---

Название: Sweet Dreams / Сладкие сны
Автор: Dana Marie Bell / Дана Мари Белл
Описание: оборотни
Количество глав: 8 глав
Год издания: 2008
Серия: Halle Pumas / Долина пум - 2
Статус перевода: завершен

Перевод: KoleaVeri, Aniram
Сверка: Юла, Valija
Редактура: Уurkina, Valija
Обложка: Solitary-angel


В планы Ребекки Йегер вовсе не входило стать жертвой какой-то сумасшедшей клыкастой и когтистой дьяволицы, когда она согласилась принять участие в местном маскараде.
Бекки в один миг узнает о своих друзьях и любимом человеке то, о чем она никогда и не подозревала.
Когда Саймон спасает Бекки от неспровоцированного нападения одного из членов своего Прайда, он окончательно убеждается в том, что так долго подозревал: она - его судьба.
Он принес девушку к себе домой, и, перевязывая раны, Саймон понял: это его долгожданный шанс – вкусить ее и пометить как свою.
И она оказалась намного слаще всего и всех, что он пробовал.
Уже казалось, все их проблемы в прошлом, как вдруг Бекки одолевает странная болезнь, угрожающая превратить их сладкие мечты в ночной кошмар.

Моим маме и папе, которые всё ещё пытаются разгадать, что же случилось с моим «Я хочу стать Айзеком Азимовым, когда вырасту».
Бабушке, которая с удивительным энтузиазмом обсуждает рассказы со своей внучкой. Это ещё одна вещь, которая заставляет маму в удивлении качать головой.
Моим бета читателям: Бет, Стефани, Эрси и Алисе – вы сокровище! Я люблю полу-чать от вас материал. («Постойте-ка! Я и вправду это написала? Вы уверены?»)
Моему редактору, Энги, которая, получая добытые мною необработанные алмазы, шлифует их, пока они не засверкают.
И Дасти, который всякий раз, стоит мне упомянуть о покупке автомобиля с откид-ным верхом, начинает что-то бормотать о маньяках, убийцах/грабителях машин, воору-женных ножами, либо о том, как мило я выгляжу за рулём. Я тоже люблю тебя, милый, да-же если ты не позволишь мне приобрести ту замечательную вишнёво-красную машину, именно такую, о какой я всегда мечтала.

Глава 1

Ох, да. Обязательно приходи на маскарад, Саймон тоже будет там, и он хочет с то-бой увидеться. Вы там оторветесь по полной, – говорила она.
Ох, так бы и поддала Эмме под зад за это!
Низкое, не свойственное человеку рычание доносилось из горла Ливии Паттерсон. Бекки медленно отступала, пораженная звуками, исходящими от блондинки. Волосы на затылке встали дыбом, когда Ливия медленно шагнула вперед, а ее губы искривились в дикой усмешке. Ее зубы были слишком остры. А глаза – просто фантастические. Они, словно у кошки, мерцали в тусклом свете, который давали бумажные фонарики.
Если проживу достаточно долго.
Бекки сделала еще один шаг назад, сердце испуганно забилось. Ногти женщины превра-тились в когти.
— Ничего себе. Крутые спецэффекты! — нервно хохотнула она. — Не очень-то это гар-монирует с твоим элегантным костюмом сеньориты. Может, стоит сменить на другой?
В ответ Ливия с шипением зарычала, открыв рот, полный острых как бритва зубов.
— Ладно, ладно – не спецэффекты. — Никогда она не была так рада тому, что решила к своему костюму разбойницы надеть настоящую сталь, а не пластик. Она вытянула свою рапи-ру и направила её на Ливию. Спасибо Господу за те уроки фехтования, которые я брала в колледже. — Черт, я всегда знала, что ты сука, но чтобы такая…
Ливия бросилась на нее. Острые черные когти сильно ударили по ее руке с оружием, раскромсав кружева и почти заставив Бекки уронить рапиру.
— Ой! — она затаила дыхание, глядя на изменение Ливии. Уловив следующий бросок, Бекки парировала удар, порезав Ливии руку. В этот раз пролилась кровь Ливии.
Ливия издавала ужасные звуки. Они были просто дьявольски страшными. Сначала она зарычала, затем заворчала, и потом, наконец, заревела. Это было похоже на рёв тигра в зоо-парке. Если бы Бекки не сосредоточилась на её когтях, то была бы не на шутку исцарапана.
— Больше киска, чем сука, да?
Она усмехнулась, когда женщина снова зарычала. Бекки держась только за счет пере-полнявшего ее адреналина, который всегда поддерживал ее во время соревнований по фехто-ванию. Девушка максимально сосредоточилась на схватке, парируя выпады Ливии и иногда нанося ответные. Она уже поняла, что дай ей вцепиться – и женщина разорвала бы ее. Они танцевали вокруг друг друга, кружа, делая выпады, отражая удары, пока обе не начали зады-хаться. У Бекки было преимущество размаха, но блондинка двигалась быстрее, прорываясь сквозь ее защиту и стремясь подобраться к ее животу.
Плюсом было то, что тесное красное платье сеньориты, одетое на Ливии, мешало ей двигаться, тогда как костюм разбойницы Бекки был почти идеален для фехтования. А минус заключался в том, что Ливия была невероятно быстра и проворна, и это почти компенсировало ей некоторую скованность движений.
Ну, знаешь ли, у меня есть идеи куда получше, как с толком провести субботнюю ночь, чем получать пинки под зад от Сеньориты-Психопатки. Бекки понимала, что ей не одолеть. Ей удалось сделать несколько хороших ударов, ранив Ливию в живот и сильно порезав ей ще-ку, но, если что-то её не спасёт, и причем быстро – она проиграет. Она вся была покрыта мел-кими кровоточащими ранами – их было гораздо больше, чем ей удалось нанести своей про-тивнице. Рукоять рапиры стала скользкой от крови. Она удостоверилась, что сжала ее намерт-во. Вид ярой ненависти на лице Ливии ясно давал понять, что, потеряй она рапиру – конец неизбежен.
Пропустив удар, Ливия понеслась во весь опор, и Бекки, улучив момент, рассекла ей живот, чем заслужила еще одно рычание.
Женщины медленно кружили вокруг друг друга, высматривая незащищенные места. Ливия снова зарычала, мех на ее руке слегка заколебался, когда она сделала выпад в сторону Бекки. Испугано вскрикнув, Бекки отступила, готовая парировать, но наткнулась на куст и шлёпнулась прямо на задницу. Ее шляпа откатилась и остановилась у другого куста. Прыгнув сверху на Бекки, Ливия моментально выбила рапиру из ее рук.
Бекки вскрикнула от боли, когда Ливия укусила ее за плечо. Ее когти царапали бока де-вушки, проливая еще больше крови.
Медленно приподнявшись, Ливия когтистой рукой ухватила Бекки за шею.
— Эмма идет, — промурлыкала она, склонив голову на бок, будто услышала что-то, предназначенное только ей одной. — Какое счастье, если она присоединится к нашей малень-кой вечеринке!
— Прекрасно. — Бекки закашлялась, вцепившись пальцами в предплечье Ливии. Она должна сбросить с себя это дьявольское отродье!
Ливия зашипела на нее и нагнулась. Ее зубы сомкнулись на шее Бекки, когда появилась Эмма. Бекки посмотрела на Эмму через плечо Ливии и, прежде чем отключиться, увидела ужас на ее лице.
Эмма положила руку на бедро и посмотрела на Ливию так, будто блондинка спятила.
— Похоже, пероксид¹ разъел твои мозги, если ты думаешь, что это хорошая идея. Чего ты добьешься, убив Бекки, – разве только взбесишь Макса и Саймона, и испортишь свой ма-никюр?
Сука снова зарычала, но не усилила хватку на горле Бекки. Черные когти оставались над животом девушки.
— У тебя что – Ливерснапс² кончился или ещё что? О, погоди, это же для собак.
Ливия вонзила когти в живот Бекки, заставив её задохнуться. Бекки очень хотелось, что-бы Эмма наконец-то заткнулась, прежде чем Ливия выпотрошит ее словно рыбу.
Бисеринки крови, черные в темноте ночи, капали с ее зубов, когда Ливия отпустила ее горло и подняла голову. Пальцы женщины искривились, вонзая когти глубже в живот Бекки.
— Мне нужно кольцо Кураны.
Кольцо? Какое кольцо? Бекки впилась взглядом в Ливию, но никто из женщин не обра-щал на нее внимания.
— Кольцо не сделает тебя Кураной, Ливия.
Ливия презрительно усмехнулась.
— Сделает – для них! — она кивнула головой в сторону дома, ее пальцы согнулись ещё сильнее, вызвав новую волну боли, пронзившую Бекки насквозь. Только из одного упрямства она оставалась спокойной и молчала; она ни за что не позволит Ливии услышать от нее ни малейшего звука.
— Если они увидят, что я забрала у тебя кольцо, они больше никогда не признают тебя Кураной. — Она улыбнулась, блеснув в лунном свете своими клыками. — Они увидят тебя такой, какой ты и была всегда: жалкой, слабой, никому ненужной желтофиолью. Макс будет моим, как и должно было быть; у него не будет выбора. Он и я будем управлять Прайдом, как было предназначено, а ты останешься всего лишь шлюхой Альфы.
Курана? Альфа? Какого черта, что тут происходит?
Эмма глубокомысленно кивнула.
— Ага, верно. За исключением одного. Нет, двух, если быть точной.
— И что же это такое?
— Первое, Максу не нужна твоя крашеная-перекрашеная задница.
— Эй! Я натуральная блондинка!
Ага, а я следующий чемпион пауэрболла³. Посмотрев на Эмму, Бекки показалось, что она заметила промелькнувшую вспышку золота, и это заставило её нахмуриться.
— Второе, пусть даже без кольца, Курана – я. — Выражение лица Эммы стало жестким. — Отпусти Бекки, немедленно.
В голосе Эммы было что-то мистическое, чего она никогда не замечала прежде. Отдан-ная ею команда как будто поразила ее электрическим током. Она почувствовала, что Ливия напряглась над ней; слабая, почти незаметная дрожь сотрясала ее тело. Бекки, широко рас-крыв глаза, наблюдала, как Ливия, захныкав, медленно и неохотно вытащила свои когти из ее живота. Женщина на четвереньках сползла с девушки, ее плечи сгорбились и, вольно или не-вольно, но она подчинилась команде Эммы.
— На колени!
Как, черт побери, ты это делаешь? Научишь меня?
Ливия, дрожа, встала на колени в ногах Эммы. Бекки попыталась привстать и вздрогну-ла, когда две руки обняли ее и поддержали. Макс, слава Богу. Она посмотрела на него, чтобы поблагодарить, и в изумлении открыла рот. Его обычно ясные голубые глаза были золотыми и сверкали подобно… кошачьим.
— О, черт, только не еще один.
Разгневанный рёв другого тигра разорвал ночь. Третий? Я что – затесалась на какую-то странную тусовку оборотней?
Краем глаза она заметила промелькнувшую землисто-тёмную полосу, сбившую Ливию с ног.
— Мне следовало бы убить тебя прямо здесь, на месте, — прорычал Саймон над Ливи-ей, погружая свои когти в ее живот точно в том же месте, где она ранила Бекки. Саймон на-клонился, его клыки удлинились. Бекки почувствовала, что у нее отвисла челюсть, когда его черная шляпа Зорро частично скрыла от неё тело Ливии.
— Я могу порвать тебе горло прямо сейчас.
О. О, черт! Саймон? Сексуальный, восхитительный Саймон, человек, которого она тай-но любила вот уже многие годы, подобен Ливии?
— Саймон? — золотые глаза, сверкавшие гневом, встретились с глазами Эммы. — Ты пугаешь Бекки.
Его голова повернулась к девушке; и, чтобы он ни увидел, казалось, это немного успо-коило его.
— Бекки.
Бекки, подскочив от звука его голоса, застонала, поскольку ее живот явно протестовал против резких движений.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал с ней?
Было слышно тяжелое дыхание Макса; его руки напряглись на ее руках. Чуть позже она еще спросит об этом.
— Саймон? — она знала, что казалась жалкой, но думать, что он был такой же, как Ли-вия было слишком.
— Скажи, Бекки. Каким должно быть наказание Ливии за то, что она поранила тебя?
Голос Саймона был грубым и рычащим, слегка искажающим слова. В нём слышалось неудержимое бешенство.
Бекки сморгнула, стараясь сдержать непрошеные слезы (проклятье, этот чёртов живот!) и уставилась на Ливию.
— Что она такое? Что вы все такое?
— Пумы. Оборотни-кошки. Я позже объясню. Прямо сейчас ты должна выбрать ей нака-зание.
Бекки посмотрела на Эмму, которая виновато кивнула.
— Я ни о чем не подозревала до тех пор, пока Макс не укусил меня, а потом я не знала – поверишь ты мне или нет. Но я собиралась рассказать тебе завтра, если бы Саймон не сделал это первым.
— Ты… — Бекки тяжело сглотнула, когда Эмма кивнула. — И вы…
Эмма наблюдала за ней, всем своим видом умоляя Бекки о понимании. Эмма, как бы там ни было, была ее лучшей подругой. Хотя Люси еще многое предстоит объяснить. Когда она тяжело выдохнула, Эмма явно расслабилась.
— Это будет стоить тебе целое состояние в Тайди Кэт⁴. — Она затряслась от смеха, все еще пытаясь переварить случившееся.
Эмма усмехнулась с очевидным облегчением.
— Что ты хочешь, чтобы Саймон сделал с Ливией?
— А что он может сделать с Ливией? — спросила Бекки, поражённая ужасом, отпеча-тавшимся на лице Ливии.
— Ну, смотри: она хотела тебя убить, чтобы заставить меня отдать ей кольцо Кураны, так что Саймон имеет полное право разорвать ей горло. — Эмма пожала плечами. — Не вели-ка потеря, я думаю.
Бекки повернулась к Эмме, ее терпение было на пределе. Она вся истекала кровью, ее живот и плечо было ранены, и она до сих пор понятия не имела, что, черт побери, тут проис-ходит.
— Что это за кольцо Кураны?
— Это кольцо, которое носит Эмма, оно является знаком того, что Эмма моя пара и моя королева. - На вопрос ответил Макс, слегка отпустив руки Бекки.
— Стоп, стоп, погодите. Так я что – была приманкой для Эммы? Эта сука словно по-мертвела.
— Бекки, чем дольше Саймон чувствует запах крови Ливии, тем тяжелее ему будет не убить ее. Решай ее судьбу быстрее. — Голос Макса врубился в туман мыслей, окутавший ее, и она вновь сфокусировала внимание на женщине, лежащей на земле.
Посмотрев на Ливию последний раз, она перевела взгляд на Саймона. Что-то в его лице говорило, что он сделает все, что она скажет, вплоть до убийства. То, как терпеливо ждал он ее решения, убеждало ее в этом. Каким-то образом она поняла, что Саймон просидел бы тут всю ночь, если бы ей это понадобилось.
— Насколько низок может быть статус Пумы? Если Макс – король, а Эмма – королева, то кто считается низшим из низших?
— Нет! — Ливия застонала, пытаясь вырваться из хватки Саймона. Саймон лишь глуб-же вонзил свои когти, одновременно придавливая ее горло второй рукой.
— Изгой – тот, кто совершил преступление против Прайда. У нее не будет никаких при-вилегий, никаких обязанностей. Она больше не будет приниматься в обществе или домах Прайда. Котят научат избегать ее. Если она снова захочет занять положение в обществе, ей придется уехать, найти Прайд, готовый принять ее, и заслужить это положение.
Бекки кивнула. Пока-пока, Сеньоритаз-Психопатка. Хорошей черовой жизни, где-нибудь далеко-далеко отсюда.
— Так как вся эта чёртова история заварилась из-за статуса – думаю, это будет в самую точку.
Саймон согласно кивнул в ответ и одобрительно улыбнулся. Он официально склонил голову перед Максом.
— Моя подруга требует изгнания той, которую зовут Оливия Паттерсон.
Макс выпустил Бекки, мягко положив ее на землю, и встал рядом с Эммой. Он размес-тился так, чтобы Бекки могла видеть все происходящее.
— Бета этого Прайда попросил об официальном изгнании. Моя Курана была свидетелем неспровоцированного нападения на подругу моего Беты, Реббеку Йегер.
Прищурившись, Бекки стрельнула в Саймона взглядом. Подруга? Она прочитала доста-точно романов об оборотнях, чтобы знать, что это означало. Так, – если она была его парой, тогда почему Белинда не давала ему прохода и липла, как банный лист?
— Нападение было мотивированно жадностью, а не самообороной. В свете этих утвер-ждений я спрашиваю тебя, Оливия Паттерсон: раскаиваешься ли ты?
— Да пошел ты… — Ливия зарычала, пытаясь скинуть Саймона, который не сдвинулся с места ни на дюйм. Бекки улыбнулась, надеясь, что тем самым она только глубже вонзила в себя когти Саймона.
— Я принимаю это, как – «виновна».
Бекки наблюдала со своего места на земле, как взгляд Макса словно оледенел. Странно, но там, где он стоял, из земли начала просачиваться некая дымка. И что-то в этой дымке каза-лось живым. Его правая рука покоилась на талии Эммы, подсознательно прижимая ее ближе к себе – такой нежный защищающий жест.
— Как Альфа этого Прайда, за неспровоцированное нападение на подругу Беты, я объ-являю Оливию Паттерсон изгнанником.
Снова эта подруга. О чем же, черт возьми, думает Саймон?
— Ты больше не одна из нас. Ты не можешь больше бегать с нами, или охотиться с нами. Ты больше не приглашаешься в наши дома. Ты больше не приблизишься к нашим котятам без риска для жизни.
Ливия тихо зарыдала, так как Макс официально вышвыривал ее из «Прайда», а Бекки не терпелось расспросить Эмму обо всем этом. Курана? Королева верпум? Приветики! Это немного большее, чем «Я пожалуюсь доктору Хубба-Хубба»!
Не говоря уже о том, что благодаря Ливии, она, похоже, скоро навсегда присоединится к роду пушистиков. Она что, должна склониться перед Эммой? Поцеловать ее кольцо? Обню-хать ей зад?
Фу-у!
— Любое нападение на тебя в пределах Прайда останется безнаказанным: мы оставляем заботу о тебе человеческим законам. Если ты нападешь на одну из наших подруг – с тобой поступят как с изгнанником, и расплатой будет твоя жизнь. Любой контакт с Реббекой Йегер будет считаться нападением, и реакция будет соответствующая. То есть, ты поплатишься жиз-нью. Любой член Прайда, оказавший тебе помощь, навлечет на себя ту же судьбу, что и ты.
Слегка подтолкнув Эмму, Макс вместе с ней повернулся спиной к Ливии, эффектно и наглядно демонстрируя ее изгнание.
Саймон вытащил свои когти из плоти Ливии. Его глаза снова стали темно-карими, а клыки уменьшились, когда он целеустремленным шагом и озорно улыбаясь, приблизился к Бекки.
— Ммм, больно, котенок? Хороший котенок? — Бекки слабо улыбнулась, когда Саймон подошел к ней. Он осторожно поднял Бекки и вышел из сада, направившись прямо к автомобилям, оставленным у особняка Фриделинда. И если Бекки поняла правильно, то направлялись они не в Галле Дженерал.
Ее руки легли ему на плечи, его темно-каштановые волосы слегка коснулись тыльной стороны ее ладоней. Она подавила лёгкую дрожь, возникшую от ощущения скользящего шел-ка на своей коже.
— Отпусти меня, Саймон. — Бекки нахмурилась и начала тихонько вырываться, прове-ряя, насколько крепко он ее держит.
— Ничего страшного. Оставайся так, малышка.
Бекки неуклюже двинулась в его руках и вздрогнула, когда ее шея и живот запротесто-вали. Её сопротивление только укрепило его хватку.
— Отлично. Просто замечательно. Теперь мне что – придётся поменять своего СД на ве-теринара?
— СД?
— Семейный доктор. Мой человеческий доктор. Черт, если ты хочешь все свести к шут-ке, то в этом нет ничего забавного.
Саймон закатил глаза.
— Тебе не придётся менять своего СД на ветеринара. С чего ты взяла? — Под недовер-чивым взглядом Бекки на его лице расцвела самоуверенная улыбка.
— Меня покусала веркошка, Брейниак⁵. Теперь по кошачьему обычаю я должна буду носить ошейник от блох и писать в ящик с песком.
Саймон покачал головой, не дав ей договорить.
— Нет. Мы можем изменить кого-то только преднамеренно. Я бы почувствовал, если бы она это сделала, но это не так. Ты не изменишься.
Бекки с облегчением вздохнула.
— …пока.
Это единственное слово содержало в себе мрачное обещание, которое Бекки с большим усилием проигнорировала. Саймон осмотрел широкую дорогу, будто ожидая засады. Когда Белинда показалась между двух припаркованных автомобилей, Бекки цинично улыбнулась.
— Ой, смотрите, Рабыня Барби, — она не обратила внимания на его фырканье, помня, что блондинка висла на нем весь маскарад.
— Саймон, у тебя тут свидание, так что можешь меня отпустить.
В ответ он ещё крепче сжал руки вокруг нее.
— Не сейчас, Белинда. Бекки ранена.
Белинда пристально и испуганно посмотрела на живот Бекки.
— Это сделала Ливия?
Саймон повернулся к женщине с низким, предупреждающим рыком.
— Если я узнаю, что ты замешана в этом, помогая Ливии причинить вред моей подруге – я так отпинаю твой зад, что гадить ты будешь через свой рот, а потом я сделаю так, что тебя изгонят из Прайда. Ты меня поняла?
Бекки застонала.
— И она – тоже…?
А Белинда тем временем охнула.
— Подруга? Она?
— Повторяю, ты меня поняла? — он растягивал слоги, будто Белинда была идиоткой.
— Она не может быть твоей парой. — Белинда выглядела испуганной.
— Черт! Прямо проклятье какое-то!
Бекки подпрыгнула, когда Саймон быстро поцеловал ее в лоб.
— Заткнись, — его голос был странно нежен, когда он посмотрел на нее сверху вниз. А взгляд, которым он снова посмотрел на Белинду, был пронизывающе жёстким. — Я надеюсь, что моя подруга будет принята в Прайде с радушием. Ты меня поняла?
Белинда фыркнула:
— Она даже не одна из нас.
— Нет – так будет.
— Не буду! — Бекки попыталась выпрямиться и гневно уставиться на него, но боль скрутила ее, заставив вернуться на место. Себе на заметку: раны живота и подпрыгивания не совместимы. О-ох.
— Будешь, а сейчас успокойся. — Он смотрел на женщину, стоящую напротив них, но Бекки знала, что он прекрасно чувствует ее взгляд.
— Задница, — сложив руки на груди, она пренебрежительно фыркнула.
Он посмотрел на нее вниз и нахмурился.
— Как ты только что назвала меня?
— Ты слышал. Ты был и навсегда останешься Задницей.
— Но… я думала, мы поженимся. — Голос Белинды дрожал от непролитых слез.
— И что, интересно, заставило тебя так думать? — Саймон выглядел совершенно обес-кураженным.
Бекки видела, как дрожь прошла по телу Белинды, и только сейчас задалась вопросом, насколько сильно любила Саймона эта женщина. Если честно, ей было жаль ее. Саймон не тот тип мужчин, который может остепениться. Хоть он и назвал меня своей подругой, лучше не вступать на эту дорожку. А не то буду потом страдать в точности как Белинда.
— Отпусти меня, Саймон. У меня кровь идёт и мне нужно в больницу.
— Дельное замечание. Доброй ночи, Белинда. — Он широко шагнул, крепко держа Бек-ки на руках.
Через плечо Саймона она увидела, как другая женщина, опустив голову, стиснула ее ру-ками. По ней прокатилась неожиданная волна сочувствия. Белинде было больно, но она нико-гда не была такой плохой, как Ливия. То, что Саймон много лет встречался с ней, видимо, да-ло ей надежду, что когда-нибудь он будет принадлежать ей.
Они подошли к машине Саймона.
— Ну же, Саймон, отпусти меня. Серьезно. Я смогу добраться до пункта первой помо-щи. Там куча человеческих докторов.
Его брови недоверчиво поднялись.
— И как ты объяснишь им свои раны? — Саймон поставил одну ногу на подножку и посадил на нее Бекки, освобождая таким образом руку, чтобы достать ключи. — Привет, меня ранила верпума, я немножко поцарапана и есть опасность бешенства? Или: Не отправите ли жителей округа поохотиться на пуму?
— Зная, кто меня укусил, опасения насчёт бешенства – не такая уж сомнительная идея. — Она вздрогнула, когда он ее немного переместил.
Глядя на нее, он терпеливо ждал ответа. Она закатила глаза и вздохнула. Саймон вос-принял это как капитуляцию. Он открыл дверцу автомобиля и осторожно усадил ее на пасса-жирское сиденье, с бесконечной заботливостью закрепив на ней ремень безопасности. Он снял с нее маску разбойницы и положил к себе в карман. Сев на место водителя и застегнув свой ремень безопасности, снял свою маску Зорро. Затем завел машину и аккуратно выехал на дорогу, ведущую от особняка.
Она даже не понимала, куда они едут, пока он не свернул на свою собственную подъездную дорожку. Но было уже слишком поздно.

