Ох девочки вы не представляете сколько радости дарите мне своими комментами. И как сильно подстегиваете побыстрей завершить перевод

Natala пишет:
Доктор... скоро узнаем что к чему Ава, Рису сказала почему она отталкивает Мала, не привыкла наша девочка ждать счастья и знает что потеря ее Малахая ее просто уничтожит.

Люба пишет:
Дальше Рис будит нравиться еще больше

Люба пишет:
Неее Мал Риса не убил, но вот покалечить другой разговор кстати об этом еще будет

Люба пишет:
Любочка, помнишь я тебе говорила, что только намекаю на 12 главу, а если нчну про 13 говорить это будет дразнилка, теперь ты знаешь почему

Лайла пишет:
Ох, они тоже мои любимчике, блин недавно поняла насчет книг я многолюбка

Люба пишет:
Решительность и упрямство, это все про Аву. Были у меня моменты когда хотелось ее за оба качества отшлепать)))

elvira пишет:
Эльвира, мне еще меньше осталось, а ваша поддержка как говорила вначале творит чудеса

reda пишет:
Ой, как не зря, читаем дальше и узнаем ответ

Да не удержалась и почти всю книгу дочитала на английском У них же еще продолжение про этих же героев будет одна или две книги.

reda пишет:
Тогда все ясно но не будем портить интригу для остальных читателей

reda пишет:
Про Аву и Малахая трилогия + небольшой рассказ (которым вне планово Хантер порадовала в конце того года). Вся серия значится у нас в планах. Помимо этого Элизабет обещала расширить вселенную серии и в ближайшее время планирует написать книгу про Дамиана и Сару. У нас на сайте точно будет все переводится по крайне мере пока нам хватит сил, времени и здоровья.

Надюша, солнце ты моё, какоё чудесное новое оформление глав,я в восторге!!!!!!

Лайла пишет:
Солнышко, я рада, что тебе нравиться . Я решила, раз мы пока книгу не завершили, еще не поздно поменять концепцию в оформление серии. И вот в очередной раз перечитывая все переведенное (обычная практика перед тем как засесть за перевод или вычитку) меня торкнуло

Милая я тебе там на почту кинула остальные художества по миру ирин))

Надюша пишет:
Я уже пробежала смотреть, не сомневаюсь, что это очередной шедевр, ты же такая кудесница

Лайла пишет:
Спасибо мой хороший, за кредит доверия Стиль один, а вот атмосфера разная Если честно на работе наконец потихоньку все приходит в норму, и у меня появилось чуть больше времени, не только на сон, так что ловлю момент занимаюсь графикой и переводами

