Как-то неожиданно и подозрительно случилось раскаяние Кэтрис Думаю Тейн темная лошадка и вполне способен на подобное при умелом манипулировании.
Спасибо за главку!

So-chan, Darling, Alefrina, Solitary-angel, спасибо большое!!!

Спасибо за продолжение!!!
Что-то Кэтрис быстро сдалась, столько лет хранили тайну, а тут на тебе. Ну прям пожалейте меня...фу
llola пишет: Я ставлю на Луну (как самая расчетная) и Брин (от ревности и не такое могла сделать)
So-chan пишет: Угу, может она себя утешать, все они убийцы. Осознанно ее преследовали и загоняли.
So-chan пишет: Вот так и хочется, чтобы с ними также поступили как с бедной Фреей. Тюрьма слишком легкое наказание.

Очень переживаю за Тилли, неужели раскусили, что она все знает?

По поводу убийства Фреи.
Оно носит ритуальный характер. Ее как агнеца отдали на распятие злу. И есть ряд персонажей, которые получили от зла дары.
Луна и Хью - излишне привлекательны. При том Амелия видит временами их внешность за масками.
Брин - власть и деньги. А как иначе объяснить процветание частной школы в такой глуши?
Кэтрис - талант художника. Тут мне кажется, что фактически ей были даны глаза ястреба, поэтому она так мастерски пишет пейзажи. При этом рассуждая, что живопись "она как бы дана свыше и не надо париться". А теперь в главе пишется, что у нее пальцы стали изгибаться под непонятным углом.

Товарищи стремительно теряеют свои дары... частью сделки должно быть убийство нерожденного младенца? А ее возвращение доказывает, что зло в горах обманули?