Сноска
1. Пероксид, перекись водорода – одна из составляющих обесцвечивающего состава для волос.
2. Корм для собак.
3. powerboll (пауэр бол) – это фитнес-тренажер для различных групп мышц и кистей. Пальцы, силу хватки, запя-стья, предплечья, бицепсы, дельтовидную и грудную мышцы – все это можно развить благодаря этому уникаль-ному тренажеру. Гироскоп внутри, приведенный в движение специальным шнурком, оказывает сопротивление любому воздействию на него. То есть, ваша сила работает против вас!
4. Англ. Tidy Cats - популярная в США марка кошачьего наполнителя.
5. (Brainiac) Брейниак (изобретательный злодей в комиксах про Супермена)

Глава 2

Темно-зеленый деревянный фасад и серый сланцевый фундамент дома Саймона, постро-енного в стиле Крафтсмен возглавляла темно-серая трапециевидная крыша, опиравшаяся на традиционные столбики и фигурные опоры, столь привычные для такой архитектуры. Его излюбленной частью дома был открытое широкое переднее крыльцо. Оно опоясывало половину дома и выходило в палисадник, что делало его больше похожим на террасу, чем на крыльцо. Строя его, он специально расширил его в одну сторону, чтобы иметь место, где мог бы спокойно посидеть и поразмыслить за баночкой пива после напряжённого трудового дня. Стеклянная вставка на его парадной двери со стилизованной головой кошки с нефритовыми глазами – такими же, как у Бекки, – была его собственным творением. Дом больше вытянулся в глубину, чем в ширину, с гаражом на пару автомобилей позади него.
Саймон свернул на свою подъездную дорожку, довольный в данный момент тем, что его пара находится рядом с ним, несмотря на запах ее крови. Он нажал кнопку дистанционного управления, чтобы открыть двери гаража, завёл туда пикап и заглушил двигатель. Затем снова нажал на кнопку, закрывая двери гаража и заключая Бекки в своем доме. Пума внутри него мурлыкал, зная, что их подруга находится в их логове, пусть даже и временно.
Ее кровотечение замедлилось; если бы не это, он укусил бы ее ещё до того они ушли с места происшествия, и к чертям всех тех, кто мог бы это увидеть. Ее здоровье было для него важнее всего на свете. Вид Ливии с испачканными кровью губами, – её, Бекки, кровью! – подстегнул его решимость привести девушку домой. Если до этого у него и были какие-то сомнения в том, что Бекки является его парой, то небольшая сцена в саду Фриделиндов, окончательно их развеяла.
Суке повезло, что Бекки не потребовала ее жизнь, пусть даже шутя. За пролитую кровь своей половинки Саймон убил бы любого, не сомневаясь ни доли секунды. А то, что в тот момент рядом был Альфа, только упрочивало его право. Джонатан Фриделинд и ухом бы не повел. Как бывший Альфа, он посчитал бы кровопролитие справедливым возмездием.
Единственное, что остановило его – это страх на хорошеньком личике Бекки. Страх пе-ред ним.
Саймону пришлось заставить себя переключиться на это.
Выйдя из машины, он несколько мгновений внимательно разглядывал её. Она была слишком худенькой и нервной, но у него было на уме кое-что по этому поводу.
Она сидела, со своими разметавшимися вокруг лица буйными светло-каштановыми куд-ряшками и наблюдала, как он обходил капот. Когда он открыл дверь с ее стороны, ей хватило ума чтобы остаться на месте и позволить ему внести ее в дом. Саймон понес ее через прихо-жую и, не останавливаясь, через кухню в гостиную. Он был уверен, что, понеси он её сразу в спальню – его злющая подруга пнула бы его по яйцам. Он бережно посадил ее на свою шал-фейно-зеленую кушетку, наслаждаясь тем, как этот цвет оттенил ее бледную кожу. Саймон, думая о ней, выбирал цвета интерьера неосознанно. Но только теперь, когда посадил ее на кушетку и увидел, как ее кожа оживилась, понял, что отделал весь дом в цветах, подходящих для нее. Результатом были стены легких, теплых золотистых тонов, и яркие забавные ткани, которые придавали чувственный колорит ее коже. Ткани были мягкими, на ощупь почти как бархат. Он выбирал тона светлого дерева, отдавая предпочтение, где это было возможно, кле-ну, разбросав по нему небольшие вкрапления черного, чтобы это стало похожим на землю. В очередной раз его Пума попытался привлечь его внимание, но он проигнорировал его.
Если бы человек мог пнуть свой собственный зад, задница Саймона была бы сплошным синяком. Если бы он соединился с ней месяцы назад, когда впервые понял, что происходит, она сама смогла бы надрать задницу Ливии. Короче говоря, это по его ошибке ей причинили боль.
— Вау! — Бекки осмотрелась, к его изумлению, сразу принимая всё. Она впервые оказа-лась в его доме. Он надеялся, что ей понравилось, потому что если он добьется своего, она останется здесь навсегда. Диван, на который он ее посадил, соединялся с шезлонгом; журнальный столик и развлекательный центр – сделаны по последней моде. В центре кленового журнального столика стоял стеклянный стакан; на нем красовалась гордо выступающая из леса пума с горящими глазами из драгоценных камней – ещё одна работа Саймона.
— Это не то, что я ожидала.
— А чего ты ожидала?
Выражение ее лица было радостно удивленным.
— Что-то более схожее с «холостяцким бардаком» и менее с «уютной современностью».
Он усмехнулся:
— Тебе нравится?
— Да. — Попытавшись выпрямиться и осмотреться, она снова невольно вздрогнула. Он склонился над ней и помог передвинуться, морщась вместе с ней, пока ее положение не стало более удобным. Ее благодарный взгляд был для него лучше всех наград.
Саймон вышел, но быстро вернулся с миской теплой воды и полотенцем.
— Ладно, давай, долой рубашку.
Бекки осуждающе подняла бровь.
Саймон вздохнул.
— Я должен посмотреть, насколько плохи порезы. И состояние укусов. — Он присталь-но посмотрел на ее шею, его губы сжались, руки вцепились в миску. Даже с ферментом, кото-рый ее обратит, шрам, скорее всего, останется. Черт, ему следовало бы пойти и убить эту суку. То, что Ливия оставила на его подруге шрам на всю жизнь, заставило его Пуму снова зарычать.
— Я не сниму рубашку. — Она почти скрестила руки на груди, но вздрогнула, когда боль в животе остановила ее.
— Конечно, снимешь, детка. — Саймон поставил миску на стол и присел на край шез-лонга. — Эти раны нужно промыть.
— Для этого и существуют доктора. Артист…
Саймон усмехнулся. Одним быстрым движением он разорвал ее рубашку от шеи до та-лии.
— Ох, блин… ты не носишь лифчика. — Он даже прищёлкнул языком. Его восхищен-ному взору предстали прелестные грудки Бекки. Они были маленькими, их соски, подобно розовым гвоздикам, заострились на холодном воздухе. Он ощутил, как его IQ рухнул куда-то сразу на десять баллов только от того, что он смотрел на эти восхитительные соски. Саймон буквально почувствовал, как его мыслительные способности отключились, потому что вся кровь, что была в его голове, устремилась прочь и скопилась в члене. Если бы не кровоточа-щие раны на ее животе и плече, ему бы пришлось намного тяжелее, чтобы не взять ее тут же, на месте. Хотя и сейчас приходилось нелегко.
Бекки скрестила руки, прикрывая ими свою грудь, и издала возмущенный пронзитель-ный крик, сопровождаемым визгом боли:
— Моя рубашка!
— Моя рубашка. — Он попытался мягко оторвать ее руки от груди, но она не позволила. Он надул губы из-за того, что она скрывала от него свои такие аппетитные грудки. Проклятье, ему так сильно хотелось попробовать их на вкус, что даже слюна во рту собралась. Он представил, как замечательно подойдут они к его рту и не смог сдержать стон. Его члену стало тесно внутри его черных штанов, и тонкий материал не мог этого скрыть.
— Чего?
Он пристально посмотрел на нее, пытаясь вспомнить, о чем это они говорили. Ах да. Ру-башка.
— Я заплатил за нее.
— Что?
Он оторвал взгляд от ее грудей и рассеянно нахмурился.
— Я выбрал эту одежду и заплатил за нее, так что это – моя рубашка, и я могу разорвать ее в любое время, когда захочу. — Саймон начал осторожно смывать кровь с ее живота, обра-щая особое внимание на те места, где остались следы от когтей Ливии.
— Я прибью Эмму, клятвы там в вечной дружбе или нет — кипятилась Бекки, какое-то время борясь с Саймоном, который снова попытался убрать ее руки со своего пути.
— Я только хочу посмотреть, не поцарапала ли она тебя там.
Она вперилась в него яростным взглядом, – нет сомнений, что она не купилась.
— Поверь, там царапин нет.
— А тут? — Он мягко провёл кончиками пальцев через вершинку ее левой груди.
Бекки хлопнула его по руке и отшвырнула.
— Плохой котенок! — когда он потянулся к ней снова, она шлепнула его по макушке.
Саймон усмехнулся, восхищаясь ее огнём.
— Ничего не могу с собой поделать. Так давно на моей кушетке не сидела такая краси-вая полуголая женщина.
— Да уж, конечно, это такая редкость. — Она закатила глаза и со стоном отодвинулась от него. — Учти, эта полуголая женщина на пределе, приятель.
Хмурый взгляд Саймона стал свиреп.
— Ты снова это делаешь.
— Что я снова делаю? — Бекки понемногу отодвигалась от него на шезлонге, пока не упёрлась в подлокотник – дальше деваться ей было уже некуда.
— Отстраняешься. Отступаешь. — Он вздохнул и бросил полотенце в теплую, теперь розоватую воду. — Бекки, я…
— Твой телефон звонит. — Бекки посмотрела в сторону кухни и усмехнулась, забавля-ясь.
— Что? Вовсе нет.
Телефон зазвонил. Бекки ухмыльнулась. Саймон как-то странно посмотрел на нее и встал, чтобы подойти к телефону.
— Алло?
— Эй, Саймон!
— А, привет, Адриан.
— Как там Бекки? — он мог слышать отдаленные звуки маскарада. Адриан, должно быть, решил позвонить после прогулки вокруг особняка.
— Ты уже слышал, да?
— Слухи быстро разносятся, особенно если дело касается Альфы и его только что обре-тённой Кураны. Она в порядке?
Он вздохнул:
— Да, с ней все хорошо.
— И она твоя пара? — В голосе Адриана ясно слышалась усмешка.
— Да. — Он озадаченно посмотрел на девушку, расслабившуюся на его шезлонге. Как, черт побери, она узнала, что зазвонит телефон?
— Ничего если я… займусь Белиндой? Кажется, сейчас она немного расстроена.
— Белинда? Да черт с ней, делай что хочешь. Только помни, она спит и видит, чтобы стать чьей-нибудь подругой.
Адриан засмеялся:
— Не волнуйся; спать с ней я не собираюсь, просто помешаю ей помчаться вслед за то-бой. Кровотечение у Бекки ещё не прекратилось? Это, должно быть, сводит тебя с ума.
Он оглянулся на девушку и нахмурился, глядя на ее самодовольную улыбку.
— Да, она истекает кровью на моей кушетке, пока мы тут с тобой болтаем.
— Ты промыл раны и перевязал их?
— Ну и дела, доктор Дуфус, чем, черт побери, ты думаешь, я занимался до того как ты позвонил?
— Задница. — Веселье Адриана снова стало очень заметным. — Планы на следующую субботу еще в силе?
— Ага, мы придем. Что-нибудь принести?
— Нет, я все беру на себя. Я до сих пор помню кое-что, о чём мы забыли, когда делали твои полы.
Саймон и Макс помогали Адриану устанавливать новые деревянные перекрытия в его гостиной. Вспомнив все, что они начудили, когда занимались его полами, Саймон не мог не усмехнуться.
— Хорошо. Тогда до встречи.
— К вашему приходу у меня будут готовы пончики и кофе. И передай Бекки, что я же-лаю ей выздоровления, и – добро пожаловать в Прайд. Пока.
Саймон повесил трубку и повернулся к ней, с поднятым пальцем и открытым ртом.
— Телефон звонит.
Саймон наклонил голову, прислушиваясь. Телефон зазвонил спустя секунду. Бекки за-хихикала.
— Как, черт возьми, ты это делаешь? Блин, даже жутко. — Он покачал головой и поднял трубку. — Алло?