Одной рукой Малахай потянул Аву в комнату, а второй захлопнул дверь. Он притянул ее к груди и припал к губам в ненасытном поцелуе. Неистовое желание бушевало внутри тела, изнывающего после двухсотлетнего целибата и целой жизни ожидания. Ее. Авы.
Решон.
Малахай это знал точно. Чувствовал, как сила пульсирует через его талесм, нетронутая кожа над сердцем жаждала стать отмеченной волшебством Авы. Он ощущал пение на коже, ее прикосновения с легкостью разжигали неутолённую страсть, похороненную так долго.
Прижав Аву к двери, Малахай уперся руками по обе стороны от ее головы, вынуждая встретиться с ним взглядом.
– Ты этого хочешь? Скажи!
Он балансировал на краю пропасти, и одного ее слова было достаточно, чтобы сорваться в бездну.
Он видел нотку сомнения в глазах, но вместе с тем в них полыхал отчаянный голод, который разделял и он. Малахай прижался еще тесней.
– Ты хочешь меня, Ава?
Малахай увидел ответ быстрее, чем услышал:
– Да.
Самоконтроль полетел к черту.
Он сжал ее бедра и приподнял, Ава обхватила ногами его талию. Малахаем овладел неистовый собственнический инстинкт. Он прижал любимую к стене и накинулся на ее губы, откинул волосы. Он вдыхал жар ее кожи, скользя языком по шее, остановился запечатлеть нежный поцелуй на горле, чтобы почувствовать, как она мурлычет.
– Не останавливайся, – прошептала Ава.
– Да.
– Мне нужно… Малахай…
– Знаю. – Застонав от желания, он развернул ее и пронес через комнату. – На кровать.
Кровать была крошечной, Малахай сам едва на ней умещался, но сейчас сойдет и такая. Позже он найдет нормальную комнату.
Ава срывала с себя одежду, отчаянно нуждаясь в нем, как и он в ней. Малахай чувствовал тепло ее рук, которое словно выжигало клеймо на коже. Ощущал нарастающую энергию, словно касался проводника с током. Он уложил ее и лег рядом, внезапно почувствовав безумную энергию, жужжащую под ее кожей. Собрав волю в кулак, он сдерживал собственное желание, чтобы полностью сосредоточиться на любимой.
– Ава. – Он задержал дыхание и прижал руку к ее груди, останавливая пальцы, терзавшие пуговицы. – Подожди.
Она замерла и сощурилась.
– Лучше тебе не идти на попятную. Если у тебя закрались мысли насчет осторожности или бредочек о том, что нам не стоит торопиться…
– Господи, женщина, помолчи и дай тебя раздеть. – Его рык остановил злость Авы. – Я больше двухсот лет мечтал об этом.
Убрав ее руки, Малахай сам расстегнул первую пуговку, а затем наклонился и поцеловал оголенную кожу. Прочертил пальцем дорожку на шее, оставляя за собой золотистый след. Малахай выписывал успокаивающее заклинание и чувствовал, как пульс Авы замедляет бешенный темп. Дикое неутолимое желание осталось, но волшебство подействовало, и часть безумной энергии Авы перешла к Малахаю, питая его страсть. Теперь Малахай мог медленно и с упоением разжигать в ней неистовое пламя.
– Красиво, – прошептал он, расстёгивая вторую пуговицу, и снова припал к ее коже и провел новое заклинание между грудей. Его язык прошелся по расцветшим там золотым буквам, и Ава выгнула спину в безмолвном удовольствии.
– Малахай…
– Скажи мне, что ты чувствуешь, – прошептал он. – Я хочу услышать.
– Жар.
– И?
Он расстегнул следующую пуговицу и обнажил кружево, прикрывающее грудь.
– Желание... продолжай прикасаться ко мне. Не останавливайся.
– Никогда.
Кожа любимой приковывала взгляд, и Малахай на мгновение замер, любуясь ею. Он простонал и припал к чувствительной вершинке, зажав ее зубами. Ава зарылась пальцами в волосы на его затылке. Закрыв глаза, Малахай растворился в ее вкусе. Солоноватая кожа и естественный аромат опьяняли. Чтобы насладиться ею, ему не хватит и вечности.
– Слишком медленно, – наконец выдохнула она. – Я не выдержу.
– Ш-ш-ш, – успокоил Малахай, прижавшись лбом к ложбинке между грудей. Он перестал прикасаться к ней губами, быстро расстегнул рубашку и, отбросив ее в сторону, стал наслаждаться видом лежащей перед ним красавицы.
Кожа Авы сияла от следов магии, которую он выводил над ее сердцем. На левой груди краснел будущий засос. Малахай подавил желание пометить ее как суженую. Всему свое время. Впереди у них вечность.
Мотнув головой, он с удивлением пробормотал:
– Это не медленно, это я тобой наслаждаюсь.
– Быстрее! – подгоняла Ава.
– Нет.
Малахай отвел голову, сдерживая порыв просто взять и предъявить свои права, быстрее войти в нее. Малахай расстегнул пуговицу на ее джинсах и стянул их. Обнаженная кожа так и требовала ласк и поцелуев. Магия текла между ними. Он чувствовал энергию Авы и улыбался, зная, что в один прекрасный день Ава также отметит его.
– Когда ты обретешь свои силы, – прошептал он ей на ухо, растянувшись рядом на узкой кровати, – ты будешь петь для меня. И я почувствую твою магию, как ты чувствуешь мою.
– Значит вот, что я чувствую? – с улыбкой промурлыкала она, закинув одну ногу на его бедро и притягивая ближе. – Бешеный поток волшебства.
Он усмехнулся, увидев озорной блеск в ее глазах.
– Ава, – снова прошептал он. – Решон.
И она прошептала в ответ:
– Я слышу тебя. В своей голове. Ты единственный, кого я слышу.
У него замерли руки.
– Ну, и как я тебе?
– Безупречно, – выдохнула она. – Ты... само совершенство.
Заметив, как в уголках ее глаз собираются слезы, Малахай приник к ней. Он знал, о чем бы Ава ни попросила, он даст ей все. Он провел рукой с затылка по спине любимой, чертя заклинания и отмечая ее. Претендуя. Заявляя на нее свои права. Говоря всем, что она принадлежит ему так же, как и он ей.
– Чего ты хочешь? – спросил он.
– Тебя.
Она наклонилась и обхватила его рукой. Дыхание Малахая стало частым и отрывистым. Откинув голову назад, он почувствовал, как Ава осыпает поцелуями его подбородок, стягивает с него брюки. Ее губы добрались до ключицы. Плеча. Затем она обхватила сосок губами и сжала зубами, продолжая исследовать его грудь. Контроль ускользал. Малахай был на грани.
– Ава, остановись.
– Ты серьезно?
– Ммм… нет.
Голова шла кругом. Он был опьянен ее прикосновениями. Да, пусть Ава и не может использовать магию ирины, но у нее есть собственная сила. Ее энергия зашкаливала, питая его, разжигая полыхающий между ними огонь. Они не сводили глаз друг с друга, пока пальцы Малахая порхали по ее коже.
– Такая теплая. – Он прильнул к ее шее, а Ава обняла его за плечи, притягивая к себе. – Ты нужна мне.
– Тогда возьми меня, – прошептала она. – И не отпускай.
Приподняв ее бедра, он подался вперед и мучительно медленно вошел в нее, растворяясь в ощущениях. Жар. Удовольствие. Инстинкты пробудились от дремоты, и он застонал, когда они стали двигаться в унисон. Кожа к коже. Губы слились в поцелуе. Вверх. Вниз. Кровь бешено неслась по венам. Дыхание сбивалось от неимоверного наслаждения. И когда Малахай почувствовал, что Ава сорвалась с края, он бросился следом за ней.
Он пойдет за ней куда угодно. И так будет всегда.