Не знаю, почему я пошла к лавровому лугу, к могиле Фреи, но у меня возникло стойкое ощущение, что Тилли направилась именно туда. Может быть, я унаследовала её сверхъестественную интуицию, или, быть может, каким-то образом услышала, как она зовёт меня. А, возможно, меня повёл призрак Фреи. Я просто понимала, что предчувствие слишком сильно, чтобы не обращать на него внимания. И я не знала, где ещё её искать.
К тому времени, как мы с Ангусом добрались до кладбища, снова полил дождь. Я шла по лесу с газовым баллончиком и горсткой инструментов (самодельными орудиями самообороны), которые достала из багажника, и твердила себе, что глупо верить, будто я смогу спасти свою бабушку в одиночку. Или что я могу доверять всему услышанному из уст Кэтрис. По её собственному признанию, она помогла спланировать убийство. И все же... какой у меня выбор? Фрея потеряна для меня навсегда. Я не хотела терять ещё и Тилли, ведь я только что её обрела.
Когда мы с Ангусом поднялись на холм, я попыталась ещё раз позвонить в полицию, но так и не смогла поймать сигнал. Я подумала позвонить Тейну, но что если Тилли права? Что если всё это время он был в сговоре со своим дедом?
Мысль об его обмане резала как нож, но у меня не было времени жалеть себя. Позже я смогу оглянуться назад и проанализировать каждый наш разговор, ища подсказки и нюансы, которые могли бы его разоблачить. Но сейчас на это нет времени. На кону жизнь Тилли. Она привела меня в этот мир и ни разу не колебалась, чтобы защитить. Как я могу не отплатить ей тем же?
Я спустилась со скалистого выступа, и сердце бешено заколотилось, стоило мне приблизиться к могиле. Моей могиле. И тут Ангус повёл себя весьма странно. Он понюхал листья и стал рыть землю, и я подумала, что, возможно, он уловил мой запах. Но когда я его окликнула, Ангус обернулся, обнажив зубы и бешено сверкая глазами.
Я настороженно посмотрела на него, и внутри меня всё напряглось.
— Ангус? Что случилось, мой мальчик?
Он ответил низким рыком, и я втянула воздух сквозь зубы. Что на него нашло?
Он как-то сжался и стал описывать круги, а я стояла не шелохнувшись. Ужасное предупреждение папа́ отдавалось грохотом в ушах: близкие наиболее опасны, потому что оно будет пытаться использовать их, чтобы ослабить тебя.
— Только не ты, Ангус, — прошептала я.
Он продолжал кружиться, шерсть стояла дыбом, а у меня не было иного выбора, кроме как медленно пятиться. Затем он вернулся к могиле, но продолжил смотреть на меня взволнованным взглядом. Он не пытался подойти или атаковать. Я подумала, что может он просто хочет меня напугать.
Дождь всё шёл, капли барабанили по листьям. И ещё кое-что. Что-то знакомое и моментально настораживающее. Словно что-то раскололось…
Я не смогла определить звук, но я знала — знала — что убийца сразу за свесом, вне моей видимости.
Я вспомнила, как Кэтрис сказала мне: она, Брин и Луна были как сёстры и знали эти холмы, словно собственный двор.
А что насчёт Хью? Может, он тоже меня разыскивает?
Как и Фрея до меня, я втянута в их подлую игру, но я не могла позволить себе думать о страшной кончине матери и ужасных обстоятельствах моего рождения. Я не могла думать о двуличности Тейна или предательстве Ангуса. Я обязана сохранить ясность мысли…
Наверху утёса появился силуэт — одетый во всё чёрное, с топором в руке, — и я развернулась, ахнув от ужаса, и сломя голову побежала на лавровый луг. Я ожидала, что Ангус бросится за мной, но он остался у могилы, наблюдая за чем-то, что я не смогла разглядеть.
Ветки били по моему лицу и дёргали за волосы, так как я бежала вслепую, движимая чистым ужасом и памятью о призраке Фреи. Я не сбавляла темпа, пока горный лавр не стал настолько плотным, а ветви настолько крепко переплелись, что я едва могла двинуться. Любой свет, который и мог проблеснуть сквозь дождевые облака, был полностью отрезан низким навесом, и вскоре я безнадёжно заблудилась.
Выйдя на крошечную поляну, я наклонилась, уперев руки в колени, чтобы перевести дух и успокоить бешено стучащее сердце.
Подняв голову, я прислушалась к звукам погони, но услышала лишь неумолимый стук дождя и жужжание комаров у лица. Нет, не совсем. Если внимательно прислушаться, то можно было различить шум водопада вдалеке. Я попыталась сориентироваться на звук, но я слишком далеко забралась в лавровый ад, и теперь потеряла всякое чувство направления. Более эффективной ловушки я даже и представить себе не могла.
Я сидела на маленькой поляне, мокрая, дрожащая и до смерти напуганная тем, что поджидало меня где-то в этом лабиринте. Если при лучших обстоятельствах однообразие ландшафта сбивало с толку, то сориентироваться в прочной стене зарослей в полной панике казалось безнадёжным. Я поняла, что вращаюсь в медленном круге, в поисках какой-то подсказки, которая приведёт меня к Тилли. Безопасности. Но меня окружали лишь сжимающие меня скелетообразные формы да цепкие ветви, напоминающие бесплотные, призрачные руки, тянущиеся ко мне из тумана.
Сквозь пелену дождя снова раздался треск, ритмичный и настойчивый, и теперь я поняла, что он означает. Убийца прорубал себе путь через клубок веток, и звук становился громче. Охотник приближался к своей добыче. Скрываться не было смысла. Меня уже загнали в угол.
