне?
- Да. Я полностью доверяю тебе. - Талорк прикрепил факел на стене и взял ее за обе руки. - Единственные, кто знают о сокровищнице, это хранитель и выбранный им помощник. Моя мать не знала об этом, как и сестра Кэт. Я не знаю, как Тамара узнала об этом от отца, но она знала. Его бета был единственным, кто знал об этом.
- Отец Найэла и Барра.
- Да. Когда мой отец на смертном одре рассказал мне о сокровищах, я решил поделиться этим секретом с Найэлом, а не с его старшими братьями. Мой волк выбрал его в качестве моего помощника в защите сокровищ, так же, как он выбрал тебя быть моей парой.
- Твоя мать не знала об этом?
- Нет.
- Спасибо, что рассказал.
- Все что моё, твоё.
- Ты действительно веришь в это.
Талорк кивнул головой. Затем он повернулся к шкатулке.
- Хочешь посмотреть?
- Если ты хочешь показать мне.
- Хочу.
Талорк поднял крышку мраморной шкатулки. Внутри были кости, большой крест, подобный тем, которые носили священники во время богослужений, меньший крест на цепочке, скромная корона и меч, у которого на рукоятке даже не было драгоценных камней.
- Это сокровища сердца, а не золота.
Он улыбнулся, явно довольный тем, что Абигейл все поняла.
- Это мощи Святого Колумба¹, покровителя воинов.
- Рука, которая помогает держать и меч, и перо.
- Точно.
- А другие кости?
- Череп и правая рука Авена, сына Энгуса, последнего короля, что правил всеми криктскими племенами. Также его меч и корона. Крест, что слева, принадлежал Колумбу, а тот, что справа, Авен надевал в бой.
- Твоя мачеха была дурой. За эти сокровища может быть стоит умереть, защищая их, но не стоит убивать, для того чтобы их украсть. Ценность этих сокровищ живет в сердцах людей, для которых они означают историю.
- Ты удивительная женщина, Абигейл Синклер. Действительно, мои секреты в безопасности в твоих маленьких ручках.
- А мое сердце в безопасности в твоих больших, но таких нежных руках.
- Навсегда, - проговорил Талорк, и поприветствовал ее как воин, приложив правый кулак к сердцу.
Абигейл улыбнулась и бросилась в объятья мужа, чтобы поцеловать его.
В его объятьях она нашла не просто безопасность и спокойствие, которых не имела с десяти лет, она обрела истинную любовь и священную пару.
Ни одна женщина не желала бы иметь больше.

Сноска
1. Колумб Ионский, христианский святой, покровитель Шотландии

Эпилог

Шотландский король не прислал гонца с ответом к своему любимому лэрду, Талорку Синклеру. Он приехал сам. Чтобы собственными глазами увидеть женщину, которая заслуживала такой преданности, как он сам выразился. Впрочем, вскоре стало ясно, что был и второй мотив. Он хотел, чтобы Барр возглавил клан Донегола, пока молодой Киркин будет заниматься подготовкой и не сможет править кланом самостоятельно.
Талорк оставил выбор за Барром. Тот согласился, только с условием, что Осгард отправится с ним. Старый воин признался, что это он напустил коня Талорка на Абигейл и подложил камешки на ступеньки, по которым она спускалась. По его бессвязной речи было видно, что старик начал путать настоящее с прошлым.
Он не собирался нанести серьезных повреждений Абигейл, хотя эти шалости могли бы привести к ее смерти. Он просто хотел показать Талорку, какой обузой она была для клана, и что Талорку придется подавать прошение королю о расторжении брака.
Талорк хотел убить его, но Абигейл умолял пощадить старого воина, и предложение Барра, было принято, как реальный компромисс. Через неделю после отбытия короля, Барр и четыре молодых воина отправились в Донегол.
Через два дня после этого уехала Уна, после того, как в очередной раз отменила один из приказов Абигейл. В этот раз Талорк узнал об этом и принял немедленное решение отправить домоправительницу к своей семье, в другой клан, который она оставила, когда вошла в клан Синклеров через брак. Спустя пару месяцев, стало известно, что Уна снова вышла замуж, за вдовца, у которого было четверо детей в возрасте до шести лет, и жили они душа в душу.
Абигейл больше нравилось работать вместе с Гуайэром, разделяя вместе с ним должность сенешаля, а место домоправительницы она отдала одной из поварих, о чём ни разу не пожалела.
Но ничего не было более приятным, чем разделять каждый день с любимым Талорком. Абигейл была уверенна, что ее вервульф был самый удивительный и самым прекрасным мужчиной, который когда-либо жил. И она была очень, очень благодарена судьбе, что та даровала ей счастье быть его парой. Она не понимала, как такое чудо стало возможно, но чудеса по своей природе непонятны, а то, что это чудо, не было никаких сомнений.
Абигейл знала только то, она не была проклята, как считали многие из-за глухоты, её жизнь была благословлена редким даром, любить и быть любимой.