– Что означает джа-нем?
– Хм?
Он лежал пресыщенный и сонный после третьего раунда любовных утех. Для ирин секс – это шикарная подзарядка, но даже самый выносливый, в конце концов, устает. Ава словно шелковая простынь укрывала его грудь. Засыпая, она попыталась слезть, но Малахай не позволил ей улизнуть, притянув к себе. Ему по-прежнему было необходимо прикасаться к ней.
– Ты иногда это говоришь. Когда мы вдвоем. Джа…
– А-а-а, канем. Это означает… моя любимая... – Он прижался губами к ее лбу. – Моя жизнь. – Осыпая поцелуями ее щеки, он почувствовал, что от его слов она напряглась, но не стал отступать. – Моя душа.
Малахай подобрался к ушку. Ленивые ласки успокаивали Аву и питали его. Господи, он и забыл, каково это, обнимать и целовать.
– Канем. – Она словно попробовала слово на вкус и провела пальчиком по его талесму на груди. А потом коснулась нетронутой кожи над сердцем. – А здесь пусто…
– Я не был ни с кем связан.
– Никогда? – Ее губы изогнулись в улыбке. – Ты не занимался любовью, как девственник, Малахай.
Услышав тихий смешок, он ущипнул ее за бедро, а потом погладил.
– Была одна ирина… до Рассечения. Мы планировали вступить в союз. Наши семьи дружили. Нам нравилось проводить время вместе. Мы были совместимы. И да, у нас был секс. Но она со мной порвала.
– Что?! – Ава подняла голову и нахмурилась. – Только не говори, что ты оказался недостаточно хорош для нее. Это нелепо.
Малахай покачал головой. Увидев, как ее взбесила сама мысль, что другая посчитала его недостойным, на губах заиграла улыбка. Появилось первобытное желание завопить и ударить кулаком в грудь.
– Нет. Она нашла своего решон. Своего суженного.
– Решон?
Малахай медленно кивнул и опустил руки до ее талии. Ава была необыкновенна. Даже сейчас, вдали от людей в доме книжников, в ней бушевала энергия, и она сияла ярче звезд.
– Такое не всегда происходит, но именно к этому мы стремимся и надеемся обрести. Она нашла своего решон, поэтому я позволил ей уйти. Было бы глупо продолжать ухаживать за женщиной, сердце которой отдано другому.
– Это измена…
Малахай прервал ее гневные слова поцелуем. А когда отстранился, раздражение сменилось истомой.
– Не совсем. Я был дорог ей, и наш разрыв причинил ей немало горя. Просто, несмотря на боль, я не боролся. Решон – это благословение Господне. Твоя судьба в другом человеке. Продолжение тебя самого. Не каждый находит решон, но те, кому это удается, считаются вдвойне благословенными. И неимоверно сильными.
– Почему?
Ее взгляд снова упал на его грудь, и Малахаю почудилось, словно она спрашивала его, что же там создать. Ирина произносит слова супружеской метки, символ брачного обета, преданности и любви.
Ава провела пальчиком по чистой коже и сказала:
– Почему они считаются неимоверно сильными?
– Представь себе… – он подтянул ее повыше и теперь они оказались лицом к лицу на узкой кровати, – человека, который рожден только для тебя. Он дополняет тебя и подходит, как никто другой. А его безмолвный голос самый яркий, который тебе доводилось слышать. – Заметив её удивление, Малахай отвел взгляд и стал водить пальцем по плечу Авы. – Его прикосновения обостряют твои собственные чувства. А губы… – Он прижался в легком поцелуе к ее приоткрытому рту, – насыщают душу. Такая связь усиливает обоих. Одно волшебство подпитывает другое. Именно тогда книжник и певица становиться теми, кем им предначертано быть.
Малахай почувствовал, как напряглись руки Авы на его плечах. Он даст ей время спокойно все обдумать. Он не хотел отпугнуть ее. Хотя прекрасно понимал, она его решон. Это стало очевидно после их первого поцелуя. Тогда он отступил, неправильно истолковав совет хранителя, но теперь он все понял и даст ей время. Позволит Аве самой разобраться и понять истину. Терпение. Он будет обольщать ее тело и разум, пока душа Авы его не примет, и это будет самая желанная охота на свете.
– Поделишься, чему так улыбаешься? – поддразнила Ава, прижимаясь к его груди. – Ты словно кот, всласть полакомившийся сметаной.
– А я и полакомился сметаной. И не раз, – рассмеялся он тихим довольным голосом.
Она толкнула его локтем, и Малахай расхохотался, а потом притянул Аву к себе и сказал:
– Спи. Будь со мной.
– Не знала, что можно так устать.
– Спи, – прошептал он. – Увидимся во снах.
Во сне они были в ее мире. Она стала тенью, за которой он гнался по темному лесу. Она то ускользнула, то появлялась из тумана. Малахай не видел ее лица, но узнал, коснувшись губ. Она принадлежала ему.