Прижав руку к груди, я напряглась, чтобы точно определить направление. Кажется, справа. Нет, слева. Или всё-таки справа…
Словно дёргаемая за ниточку, голова двигалась туда-сюда. Полностью дезориентированная этим коварным лабиринтом, я на секунду оцепенела из-за страха побежать прямо на убийцу.
Обхватив узловатую ветку, я вцепилась в неё точно в соломинку. Теперь я ничего не слышала. Ни треска топора, ни шагов, ни рваных вдохов, кроме моих собственных. В этой гулкой тишине я судорожно сжимала хрупкую ветку, представляя, как убийца сжимает топор.
И в тот самый момент, когда я могла использовать все преимущества, каждый клочок естественного навеса, дождь прекратился. До меня донеслись новые звуки: далёкая трель гагары, приглушённый грохот водопада.
А ещё я почувствовала дыхание, резкий вдох-выдох, как будто мой запах уловили. Убийца там. Прямо за мной.
Опустившись на колени, я поползла под ветками. Рододендрон — плотный, низкорослый кошмар — теперь стал моим союзником.
Мне рассекло губу, и я прижала тыльную сторону ладони от боли, пытаясь облегчить пульсирующее давление. Слизнула кровь и снова подумала о Фрее. Я не хотела себе такой же участи. Она была молода, беременна и являлась отчаянно лёгкой добычей. По крайней мере, у меня преимущество, что я знаю игру.
Сжавшись под ветками, я представила, как убийца на поляне терпеливо ожидает, когда жертва побежит. Я даже не пошевелилась, чтобы убрать волосы с глаз. Я едва осмеливалась дышать. На данный момент я скрыта занавесом листьев и веток. Мне нужно лишь не двигаться. Убийце никак не узнать, куда я делась. После того безумного бега я усвоила ценный урок. След сломанных веток вёл прямо ко мне. С этого момента я не выдам себя так просто.
Убийца вышел на поляну. Я слышала скрежет ветвей и неглубокие быстрые вдохи, вызванные возбуждением. Я всматривалась в спутанные ветви, пока силуэт убийцы не обрёл чёткие очертания.
Я не издавала никаких звуков. Я была в этом уверена. Но внезапно топор прорезал скрученные ветви прямо над мной. Я не закричала. Даже не ахнула. Сейчас меня вело нечто большее, чем страх. Инстинкт выживания, да, но также и гнев. Злость на то, что они сделали с моей юной матерью. Гнев на охоту, как на животное. Я не поддамся страху или панике. Я с силой прикусила больную губу, и боль вызвала всплеск адреналина.
На локтях и коленях я ползла по бесконечным туннелям древесных стволов, а топор рубил ветви надо мной. Лезвие задело плечо, и я распласталась по земле, продвигаясь вперёд на животе, пока не оказалась вне досягаемости. Я могла двигаться быстрее и ожидала, что убийца бросит топор и поползёт за мной. Но чудесным образом звук стал раздаваться всё отдалённее, и я поняла, что меня всё-таки не заметили. Убийца расхаживал по поляне, пытаясь меня выманить.
Теперь, когда дождь прекратился, звуки раздавались удивительно чётко, и я услышала, как захлестали ветки. По лугу двигался кто-то ещё. Убийца тоже это услышал и пошёл на звук. Я хотела закричать, не для того, чтобы позвать на помощь, а чтобы предупредить об опасности. Но если это пришли на помощь убийце? Если я выдам своё местонахождение, то окажусь всё равно что сидящей уткой под этим навесом.
Я подождала, когда треск топора стихнет, и даже тогда не стала возвращаться на поляну. Вместо этого я поднялась на четвереньки и начала длинный тернистый путь через чащу. Чувство изоляции и надвигающейся гибели подорвало мою энергию и разрушило волю, но я заставила себя ползти дальше. У меня не было выбора. Заросли стали совершенно плотными, так что оставалось только ползти.
В какой-то момент мне показалось, что треск топора раздался совсем рядом, но, возможно, это разыгралось моё воображение. Под ветвями было темно, и без чувства направления ум начал играть трюки. Кто-то звал меня по имени, то нежно, яростно, и мне пришлось заставлять себя молчать, так велико было моё желание снова увидеть человека.
Что, если я никогда отсюда не выберусь? Что, если я умру здесь, в полном одиночестве, не увидев больше ни маму, ни тётю, ни папу? Не найдя Тилли…
Я отбросила предательские мысли. Мне нельзя терять самообладание. Нужно сосредоточиться. Где-то должна быть тропинка, животный след, который приведёт меня к краю лабиринта.
И я ползла и ползла. Колени промокли и кровоточили, и я мучилась болью от тысячи царапин. Через какое-то время у меня начались галлюцинации. Я увидела светящиеся глаза в глубине лавровых туннелей, а земля подо мной задрожала, как будто после землетрясения. Хуже всего, я услышала, как кто-то шепчет моё имя, и подумала, что это Тейн. Его голос был настолько реален, что мне снова захотелось откликнуться. Но разум взял верх, и я поняла, что это всего лишь моё воображение или какой-то ужасный трюк. Даже если он там, он может быть в сговоре с убийцей. А, возможно, убийца он.
Амелия, ты меня слышишь? Амелия... ответь мне...
— Тейн? — Я произнесла его имя вслух на ветру, но он не ответил, потому что на самом деле его там не было. Никого не было. Даже убийцы.
Я была одна-одинёшенька в своём собственном аду.