Бекки прислушивалась, как половина Прайда интересовалась ее самочувствием и втихо-молку посмеивалась над недоумением Саймона. Она всегда знала, когда должен зазвонить телефон, даже когда была ребенком. Тогда это настораживало людей, да и сейчас все еще про-должало волновать многих. За исключением Эммы, которая не считала это чем-то слишком странным.
Она была тронута; она не думала, что столько людей о ней беспокоятся. Или это потому, что Саймон был Бетой Прайда и объявил ее своей парой? Возможно, что вся эта ерунда о «дружеских чувствах» была чисто тактическим ходом. Обнюхивание кошачьей задницы Беты – вот что это было.
— Точно, надо включить автоответчик. — Хохотнув, Саймон закончил еще один теле-фонный звонок.
— Телефо…
— Только не говори этого! — Саймон угрожающе помахал ей пальцем, но его тон не одурачил ее. Она могла поспорить, что он старается не улыбаться. Он включил автоответчик, и сразу же зазвонил телефон. Оставив автомат отвечать на звонки, он вернулся к ней с новой миской с водой. — Должно быть, Эмму это сводит с ума.
Он снова присел на край шезлонга, опершись одной рукой на спинку дивана.
Бекки закусила губу, стараясь удержаться от хихиканья при взгляде на его лицо.
— Она привыкла. Она просто просит меня отвечать на звонки. — Она с шипением вы-дохнула, когда он снова начал промывать ее раны. — О, о-ох!
— Я знаю, что больно, малышка. — Его руки были нежными, но выражение лица от-нюдь нет. — Я выслежу ее и убью, если ты захочешь. — Посмотрев на него, Бекки снова уви-дела в нем мрачный гнев. Это был тот самый гнев, который испугал ее, когда он навис над Ливией, а его когти глубоко впились в тело блондинки. — Я очень хорош в преследовании добычи.
— Ага, вот только учти, Гарфилд, что есть законы против преследования.
Он улыбнулся, его лицо немного просветлело. Он начал осторожно промывать рваную рану на ее шее. Она почувствовала его дыхание на своем плече и задрожала. Ощущение его рук на своей коже отвлекало её от боли.
— Как только закончу, я укрою тебя хорошеньким теплым одеялом, моя крошка, — ти-хонько промурлыкал он ей на ухо. Чем снова, к ее раздражению, заставил ее задрожать. Само-довольная улыбка появилась на его лице, когда он склонился к ране на ее плече.
Она стиснула зубы и закатила глаза. Самонадеянный нахал.
— Укуси меня, Саймон.
Он накинулся на неё со стремительностью, от которой она не смогла уклониться. Ост-рое, жгучее чувство, вызванное его зубами, проникающими в ее кожу, заставило ее задохнуться от боли.
Но на смену ей пришло удовольствие, – настолько интенсивное, что она начала изви-ваться, издавая стоны в чистейшем экстазе. Оно распространялось от того места, где его клы-ки полностью вонзились в ее шею, вниз, по всему телу, вплоть до кончиков ног. Она почувст-вовала, как его большая ладонь накрыла ее киску и мягко погладила ее через ткань юбки и трусиков. Она не могла бы чувствовать себя лучше, даже если бы он касался ее голой кожи. Ощущение было таким, словно все ее тело сотрясал оргазм. Даже ногтям на пальцах ног было хорошо.
Он застонал у ее шеи, изогнувшись над ней и устраиваясь между ее бедрами. Его руки двинулись к ее грудям, пощипывая ее за соски, когда его бедра соприкоснулись с ее. Он осто-рожно устроил свой напряжённый член напротив нее, и она снова застонала.
Бекки захныкала, когда его зубы оставили ее кожу. Она чувствовала шероховатость его языка, которым он усердно зализывал ранки, оставленные его зубами. Бекки погладила его по спине и ощутила, что что-то странное пульсирует под его кожей.
Саймон мурлыкал. Она снова успокаивающе погладила его по спине, заставив его за-мурлыкать еще громче. Бекки закусила губу, стараясь не захихикать.
Это, должно быть, самая фантастическая ночь в моей жизни.

Саймон замурлыкал, когда Бекки погладила его спину. Он просто не мог ничего с собой поделать. Ощущение ее рук, скользящих вверх и вниз по его телу, было таким замечательным.
Наконец-то она моя. Он не мог поверить, настолько невероятным было это чувство – отметить Бекки, как свою принадлежность. Ощущение того, как она двигалась под ним, когда почти кончила, едва не вызвало его собственный оргазм. Он, не думая, двинулся между ее бедрами, его член ломило от потребности войти в ее тело. Он хотел прочувствовать каждый дюйм ее тела, взять ее, пока они оба были в таком возбуждении, а потом сделать это снова. Побуждение завершить процесс спаривания было таким сильным, что если бы запах ее крови все еще не витал в воздухе, он раздел бы и вошел в нее за пару секунд.
— Ой, — прошептала она. Саймон почувствовал, как она вздрогнула от боли, когда по-пыталась двинуться под ним, и проклял себя как нетерпеливого идиота. Конечно, она исце-лится быстрее в результате укуса, – благодаря ферменту, который он ввел в нее, большинство ран затянутся к исходу часа, но она до сих пор чувствовала боль. Он осторожно поднялся с нее, все вожделение исчезло, когда он почувствовал запах ее крови.
— Прости, малышка. — Он убрал непокорные локоны с ее щеки. Ее кожа была настоль-ко мягка, что хотелось уткнуться в нее носом. — Я потерял голову.
Он ласково поцеловал ее в лоб, прежде чем отправиться в свой кабинет и достать кра-сочный шерстяной плед, которой связала его мать. Затем Саймон прошел в спальню и выта-щил из ящика одну из своих футболок. Она была настолько большой, что вполне могла по-служить девушке ночной рубашкой. У него не было никаких намерений отвозить ее в кварти-ру над «Жёлтофиолями»¹. Сегодня, как и каждую ночь впредь, его пара должна спать в его постели.
Вернувшись в гостиную, Саймон протянул ей футболку.
— Надень это. — Он проигнорировал ее поднятую бровь в ответ на это распоряжение и выжидающе скрестил руки на груди. Бекки сняла порванную кружевную рубашку и надела вместо неё белую футболку. Бережно укрыв ее вязаным шерстяным пледом, он сел на краю кушетки рядом с ней.
Неотрывно глядя в её лицо собственническим взглядом, Саймон взял одну ее руку в свои и начал ласково поглаживать ее. Затем поднес руку Бекки ко рту и нежно прикусил кончики пальцев.
— Теперь ты моя.

Сноска
1. Wallflowers – это слово в английском языке помимо названия цветка с приятным фиалковым ароматом (желто-фиоль, лакфиоль, хейрантус) означает кого-то или что-то, что до поры оказалось невостребованным: девушку, которая не пользуется вниманием у противоположного пола, корабль, слишком долго стоящий на приколе, пья-ницу, слоняющегося по кабаку в надежде на угощение и т. п. Древняя шотландская легенда рассказывает, что одна прекрасная девушка полюбила такого же прекрасного юношу из враждующего клана. Она была готова бежать с ним. Спускаясь по веревке со стены замка она не удержалась и упала. По одной версии – богиня превратила её в желтофиоль, вьющуюся по стене, по другой - бедный юноша, взяв с собой желтый цветок, навсегда покинул родные места.

Глава 3

Ей снился самый лучший сон за всю её жизнь. Жёсткие, требовательные руки ласкали её грудь, возбуждая соски. Тёплый язык надавил на клитор. Она немного переместилась и вздох-нула, когда он нашёл её средоточие. Урчащее, вибрирующее мурлыканье сорвалось с языка, и Бекки задохнулась от этих ощущений. Она издала низкий стон, ощущая язык, который все скользил и скользил по её влажной киске.
— М-м-м. Вкусно.
Глубокий, урчащий голос послышался между её ног. Саймон. Она открыла глаза, чтобы увидеть его тёмные волосы, рассыпавшиеся по её ногам, когда он в последний раз провёл языком по её клитору. Бекки подпрыгнула. Не сон. Осмотревшись в спальне и задумавшись, как, чёрт возьми, оказалась здесь, она вспомнила, как сонно смотрела на огонь, который он разжёг, пока делал наброски для нового витража. Должно быть, Саймон перенёс её в спальню, когда она уснула. Бекки понятия не имела, куда подевалась её юбка, трусики и… её руки дотронулись до груди… ой, футболка.
— Чёрт, Саймон, что ты делаешь?
— Завтракаю, — ответил он, глядя на неё с сексуальной улыбкой.
Он был раздет. Его великолепное мужское тело оказалось над ней, когда он нежно поце-ловал её.
— Доброе утро, детка.
Бекки облизала свои губы и почувствовала вкус их обоих.
— Доброе утро, Саймон.
Она всё ещё была тёплой и сонной; воспоминания об оргазме затуманили мозг. Саймон наклонился для более настойчивого поцелуя, его язык попытался мягко скользнуть в её рот. Она осторожно прикусила его, почувствовав, как его член толкается в неё.
— Ой. Маху я сабрать мои ясык?
Бекки хихикнула и отпустила его.
— За что? — Он сел. Милое мальчишеское выражение появилось на его лице. Его член упёрся в неё.
— Первое – мне надо почистить зубы, второе – мне надо в туалет, третье – почистить зу-бы надо тебе.
Он вздохнул с преувеличенным нетерпением, когда она вздрогнула.
— Ладно. Ванная здесь. — Он скатился с неё и помог ей подняться. Лёгкая улыбка поя-вилась на его лице.
— Что-нибудь болит?
— Плечо побаливает. Но живот в порядке.
Облегчение, которое отразилось на его лице, заставило её сердце растаять. Бекки улыб-нулась ему. Но когда его глаза стали золотистыми – испугалась.
Он положил руку на её талию.
— Чистка зубов и туалет. Правильно? — Саймон направил её в хозяйскую ванную. Взяв зубную щётку, он начал выдавливать пасту, пока она пристально смотрела на него.
— Саймон?
— Хмм?
Она подумала скрестить ноги и попрыгать, но сомневалась, что он поймёт намёк.
— Я хочу в туалет. Срочно.
Он посмотрел на неё в замешательстве и ткнул зубной щёткой в сторону.
— Вот он, туалет, детка.
— Я не могу, пока ты здесь.
— Почему?
— Между нами дело ещё даже до настоящего секса не дошло, а ты хочешь, чтобы я при тебе писала?
— Я только что довёл тебя до оргазма, а ты беспокоишься о том, что я буду рядом, пока ты писаешь?
— Да! Блин!
Саймон оперся бедром о раковину. Восхитительное замешательство проскользнуло в его самоуверенном мужском взгляде. Из-за чего ей захотелось наброситься на него с туалетной щёткой.
— Женские штучки, да?
— Вон!
— Хорошо, хорошо! — Он вышел, посмеиваясь. Зубная щётка торчала из угла его рта. Бекки старалась не смотреть на его зад, пока он выходил. Но, очевидно, её сила воли не могла справиться с этим непомерным заданием. Она почти подбежала к двери, чтобы посмотреть, как этот зад пересекает спальню и спускается в холл. Почти, если бы зов матушки-природы не был столь настойчив.
И только закончив, Бекки осознала, как уютно чувствовала себя голой рядом с ним, раз уж даже забыла об этом.
— Держи.
Окей, я не забыла, что он обнажен. Ням! Бекки судорожно вздохнула и уставилась на что-то, чем он размахивал у неё перед носом. Она нахмурилась, уставившись на зубную щётку в его руке. Это была её зубная щётка.
— Откуда она у тебя?
— Когда ты уснула, я съездил к тебе и собрал кое-какие вещи. — Он приложил палец к её губам, предупреждая её реакцию.
— Я подумал, что с ними тебе будет удобнее.
Как мило.
— Спасибо, Саймон.
— Не за что. Теперь чисть свои зубы. — Он ухмыльнулся и нежно ущипнул её за сосок. — Я ещё не закончил свой завтрак.
На сей раз, когда его аппетитный зад покидал ванную, Бекки и в самом деле выглянула за дверь. Она смотрела, как Саймон выходил из спальни, двигаясь так, что аж слюнки потекли. Он сексуально улыбнулся, выходя из комнаты. И Бекки поняла, что тот прекрасно знает, чем она занята.
Облокотившись о дверь, девушка вздохнула. Окей. Очевидно, я в коме – после несчаст-ного случая или ещё чего-нибудь там. На самом деле я лежу на больничной койке, вся в труб-ках, а какая-то хрипатая медсестра бинтует мои ноги так, что мышцы потом атрофиру-ются. Потому что, чёрт возьми, я вижу самый лучший, проклятье, сон в своей жизни.
Бекки взяла зубную щётку и начала чистить зубы. Ведь даже во сне он мог почувство-вать утренний запах из её рта.

Саймон стоял в кухне и ждал, когда кофеварка закончит своё колдовство. Он слышал всплески воды, доносящиеся из ванной, и это наполняло его ощущением покоя, какого он ни-когда не испытывал раньше. Его подруга, голая, находилась в его ванной, кофе варился, а пончики, лежавшие на столе, были готовы к употреблению. Всё в мире было абсолютно пра-вильным.
Он услышал, что вода выключилась, и достал две чашки. Саймон только начал разливать напиток, когда почувствовал её за спиной.
— Кофе?
— Мм-хмм. — Он протянул чашку. — Поцелуй меня, тогда получишь.
Её губы искривились в рычании: – Коофеее!
Саймон закусил губу, чтобы не рассмеяться.
— Присаживайся, детка. — Он передал ей чашку и застонал, увидев выражение истин-ного блаженства, отразившееся на её лице. Когда его язык впервые задел её клитор, у неё бы-ло такое же выражение лица. Саймон осторожно подсадил её на столешницу, стараясь не раз-лить ни капли из чашки, которую она, защищая, прижала к груди. Чёрта с два он допустил бы, что бы она снова пострадала. Даже из-за своего любимого напитка.
Бекки не противилась, когда он раздвинул её колени. Он даже не был уверен, что она за-метила это поначалу. Девушка была настолько занята поглощением кофеина, что едва ли об-ратила бы внимание даже на то, что сидит верхом на лиловом слоне. Саймон убедился, что его рука надёжно удерживает чашку и дотронулся до её киски.
— Саймон?
— Я же сказал, что не закончил свой завтрак.
Она вздрогнула, когда он очертил круг вокруг клитора. Кофе какой-то другой. Этот намного лучше.
— Пей, милая.
Одним глотком она прикончила свой кофе. Забрав у неё чашку, он сомкнул её ноги во-круг своей талии и понёс её в спальню.
К чёрту пончики. У него на уме было кое-что послаще.