Малахай зажмурился и проснулся. Ава по-прежнему спала рядом, обессилив от усталости. Он встал с узкой кровати, сожалея, что у него нет уединенного гнездышка, куда бы он мог ее забрать. Недавно пробудившаяся магия обостряла собственническое желание не делиться с кем бы то ни было своей второй половинкой. И хотя его комната в доме книжников была одной из самых отдаленных, Малахаю по-прежнему не хватало уединения.
Набросив на себя одежду, он вышел из комнаты в поисках воды. Да и Ава будет голодна. Вероятно, она скоро проснется из-за повышенного метаболизма. Хотя секс был одним из эффективных способов для певиц избавиться от лишней энергии, любовные игры истощали и их. К сожалению, они не могут навсегда запереться в спальне.
Хотя идея чертовски привлекательна.
На полпути к кухне Малахай столкнулся с Рисом. Рис сделал шаг назад, но увидев довольную физиономию друга, расслабился.
– Я все думал, врежешь ты мне или нет. Походу тебе удалось найти способ получше, чтобы пометить свою территорию.
Малахай хмыкнул и скрестил руки на груди.
– Поверь, я бы взбесился, отвешивай она больше комплиментов в твой адрес.
– Без комментариев, все-таки ты еще не отошел от любовного дурмана.
– Ава – моя решон.
Рис недолго помолчал, хотя в глазах светилось инстинктивное желание воспротивиться.
– Конечно. И я раньше тебя, идиота, об этом догадался. Она знает?
– Не совсем, но Ава умная. Она догадается.
Рис снова помолчал.
– Судя по всему, жизнь ее не баловала, брат. Из ее рассказов можно сделать вывод, что все прошлые отношения у нее были... сложными. Вероятнее всего, она изо всех сил будет сопротивляться.
Губы Малахая изогнулись.
– Победа будет за мной.
– Если думаешь, что я буду спорить с судьбой, то ошибаешься.
Тень печали пробежала по лицу Риса, но затем оно посветлело, и к книжнику вернулась привычная язвительная насмешливость.
– Небеса, ты станешь невыносимей Дамиана, когда Сари согласилась с ним увидеться. Клянусь, ты словно вырос.
– Я чувствую себя выше.
Впервые Малахай понял, почему связанных ирин ставили на передовой во всех битвах, и почему те занимали самые высокие должности. Союз с суженой дарит такую энергию, которую магия дать не может. Малахай чувствовал себя намного сильнее. Быстрее. Чарующие прикосновения Авы дарили ощущение, словно он может сразиться с сотней григори и при этом не поцарапаться.
– Книжники, обзавёдшиеся парой, – пробормотал Рис. – Самые невыносимые занозы в заднице. – Он направился обратно в библиотеку. – Увидимся позже. Скорее всего, в следующем месяце.
– Я хочу увезти ее отсюда. Все эти исследования и допросы… утомительны.
– Прекращай оправдываться, – отозвался Рис. – Ты эгоист, заполучивший красотку. – К нему вернулся насмешливый тон: – Кроме того, представляю… какие неудобные здесь кровати.
– Ты даже не представляешь... – Малахай сверкнул взглядом, – насколько.
Рис расхохотался.
– Отвези ее в Кушадасы . Там дом пустует. Конечно, это не предел фантазии, но домишко уединенный. Смешаетесь с туристами. Аве, возможно, понравится пляж.
Малахай нахмурился, вспомнив о переполненном туристами порте, где у ирин было убежище.
– Там слишком людно.
– В Стамбуле люднее. И с ней будешь ты. Теперь Ава сможет справиться с голосами, обострятся другие чувства. Возможно, это даже к лучшему. Ава чуть обвыкнется до возвращения в Стамбул. А иначе это будет конкретно влиять на вас обоих.
– Возможно. – Наконец признал Малахай: – Ты прав, идея отличная.
– У меня их много. Теперь иди и найди какой-то еды для своей женщины. Она будет голодна.
Сказав это, книжник повернулся и ушел. Малахай посмотрел ему вслед, собственная радость омрачилась переживаниями за друга. Ему хотелось, чтобы Рис тоже нашел счастье. Малахай желал этого для всего своего народа. Слишком долго они жили в одиночестве.
Захватив немного воды, хлеба и абрикосов, Малахай вернулся в свою комнату. Ава сидела в кровати, обернувшись тонким одеялом. Глаза заспанные, но при виде Малахая взгляд прояснился.
– Привет.
– Привет. – Он улыбнулся. – Как ты себя чувствуешь?
– Удивительно отдохнувшей. У-ух! – Она жадно поглядела на бутылку. – Это мне?
– Да. – Он открыл крышку и протянул ей воду, а сам поставил корзинку с угощениями на прикроватный столик и присел на край кровати. Ава уже успела осушить полбутылки. – Поешь хорошенько. Тебе нужна подзарядка.
– О да. – Ава улыбнулась. – Только жаловаться на такие тренировки я точно не буду.
– Я рад.
Он наклонился и поцеловал Аву, наслаждаясь ее стоном.
– О, ты хорош... – Услышав шум в коридоре, Ава распахнула глаза. – Там кто-то ходит.
Малахай нахмурился.
– Чуть дальше от меня есть пара спален, но я уверен…
– Я их не слышу. – Малахай почувствовал, как у нее участился пульс. Ава испуганно сжала одеяло. – Я не слышу голосов, Малахай. Со мной что-то не так?
Его осенило.
– Все хорошо. – Убрав сбившуюся прядь волос, Малахай поцелуем разгладил морщинку между бровей Авы. – С тобой все в порядке. Ты не слышишь их, потому что мы занимались любовью.
– Так... секс с тобой…
– Забирает у тебя кучу энергии. По этой причине книжники не могут быть с обычными женщинами. Слишком много энергии мы вытягиваем во время интима. Но ты…
– У меня ее больше.
– Намного. Во время секса твоя лишняя энергия уходит ко мне, и мы оба становимся сильнее. Наши отношения новые, и поэтому ты не будешь слышать голоса несколько часов, возможно даже пару дней. Я знаю, что со временем пары умеют контролировать потоки энергии, но пока мы не привыкнем... – Малахай запнулся и настороженно спросил: – Ты как? Я забыл предупредить.
Как бы ни изводили голоса, они были одним из ее чувств восприятия. Малахай едва ли мог представить, что почувствовал бы сам, потеряй он внезапно слух. Уязвимость? Несостоятельность? Однако ему не стоило беспокоиться. На лице Авы заиграла ярчайшая улыбка, и она расслабленно откинулась на подушки.
– Лучше. Просто. Не. Бывает.
Малахай с усмешкой стянул с себя рубашку и лег рядом, по-прежнему испытывая желание чувствовать ее кожа к коже. Ава устроилась поудобнее, и он стал рассеянно выводить буквы на ее спине.
– Что ты там пишешь?
– Собственность Малахая.
– Ха-ха, очень смешно. А если серьезно?
А он и не шутил.
– В основном заклинания, чтобы ты смогла выспаться и отдохнуть. А еще, чтобы тебе снились сладкие сны.
– У меня были необыкновенные сновидения. Такие яркие.
– Правда?
Он расплылся в триумфальной улыбке. Она уже видела с ним общие сны. И вскоре поймет, что к чему.
– Ага. Я, правда, не помню о чем, но они были просто потрясающие.
– Я рад. – Он замешкался на секунду и сменил тему. – Что думаешь насчет поездки к морю, канем? Недалеко от берега есть маленькое убежище. Там безопасно.
– Никаких григори?
– Ни единого.
– И бесконечных вопросов?
– Только мы с тобой.
– А кровать будет большая?
Она заерзала, пытаясь не свалиться на пол.
– Несомненно.

Город и одноимённый район провинции Айдын на Эгейском побережье западной Турции. В прошлом пиратское поселение, сегодня Кушадасы превратился в знаменитый курорт. Кушадасы расположен на берегу прелестного морского залива и известен благодаря искрящейся воде и широким песчаным пляжам.

Solitary-angel, So-chan, AlefTina, Лайла, спасибо огромное!!!

Solitary-angel пишет:

Ну наконец-то! Сколько можно было ходить вокруг, до около!
Solitary-angel пишет:

Очень красивая глава! Замечательный перевод!!! Читала и наслаждалась!!!
Solitary-angel пишет:
Ещё раз)))) КРАСАТА!!! Сколько чувств, нежности, люби!!! Моя тает около компа.

Solitary-angel пишет:
А что если бы и так? Она что, разыскала бы её и потребовала сатисфакции?)))
Solitary-angel пишет:
Надеюсь, он правильно поступает. А то будет как до этого, Ава будет думать и надумает себе всякую ерунду. Нам женщинам много думать нельзя.

Ещё раз спасибо огромное за главу!!! Она просто пальчики оближешь!

Люба пишет:
Ох, Люба, как я тебя понимаю, я сама пока читала/перечитывала /переводила/проверяла и перечитывала млела. Целиком и полностью люблю эту книгу и серию

Люба пишет:
О да, Ава может она грозная дивчина)))

Люба пишет:
Скоро узнаем, мудро поступил Мал или нет

Люба пишет:
Всегда пожалуйста, спасибо, что читаешь с нами и делаешься мнением

"Не каждый находит решон, но те, кому это удается, считаются вдвойне благословенными."
У каждого в идеале есть свой суженый, но в силу каких-то обстоятельств, географических, или, например, смерть, и пара не образуется. А Малахай очень мудро поступил, отпустив свою девушку. Интересная реакция Авы на поступок бывшей, как она яростно его осудила и назвала изменой.
Спасибо, Надюша, Соби, AlefTina и Лора.

Добрый вечер! Извините, ради Бога, но вышла опечатка - арамейский язык ( вернее группа языков) Ирин[/i][/b] – (арменский - עִירִין, ), не знаю, принято ли у вас на сайте писать, то что я написала...только не бросайтесь в меня тапками, новенькая я, но свои пять копеек решила вставить

Спасибо Вам большущее за Ваш труд!!!

Мараруса,
У нас тут никто никуда тапками не бросается, потому что зеленую травку давить можно только попами на пикнике)).
Одна беда: ниче непонятно
Понимаю, что вы в первый раз тут, где-то чета с тегами не так пошло, но прям очень не так пошло)).
Мараруса пишет: Там задние теги курсива и жирненького... Не обижайтесь, бога ради, мы любую конструктивную критику принимаем вменяемо, но тут серьезно я (от себя пишу, пока Надюша не может ответить) в самом деле ничего не понимаю.
Если вам несложно, то повторите, пожалуйста, только подетальнее, что ли)).
И спасибо за то, что вы неравнодушны к этой книге)).

Мараруса, вернитесь. Я же теперь спать не буду. Страсть же интересно узнать в чем же закавыка с термином.

Мараруса, здравствуйте.

Ирочка права, конструктивная критика принимается. И я сразу признаюсь, что не владею арамейским языком , а интернет словари иногда ошибаются как и "Википедия".


Я так поняла речь сейчас идет о глоссарии При составлении глоссария мы пользовалась интернет ресурсом и книгой Еноха, поэтому буду очень благодарна если вы объясните где опечатка и как должен звучать термин на арамейском.

Огромное спасибо, что читаете книгу и не равнодушны к судьбе перевода.


Общими усилиями с редактором мы разобрались о чем шла речь и исправили опечатку в названии языка. Лорочка спасибо

Очень и очень хочется продолжения!) Книга очень крутая, зацепила сразу.

Anchita-87 добро пожаловать, спасибо, что вместе с нами читаете книгу .


Продолжение будет обещаю, у меня несколько месяцев очень интенсивный график (работаю на двух работах), поэтому пришлось полностью отложить переводы. С сентября одна из двух работ закончится и вернусь полностью к своим проектам. Спасибо за терпение

Solitary-angel пишет:
Надеюсь и жду!))) Уж очень мне герои и их история нравится.)))

За сверку и редактуру спасибо So-chan и Лайле .

Огромная благодарность всем нашим читателям за терпение, мы вернулись на постоянной основе к этой книге и серии в целом




Кушадасы оказался оживленным туристическим городом. Держась за руки, Ава и Малахай шли к небольшой яхтенной пристани, вдоль которой пришвартовались парусники и переливались огнями ночные клубы. Этот городок ничем не отличался от типичных портов, усеявших Средиземноморское побережье. Будь то Турция, Греция или Испания.
Впервые за всю жизнь Ава чувствовала умиротворение и спокойствие, несмотря на толпу.
Сильней сжав ладонь Малахая, она с улыбкой глянула на семейную пару, прогуливающуюся с коляской, в которой сидел сонный малыш. Пара прошла мимо, также держась за руки. Женщина с ответной улыбкой глянула на Аву, а потом окинула Малахая восхищенным взглядом.
Солнце опускалось, влажную жару сменил тихий, ласкающий кожу ветерок. Бриз слегка обдувал волосы и колыхал подол юбки. Малахай наклонился убрать упавший на лицо Авы локон, остановился и убрал его за ухо, а потом сорвал с губ быстрый поцелуй.
– Тебе здесь нравится? – тихо спросил он. – Или хочешь, к ужину вернемся домой? Холодильник полный, а мы весь день провели на пляже.
– Нет, – возразила Ава. – Я в порядке. На пляже было замечательно.
– Честно?
– Да.
Впервые в жизни это была чистая правда. Малахай не ошибся, несмотря на дни и ночи, полные любовных утех, через пару дней после их первой безрассудной близости в доме книжников знакомые голоса вновь вернулись. Только теперь у Авы появилась надежная опора. Тот, кто понимал ее и мог поддержать.

Представь себе человека, который рожден только для тебя. Он дополняет тебя и подходит, как никто другой. А его безмолвный голос самый яркий, который тебе доводилось слышать.

Решон, так он ее называл. Малахай думал, что она не запомнила, но в пылу страсти слово слетело с его губ. Эта мысль одновременно пугала и волновала. Малахай думал, что она его решон.