Саймон практически бросил её на постель. Выражение свирепого голода на его лице ис-пугало бы её, если бы она не заметила в нём проблесков юмора. Он потёр один сосок, при-стально наблюдая, как он набухает под его пальцами.
— О чём ты думаешь, детка?
Бекки ухмыльнулась. Она просто не смогла отказать себе в этом.
— Ммм. Пончики.
Его крупное тело застыло. Лицо шокированно натянулось, и он пробормотал:
— Пончики?
Бекки прикусила губу, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Рассматривать его в тот момент было бесподобным удовольствием. Она только жалела, что под рукой не было фотоаппарата, чтобы запечатлеть эту гримасу для потомства.
— Пончики, да? — Она взвизгнула, когда он начал щекотать её. Девушка извивалась под ним, хихикая, когда они начали бороться. Ей удалось перевернуться на живот, и она попыталась удрать, но он набросился на неё, удерживая под собой своим большим телом. Бекки оказалась в невыгодном положении, поскольку Саймон не давал ей перевернуться.
Все эти извивания имели огромный, вполне предсказуемый результат, который Бекки могла ощущать своими ягодицами. Эрекция Саймона прижалась к ней, и неожиданно она по-няла, что в касаниях Саймона было намного больше ласки, чем щекотки. Она посмотрела на него и не удивилась, что его глаза стали полностью золотистого цвета.
Саймон застыл над ней, запыхавшись от этой борьбы. Выражение его лица постепенно менялось с игривого на собственническое. Он медленно наклонился и поцеловал её с нена-сытной жаждой. Этот поцелуй перебил ей дыхание. И она едва ли почувствовала, когда он перевернул её на бок и обвил подобно виноградной лозе, беря в плен её губы и предъявляя на них права.
Бекки чувствовала дрожь его руки, когда он накрыл ею грудь. Саймон застонал, целуя её. Его руки гладили её кожу, будоража каждый дюйм её тела. Его язык двигался вперёд и на-зад, обещая любовные ласки и приглашая её к игре.
Бекки позволила себе принять приглашение. И впервые по-настоящему попробовала на вкус Саймона Холта. Её пальцы кружили в тёмных волосках на его груди, слегка подёргивая, пока он медленно сползал вниз по её телу. Когда его рот достиг её груди, она задохнулась и притянула его голову к себе ещё ближе. Её пальцы запутались в его волосах. Бекки глубоко вздохнула, готовая пригласить его в своё тело, и вдруг поняла, что способна осязать его воз-буждение. Его аромат, этот мускусный, тёмный аромат, наполнил её кровь, увеличивая её собственное возбуждение тысячекратно. Когда он оторвался от её груди и укусил за шею, Бекки, оседлав его бедро, которое Саймон неожиданно засунул ей между ног, содрогнулась и кончила, пронзительно вскрикнув, потрясённая и невероятно возбуждённая. При этом его собственное крайнее возбуждение граничило с исступлением.
О, да. Ей следовало бы привыкнуть к этим штучкам Пумы.
— Господи, да, ещё, — простонал он и буквально обезумел.
Его рот сосал, лизал и кусал её везде. Она перекатилась на спину и раскинула ноги, страстно желая больше оральных ласк, которыми он одарил её этим утром. Но у него на уме, очевидно, было что-то другое.
— Не двигайся. — Саймон стоял около кровати, поглаживая свой член.
— Ещё бы! — Её настойчивый взгляд был прикован к самой лакомой части мужского тела, которую ей когда-либо доводилось видеть. Это было нечто прекрасное и, если верить Саймону – всё это было её.
Он приподнял её за руки и усадил на край кровати. Потом подтолкнул её голову к сво-ему паху, и хрипло приказал:
— Соси.
Она вздрогнула, когда его искусные пальцы погрузились в её влажную киску. Его боль-шой палец ласкал её клитор именно так, как ей нравилось. Он, должно быть, сильно сосредо-точен этим утром.
Она сосала его член изо всех сил, втягивая щёки и стараясь вобрать в себя как можно больше.
— Господи, да, детка, да. — Его стоны усилились, когда она начала водить языком по его древку. Он начал тихонько мурлыкать. — Хорошо, как же хорошо!
Когда он двигал бёдрами, вонзаясь в её рот, его золотистые глаза, не отрываясь, смотре-ли на неё с отчаянной жаждой, которая подстёгивала и разжигала её собственную.
Его пальцы ускорили своё движение, и, прежде чем она поняла, оба одновременно кон-чили. Бекки сглотнула. Его солоновато-сладкий вкус переполнил её ощущения, увеличивая её жажду ещё сильнее. По выражению его лица она поняла, что скоро получит своё.
Саймон, счастливо вздохнув, вынул свой член из её рта.
— Ты даже представить себе не можешь, сколько времени прошло с тех пор, как я кон-чал с кем-нибудь ещё. В моём запястье уже начал развиваться кистевой туннельный синдром. — Он вздохнул и плюхнулся на кровать рядом с ней.
— Бедный малыш.
Улыбнувшись, Саймон свернулся вокруг неё, нежно поглаживая её грудь.
— Угу.
Склонившись над ней, он мягко провёл языком по набухшему соску.
— Готова ко второму раунду?
— Вообще-то, к третьему – для меня. — Она улыбнулась, поглаживая его полуобмякший член медленными, скользящими движениями. Бекки уткнулась лицом в его шею и лизнула его именно в то место, где он отметил её. Его стон, когда он переворачивал её на спину, сказал ей, как сильно ему это нравится.
Бекки задрожала, когда он лизнул свою метку на её шее. Это место было странно чувст-вительным – почти в той же мере, как и соски – и вызывало такой же трепет в интимном мес-те. Саймон начал урчать, посылая языком вибрации, которые вызывали в ней нечестивые и очень грешные мысли. Бекки была на грани того, чтобы начать умолять его укусить её снова, когда он поднял голову.
— Хочешь ощутить это своей киской, детка?
Проклятье, она кивнула, чуть не захныкав.
Саймон изогнулся над её телом, раздвинув ногами её бёдра. Его улыбка была беспощад-ной.
— Лучше, чем пончики?
Он лизал и посасывал её тело, опускаясь всё ниже и оставляя любовные укусы по всей её светлой коже.
— Вкусная, сладкая Бекки на завтрак. Я мог бы есть тебя каждый день.
Его шершавый, мурлычущий язык лизнул её соски и вывел её за грань одним только этим. Греховная улыбка, блуждавшая на его лице, ясно говорила о том, что он совершенно точно знал, что делает с ней.
Бекки испытала краткий укол ревности, задумавшись, с кем ещё он делал такое, прежде чем оказался способен сознательно отказаться от этого. Он нежно подул на её холмик, и её тело покрылось мурашками. Рукой он поглаживал мягкие каштановые завитки, в то время как его высунутый язык легко коснулся её клитора. Он начал медленно водить по нему языком, не меняя темпа и не промахиваясь, попадая кончиком именно в самую точку. Ему приходилось придерживать её бёдра своей мускулистой рукой, иначе её тело ходило бы ходуном по всей кровати.
Его вибрирующее мурлыканье довело её до оргазма так быстро, что это испугало её. Саймон застонал, когда она кончила. Он жадно слизывал её соки, пока она содрогалась и из-вивалась.
— Саймон, — Бекки задохнулась и сжала его голову руками. Потом, едва замечая его смех, с силой притянула его туда, где его язык был ей необходим. Он лизал, кусал, сосал и кружил языком по её киске так, будто в его распоряжении была целая вечность, пока она ещё дважды не кончила.
С диким стоном он высвободился из её удерживающих ладоней и одним мощным уда-ром вошел в неё с такой свирепостью, что мог бы пронзить её насквозь. Этот необузданный секс был способен вдолбить в стену дубовую спинку кровати. Саймон приподнялся, опираясь на пятки и, схватив её за бёдра, притянул к своему телу, трахая её жестко и грубо.
Оргазм, низвергнувшийся на неё, был таким интенсивным, что она почувствовала, как перехватило лёгкие. Саймон ревел над ней, запрокинув в экстазе голову, снова и снова изли-вая своё семя в её гостеприимное тело.
Саймон рухнул на неё, потный, хватая ртом воздух и всё ещё оставаясь в ней. Он обвил её руками и притянул к себе ещё ближе, зарывшись лицом в её шею с той стороны, где была его метка.
— Святая матерь божья! — У неё едва хватило сил, чтобы отдышаться. Каждая частичка её тела трепетала.
— Нет, я не в коме. Я умерла, и это моя награда за праведную жизнь. — Она взглянула на голого, потного, очень счастливого мужчину, обессилено лежащего рядом с ней.
— Очень праведную жизнь. — Его плечи начали подрагивать. Она лениво погладила его рукой по мускулистой ягодице.
— Проклятье, тогда, я, должно быть, была чёртовой святошей. — Она хихикнула, когда его мурлыканье коснулось её шеи.

Глава 4

Макс и Эмма должны были подойти с минуты на минуту. Время между схваткой с Ливией и ночью (и утром … о Господи! – утром!) с Саймоном, она планировала провести за приятным, спокойным ужином с друзьями. Бекки зачесала свои непослушные волосы назад и нахмурилась, рассматривая локоны. Эти кудряшки были сущим проклятием. Что бы она ни делала со своими волосами, они упрямо не поддавались. Хотя Бекки должна была признать, что сейчас они выглядят намного лучше, чем в старших классах, когда она пробовала ходить с короткой стрижкой. Её бросило в дрожь от воспоминаний.
Она красила губы бледно-розовым блеском, когда Саймон вошел в спальню.
— Чёрт, малышка. Забудем про ужин и сразу перейдём к десерту.
Бекки закатила глаза и проигнорировала его невероятно чувственную ухмылку, появив-шуюся, когда Саймон медленно оглядел со всех сторон её открытое фиолетовое платье на бре-телях. Сегодня после обеда она вместе с Эммой прошлась по магазинам, намереваясь произве-сти впечатление. Судя по выражению лица Саймона, это ей удалось. Платье подчеркивало достоинства ее фигуры. И то, что оно было на дюйм или два выше колен, этому не вредило. Беки знала, что ноги были главным ее достоинством, и сегодня вечером она решила это под-черкнуть.
Беки пристально разглядывала его через зеркало. Чёрт, выглядел он просто прекрасно. Зелёная рубашка с галстуком и черные слаксы, которые он надел, значительно отличались от его обычных джинсов и футболки. К тому же, Саймон не подвязал свои волосы. Они свободно лежали на его плечах, вызывая в её пальцах зудящее желание дотронуться до них.
Он подошёл ближе, обнял её за талию и мягко прикусил ее за шею чуть повыше своей метки.
— Ты уверена, что обязательно хочешь пойти на ужин сегодня?
Раздался звонок во входную дверь. Бекки засмеялась, услышав его стон.
— Это ты пригласил Макса и Эмму, помнишь?
— Ох, не напоминай.
Саймон пригласил их, когда Эмма появилась на пороге, едва ли не ворвавшись в его дом, и объявила, что сегодня днём она похищает Бекки. Она сразу же согласилась на приглашение и выволокла Бекки прочь. Добродушный смех Саймона сопровождал их все время, пока они шли к машине. Эмма взяла машину Макса, потому что решила, что они поедут за покупками.
Бекки рассмеялась. Зная Эмму, она предположила, что просторный салон, которым рас-полагал Дюранго Макса, окажется нелишним. И оказалась права. Бекки только надеялась, что Макс не слишком ужаснётся, когда Эмма вернётся домой. Всё заднее сиденье машины было завалено сумками и коробками.
Бекки пошла за Саймоном к входной двери.
— Привет, Эмма, Макс.
— Привет, Бекки. Привет, Саймон.
Эмма выглядела шикарно в свитере карамельного цвета с высоким воротом и серовато-лиловых слаксах, которые подчёркивали золотистый тон её кожи. Она была в своём любимом пальто тёмно-горохового цвета.
— Ребекка.
Если кто и мог победить Саймона в конкурсе «Самый Горячий Мужчина Галле» это был бы Макс Кеннон. Золотисто-белокурые волосы обрамляли лицо грешного ангела, единствен-ным недостатком которого был маленьким шрам на носу. Под курткой «пилот», надетой им, Бекки заметила тёмно-синюю рубашку. Черные слаксы обтягивали его длинные ноги. Его лу-чащиеся голубые глаза и добродушно-насмешливая улыбка скрывали тот факт, что он был одним из наиболее влиятельных мужчин в городе. Встречая их, Бекки не думая слегка скло-нила голову в знак уважения к Альфе и его паре; улыбка же предназначалась ее друзьям.
Макс просунул голову в дверной проем и осмотрелся вокруг с озадаченным выражением на лице.
— Какого чёрта ты делаешь? — спросил Саймон, хмурясь.
— Интересуюсь, где вы припрятали все те груды, штабеля, и горы сумок, которые Бекки должна была притащить домой.
Брови Саймона поползли вверх.
— Ты знал, что они собираются по магазинам, верно?
— Шопинг, ага. Я думал, они подыщут платье, может пару туфель, сумочку... Но теперь мне, наверное, стоит открыть бутик в своей гостиной.
— Знаешь, всё, что Бекки принесла домой – это малюсенькая сумочка. — Саймон ух-мыльнулся, когда Макс добродушно заворчал. — Для рейда по магазинам она взяла твой Дю-ранго, Макс. Уже одно это должно было тебя насторожить.
— Ага, особенно, когда она прямо перед выездом сложила сиденья. — Смеясь, Макс увернулся от Эммы, замахнувшейся, чтобы шлёпнуть его по руке. Все еще посмеиваясь, он повернулся к Бекки.
— Как самочувствие, Бекки? — Пристальный взгляд Макса остановился на метке, оставленной зубами Саймона, видимой среди бретелек ее открытого платья. С чисто мужской усмешкой он поднял растопыренную пятерню и хлопнул ею по открытой ладони Саймона, усмехнувшегося в ответ.
Бекки покачала головой.
— Они всегда такие? — спросила она у Эммы.
Эмма вздохнула.
— Ага. За исключением тех случаев, когда к ним присоединяется Адриан. Тогда они и вовсе становятся сущими третьеклашками. — Она усмехнулась Максу. — Говорят, удиви-тельно, что они вообще смогли закончить ремонт дома Саймона. Там, должно быть, из-под обоев повсюду торчат гвозди, клей и всякие другие стройматериалы, которые эта троица по-хоронила под ними. Я так и вижу, как Вили Е. Койот поднимает плакат с надписью «ПОМО-ГИТЕ!» .
— Мы сделали это, потому что у нас золотые руки, — промурлыкал Макс и потянулся, чтобы чмокнуть в шею свою подругу.
Бекки сморщила нос.
— Фу-у.
Макс рассмеялся и, очевидно, пощекотал Эмму за шею, судя по тому, как она вздрогнула и захихикала.
— Где мы собираемся ужинать? — Бекки взяла жакет и очень удивилась, когда Саймон забрал его из ее рук и помог надеть. — Спасибо. — Она покраснела. Он осторожно выправил ее волосы из-под жакета, поглаживая локоны нежными, ласковыми прикосновениями. У нее все еще голова шла кругом от того, что Саймон все время хотел прикасаться к ней. Он почти не спускал с неё глаз, пока она была у него дома.
Саймон обнял Бекки за плечи, и они вышли из дома.
— «У Ноя». Это любимое место Макса и Эммы, а я всегда чту желания своего Альфы. — Саймон запер входную дверь. По его лицу Бекки поняла, что он держится изо всех сил, чтобы сохранять серьёзный вид.
Макс даже поперхнулся.
— Мои желания? — Пока они шли к Дюранго, Саймон не выдержал и громко прыснул от смеха. — Можно подумать, «У Ноя» не твоё любимое место, где можно отметить удачную сделку, а, Саймон?
— Да нет. Вовсе нет.
Макс помог Эмме сесть на переднее пассажирское сиденье, в то время как Саймон помо-гал Бекки устроиться на заднем.
— Дайте-ка угадаю, его любимое блюдо – лазанья.
Макс посмотрел на нее с удивлением.
— Как ты узнала?
Бекки улыбнулась Саймону, когда тот показал ей язык.
— Интуиция. — Она пристегнула ремень безопасности и расслабилась, откинувшись на мягкую пружинистую кожу.
— О, Эмма, спасибо, что съездила со мной забрать мою малышку из особняка.
— Без проблем. К тому же, я насладилась шопингом.
Эмма усмехнулась, когда Макс и Саймон обменялись взглядами через зеркальце заднего вида.
— Ты ведь знаешь, что она водит машину с откидным верхом, да?
— И я тоже. — Эмма скрестила руки на груди. Она попыталась гневно взглянуть на не-го, но с треском провалилась, потому что губы упорно продолжали улыбаться.
— Я в курсе. — Яростный взгляд, который Макс послал Эмме, снова заставил Бекки по-давиться от смеха. Оба не уступали друг другу в остроумии.
— По крайней мере, машина Бекки не ярко-алого цвета.
— Эй! Я люблю свой Крузер, и главным образом, как раз за его ярко-красный откидной верх.
Бекки повернулась, чтобы посмеяться вместе с Саймоном, и обнаружила, что он смотрит на неё весьма неодобрительно.
— Ну?
— С каких это пор ты водишь машину с откидным верхом?
— Да уже недели три, Гарфилд. Она проигнорировала двойной взрыв хохота, раздав-шийся спереди, и сосредоточила своё внимание на здоровенном олухе, сидящем рядом. — Ка-кие-то проблемы?
— Чёрт, да! Это не безопасно!
— Полностью с тобой согласен. — Макс кивнул в подтверждение и проигнорировал толчок Эммы.
— И в чём же тут опасность? — Бекки вызывающе приподняла бровь и пристально по-смотрела на Саймона.
— Красный цвет. Маньяки с ножами. Мне продолжить?
— Это в Галле-то?
— Разве Эмму не ограбили прямо под стенами «Жёлтофиолей»?
— У тебя что – пунктик?
— Преступления бывают даже в Галле!
— Ограбление пьяным студентом существенно отличается от нападений маньяков и вооружённых ножами убийц, грабящих машины с откидным верхом.
Саймон зло усмехнулся.
— Отлично. Давай посмотрим, достанет ли у него прочности, чтобы устоять, если взрос-лый самец пумы попрыгает по его крыше, а?
— Саймон, ты не посмеешь разбить мой новенький Фольксваген Жук!
— О, так даже лучше. Коты любят поиграть с жуками.
— Саймон! — От неожиданности она даже отшатнулась. Его зеленая рубашка приобрела интересный оттенок коричневого. Бекки нахмурилась и ткнула пальцем ему в грудь, задавшись вопросом, какого чёрта тут происходит. Она посмотрела и поймала отражение своего лица в зеркале заднего вида. Ее глаза отливали золотом.
Ох. Так вот значит, как выглядит мир глазами пумы. Она повернула голову и посмотрела в окно, интересуясь, что ещё выглядит иначе.
— Она обращается. — Макс и Саймон обменялись взглядами, значение которых она не поняла.
— Я укусил ее прошлой ночью, а воля у неё довольно сильная. Я не удивлен, что это произошло так быстро. — Саймон наблюдал за ней со смешанным выражением беспокойства и гордости. — Она полностью изменится в течение одного-двух дней.
Она посмотрела на Саймона и заметила, что его рубашка снова стала зеленой.
— Великолепно. Я вступлю в Клуб Пушистиков и накуплю чего-нибудь впрок от Нэр . Теперь мы можем поесть? Я голодная.
— Ты всегда голодная, — пробормотала Эмма.
Саймон засмеялся. Бекки усмехнулась.
Макс подъехал к ресторану «У Ноя» и простонал:
— Не переживай, я тоже голоден.
Эмма рассмеялась и, к очевидному неодобрению Макса, самостоятельно выбралась из джипа. Бекки сделала попытку последовать за подругой, но обнаружила, что её уже вытаски-вают через дверцу со стороны Саймона. Он посмотрел на нее и подмигнул. В ответ она скор-чила рожицу и позволила ему повести себя вслед за своими друзьями. Каблуки ее фиолетовых туфелек постукивали по тротуару.
О, слава Богу. Белинда в этот день не работала. Рыжеволосая официантка тепло улыб-нулась и немедленно проводила их к столику. Саймон отодвинул стул для Бекки, помог ей сесть и занял своё место рядом.
За столом царила относительная тишина, пока все четверо внимательно изучали свои меню. Бекки хотела было заказать цыплёнка по-марсальски, но лазанья, которую пронёс мимо их столика официант, пахла так аппетитно, что она никак не могла решиться, чему отдать предпочтение.
— Перестань кусать губы.
Бекки посмотрела поверх меню на улыбающегося ей Саймона и оставила свои губы в покое.
— В чём проблема, малышка?
— Я никак не могу решить, что взять: цыплёнка по-марсальски или лазанью.
— Разделим?
— Конечно! — у Бекки даже в животе заурчало.
— Разделите что? — недоумённо посмотрела на них Эмма.
— Наш ужин.
— О-о, — поджала губы Эмма.
— Вообще-то, это звучит замечательно, — глянул на неё Макс. — Эмма, хочешь кок-тейль из морепродуктов под Альфредо?
— Нет, думаю, я возьму креветки Примавера. А ты?
— Цыплёнка пармезан.
— Ням-ням!
Они сделали заказ официанту, и каждый выбрал, какое вино будет пить за ужином.
— Ну, и почему рубашка Саймона стала коричневого цвета? Я думала, коты не различа-ют цвета. Разве она не должна была стать серой? — Бекки увидела, что Макс улыбается.
— Коты не могут различать цвета. Но всё же они не абсолютные дальтоники. Они про-танопики.
— Прота-что-ики?
— Они невосприимчивы к красно-зелёной области спектра. Всё, что красного или зелё-ного цвета для нас выглядит коричневым. Собаки не воспринимают желто-голубой участок спектра. Трава для нас – цвета горчицы. Для собак – отливает синим.
— Ха. — Она посмотрела на Саймона с восхищением. — У тебя на входной двери – ко-шачья голова с зелёными глазами.
— Которые отливают золотисто-коричневым, когда мои глаза меняются.
— Умно.
— Согласен.
Когда принесли еду, разговор перешёл на работу.
— Саймон, витраж для Джейми, должен быть готов к четвергу. — Эмма угрожающе махнула вилкой в сторону Саймона. Эффект несколько смазался, когда на стол с мягким шлепком приземлился кусочек креветки. Она украдкой оглянулась, подхватила его и отпра-вила в рот, немало позабавив этим Макса.
— Чёрт, Эмма, я работаю над этим, ладно? — Саймон почти ныл, но Бекки видела, что он с трудом сдерживал улыбку.
— Работай, работай, или Джейми нам головы открутит. Если ты не успеешь в срок, Мэ-ри обидится. Тогда уж Джейми точно нам все кости переломает.
Саймон фыркнул.
— Будет сделано.
— Вот и ладно.
Саймон повернулся к Максу, его лицо стало серьёзным.
— Ох, да, Макс, забыл спросить. Ты получил письмо от Шерри по электронной почте?
— Нет, я сегодня её ещё не проверял. Что ей нужно?
Эмма повернулась и уставилась на Макса, требовательно подняв одну бровь.
— Кто такая Шерри, чёрт возьми?
Макс поморщился.
— Помнишь, я говорил тебе, что за всё время я обратил двух женщин?
— Да, — протянула Эмма, скрестив руки на груди.
— Так вот: Шеридан Монтгомери – вторая.
— Та, чью историю ты не можешь мне рассказать?
— Верно, потому что если я расскажу, мне придётся тебя убить.
Эмма нахмурилась.
— Если ты меня убьёшь, секса у тебя больше не будет. — Она сморщила нос. — И еще – значит, у тебя точно не все дома.
Саймон поперхнулся, чуть не расплескав вино по столу. Бекки, хихикая, постучала его по спине.
— Эмма! — простонал Макс, смеясь. Он снова повернулся к Саймону. — Так что же она хотела?
— Она обращается с просьбой позволить ей присоединиться к Прайду.
— А она не сказала, разрешилась ли её проблема?
— Она надеется, что да, но я в этом не уверен.
— Что за проблема? И не говори мне, что не можешь рассказать. Раз уж начал – давай договаривай.
Мужчины переглянулись между собой и скривились. Саймон пожал плечами.
— Шерри изнасиловал её бывший парень, который всё ещё преследует её. Она хочет ук-рыться у нас. Вместо этого, Макс и я хотим предложить ей место в Прайде.
Бекки и Эмма посмотрели друг на друга широко раскрытыми глазами.
— Почему же она до сих пор не стала членом Прайда? — нахмурилась Эмма.
— Она отказалась. Сказала, что не хочет перекладывать на нас свои проблемы. И пока Джонатан был Альфой и поддерживал ее в этом, мы ничего не могли сделать.
— О-о. Хорошо, – я, например, за то, чтобы её принять. Если она не будет вести себя как Ливия, всё будет в порядке.
— Согласен. Я уверен, что мы придумаем как защитить её, если появится её бывший.
Мужчины начали тихо обсуждать, как ввести Шеридан в Прайд, одновременно сведя опасность до минимума. Эмма и Бекки молча наблюдали и слушали. Бекки была слегка встре-вожена, услышав, что творил бывший парень Шерри, пытаясь добраться до неё. Создавалось впечатление, что он и в самом деле больной. Она очень надеялась, что им удастся защитить бедную девушку.
Бекки повернулась к Эмме, поскольку мужчины, покончив с первым блюдом, продолжали обсуждать Шерри.
— Я вот думаю, может, стоит перекрасить стены в кухне у Саймона в пурпурный? Как думаешь, Эм?
— Перекрась в розовый. — Эмма лукаво улыбнулась и искоса глянула на Саймона.
— Розовый? Правда? — Бекки увидела, как Саймон и Макс усмехнулись друг другу. — Думаю, я могу поклеить такие же обои, что у нас в магазине. Как считаешь?
— Пожалуйста, не надо. — Саймон, сдаваясь, поднял вверх обе руки. — Мы будем хо-рошо себя вести. За ужином – больше никаких разговоров о делах Прайда, обещаю.
— Тебе не нравятся обои в магазине, Саймон? — Бекки захлопала ресницами.
— Такие выражения как: бе, тьфу, фе или фу – что-нибудь тебе говорят?
Теперь уже Эмма была готова возмутиться, но Макс толкнул её в спину. Бекки скрести-ла руки на груди и впилась в Саймона взглядом.
— И что не так с обоями в магазине?
— С чего бы начать? — Саймон начал задумчиво поглаживать свой подбородок. — Они розовые. И в цветочек. И вычурные. И розовые. По большей части розовые. А цветочки – са-мый отвратительный недостаток из остальных десяти.
Бекки бросила на Саймона гневный взгляд, когда тот театрально содрогнулся.
— Обои выбирала я.
— В таком случае, хвала Господу, что мой дом полностью отделан.
Бекки даже рот открыла от возмущения, когда Саймон молитвенно сложил руки, насме-хаясь над ней.
— Я повешу кусок этих обоев над кроватью.
— И у меня больше никогда не встанет, — пробормотал он. — Не могла бы ты повесить туда вместо них плакат Джессики Альба? Ай! — Саймон от души рассмеялся, когда Бекки звонко шлёпнула его по руке.
— Задница!
Подошёл официант и убрал тарелки. Эмма и Макс заказали чизкейк на двоих, Бекки – тирамису, а Саймон только кофе.
Бекки старалась наслаждаться десертом, но Саймон пристально смотрел на неё поверх своей кофейной чашки. Жар, пылающий в его глазах, заставлял её пульс биться чаще. Она скорчила ему рожицу, надеясь, что он рассмеётся и отвернётся к Максу. Вместо этого, он подмигнул ей с такой счастливой улыбкой, что у неё просто не хватило духа и дальше злиться на него.

Глава 5

Бекки открыла дверь своей квартиры и вздохнула. После того, как она провела у Саймо-на две ночи и весь вчерашний день, её крошечная квартирка над магазином показалась ещё теснее, чем обычно. Но ей действительно нужна одежда и косметика, если она собирается выйти сегодня на работу. Саймон привез ей лишь минимум, достаточный чтобы продержаться какое-то время в его доме. Почему он подумал, что пары джинсов и трусиков будет довольно…, нет, погодите-ка. Мужское мышление. Он наверняка полагал, что она будет слоняться по его дому всё время голышом, или наденет одну из его рубашек или ещё что-нибудь типа того. Она практически утопала в этих чёртовых вещах. Нет уж, больше этого не будет.
Саймон хотел, чтобы она взяла несколько выходных на работе, пока не произойдёт из-менение. Он боялся, что повторится то, что случилось с Эммой. Эмма тогда тоже настояла на выходе на работу, и трансформировалась в одном из смотровых кабинетов в клинике Макса. К счастью для Прайда, это произошло после закрытия, и в это время в клинике не было ни одного пациента.
Но она не чувствовала того зудящего раздражения, о котором предупредила её Эмма, ко-гда они ходили по магазинам. Не было меха, прорастающего на руках. Когти не появились. Правда, в воскресенье в машине у нее изменилось зрение, но на данный момент это был един-ственный признак изменения, который она испытала. Бекки пообещала и Эмме, и Саймону, что если только почувствует какой-либо симптом, упомянутый Эммой, немедленно позвонит ей, чтобы та закрыла магазин, поедет к Саймону домой, и будет его там ждать.
А пока ей нужна одежда, косметика и что-нибудь, чтобы уложить её непокорную гриву.
Бекки зашла в свою крохотную кухоньку и почувствовала, что её сердце тает. Там, на кухонном столе, лежала коробка с восемью трюфелями от Годивы с прикреплённой к ней за-пиской: Думай обо мне, пока будешь наслаждаться.
Проглотив ком в горле, Бекки взяла записку. Чёрт тебя возьми, Эмма. Саймон мог уз-нать об её одержимости трюфелями от Годивы только от Эммы. Она положила изысканное лакомство в рот и даже застонала. Так здорово! Бекки подняла коробку с жадной ухмылкой. И никто больше не получит их, только я. Если бы Эмма каким-нибудь образом узнала, что Саймон преподнесёт Бекки коробку шоколада от Годивы, она бы уж постаралась и выпросила у неё штучку. Но чёрта с два Бекки поделится. Можете звать меня Годива Гринч. Бекки захихикала и спрятала коробку в шкаф в спальне, на то время пока будет на работе.
Естественно, она тут же достала её обратно и отправила в рот ещё один трюфель, прежде чем заставила себя поставить коробку на место. Она быстро переоделась, провела щёткой по волосам и решила обойтись на сегодня без макияжа. Она и так уже опаздывала, и у неё дрожали руки. И вообще Бекки чувствовала себя неважно: всё вокруг неё вдруг поплыло.
— Чёрт. Надо было съесть что-нибудь посущественнее шоколада.
Если Эмма или Саймон обнаружат, что она обращалась к доктору по поводу головокру-жений, ей никогда от них не отделаться, особенно если выяснится, что чаще всего это проис-ходит, когда она забывает поесть. В точности как сегодня утром, когда она выскочила из дома Саймона. Бекки планировала остановиться где-нибудь у закусочной и позавтракать, но из-за аварии на Двенадцатой улице движение почти застопорилось и у неё не хватило времени. Последнее, в чём она нуждалась – так это в этих двоих, озабоченно слоняющихся вокруг неё, пока она ждёт результатов анализа. Тем более что она даже не могла предположить, что это может быть. И пока не узнает, никому ничего не скажет.
Головокружение усилилось. Лучше немного перекусить, прежде чем спускаться вниз. Бекки, пошатываясь, прошла на кухню и взяла со стола яблоко.
Два ярко-зелёных глаза выглянули из него, и как-то вяло подмигнули ей.
Бекки закричала.

Саймон был до такой степени горд своей подругой, что мог бы лопнуть. Прошлой ночью она вела себя как истинная Бета, помогая принимать решения, которые, в конечном счете, окажут влияние на весь Прайд. Он не думал, что она осознавала реальный смысл своего поведения, так естественно это выглядело. Тот факт, что Эмма и Бекки уже отлично действовали сообща, пойдёт на пользу всему Прайду, так же как и взаимодействие Саймона и Макса.
Он натянул голубую футболку и достал из комода бумажник. Положив его и мобильник в карман, Саймон зашел в гостиную. На сегодня у него было намечено много работы, и ему не терпелось добраться до неё.
Саймон надевал кроссовки, когда раздался телефонный звонок. Он закрепил на ухо блютуз и ответил. Это был Макс.
— Я связался с Шерри. Похоже, ты был прав. Её проблема далеко не исчерпана.
— Чёрт. — Саймон закончил завязывать обувь.
— Ага. Паркер снова нашёл её.
Саймон встал и, вздохнув, взял ключи от машины.
— И когда она приезжает?
Макс фыркнул.
— Ты слишком хорошо меня знаешь.
Саймон натянул куртку и вышел через дверь.
— Придурок. Как говорит Бекки, – «фу-у». У тебя это звучит, будто мы с тобой грёбан-ная парочка или что-то типа того. — Саймон закрыл дверь и усмехнулся, когда Макс издал звук поцелуя по телефону. На заднем фоне он услышал хихиканье Эммы. — Прости, друг мой, я против однополой любви.
— Засранец, — рассмеялся Макс.
Саймон забрался в свой РАМ¹ и завёл двигатель, собираясь ехать в студию.
— Ну и?
— Она уже здесь.
— Круто.
— Я хочу, что бы вы с Бекки поужинали с ней. Мы с Эммой сами сделали бы это, но у нас после работы назначена встреча с поставщиками.
— Ты сделал предложение?
— Ты издеваешься надо мной? Она расклеила листочки с напоминаниями по всему мо-ему офису. Какой её любимый цвет, какие обручальные кольца она хочет, даже со ссылкой и детальным описанием её собственного обручального кольца, которое надо купить. Она уста-новила банкетное меню как фоновый рисунок на компьютере, а изображение свадебного пла-тья – как экранную заставку. Это была всего лишь самозащита.
Саймон положил голову на руль и даже завыл от смеха.
— И это только то, что она делает на работе!
Саймон так сильно смеялся, что чуть не задохнулся.
— Давай, давай, смейся. Слышал бы ты Адриана, когда он увидел всё это. — Саймон представил, как Макс закатывает глаза. — Она наверно забыла, что офис у нас с Адрианом общий. Я в жизни никогда не видел, чтобы взрослый мужчина бегал так быстро. — Макс за-хихикал. — Жду не дождусь, когда он найдёт свою пару.
— Это должно быть забавным. — Саймон вытёр слёзы, выступившие от смеха. — Ох, друг, не могу дождаться этого.
— Эмма тоже.
— Я поговорю с Бекки, спрошу, согласится ли она на ужин. Мы ведь проведем офици-альное представление в воскресенье?
— Да, у меня. Я разошлю письма, оповещу весь Прайд. Да, и приезжайте с Бекки к нам в пятницу, чтобы я мог официально представить и её. К тому времени она должна уже пройти изменение.
— Понял. Пока, Макс.
Саймон отъехал от дома, набрал номер телефона «Жёлтофиолей» и некоторое время слушал гудки.
— Алло?
— Бекки? — он нахмурился. У нее был странный голос.
— Оно улыбалось мне.
— Что улыбалось тебе, малышка? — Саймон остановился на красный свет и прислушал-ся к её тяжёлому дыханию.
— Яблоко.
— Что?
— Я думаю, оно разозлилось, потому что я хотела его съесть. — Её еле слышный голос дрожал от страха.
— Бекки, ты где?
— В магазине, за прилавком.
— А где, мм…, яблоко?
— На кухне. Я слышу, как оно прыгает там.
Саймон серьёзно забеспокоился. Он проскочил перекрёсток, едва загорелся зелёный.
— Я уже еду, малышка.
— Хорошо. Саймон?
— Да, малышка.
— Скажи ему, что я очень сожалею, и обещаю его не есть, если оно уйдёт. Хорошо?
Он напугался до смерти, услышав слёзы в её голосе. Его Бекки не плакала, даже когда когти той сучки впились ей в живот, а сейчас она плакала из-за яблока? Что-то здесь опреде-лённо не так.
— Держись, малышка, я почти на месте.
— Хорошо, Саймон. Хорошо.
— Продолжай разговаривать со мной, милая. — В ответ тишина. — Бекки?
Ничего. Ни единого звука, даже шёпота.
Визжа тормозами, он остановился перед магазином. Даже не вспомнив о том, что надо выключить зажигание, Саймон выскочил из машины. Его сердце колотилось от страха.
— Бекки, ты где?
Бекки лежала за прилавком с телефоном в руке. Она была без сознания.
— Приве-е-т?
Он повернулся на знакомый, нерешительный голос от входной двери.
— Белинда?
— Саймон? Всё в порядке? — она вошла в магазин. — Я смотрю – твоя машина работает и дверь нараспашку… о Боже!
Саймон поднял Бекки на руки и пошёл к двери. Он удивился, когда Белинда подошла к прилавку и взяла телефон.
— Что ты делаешь?
— Звоню в Галле Дженерал – предупредить, что ты едешь.
— Что?
Она продолжала набирать номер и объяснила:
— Я позвоню Максу и попрошу Эмму приехать как можно скорее. Я останусь здесь, по-ка она не подъедет. — Белинда посмотрела на него. Саймон отчётливо услышал гудки. — Ез-жай.
Он глубоко вздохнул.
— Спасибо.
Она кивнула.
— Мы – Прайд. — Белинда повернулась к телефону, и Саймон услышал, как голос в трубке произнёс: – Галле Дженерал.
Он быстро выбежал из магазина, его подруга надёжно лежала у него на руках.