Защитная крепость, которую Ава возводила всю свою полную одиночества жизнь, не могла рухнуть. Ей не хотелось становиться чьей-то идеальной половинкой. Она не понимала его ожиданий и желаний, а коварный внутренний голосок нашептывал, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Однажды он устанет и бросит ее. Как и все остальные до него.
Малахай неожиданно сжал ее ладонь, вырвав из пучины раздумий. Запрокинув голову, она посмотрела на него. В глубинах серых глаз закрался подозрительный огонек.
– Что?
«Он бы в жизни не смог догадаться о моих мыслях. Он же не телепат».
– Тебя что-то беспокоит? Что именно?
– Ничего.
Она собралась идти дальше, но он не пустил.
– Это из-за меня?
В его безмолвном голосе закружился вихрь смятения и беспокойства. Аве не хотелось слышать от него такое. Несмотря на видимую властность, а порой и жесткость, Ава знала о его нежной половине, которую он открывал только ей одной. И от одной мысли, что она потеряет его доверие, душа уходила в пятки.
– Я в порядке. Просто…
– Остановись!
Он взял ее на руки и с улыбкой прошел мимо смеющихся туристов. Перепрыгнул через каменную стену на пустынный пляж с шезлонгами, стоявшими у самой кромки воды. Заняв шезлонг, он усадил Аву на колени и повернул к себе.
Обхватил ладонями ее лицо и спросил:
– Что именно тебя беспокоит?
– Ты настойчив.
– Для меня это ново, – мгновенно ответил Малахай. – Я переживаю, что разучился ухаживать за женщиной. Прошло слишком много времени. Я не смогу о тебе позаботиться, если ты не расскажешь, в чем причина твоих переживаний, Ава.
– Малахай...
– Ты должна проявить ко мне немножко терпения и рассказать, о чем думаешь. Ты в курсе моих мыслей, а я твоих – нет. – Уголки губ приподнялись в легкой усмешке. – Ты ставишь меня в невыгодное положение.
Она не могла отвести взгляда. Серые глаза смотрели, словно в душу. Смуглую кожу освещала полная луна, взошедшая над черным Эгейским морем. Темные волосы трепал ветер.
– Это слишком хорошо, – наконец прошептала она.
Судя по выражению лица, он все понял, но все равно спросил:
– Что слишком хорошо?
– Я... Это. Мы. Все слишком просто.
– А должно быть сложно?
– Так всегда было.
Он глубоко вздохнул, затем медленно выдохнул:
– С другими мужчинами, но не со мной.
– Потому что ты ирин.
– Потому что я – это я. – Он поцеловал ее подбородок. – А ты – это ты. – Затем поцеловал в висок и стал поглаживать спину. Его пальцы порхали по нежной коже вдоль позвоночника. – В мире есть похожие на нас, но они не мы. Мы сами решаем, кем хотим стать.
– И ты, правда, хочешь быть со мной? – Голос дрожал от сомнений, хотя она отчаянно хотела от них избавиться.
Медленная улыбка расплылась на его лице.
– А ты думаешь, я соглашусь на роль мученика? Или начну делать то, что не хочу?
– Нет, это я точно знаю.
Ответ очевиден, она не раз наблюдала его упрямство. Трудно придумать доводы для возражений, когда он само воплощение собранности. Ава могла ощутить это кончиками пальцев, стоило ей коснуться его руки. Непреклонная сила и самоконтроль выделяли Малахая среди других. Она видела его сильную ауру, гуляя по базару, магазинам и в доме книжников в Каппадокии.
Она отметила это еще в их первую встречу в Стамбуле много недель назад. Из всех мужчин в мире Малахай обладал поистине неиссякаемой силой духа. Он так умело держал свой контроль на коротком поводке. И лишь в ее объятиях Мал расслаблялся, а занимаясь любовью, окутывал ее кожу своей силой. Все это смягчало сердце Авы, которое опасно тянулось к нему.
– Ты волнуешься из-за григори?
Он подкинул ей отличную отмазку.
– Да. Разве чаще всего они шастают не в таких местах?
Малахай улыбнулся.
– Обычно, да. Они обожают туристок. Но по мне, многих из них призвали в Стамбул, когда ты там появилась, и они оставили свои привычные охотничьи угодья. Здесь мне еще ни один не попадался.
– А что бы ты сделал, если бы встретил григори?
– Убил бы.
Она замерла, услышав ледяную уверенность в его голосе.
– Но как... Они такие же, как ты. Не совсем, но разве ты не сказал...
– У нас с григори схожее происхождение, но они давно выбрали свой путь. Они хищники. Мы защитники. Когда-то мы помогли человечеству. Делились нашими знаниями и тайнами, пока не стало слишком опасно. Когда в нас исчезла необходимость, мы ушли. А григори продолжили кормиться. Теперь наша задача – остановить их от убийств. Только так мы можем служить людям.
Ава напряглась.
– Вы ведёте себя так, словно люди низшие существа.
– Нет. Они просто другие.
– Я человек.
Он приглушено рассмеялся.
– Нет. Это не так.
Она вскочила и бросила на него свирепый взгляд.
– Моя мама, Лина Мэтисон, человек. Отец, Джаспер Рид, человек. Значит и я тоже. Что бы со мной не происходило, я как была, так и останусь человеком.
– Ава... – в голосе Малахая послышалась нотка раздражения.
– Думаешь, я ниже тебя?
– Конечно же, нет!
– Отчего же?..
– Почему ты пытаешься спорить?
Она замерла как вкопанная.
«Что я творю? Я же знаю, что Малахай так обо мне не думает. Наоборот, он возвел меня на чертов пьедестал».
Малахай встал, отряхивая брюки и медленно поправляя одежду, прежде чем посмотреть Аве в глаза. Он был сердит.
– Ты думаешь, я устану от тебя и уйду?
Метнув свирепый взгляд, он повернулся и направился к дорожке. Ава осталась стоять на пляже как громом пораженная. Легкий ветерок с океана не мог развеять сжавшего сердца холода, когда она смотрела вслед его удаляющемуся силуэту. Но как только Малахай дошел до лестницы, он обернулся и протянул руку.
– Ты можешь бесить и вертеть мною, Ава, но ты никогда не сможешь от меня избавиться.
Она подошла к нему. Малахай взял ее за руку и помог подняться по ступенькам. К горлу Авы подкатил комок.
– Я хочу вернуться домой, – попросила она, когда они вышли на улицу.
– Хорошо.
По пути никто из них не проронил ни слова. Лишь машины и скутеры нарушали повисшую между ними тишину. У Авы возникло такое чувство, что Мал мог испепелить взглядом любого приблизившегося к ним человека. Они поднялись на холм и дошли до конца дороги к маленькому неприметному домику, в котором жили уже четыре дня. Здесь они смогли найти уединение и более удобную кровать.
Но до спальни они не добрались.
Стоило Малахаю запереть дверь, как он обернулся к Аве, сверкая полными гнева и желания глазами. Его губы обрушились на нее, не дав сказать ни слова, руки крепко прижали к груди. Ава зарылась пальцами в волосы на его затылке, проводя кончиками ногтей по коже, отчего Мал застонал.
– Я. Не. Оставлю. Тебя, – пробормотал он между обжигающими поцелуями, прижимая ее к низкой кушетке и мягким подушкам в углу.
– Хорошо.
Ава едва поспевала, пораженная его напором.
Она целовала и покусывала нежную кожу на шее Малахая, одновременно расстегивая пуговицы на его рубашке. В конце концов, он с раздраженным видом стянул рубашку, словно само ее существование было оскорбительным. Малахай осторожно снял два кинжала, спрятанных под рубахой на теле. Свирепо глянув на все еще одетую Аву, Малахай встал на колени и стал избавлять ее от ненужных тряпок.
– Ты меня поняла?
Он стянул с нее юбку и блузку и успокоился, только добравшись до охваченной огнем голой кожи. Низко наклонившись над кушеткой, Малахай опустился перед Авой на колени, прижавшись лицом к нежной коже живота и обнимая бедра. От такой демонстрации покорности по телу Авы побежали мурашки.
– Я никогда не отрекусь от тебя. Не оставлю. Никогда!
Она хотела ему верить. Желала быть достойной предложенной им преданности. Она робко потянулась и коснулась упавших на лоб волос, бледные пальцы перебирали густые локоны, дразнящие ее кожу. Его дыхание обжигало живот. Она подняла его подбородок и заставила посмотреть в глаза. Провела кончиком пальчика по контуру скульптурно-вылепленного рта, надавила, и Малахай облизал палец.
– Покажи мне.
Несколько часов спустя Ава решила, что ссора того стоила. Лежа на груди Малахая в единственно роскошной комнате дома, отделанной мрамором ванной, она бросила на него взгляд через плечо.
– Мне, кажется, по душе наши споры.
Он ущипнул ее за ягодицу.
– Эй!
– А я не люблю ругаться. Не начинай.
– Некоторых ссор все равно не избежать.
Он закрыл глаза и пожал плечами.
– Не начинай ненужных.
Ава помолчала пару минут и сказала:
– Я знаю, что ты не относишься к людям как к низшим существам.
– Что же тебя беспокоит? Григори?
Она не знала, что на это ответить. Скрывшись в тенях, эти охотники так и не отказались от нее, насколько все могли судить. Дамиан, Лев и Максим все еще отслеживали их в Стамбуле. Рис сказал, что доктор Сэдик подозрительно залег на дно. Хотят они этого или нет, им придется вернуться в столицу, и Ава не знала, что ее будет там поджидать.
– И?..
Обхватив пальцами ее подбородок, Мал поднял лицо Авы к себе.
– Я переживаю... о многом.
– Григори?
– Да.
– Доктор Сэдик?
– Да.
Он немного помолчал.
– Я?
– Я ничего не могу с этим поделать, – напряглась она. – Малахай, у моего одиночества есть причины.
Он обхватил ладонями ее плечи, и Ава поняла, что сейчас он успокоит ее своей магией. Раньше у нее были лишь подозрения, но каждый раз, когда он использовал магию, по ее коже проносился покалывающий гул.
– Не надо...
– Ш-ш-ш! – Он склонил голову и стал ласкать губами кожу за ушком. – Это просто поможет расслабить мышцы. Я не буду касаться твоих эмоций, канем. Просто позволь мне помочь тебе.
Сдавшись, она откинулась назад и почувствовала его возбужденную плоть, но он продолжал массажировать руки и плечи. Шею. Затылок.
– А ты хорош.
Он схватил шелковое полотенце с бортика и намылил. Воздух наполнил цветочный аромат померанца и фиги.
– Здесь удивительная ванная.
Хотя весь дом оказался весьма скромен, ванная стала единственным исключением. Отделанная серым мрамором от пола до потолка она манила отдаться своим желаниям. В одном углу стояла глубокая ванна, в другом – ливневый душ. Паровая вентиляция и полы с подогревом. Всевозможные ароматные мыла и масла. Пока Малахай рядом, Ава решила не выходить из ванной.
– Мы турки, и обожаем наши бани, – заявил он, намыливая ее плечи, прежде чем продолжил массаж.
– Подписываюсь под этим.
– А для ирин прикосновения очень важны. Особенно между... любовниками.
«Решон», – промчалось в ее голове.
Aвa прочистила горло и сказала:
– В этом есть смысл.
– Мы очень ласковый народ, – сказал Малахай, подняв ее руку и продолжая скользить по коже массажными движениями.
Мыло. Гладкая кожа. Глубокие успокаивающие проглаживания. Малахай поднял руку Авы и положил на свое плечо, она зарылась пальцами в его волосах, пока он омывал ее мылом с божественным ароматом.
– В детстве с нами нянчатся. Дети так редки, что над ними трясутся и буквально сдувают пылинки. Ребенком со мной постоянно играли и обнимали. Мне почти не удавалось побыть в одиночестве. – В голосе не слышалось негодования, только радость.
– А я провела большую часть своего детства в одиночестве, – прошептала Ава, прикрыв веки. – И мне это больше по вкусу.
– Неужели? – спросил он, смывая мыло с одной руки и натирая другую. – Или ты просто привыкла к одиночеству? Может, дело в том, что так было легче оградиться от голосов?
Она обняла его шею обеими руками, а Малахай переключил свое внимание на грудь, скользя по ней шелковистой тканью.
У Авы надломился голос.
– Да, так было легче. В одиночестве не нужно тратить силы, чтобы блокировать голоса. Тогда наступало блаженное спокойствие.
– А сейчас тебе спокойно? – прошептал он, и ткань исчезла под водой, кружа по пупку до тех пор, пока ее тело не задрожало.
– Малахай!
– Расслабься, – прошептал он, и на смену ткани пришли руки. Пальцы скользнули ниже и стали поглаживать разгоряченное тело, медленно поддразнивая. Татуированная рука скрылась под водой. Его пальцы коснулись внутренней стороны бедер, погладили складки, прежде чем погрузились в сладкое тепло.
Ее тело размякло от удовольствия. Ава выгнула спину и почувствовала, как он усыпает поцелуями ее шею.
– Я обожаю прикасаться к тебе, Ава, – его дыхание обдало шею. – Тебе предначертано стать изнеженной и зацелованной. Потонуть в удовольствии.
Ава почувствовала приближающийся оргазм. Пальцы Малахая двигались неспешно, одной рукой лаская ее грудь, а второй виртуозно играя с лоном, как маэстро на инструменте. Ее стоны эхом разлетались от мраморных стен.
– Ты... – выдохнула она, глядя как исписанные символами руки дразнят ее грудь и медленно сводят с ума под водой. – Войди в меня. Я хочу тебя...
– Я обожаю наблюдать за тобой.
Он повернул ее голову, вбирая стоны поцелуем, пока она содрогалась в оргазме. Ее кожа словно ожила. Ава почувствовала, как волосы на его груди слегка коснулись спины, ноги обвили ее. Каждый нерв ожил. Всем своим существом она тянулась к нему.
Решон.
Слово прошептала не душа Малахая, а ее собственная, пока Малахай усыпал ее поцелуями, сжимая в объятиях. Темные чернила на белой коже. Ава увидела слабое свечение его талесм.
Решон.
Малахай медленно поглаживал ее, пока пульс приходил в норму. Ава прикрыла глаза, в них стояли слезы.
– Спи, Ава, – прошептал он, когда она прижалась щекой к его плечу. – Я никуда тебя не отпущу.