Бекки плыла. Цвета вокруг были такими красивыми, такими умиротворяющими. Саймон был здесь, и теперь всё было в порядке. Всегда всё было в порядке, когда Саймон был рядом.
— Как, по-вашему, чем это могло быть вызвано? — Его голос звучал обеспокоенно. Бек-ки нахмурилась. Саймон не должен беспокоиться. Не о чем переживать. Неужели он не чувст-вует этого?
Она услышала, как зашуршали бумаги.
— Да. У неё гипогликемия.
— Гипогликемия не вызывает галлюцинации, не так ли? Бога ради, да она испугалась яблока!
— Если болезнь зашла далеко, то может. Думаю, Бекки не сказала вам о своем состоя-нии?
…Странно, голос её доктора. Интересно, что он здесь делает?
— Нет, но можете быть уверены, что мы с ней это обсудим.
…Ох, теперь он рычит. Хотелось бы знать, почему он рычит?
— Саймон? — Бекки открыла глаза и увидела, как он с обеспокоенным выражением на лице наклоняется к ней. Она мечтательно улыбнулась. Чёрт, ей так хорошо. — У тебя краси-вые глаза.
— Привет, малышка. Как ты себя чувствуешь?
— М-м-м, — протянула она. — Я чувствую себя превосходно. А ты?
Саймон хмуро посмотрел в сторону.
— Док?
— Может быть, побочный эффект от глюкозы, которую мы вводим внутривенно.
Бекки подняла отяжелевшую руку и погладила Саймона по щеке.
— Я в порядке.
Он свирепо нахмурился.
— Ты меня напугала до чёртиков. Почему ты не сказала, что у тебя понижен сахар в крови?
— Результаты ещё не пришли, так что я не знала: гипогликемия это или щитовидная же-леза. Я не хотела никого волновать, пока не буду знать наверняка. — Она пожала плечами. — Кроме того, я сдала анализы в пятницу и не могла, …ммм, пересечься с тобой до субботнего вечера.
— Ты могла сказать мне в любое время за эти выходные.
Бекки посмотрела на его сердитое лицо и покраснела.
— Мы были заняты. Помнишь?
Она услышала насмешливое покашливание позади Саймона и повернулась посмотреть. Там стоял доктор Харрисон, ладонью прикрывая улыбку.
— Вообще-то, Саймон, ты должен поблагодарить Макса за то, что он убедил её пройти обследование. Он понял, что эти головокружения не нормальны, и попросил её зайти ко мне и сдать кровь на анализ.
— Значит, это точно гипогликемия?
Доктор Харрисон кивнул.
— Да. И это означает, что мы должны немного изменить твою диету. И, к тому же, обес-печить регулярное питание.
Бекки поморщилась и отвернулась от них.
— Также нам необходимо выяснить основную причину болезни, чтобы быть уверенны-ми, что больше ничего серьёзного не произойдёт. То, что она была без сознания, когда вы на-шли её, вызывает тревогу. Тем не менее, быстрая реакция организма на глюкозу обнадёжива-ет.
Бекки почувствовала, как Саймон выдохнул с облегчением.
— Так вы не думаете, что это серьёзно?
— Скажем, этого недостаточно для более длительной госпитализации. Мы понаблюдаем её в течение часа-двух, а затем я предлагаю забрать её домой. Убедитесь, что она поест сего-дня вечером, и ни при каких обстоятельствах не позволяйте ей пропускать приёмы пищи. И ещё: продукты должны быть в большой степени богаты углеводами, чтобы предотвратить па-дение сахара в крови. А если покажется, что ситуация повторяется, обязательно дайте ей обычную колу или стакан сока.
Саймон кивнул и протянул доктору руку.
— Спасибо, док.
— Пожалуйста.
— Спасибо, доктор Харрисон.
Доктор вышел, оставив их наедине. Она взглянула на Саймона из-под ресниц и с изум-лением увидела страх на его обычно жизнерадостном лице.
— Ты меня до смерти напугала.
— Я и сама до смерти испугалась.
Саймон осторожно обнял её, стараясь не сместить капельницу.
— Я только что нашёл тебя. И я не готов отпустить тебя ни сейчас, ни когда-нибудь ещё.
Он весь дрожит! Она погладила руками его спину, желая успокоить. То, что она вызы-вала в нём такие эмоции, потрясло её.
— Да я и не планирую никуда уходить. — Бекки медленно улыбнулась. — Как-никак, я ведь так и не получила свои пончики.
Его забавное фырканье было музыкой для её ушей.

Ей пришлось приобрести прибор для контроля за уровнем содержания сахара в крови. Саймон и слышать не хотел о том, чтобы забрать её домой без этого прибора, да и доктор под-держал его. Так как сахар в крови пришёл в норму, а все неблагоприятные симптомы исчезли, ближе к вечеру её выписали. Бекки настояла на возвращении в квартиру за косметикой и чистой одеждой, и Саймон проворчал всю дорогу. Он отказался ждать в машине и, применив всю свою настойчивость, усадил её на стул, чтобы она не перенапрягалась. Он даже заговаривал об отмене ужина с Шерри, мотивируя это тем, что Бекки требуется отдых. Хотя чувствовала она себя просто превосходно.
— Я в порядке, Саймон, правда. — Бекки наблюдала, как он, копаясь в ящике с ее ниж-ним бельем, отбросил все её обычные трусики и выбрал те, которые она называла «парадно-выходными». Она покраснела, когда он вытащил кружевные, светло-зелёные стринги. Улыбаясь, он добавил их к той груде на кровати, которой предстояло быть упакованной в чемодан.
— Ладно, а я – нет, так что доставь мне удовольствие, а?
В дверь позвонили.
— Я открою. — Бекки практически слетела с кровати, игнорируя его рычание.
— Не так быстро, чёрт возьми!
Бекки бросилась открывать дверь, и сразу же очутилась в тесном кольце двух бледно-розовых рук.
— Привет, Эмма.
— Ты меня напугала!
— Не могу… дышать.
Эмма отступила назад.
— Ой!
Эмма выпустила её из своих объятий, и Бекки облегчённо перевела дух.
— Чёрт, женщина, ты опять ешь свои Уитиз², — она шагнула назад, пропуская Эмму.
Эмма даже покраснела.
— Привет, Саймон!
— Чёрт, Эмма, где Макс?
— В офисе, наверное. А что?
Саймон вышел из спальни, держа в руках пару чёрных чулок и соответствующий им по-яс с резинками, и посмотрел на неё, хмуро и неодобрительно.
— Он знает, что ты не в магазине?
Бекки посмотрела на бельё в его руках и улыбнулась.
— Собираешься пойти посмотреть «Шоу Ужасов Рокки Хоррора»³? Из тебя выйдет прелестный доктор Фрэнк-Н-Фуртер .
Эмма захохотала так, что даже побагровела. Бекки видела, что подруга так и представля-ет себе Саймона в корсете и на каблуках.
— Что? — Саймон посмотрел вниз, на свои руки, закатил глаза и швырнул отделанное оборочками бельё на постель. — Ну?
Эмме понадобилось время, чтобы отдышаться.
— Я закрыла магазин пораньше, и мы встретимся с ним дома. Мы собираемся к постав-щикам после работы, помнишь? А что?
— Да нет, ничего. Я просто не хочу, чтобы мне надрали задницу только потому, что он не сможет тебя найти.
Эмма растеряно нахмурилась.
— Почему пострадает твоя задница?
— Потому, что он не надерёт твою.
Женщины в замешательстве обменялись взглядами. Саймон вздохнул.
— Просто позвони ему, ладно?
Эмма пожала плечами.
— Ладно, Саймон, если это сделает тебя счастливым.
— Сделает. Я и моя непострадавшая задница выражаем тебе благодарность.
Эмма покачала головой и прошла на кухню, чтобы позвонить Максу. Бекки улыбнулась Саймону и тоже покачала головой.
— Я пойду, упакую косметику и что-нибудь из одежды на сегодняшний вечер, хорошо?
— Конечно.
Он посмотрел вслед Эмме. Саймон всё ещё выглядел недовольным, и она погладила его по груди.
— Составишь Эмме компанию, пока я переоденусь?
Саймон нахмурился и снова обратился к ней.
— Я вот думаю, может, лучше отменить ужин с Шерри?
— Я должна питаться, верно? Так почему бы не поесть вместе с твоим старым другом?
Его взгляд говорил, что он все еще сомневается, а не стоит ли ему укутать её и уложить в постель.
— Док сказал, что я в порядке, Саймон. К тому же он сказал тебе, что раз я так хорошо отреагировала на глюкозу, то он вполне уверен, что это именно гипогликемия. И он заверил тебя, что я благополучно могу заниматься всем, чем я обычно занимаюсь по вечерам. — Бекки вздохнула, увидев упёртое выражение на его лице. — Давай так, завтра мы закажем китайской еды, и ты сможешь кормить меня палочками, ладно? Мы останемся дома и будем сидеть, обнявшись, перед твоим замечательным камином.
Он неохотно кивнул.
— Ты, и вправду, чувствуешь себя хорошо? — И зашикал, когда она начала прыгать как попрыгунчик. Саймон схватил её за плечи и приподнял над полом.
— Не делай так!
Бекки поцеловала его в кончик носа.
— Видишь? Я в порядке.
— Я не в порядке!
— Тогда давай сложим вещи, и ты заберёшь меня домой, хорошо?
Они уставились друг на друга, оба шокированные тем, что она назвала его жильё домом. Когда он опускал её на пол, Бекки почувствовала, как напряжение покидает его крупное тело.
— Окей. — Его губы насмешливо изогнулись в собственнической улыбке. — Китайская еда или пицца?
— Мясо любишь?
— Сделаем.
Эмма как раз закончила разговор и широко улыбнулась, глядя на них.
— Эй, Макс хотел уточнить, корсет какого размера тебе покупать. Так, на всякий случай.
— Эмма!
— Прослежу, чтобы он был обязательно розовый. — Бекки пришлось прикусить щеку, чтобы не рассмеяться. Но когда он повернулся к ним и издал губами непристойный звук, женщины просто рухнули со смеху.

Сноска
1. Dodge RAM, огромный, мощный пикап, в то же время комфортабельный, удобный и практичный.
2. Товарный знак одного из первых видов сухого завтрака в виде пшеничных хлопьев с витаминно-минеральными добавками производства компании "Дженерал миллс"
3. The Rocky Horror Picture Show - фильм режиссёра Джима Шармэна. Экранизация популярного английского мюзикла. Представляет собой пародию на основные каноны научной фантастики и фильмов ужасов.

Глава 6

Бекки удалось незаметно от Эммы переложить трюфели в свою сумку. Чёрт, эта милень-кая коричневая коробка искушает её. А Эмма была той ещё штучкой, когда дело касалось шо-колада от Годивы.
— Ты готова, детка?
Она как раз положила трюфель в рот, когда Саймон зашёл в спальню.
— Всё собрано.
Он улыбнулся ей.
— Я так рад, что ты переоделась. Ты выглядишь просто невероятно.
Бекки покружилась перед ним, заставив подол платья взметнуться вверх, оголяя бёдра. Она услышала, как Саймон застонал, когда её светло-зелёные стринги промелькнули перед его глазами. На ней было чёрное кружевное платье на чехле из светлого нефритово-зелёного шёлка, который в точности сочетался с трусиками. Длинные рукава колокольчиком и квадратный вырез подчеркивали достоинства её фигуры, в то время как юбка, заканчивающаяся выше колен, демонстрировала её ножки. Чёрные сапоги, которые она надевала с костюмом разбойницы и массивные золотые кольца в ушах довершали образ.
Саймон подал ей пальто, так же, как он сделал это тем вечером, когда они ужинали вме-сте с Максом и Эммой. Взяв её за руку и проводив в гараж, он усадил ее в машину и лишь по-том сел сам.
Он завёл мотор и открыл дверь гаража. Мягкий голос Лорены МакКенит наполнил са-лон. Волшебные кельтские мелодии полились из динамиков, успокаивая её. Бекки взглянула на Саймона с глуповатой улыбкой.
— Ты украл мой CD, да?
Саймон улыбнулся.
— Поскольку большая часть твоей коллекции дисков – это такие же кельтские напевы, я подумал, что ты не будешь возражать.
Бекки погладила его по щеке.
— Спасибо, Саймон.
Он взял её руку и положил на свою, повернув ладошкой вверх. Потом поцеловал в са-мую серединку и нежно сплёл её пальчики со своими.
— Пожалуйста.
Бекки отвернулась и уставилась в окно. Она знала, что всё ещё глупо улыбается.
Начался дождь, покрывая стекло стекающими капельками. Она смотрела на радуги, по-являющиеся от света уличных фонарей и танцующие в каплях дождя. Ведя пальцем по стеклу, она проследила за сбегающей капелькой.
— Малышка?
— Хмм?
— Ты в порядке?
— Ух-хмм. — Бекки прислонилась лбом к стеклу и опять улыбнулась. Всё вокруг было таким умиротворяющим, безмятежным, спокойным, – прямо как в Дзен¹. Радуги танцевали повсюду.
— Так приятно.
— Бекки!
— Хм? — Она повернулась к нему и увидела его обеспокоенный хмурый взгляд. Бекки ласково погладила его по щеке. Она не хотела, чтобы он грустил. Как можно грустить в такой прекрасный вечер?
— Всё в порядке, Котик. Радуги не обидят тебя.
— Дерьмо. — Он завернул на парковку мотеля, в котором остановилась Шерри. Припар-ковавшись, Саймон достал из бардачка пачку печенья.
— Съешь одно, малышка.
Бекки уставилась на шоколадное печенье, которое он ей протягивал. Радуги танцевали вокруг него.
— А это не повредит радугам?
— Нет, малышка. Ты заберёшь радуги внутрь, и они станут частью тебя. Это сделает их счастливыми.
— Правда?
— Да, малышка. Верь мне.
Бекки улыбнулась ему.
— Конечно, я верю тебе, глупенький. — Она взяла печенье и откусила кусочек. Вдруг она захихикала. — Это значит, что я пробую радугу?
— Я сейчас вернусь, хорошо? Побудешь в машине?
Бекки тихонько подпевала Лорене МакКеннит. Радуги танцевали в такт музыке. Было так красиво, что она едва расслышала его слова.
Вздохнув, Саймон выбрался из машины. Бекки почти не заметила, как, хлопнув, закры-лась дверь, настолько захватило её разноцветье танцующих радуг, переливающихся перед ней.

Саймон был на грани умопомрачения. Второй раз за день? А как же та фигня, которую док говорил насчёт глюкозы и того, что пока она ест, с ней будет всё в порядке? Саймон лич-но проследил, чтобы Бекки съела обед. Чёрт, он настоял на том, чтобы чуть ли не с ложечки кормить её тем, что принёс в больницу. Он отказался взять в рот даже кусочек, пока она не справится, как минимум, с гамбургером.
И вот, пожалуйста, она ведет себя так же, как и утром, правда напугана меньше. Если бы он не знал её лучше, он мог бы поклясться, что она была…
— Саймон?
Он вздрогнул. Он был настолько охвачен беспокойством о Бекки, что не сразу понял, что стоит прямо перед дверью Шерри.
— Шерри, привет. — Они обнялись. Её светлые волосы почти сияли на фоне его чёрного кожаного тренчкота².
Похоже, Шерри почувствовала его напряжение, потому что взяла его за руку и потяну-ла, приглашая зайти в комнату.
— Что случилось?
— Моя подруга нездорова. Она в машине, и я должен увезти её отсюда.
— Ох, нет! Чем мы можем помочь?
— Мы?
— Джерри и я.
Саймон слегка улыбнулся. Джерри был собакой-поводырём Шерри. Обычно его смеши-ло имя, которое она дала золотистому ретриверу. Однако сейчас ему было не до смеха.
— Нет. Слушай, мне жаль, но может, мы перенесём нашу встречу на завтра? Мне надо отвезти Бекки в больницу.
— Хочешь радугу? — Саймон обернулся и увидел Бекки: она стояла под дождём, и про-тягивала печенье Шерри. — Съешь радугу, и она будет в тебе. Цвета такие миленькие.
Услышав, как Шерри глубоко вздохнула, он мог только догадываться, о чём она подума-ла.
— Бекки, дорогая, почему бы тебе не вернуться в машину, а?
Она нахмурилась.
— Я хочу познакомиться с твоей подружкой. — Бекки посмотрела на Шерри поверх его плеча. — Ей тоже нужна радуга.
Саймон почувствовал мягкое прикосновение.
— Всё в порядке, Саймон. — Светло-голубые глаза Шерри обратились к Бекки. — Не хотите ли зайти ко мне и укрыться от дождя? Обещаю, тогда я разделю радугу вместе с вами.
В ответ Бекки искренне улыбнулась.
— Хорошо.
Саймон был сбит с толку, когда Шерри, ласково втянув Бекки в комнату, наклонилась к ней и понюхала её шею. Пройдя вслед за женщинами, он наблюдал, как Шерри аккуратно раз-ломила печенье пополам.
— Прошу. Бекки, верно?
Жуя печенье, Бекки со счастливым видом кивнула и посмотрела в окно.
— А я – Шерри.
Бекки повернулась.
— Ты такая бледная. А куда подевалась твоя радуга?
Шерри вздохнула.
— Я родилась без неё.
В голосе Бекки послышались слезы.
— Вот, возьми мою. — Она отдала оставшееся печенье Шерри и снова повернулась к окну. — У каждого должна быть своя радуга.
Шерри вздохнула и потянула Саймона за руку. Встревоженный состоянием Бекки, Сай-мон позволил увести себя в другой конец тесного мотельного номера.
— Мне так жаль, Саймон.
— Мне надо позвонить её доктору. Я знаю, она ела сегодня.
Шерри в замешательстве нахмурилась.
— Причем здесь это?
— У нее гипогликемия. Док говорит, что болезнь может вызывать галлюцинации, если протекает в тяжёлой форме.
— Саймон?
— Хм? — Он уже набирал номер телефона. До этого он убедился, что запомнил телефон доктора Харрисона, – так, на всякий случай.
— Я не думаю, что это гипогликемия.
— Да нет, я уверен, что это она и есть. Она сдавала анализы и всё такое. — Он слушал гудки и ждал, пока кто-нибудь из персонала дока ответит.
Шерри нажала на кнопку сброса.
— Саймон, я чувствую какой-то запах на её коже.
Его сердце замерло.
— Ты о чём?
Шерри закусила губу.
— Пахнет химией. Я чувствовала подобный запах раньше, раз или два, так пахли друзья Руди.
От упоминания о бывшем парне Шерри Пума Саймона зарычал.
— Что?
— Я думаю, твоя подруга под действием наркотиков.
Саймон посмотрел, как его половинка размахивает руками, очевидно, играя с танцую-щими перед ней радугами, видимыми только ей.
Я убью её. Существует только один человек, который ненавидел Бекки настолько, что был готов накачать её наркотиками. И он позволил этой женщине уйти. Я выслежу её и вырву ей глотку.
Оливии Паттерсон был подписан смертный приговор.

После их незапланированного посещения кабинета неотложной помощи прошлой ночью, Саймон следил за ней подобно ястребу. Он отказался оставлять её одну, даже сопровождал её на работу. Его доводил до безумия тот факт, что он никак не мог понять, как кому-то удалось добраться до неё. Наконец, она убедила его принять душ, заранее пообещав, что ничего не будет пить или есть, пока его не будет рядом. Саймон пытался уговорить Бекки, присоединиться к нему, но ей удалось отвертеться.
Он мог не знать, каким образом кто-то добрался до неё. Но она-то знала. Чёрт побери.
Бекки посмотрела на хорошенькую, но, без сомнения, отравленную коричневую коробку и вздохнула, когда в ванной перестала шуметь вода.
— Саймон?
— Что, малышка?
— Ты ведь не оставлял мне коробку трюфелей от Годивы?
— Что? — Он вышел из ванной с обёрнутым вокруг бёдер белым полотенцем, и выгля-дел очень аппетитно. По его мускулистому торсу стекали капельки воды, отвлекая на себя её внимание. Чёрт, а он очень даже ничего.
Бекки подняла коробку с прикреплённой на крышке запиской, которая, как она полагала, была от него.
— Ты ведь не оставлял это у меня в квартире, когда ездил за моей зубной щёткой и ос-тальными вещами?
— Нет, не оставлял. — Если раньше у нее и были какие-то сомнения, то сейчас они пол-ностью исчезли. Неопровержимым доказательством тому были его дикое рычание и свирепый взгляд. — Ты хочешь сказать, что взяла конфеты у постороннего человека?
— Я думала, они от тебя! — Она показала записку. — Видишь? Кто, как не ты, мог бы написать её?
— Бог ты мой, я не знаю, Бекки. Может, они хотели, чтобы ты думала о них, пока боя-лась яблока?
— Не злись на меня, Саймон. Мы оба думали, что это гипогликемия.
Он запустил руку в свои мокрые волосы и вздохнул.
— Чёрт возьми, Бекки. Почему ты просто не спросила меня? Или, чёрт, ну не знаю. По-благодарила бы, что ли? А когда я спросил бы, за что – рассказала бы.
— Мы были немного заняты, выясняя, не больна ли я гипогликемией, помнишь? — Бек-ки смущённо пожала плечами. — Но ты прав, я должна была поблагодарить.
Саймон взял коробку, поднёс к лицу и, глубоко вдохнув, поморщился.
— Чёрт, Шерри молодец. Я бы никогда не учуял их, если бы не знал.
— Может нам отнести это в полицию?
— Ради Бога, нет. У полиции нет необходимого оборудования, чтобы иметь дело с обо-ротнями. И не обращай внимания на то, что говорят изгнанным. Вся эта чушь, что «мы оста-вим тебя на суд людских законов», исходит из тех времён, когда на оборотней активно охоти-лись, и, чтобы выжить – Прайд был просто необходим.
— А кто теперь занимается такими вещами?
Саймон слегка нахмурился, кладя коробку шоколада на шкаф.
— Вообще-то такими делами занимается Маршал, но я думаю так: поскольку ты факти-чески не пострадала, он и не встревожился, не ощутив угрозы. Либо так, либо дело в том, что Макс ещё не представил тебя официально, как члена Прайда, так как твоё изменение не завершилось.
Бекки тряхнула головой.
— Что-что?
Саймон взял её за руку, и сел вместе с ней на край кровати.
— Ладно, слушай. Альфа и Бета руководят Прайдом. Маршал и его заместитель заботят-ся о безопасности и благополучном самочувствии членов Прайда. Они – что-то вроде поли-ции, но вмешиваются только в тех случаях, когда возникает прямая угроза физическому со-стоянию Прайда. Омега – сердце Прайда. Он или она поддерживает эмоциональную стабиль-ность. Когда возможно, предотвращает ссоры, драки и тому подобное. Что-то вроде диплома-та наряду с психотерапевтом. Если меняется Альфа – меняется и вся иерархия. К примеру, отец Адриана был маршалом.
— Вот это да! Его отец был шерифом?
— Ага. А теперь Гейб Андерсон – шериф.
— А это делает его Маршалом?
Саймон пожал плечами.
— Я не знаю. Мы руководим Прайдом всего несколько месяцев, так что ещё не полно-стью разобрались. Макс инстинктивно чувствует, кто и какое место должен занимать, и когда приходит время – даёт им наводящую мысль, своего рода подсказку. И, поверь мне, это будет безошибочный выбор. — Он посмотрел на неё, сверкнув глазами. — А мы, тем временем, должны быть уверены, что ты больше не будешь есть никаких подарков, кроме принесенных мной, Максом или Эммой. Хорошо?
— Ладно. — Бекки погладила его по щеке. Она знала, что он был таким брюзгливым только потому, что был очень огорчён. Он заметно расслабился, уткнувшись носом в её ла-донь. — Ты бы лучше оделся и заказал пиццу. Я с голоду умираю.
— Ты всегда с голоду умираешь. — Саймон встал и, сбросив полотенце, улыбнулся Бек-ки через плечо, когда та присвистнула от восхищения. Надевая нижнее бельё и джинсы, он устроил целое представление, виляя при этом ягодицами и забавно шевеля бровями. Глядя на него, она так смеялась, что в конце концов рухнула на постель, задыхаясь от хохота. Громко чмокнув её в губы, Саймон пошёл заказывать ужин.

Бекки услышала разносчика пиццы ещё до того, как тот позвонил в дверь.
— Пиццу принесли.
Желудок Саймона, лежавшего под ней, заурчал, рассмешив её. Удобно устроив девушку на себе, он обнял ее, и они вместе смотрели по DVD мультики, которые она засунула в одну из своих сумок.
Застонав, он бережно отстранил её и пошёл открывать дверь. От вида и запаха упакованной пиццы у Бекки даже слюнки потекли. Саймон понёс еду на кухню и слегка нахмурился, когда она поднялась и тоже пошла вслед за ним.
— Одна тебе, другая мне? — Бекки так сильно хотела есть, что вполне могла бы съесть всю пиццу целиком.
— Хлебцы.
Бекки подала Саймону тарелки. Он разложил по тарелкам пиццу и хлебцы, а она напол-нила высокие термо-стаканы³ содовой. А потом они вместе вернулись на диван, чтобы по-есть. Саймон поставил новый DVD-диск.
— Блин, я такая голодная. — Горячая, покрытая расплавленным сыром лепёшка таяла во рту, заставляя её стонать от удовольствия. — Боже, как замечательно. — Она блаженно вздох-нула, прежде чем откусить ещё.
Небольшое пространство комнаты заполнила вступительная мелодия к мультфильму Уорнер Бразерс «Анимашки». Бекки улыбнулась, когда Саймон, удовлетворённо вздохнув, плюхнулся на диван рядом с ней. Они сидели, ели пиццу, смеялись над выходками братцев Уорнер и их сестрицы Дот, пока не съели всё до крошки. Когда Бекки поднялась, чтобы уб-рать посуду, Саймон выключил телевизор.
— Пора в постельку.
Хриплое мурлыканье Саймона послало волну дрожи по её позвоночнику.
— Думаете, босс, я готова к играм сегодня?
— Принимая во внимание то количество еды, которое ты только что съела, ты должна быть в порядке.
Бекки взглянула на него, когда его руки обвились вокруг её талии.
— Ты хочешь сказать, что я ем как свинья?
Саймон постарался принять невинный вид, но его попытка провалилась.
— Вовсе нет. Я только говорю, что полузащитник футбольной команды старшей школы ест меньше.
Он рассмеялся, когда Бекки, треснув его кулаком по руке, затрясла своей, от острой бо-ли.
— Ай!
— Бедная малышка. Ручка бо-бо?
— Заткнись, Саймон.
— Давай, поцелую – и сразу пройдет.
— А как насчёт того, чтобы поцеловать мой зад? — Бекки завизжала, хихикая как сума-сшедшая, когда Саймон поднял её, перевернул и положил на диван лицом вниз. Её лицо вспыхнуло, когда Саймон поцеловал её попку с громким чмокающим звуком.
— Саймон!
— Что? Ты сама предложила. — В его голосе слышался смех.
Бекки посмотрела через плечо.
— Придурок.
Она почувствовала, как он расстегнул пояс её джинсов.
— Давай. Скажи, чтобы я еще раз поцеловал твою попку. — Саймон расстегнул молнию, его улыбка обжигала. Золотые огоньки плясали в его глазах. — Рискни.
Бекки задрожала, когда рука Саймона скользнула под пояс джинсов и погладила её по заднице.
— Саймон?
— Что, малышка?
— Твой телефон звонит.
Он замер на секунду, и, правда, зазвонил телефон. Саймон подождал, чтобы узнать, кто звонит. А когда с той стороны положили трубку, пожал плечами.
— Спасибо Господу за автоответчики. — Он стянул с её задницы джинсы, и счастливо вздохнул, увидев полоску бледно-голубых стрингов, разделяющую ягодицы. — Чёрт, женщи-на. Я люблю твою попку.
— Ага, точно.
Саймон прикусил одну половинку и сосал до тех пор, пока не остался след.
— Так-то лучше.
Бекки начала смеяться.
— Черт, щекотно же!
— Правда? — Он открыл рот в притворном удивлении. — Смотри! Ещё одна! — Накло-нившись, Саймон снова укусил её за ягодицу и сосал до тех пор, пока не поставил ещё один засос. — Вот. Так еще лучше.
Чувство мужского удовлетворения, звучавшее в его голосе, заставило её смеяться ещё сильнее.
— Саймон!
— Что?
— Прекрати!
— А что я за это получу?
— Шоколадку?
Саймон снова погладил её по заднице, а затем звонко шлёпнул. Сильно.
— Ой! — Бекки села и сердито уставилась на него. — И за что это, чёрт возьми?
— Напоминание. — Он снял футболку, его глаза стали полностью золотыми.
— О чем?
— Не брать конфеты у незнакомцев, девчонка.
— Задница.
— Хочешь, чтобы я поцеловал там, чтобы полегчало? — Он стянул джинсы и бросил их на пол. Под белыми хлопковыми трусами, в которых он остался, нетерпеливо подёргивалась его эрекция.
Бекки не могла отвести взгляд от его члена. Спереди на трусах было влажное пятно, до-казывающее степень его возбуждения.
— Что?
Саймон засмеялся низким грубоватым смехом. Он полностью стащил с неё джинсы и начал медленно подкрадываться к ней.
Бекки отступала, пока не упёрлась в спинку кровати.
— Саймон!
Он лизнул ей животик.
— Саймон?
Он медленно потянул вверх её футболку, касаясь грубыми мозолистыми руками её кожи.
— Ох! Саймон!
Когда его руки коснулись её голой груди, оба застонали.
— Без лифчика. Чёрт, детка. — Большими пальцами он погладил ее соски под футбол-кой. Нетерпеливо задрав её вверх, он наклонился, чтобы взять сосок в рот.
— М-м-м. — Бекки схватила его голову, запутавшись пальцами в его волосах. Удо-вольствие, которое дарил ей его рот, пронзило её тело. Она раздвинула ноги шире и подалась к нему бёдрами, наслаждаясь стоном, который сорвался при этом с его губ. Бекки ощущала его пульсирующую эрекцию сквозь тонкую ткань их нижнего белья.
— В постель. Сейчас же. — Саймон встал, взял её на руки и понёс в спальню.
Бекки начала легонько покусывать его за шею, находя удовольствие в той мелкой дрожи, которая сотрясала его тело, пока он нёс её в спальню. Саймон упал вместе с ней на постель, аккуратно опершись на руки.
— Итак, на чём мы остановились?
Бекки улыбнулась, схватила его за голову и притянула его рот обратно к своей груди.
Футболка куда-то испарилась, когда весь он, казалось, стал сплошными руками, губами и зубами. Она едва успела хныкнуть, как его рот снова приник к её груди, почти полностью вобрав её в себя.
Её рука дрожала, когда она потянулась вниз, чтобы погладить его поверх трусов. Саймон потерся о ее ладонь и зашипел от удовольствия. Этот звук подстегнул её возбуждение еще сильнее. Скользнув рукой за пояс его нижнего белья, она размазала кончиками пальцев капельку спермы, выступившую на кончике его члена.
— Чёрт. — Он отстранился от неё и стал стаскивать с нее стринги. — Ты любишь эти трусики?
— Нет. А что?
В ответ он просто сорвал их когтем, оставив на ее бедре длинную неглубокую царапину. Удивительно, но лёгкая боль, вместо того чтобы разозлить, возбудила её ещё больше.
Саймон опустился на её тело. Мурлыча, с голодным причмокиванием облизывая её тело, он пиршествовал, прокладывая путь к её киске, пока Бекки не начала задыхаться. Он грубо сжал её бёдра, впиваясь в них пальцами, а потом, разведя её ноги, набросился на неё, словно изголодавшийся до смерти.
Взяв её клитор в рот, Саймон начал сосать его и поглаживать языком, пока Бекки не по-чувствовала, что еще немного, и она закричит. Это было слишком. Наслаждение, граничащее с болью. Но ей было всё равно. Неистово крича, Бекки кончила ему в рот.
Саймон слизнул её сок со своих губ.
— Ещё.
Бекки задохнулась от этого грубого рычания. Он ввёл в неё палец, жестко трахая её им, в то время как его губы снова обхватили её клитор. Саймон опять замурлыкал, вибрируя язы-ком, и тут же ещё один оргазм накрыл её дрожащее тело.
— Ещё.
— Нет, хватит, Саймон. — Бекки начала отталкивать его голову, опасаясь, что её сердце не выдержит очередного взрывающего мозг оргазма, до которого он её довёл.
Он упорствовал, введя ещё один палец в её и без того сверхчувствительную плоть.
— Господи, Саймон, иди же сюда и трахни меня, наконец.
Саймон зарычал, ещё раз втянул её клитор в рот и заскользил вверх по телу Бекки. Он легко вошел в неё. Она всё ещё истекала влагой после предыдущих двух оргазмов. Саймон склонился над ней и прикусил ее за шею, прямо за свою метку. И, невероятно, – Бекки почув-ствовала, как в ней нарастает новый оргазм.
— Ещё, ещё, ещё! — Она обхватила ногами его талию, а руками – шею, когда он укусил метку.
Саймон трахал её грубо, его член ритмично входил и выходил из её тела, в то время как его клыки впивались в кожу. Пик оргазма стремительно приближался. Бекки почувствовала, как напряглись его мускулы, а ее мышцы запульсировали, сжимая его член.
Взгляд Бекки упал на его шею, и она почувствовала внезапную, непреодолимую потреб-ность укусить его. Не раздумывая, она слегка повернула голову и сделала это.
Бекки почувствовала вкус его крови, когда её клыки глубоко впились в него.
Саймон замер и разжал свои клыки. Чёрт! Он вонзился в её тело с такой силой, что из-головье кровати буквально врезалось в стену, и Бекки услышала, как что-то треснуло.
Бекки кончила за пару секунд до Саймона, впитывая в себя его семя, и сжимаясь вокруг его плоти. Она чувствовала, как он дрожит на ней, кончив. Моя! Он задыхался, но уже не удивлялся.
Саймон, тяжело дыша, рухнул рядом с Бекки и зарылся лицом в подушку. Его тело бле-стело от пота. На коже алела её метка.
— Люблю тебя, малышка.
Бекки почувствовала, как он расслабился, легко вздохнув, и с удивлением поняла, что он уснул. Девушке пришлось подавить желание захихикать. Чёрт, я затрахала его до потери сознания! Я крутая!
Она осторожно отстранилась от него, расправила простыню и укрыла их обоих. А потом свернулась рядом с ним, устроив голову у него под подбородком, и положила его руку себе на талию.
— Тоже люблю тебя.

Саймон слушал слова своей подруги, ровно дыша и улыбаясь. Теперь, всё, что ему оста-лось сделать – это придумать, как заставить свою упрямую половинку сказать эти три слова, когда она будет знать, что он не спит.

Сноска
1. Дзен(-буддизм) - религиозное течение в Японии, проповедующее созерцание и интуицию как основу просвет-ления
2. Тренчкот (англ. trench coat, буквально «траншейное пальто»), также тренч – модель дождевого плаща с неиз-менными атрибутами: двубортный, с погонами и отложным воротником, манжетами, кокеткой, поясом и разре-зом сзади. Обычно тренч выполнен из водонепроницаемого материала: шерстяная или хлопчатобумажная мате-рия с водонепроницаемой пропиткой, иногда кожа.
3. frosty glasses – акриловые стаканы с двойными стенками, промежуток между которыми заполнен нетоксичным гелем, сохраняющим низкую температуру напитка.

Глава 7

— М-м-м, кофе. — Бекки смотрела на джезву, словно в ней была жидкая нирвана. — Мне нравится, что ты варишь мне кофе. — Она посмотрела на Саймона тем взглядом, кото-рый про себя он определял, как «взгляд Бемби». — Женишься на мне и заберёшь мою моло-дость?
— Да, и был бы счастлив, если хватит сил. — Он ухмыльнулся и протянул ей кружку дымящегося кофе, не удивившись, когда она содрогнулась, словно от маленького оргазма. — Но я всегда буду рад помочь тебе. Особенно по части оплодотворения.
Саймон не был уверен на все сто, что она слышала его. Её лицо выражало истинное бла-женство, кружка почти не отходила от её губ. Словно хороший утренний поцелуй, подумал Саймон, развеселившись. Хорошо ещё, что она не осознаёт и половины своей силы, не то но-сить бы мне мои яйца как ожерелье.
Когда Бекки застонала от чувственного удовольствия, он чуть не кончил в джинсы.
— Прекрати это, женщина, у нас сегодня ещё и дела есть.
Весёлое выражение её лица ясно говорило о том, что она прекрасно знает, что делает. Бекки оперлась задом о кухонную столешницу, без сомнения, вспоминая вчерашний вулкан любви.
— Иди сюда, — прошептал Саймон, нежно притягивая её к себе. Он крепко обнял Бекки и потерся щекой о её макушку. Саймон улыбнулся, под кожей всё затрепетало от удовольствия, когда он понял, что она мурлычет. Он приподнял её чудесное личико для нежного поцелуя, который имел вкус кофе и Бекки.
— Доброе утро, малышка.
Она вздохнула и поставила-таки кружку с кофе, чтобы тоже его обнять.
— Доброе утро.
— Ты готова к сегодняшнему дню?
— А что сегодня?
— Твое изменение, малышка.
— Да? — Взяв кружку, она сделала ещё один глоток и зажмурилась от удовольствия.
— Твои глаза изменились, и прошлой ночью ты пометила меня.
Бекки взглянула на метку на его шее, которую она оставила. Та была отчётливо видна у края его чёрной футболки.
— Хм. Это ты о зубах?
— Ага. У тебя были клыки, милая. — Саймону пришлось сдержать дрожь, когда он вспомнил, как её зубы вошли в его плоть. Его член дёрнулся, давая знать, что его тело более чем готово к ещё одному укусу.
— Вот, блин.
— А это значит, что сегодня ты не идёшь на работу.
— Почему? — Бекки нахмурилась, очевидно, готовая спорить.
— Ты не можешь сегодня пойти на работу. Не то, что бы я очень расстроился по этому поводу. — Саймон почувствовал, как его пума зарычал. Воспоминание о том, что его пара была отравлена, ещё долго будет преследовать его. Он был более чем рад поводу оставить её рядом с собой ещё на один день.
— Неужели мы не можем закрыть это тему? Я в порядке, чёрт возьми! Почему я не могу пойти на работу?
— Ты превращаешься. — Ладно, если до неё не доходит, может мне стоит сделать кофе по-настоящему крепким.
— Ну и что?
— Ну и что? Как тебе пума, разгуливающая по «Жёлтофиолям»?
Вся экспрессия Бекки сразу угасла. Просто потому, что всё в магазине было изящным и хрупким. Не совсем подходящее место для превращения пумы.
Саймон мягко рассмеялся.
— Я отвезу тебя в более безопасное место для первой трансформации. И буду там, чтобы помочь. А потом ты будешь в состоянии всё контролировать самостоятельно. Хорошо?
Бекки вздохнула.
— Чёрт.
— Я возьму пончики.
Бекки ухмыльнулась.
— Ну, тогда, ладно. Меня тоже считай.
Саймон не смог сдержаться. Он склонился и поцеловал её изогнутые в усмешке губы, чувствуя себя счастливее, чем когда-либо мог себе представить.