Следующая неделя прошла относительно спокойно. Малахай продолжал проявлять упорное терпение, заглаживая ссоры, которые Ава, как ни старалась, не могла прекратить провоцировать. Но при этом она потерпела полное поражение в своих попытках оградиться от него. Если она огрызалась, он шутил. При каждой презрительной усмешке, искренне улыбался. Это оказалось невыносимой пыткой… и самым райским наслаждением.
После каждой разборки Ава чувствовала растущий поток преданности и верности. Химия между ними была неоспорима, но каждый раз, когда она отворачивалась, Малахай притягивал ее к себе с поцелуем или простыми объятиями. По крупицам он рушил стены, давая прорасти неизвестному ранее чувству.
Любви.
Она влюблялась в него.

Малахай и Ава потягивали пиво, сидя в кафе напротив друг друга.
– Их так много. – Он играл с ее пальцем, уставившись на огромный круизный лайнер, только что прибывший в доки. Туристы, словно муравьи, высыпали на пристань. – Как они вообще могут что-то разглядеть...
– Я влюбляюсь в тебя.
Малахай замолчал на полуслове, уголки губ изогнулись в улыбке.
– Хм...
Ава сощурила глаза.
– «Хм?» Я говорю, что влюбилась в тебя, а ты отвечаешь мне: «Хм?»
Малахай схватил ее руку, не позволяя уйти, хотя Ава отчаянно вырывалась:
– Какого ответа ты от меня ждешь?
У нее отвисла челюсть:
– Я... Возможно, что ты... Знаешь что? Неважно. Я передумала.
– Значит, ты не любишь меня?
– Я никогда не говорила, что люблю!
– Именно. – Он подмигнул, притягивая ее руку губам, и стал неспешно целовать каждый палец. – Если бы ты...
– Я что? – Она знала, что задержала дыхание, но не знала, почему.
Малахай наклонялся ближе.
– Как ты думаешь, что я чувствую к тебе?
Каковы его чувства? В принципе, ей можно было не спрашивать. Без каких-либо вопросов он ее любит. Его чувства отражались в каждом поцелуе. Объятиях. Шутливых подколках. Терпеливой улыбке. Его упорная привязанность сокрушила Аву.
Сердце ее дрогнуло, а щеки залил румянец.
– Я думаю... – Ее взгляд упал на человека, завернувшего за угол. – Григори.
Малахай нахмурился:
– Ты думаешь о григори?
Она крепче ухватилась за его руку.
– Григори. Вон там. Идет по тротуару. Он…
– Еще один только что вошел. Он у барной стойки.
Схватив бумажник и бросив пятьдесят лир на стол, Малахай поднялся.
– Пошли, только спокойно.
– Он смотрит на меня. – Ее сердце бешено заколотилось в груди. – Малахай, он...
– Второй тоже нас заметил. Они здесь не ради охоты, а из-за нас.
Они с Малахаем направились на выход, кивнув на прощание хозяину, смотрящему на них в замешательстве. Малахай пробормотал что-то по-турецки, когда они проходили мимо, и мужчина кивнул.
Придерживая Аву за спину, Малахай быстро пошел по улице. Ава рискнула обернуться. Двое григори следовали за ними. Когда они проходили мимо еще одной кафешки, в толпе растворился третий.
– Трое. Нас преследуют трое.
– Я уведу их подальше от людей.
– А я?..
– Оставайся со мной. Держись за спиной, когда мы доберемся до места.
– Какого?
Они быстрым шагом поднимались на холм, когда Малахай нырнул в переулок. Дома окружили их с обеих сторон, в тупике их ждал только розовый олеандр и мусор. Ава споткнулась об валявшиеся на земле банки. Малахай быстро наклонился и поцеловал ее с блестящими глазами.
– Я люблю тебя. Конечно, я люблю тебя. Теперь стой у меня за спиной, пока я разделаюсь с этой проблемкой.
Он повернулся и вытащил два серебряных кинжала из ножен. За угол завернули шестеро солдат григори.