Саймон решил подождать, пока не убедится, что превращение уже на подходе. Его уди-вило, что это заняло большую часть дня. Ему пришлось поговорить с Джейми Ховардом, что-бы выяснить, могли ли наркотики в организме Бекки замедлить процесс. Было ещё так много всего, чего они не знали о своих Пумах. Но Джейми посвятил свою жизнь этому изучению.
Уже в сумерках Саймон провез Бекки через Фриделинд, границу, за которой начинались земли Прайда. Когда она спросила о вещевом мешке, который он положил в машину, Саймон ухмыльнулся и сказал, что если она подождёт, то всё увидит сама.
Он позвонил, чтобы предупредить Джонатана о том, что происходит, и не удивился, увидев Мэри, стоящую на пороге. Саймон выпрыгнул из пикапа, вытащил пустой вещмешок, и, когда обернулся, – увидел, что Бекки уже самостоятельно выбралась с пассажирского сиде-нья. Он приветливо помахал Мэри и улыбнулся, когда она слегка склонила голову в уважении к его статусу. Когда она также поприветствовала Бекки, он не смог сдержать гордой усмешки.
— Что всё это значит?
Саймон повёл её к садам, расположенным позади дома. За садами были леса и холмы, по которым любили бегать Пумы.
— Когда ты обратишься, Макс официально представит тебя Прайду.
— И?
— И ты будешь Бетой, наравне со мной.
— Ты шутишь. Только потому, что я стала твоей парой?
— Нет, потому что ты достаточно сильна. — Саймон повёл плечами. — Некоторые из них, возможно, захотят испытать тебя, как было с Эммой, но не думаю, что это окажется про-блемой для тебя.
Бекки замерла.
— Проверяли Эмму?
Саймон усмехнулся про себя, услышав рычание в её голосе. Он взял её за руку и потянул за собой дальше.
— На маскараде она попыталась выйти в сад. Некоторые члены Прайда решили просто не уступать ей дорогу. Эмме пришлось применить свои способности, чтобы пройти.
Бекки присвистнула.
— Должно быть, она здорово разозлилась.
— Эмма была просто великолепна. Именно такой должна быть Курана.
Бекки подозрительно уставилась на него.
— Тебя это завело, а?
Теперь была его очередь остановиться и в ужасе посмотреть на неё.
— Это всё равно, что сношаться со своей сестрой. — Он даже содрогнулся.
Бекки всё ещё хихикала, когда он выводил её из сада в лес.
Саймон снял с неё жакет, под которым оказалась бледно-зелёная футболка, с подчёрки-вающей точностью облегающая её тело. Он убедил Бекки, что ей не нужен бюстгальтер, и те-перь её соски призывно торчали на холодном ноябрьском воздухе.
— Ладно, детка, раздевайся.
— Извини?
Саймон в очередной раз усмехнулся, глядя на неё. Она стояла, положив обе руки на бёдра, отставив ногу в классической позе: «ты в своём уме?». Поза женщины, которую муж-чина распознает всегда и везде. Но она лишь привлекла внимание Саймона к этим невероятно узким чёрным джинсам, в которые Бекки была одета.
— Ты слышала меня. Раздевайся.
— Щас, Гарфилд. Может, ещё найти шест и покрутиться на нём? — Она отступила назад и оскалила на него зубы.
— Малышка, как бы мне хотелось порезвиться с тобой прямо сейчас, но твои глаза стали золотыми, а руки покрываются мехом. — Саймон чуть не рассмеялся, когда Бекки посмотрела на свои руки и завизжала. Он даже отшатнулся, когда она подняла на него горящий золотом взгляд. Её обычно короткие ноготки превратились в когти, когда она начала изменяться.
— Раздевайся сейчас же, или мне придётся помочь тебе.
Макс позволил Эмме самой управлять своим превращением, и она трансформировалась в одной из смотровых комнат его клиники, полностью одетая. У Саймона не было намерения следовать Альфе Прайда в этом отношении. Стягивание джинсов с разъярённой пумы было вовсе не тем, чем ему хотелось бы заняться этим вечером.
Бекки зарычала на него, но сняла футболку, представив его горячему взгляду груди вто-рого размера.
— Осторожнее, Гарфилд, всегда хотела себе натуральную шубку.
— Не волнуйся, довольно скоро я буду на тебе, — он урчал, наблюдая за тем, как она стягивает джинсы и трусики.
— Что теперь?
В ответ Саймон начал раздеваться сам, внимательно наблюдая за её малейшей реакцией. Он почти застонал, когда начал снимать джинсы, а она, приклеившись взглядом к его эрекции, жадно облизнула свои губы. Когда он, обнажённый, стал перед ней, она улыбнулась.
— Готова поиграть в догонялки?
Вздрогнув от неожиданности, она посмотрела на него, и в следующую секунду начала трансформироваться. Он во всём следовал ей, синхронизируя её изменение со своим. Саймон показывал ей все стадии того, что происходит с ним, в надежде уберечь её от страха или сму-щения. И это стоило того, когда она, полностью обратившись, игриво щёлкнула хвостом и любовно потёрлась головой о его плечо.
Бекки превратилась в роскошную пуму, лоснящуюся и смертоносную. Они бегали в те-чение нескольких часов, прислушиваясь к шорохам ночных обитателей леса. Они лениво по-валялись у ручья, разглядывая лунный свет на воде. Саймон подумал взять её в виде кошки, но решил, что она ещё не готова к сексу Пумы. Кроме того, он всё ещё беспокоился о её здо-ровье. Ещё в начале их бега он проследил за тем, чтобы поймать хорошего, сочного кролика, и отдал ей львиную долю. Поначалу она сморщила нос, когда он поднёс ей мясо, но её Пума быстренько с этим разобралась, так что Бекки справилась прекрасно.
Искреннее, чистое счастье от бега и игр в лунном свете со своей парой было почти бес-предельным. Саймон скалил зубы в кошачьей усмешке, наблюдая, как Бекки каталась по лу-жайке, заросшей клевером. Смеялся до упаду, когда она пыталась поймать полёвку и промах-нулась, хлестнув себя хвостом по ушам. Нерешительный удар, который предназначался ему, не достал до него и на милю.
Они возвращались назад к машине, когда Саймон заметил оленя. Олень двигался мед-ленно и неуверенно, очевидно, раненый. Его Пума зарычал, почуяв кровь, его человек учуял западню. Ему понадобились вся его сила воли, чтобы не последовать за животным.
У Бекки, однако, не было его опыта. Она погналась за оленем и с радостным ликованием повалила его, прежде чем Саймон смог остановить её. Он помчался за ней, рычанием стараясь предостеречь её и удержать, не дать вспороть брюхо животному. Но она проигнорировала его. Красная кровь закапала с её когтей, когда она выпотрошила оленя одним ударом.
Ему удалось добраться до неё прежде, чем она успела погрузить клыки в мягкий живот своей добычи. Он прыгнул на неё, укусил за загривок, и пригнул вниз, заставляя её подчи-ниться. Она рычала, но не сопротивлялась.
Саймон не посмел снова принять человеческую форму, чтобы объясниться. Если он сде-лает это, пума Бекки тут же накинется на тушу, лежащую сейчас на лесной почве, и с наслаж-дением начнёт пировать. Но он не мог поговорить с ней в этой форме. В отличие от романов, оборотни вместе со своей сущностью не обретают способности к телепатическому общению с другими. Они общаются жестами, или ждут обратного превращения. Итак, он торчит здесь, удерживая молодую вновь обращённую Пуму, пока запах крови наполняет воздух. Его собст-венный Пума боролся, рычал, и бушевал, в нетерпении желая наброситься на мясо, которое добыла его пара.
— Хм, разве не прелестная картина?
Рычание зародилось в его горле, когда он услышал голос Ливии.
— Привет, Саймон. Привет, Бекки.
Ливия выглядела так, будто отправилась в лес в поход. Её волосы были туго завязаны, бейсболка низко натянута на лоб. На ней была охотничья куртка, джинсы и туристические ботинки, и от неё прямо-таки воняло дымом костра и потом.
Саймон зарычал, увидев винтовку у неё в руках. Дуло было нацелено в голову Бекки.
— Всю неделю я ждала этой ночи. Теперь слезь с неё, или я разнесу ей голову.
Он медленно отступил, не сводя глаз с блондинки, которая пыталась забрать у него его пару.
Моя пара! Моя! Рычание его Пумы наполнило воздух. Снова приблизившись к Бекки и снова угрожая жизни его пары, она предрешила свою судьбу.
Всё, что он должен теперь делать – это играть в игру и ждать своего шанса.
Ливия покачала головой.
— Ох-ох-ох. — Она сладко улыбнулась Бекки. — Почему же ты не поужинала, дорогая?
Бекки издала низкий грудной рык. Саймон не мог сказать – из-за мяса, или из-за блон-динки, угрожающей им обоим.
— Давай, киска. Попробуй-ка оленинки. Мм-ммм, немного мяса будет весьма кстати. Бьюсь об заклад – ты голодна. — Ливия ухмыльнулась. — Тебе понравился шоколад, который я тебе оставила?
Рычание замерло в горле у Бекки. Её внимание сконцентрировалось на стоявшей перед ней женщине. Тело приняло классическую позу перед прыжком, когда она замерла перед Ли-вией.
— Даже и не думай об этом. — Ливия уставилась на дуло винтовки, ненависть, скво-зившая в её лице, изуродовала её черты. Саймон знал: стоит Бекки хотя бы дёрнуться – Ливия выстрелит.
Внезапно Бекки расслабилась. Она села на задние лапы, игнорируя кровь на когтях, и склонила голову набок. Она уставилась на Ливию со всем презрительным пренебрежением, которое только могла изобразить кошка. Саймону хотелось завыть. Что, чёрт возьми, она за-думала?
— Ты маленькая…
Сердце Саймона почти остановилось, когда палец Ливии лёг на спусковой крючок.
Зазвонил мобильник Ливии – резкий металлический звук Моцартовского Турецкого Марша был громким и удивительным. Она быстро глянула вниз на своё бедро…
…и Саймон прыгнул, повалил её раньше, чем она могла бы успеть выстрелить. Не давая Бекки шанса остановить его, он вырвал блондинке горло и сел на задние лапы, чтобы невоз-мутимо наблюдать, как жизнь вытекает из неё на лесную землю.
И когда последний удушливый всхлип затих, Саймон поднял голову и триумфально взревел в небеса.

Глава 8

Субботнее утро было ясным и солнечным. Саймон сел в постели и удивился, не увидев Бекки рядом с собой. Ванная была пуста, значит, она встала где-то около получаса назад.
Он встал, потянулся, и обнажённый неслышно прошёл в ванную. Саймон сделал свои дела, почистил зубы, причесался и подумал на счёт душа. Но передумал, зная, что настил деревянных полов Адриана будет утомительным, вгоняющим в пот занятием. Ему лучше подождать, пока он не вернётся домой. Саймон быстро оделся, страстно желая повидаться со своей половинкой, пока не начался день. Скорее всего, она уже выпила свою первую чашку кофе, так что должна быть относительно человечна.
— Доброе утро, малышка, — весело позвал он, выходя из спальни.
Бекки только улыбнулась ему поверх своей кружки. На её лице всё ещё были тени с прошлой ночи в лесу, но ни разу она не отшатнулась от него. Саймон боялся, что может потерять Бекки после того как у неё глазах он убил Ливию. Но вместо этого, она свернулась клубочком вокруг него, изо всех сил стараясь утешить его.
Это озадачивало его, но – эй, в его силах было ещё крепче прижаться к ней – и это всё, что имело значение.
Джейми забрал и Ливию и мёртвого оленя к себе в особняк. Олень был отравлен. Если бы Бекки или Саймон съели хоть немного мяса – они сами легли бы замертво на лесную землю. После небольшого обследования они нашли в лесу ещё трёх оленей, тоже отравленных, и место стоянки Ливии.
Он не имел ни малейшего понятия, что Джейми сделал с телом Ливии и мёртвыми животными. Саймон знал, что Максу позвонили и обговорили этот вопрос с ним. Было тут же решено, что смерть Ливии будет тайной Альфы Прайда, Беты и их доктора, Джейми. Если Маршала когда-либо назначат – Саймон предполагал, что ему или ей скажут, но больше никому.
Четверг прошёл спокойно, в наведении порядка и в разговорах с его подругой. Саймон был удивлён, когда узнал, что Бекки вовсе не огорчило то, что он убил Ливию. Поскольку она была твёрдо убеждена, что он сделал это, вынужденный защищать их обоих. А прошлой ночью Макс официально признал Бекки членом Прайда и подтвердил, что она, к тому же, ещё и самка Бета.
Саймон мимоходом чмокнул Бекки в макушку и уселся перед своей чашкой с хлопьями. Ему необходимо было расслабиться после всех стрессов прошедшей недели. День изнурительного, тяжёлого труда с его лучшими друзьями, с последующим холодным пивом и пиццей, тоже послужит к лучшему.
Саймон взял ложку, желая начать свой день. К счастью, запах еды ударил ему в нос раньше, чем она попала ему в рот. Он посмотрел вниз, уставившись на кошачий корм в своей чашке. Саймон моргнул, и осторожно положил ложку вниз.
— Мне позволено узнать, в чём мои проблемы, или я должен приносить извинения в общем и целом?
— Адриан.
Он взглянул на неё, подняв брови.
— Адриан вывел тебя из себя, а я получаю кошачий корм?
— Ты не попросил меня помочь.
Саймон взглянул на неё, совершенно сбитый с толку.
— Что?
Бекки обиженно выдохнула.
— У меня действительно хорошо получается ремонт и перестановка в доме.
— Ты открываешь и закрываешь магазин сегодня.
— Я знаю.
— Ты не можешь, в прямом смысле слова: не можешь помочь.
— Я знаю.
— Тогда почему кошачий корм?
— Это дело принципа, — она шмыгнула носом.
Саймон открыл рот, но не произнёс ни звука. Ни одно слово не приходило на ум, кроме как, – Что?
Бекки тяжко вздохнула.
— Если бы ты попросил меня, мне пришлось бы ответить «нет», вместо того, чтобы чувствовать себя отвергнутой.
Саймон опустил голову на руки.
— Да, по крайней мере, моя жизнь никогда не будет скучной.
— Я уже слышала это.
Он посмотрел на неё сквозь пальцы. Саймон никак не мог решить, что лучше: отшлёпать её хорошенькую задницу или просто рассмеяться.
— Ты и Эмма можете позволить себе нанять помощника?
Бекки наклонила голову на бок, выражение её лица стало отсутствующим. Он так и видел, как числа танцуют у неё в голове.
— На неполный день, определённо. Но на счёт полного дня – не уверена.
— Наймите Шерри, она справится. А когда возникнут такие обстоятельства, как сейчас – у вас будет прикрытие.
Теперь была её очередь открывать и закрывать рот, как рыба.
— О! Отличная идея.
Саймон встал, выбросил кошачий корм в мусор и налил Бекки ещё чашку кофе.
— Вот. Очевидно, твои мозги ещё не подключились.
Она издала ему губами неприличный звук.
Он послал ей воздушный поцелуй.
Оба улыбнулись. Ему доставило удовольствие видеть, как тени исчезли из её глаз.
Саймон быстро съел чашку хлопьев. Если он не поторопится, то опоздает. Бекки молча наблюдала за ним, потихоньку попивая свой кофе.
Он нашёл свой пиджак на спинке дивана, куда бросил его прошлой ночью. Быстро натянув его, он наклонился и поцеловал её в макушку.
— Люблю тебя, — пробормотал он рассеянно, шагая к двери.
— Я тоже люблю тебя. Удачного дня.
Саймон замер, положив руку на ручку двери. Бекки ещё никогда не говорила ему этого. Лишь один раз в постели, когда думала, что он спит. Он почувствовал, как его сердце заколотилось, когда её слова окатили его.
— Ты… можешь повторить?
Она усмехнулась ему поверх спинки дивана.
— Удачного дня.
Саймон зарычал на неё, требуя повторить.
Бекки самодовольно улыбнулась и уютно устроилась в шезлонге рядом с диваном.
— Пока.
— О, нет, ты не посмеешь. — В два размашистых шага он оказался перед ней. — Скажи это снова.
Она закусила губу, стараясь выглядеть невинно.
— Пока?
Саймон наклонился и поцеловал кончик её носа.
— Бекки.
— Саймон?
Он улыбнулся, медленно и чувственно.
— Я люблю тебя.
— Хорошо.
Он осторожно взял кружку из её рук и поставил на кофейный столик.
— Скажи.
— Нет.
— Бекки.
— Всё равно не заставишь.
Саймон медленно взобрался на неё, удерживая на месте, оседлав её ноги. Он достал мобильник и позвонил Адриану, пока Бекки посмеивалась.
— Привет, я немного задержусь, ладно? Увидимся где-то через час.
Он положил телефон в карман и снял пиджак.
— Скажи ещё раз.
— Нет. — Теперь она в открытую смеялась над ним. Её руки лежали на его бёдрах.
Саймон снял футболку.
— Ещё раз, Бекки.
— Не-а.
Он стянул футболку с неё, пока она усмехалась.
— Ещё раз.
— Или что, – трахнешь меня, глупый? Объясни – что я теряю.
Саймон наклонился и лизнул метку, медленно водя по ней языком, пока Бекки не начала дрожать под ним. Когда он подул на метку, щекоча её губами, она захихикала, и попыталась увернуться.
— Скажи. — Он отчаянно старался не рассмеяться. Всё его тело ощущало такое полное блаженство, что он чувствовал, что мог бы и полететь.
— Нет!
Бекки уже вовсю хохотала, и он начал щекотать её.
— Скажи.
— Сдаюсь! Пощади!
Он сел, ухмыляясь ей.
— У тебя телефон звонит, — пролепетала Бекки.
Саймон наклонился и поцеловал её, и телефон у него в кармане начал звонить.

Просто обожаю эту серию и автора А за перевод огромное спасибо