Я потеряла чувство времени, а также направления. Я понятия не имела, как долго ползла по этому лабиринту, но, должно быть, прошёл не один час. Растительный полог был настолько плотным, что я не видела небо, чтобы определить время суток. Не было никакой возможности следовать за луной, звёздами или хотя бы горными вершинами. Этот лабиринт действительно проклятая паутина, и я понимала, что ползу по кругу.
Энергия иссякла, и я остановилась перевести дух. Подтянув окровавленные колени к груди, я обхватила руками ноги и так и сидела: мокрая, дрожащая и деморализованная. Не думаю, что даже бы испугалась убийцу в тот момент. Возможно, я была бы даже рада звуку топора, проламывающего путь ко мне, потому что в тот момент всё было бы предпочтительнее полной изоляции.
Я знала, что мне придётся как-то собраться и продолжить двигаться вперёд, но на мгновение я позволила себе потонуть в безнадёжности и жалости к себе. Я пощупала царапины на коленях, вытерла кровь и дождь с лица. Царапины от лавровой коры жгли гораздо сильнее, чем порез, оставленный топором, но я содрогнулась до самой глубины души от мысли, что лезвие прорезало лист и стебель.
И всё равно я продолжала сидеть. Я не могла заставить себя ползти дальше. Я не хотела сдаваться, но мне ничего иного не оставалось. Исчезла энергия, надежда и даже гнев. Мысль о том, чтобы остаться здесь, пока меня не учует дикий зверь или пока я не умру от голода, даже казалась привлекательной. Я просто хотела... сидеть.
И затем, сквозь густую листву, раздался звук, и я поняла, что я не настолько апатична, как думала. Что-то приближалось, и я машинально повернула голову, чтобы определить звук и направление.
Кто бы это ни был — что бы это ни было — оно перемещалось по земле и быстро двигалось. И тут в ноздри ударил запах гниющего трупа, но даже когда меня накрыл страх, я снова попыталась убедить себя, что это просто туша животного. Какой-то зверь погиб в зарослях, а теперь ветер переменился, и я унюхала труп.
Но этот царапающий звук…
Мой взгляд метался меж стволами деревьев, и тут я уловила, как в одном из туннелей что-то мелькнуло. Всего лишь вспышка, тень, но в тот короткий миг я увидела пальто. Или это были крылья?
Мысль о чём-то не совсем человеческом, преследующем меня в этом богом забытом лабиринте, дала мне сил, и я глупо поползла дальше в чащу, только чтобы столкнуться с непроницаемой стеной ветвей.
Зубы стучали от холода и страха, я вновь припала на колени и заползла в одну из нор.
Оно было позади меня. Затем передо мной. В стороне. Куда бы я ни повернулась, оно везде было рядом. И этот запах... Боже... этот запах…
Страх вышел из-под контроля, и вдохи сменились всхлипами. Прямо надо мной захрустели ветки, словно существо забралось наверх полога и ползло ко мне. Сердце заколотилось. Я замерла и посмотрела вверх. Я ничего не видела, ничего не слышала. Но это зловоние пробралось сквозь ветви и заткнуло мне нос и рот.
Страх снова накрыл меня. Я повернулась и стала карабкаться по одному каналу, а затем по следующему. На меня дождём сыпались ветки и листья, так как тварь ползла в такт со мной.
Через мгновение я поняла, что тварь движется не совсем в том же ритме. А скорее подгоняет. Она держалась чуть передо мной, заставляя повернуть в тот или иной туннель в тщетной попытке к бегству.
Хуже всего... я даже не знала, правда ли это. Может быть, мой разум окончательно надломился, и эта существо порождено моим страхом, паникой и безумием.
Я снова взглянула наверх. Сквозь ветки прямо на меня был устремлён бледный глаз, и я подавилась криком. Крик, без всякого сомнения, приведёт ко мне убийцу, а я не могла с точностью определить, что мой потусторонний преследователь не явился из самых глубоких, тёмных уголков моего обезумевшего разума.
Может быть, даже убийца не настоящий. Возможно, всё, что случилось в Эшер Фоллс, просто кошмар...
Я продолжала ползти и бормотать под нос, что все это не реально, не реально, не реально…
Дождь продолжал лить. В каком-то смысле я понимала, что дождь барабанил по деревьям всё это время, но теперь, стоило мне задрать голову, как капли упали прямо мне на кожу, и я поняла, что заросли стали реже. Свет просачивался, но я ничего не видела на деревьях над собой, ничего не услышала в подлеске вокруг себя. Тварь пропала, а с ней и паника. Я на мгновение закрыла глаза и позволила холоду дождя оживить меня. Затем поднялась на дрожащих ногах и поковыляла вперёд.
Впереди маячил край лабиринта.

спасибо большое

Сижу и по мне мурашки бегают. Больше слов нет, жуткая глава. Потом как отойду ещё отпишусь. Бррр
Спасибо за главу

Бенефициантов того страшного преступления - убийства Фреи много и часть из них описала Соби, да и Эдвард, судя по всему, не жаждал стать отцом ребенка не от "правильной женщины". Теперь эта компания, у которой "Вместо совести — большая черная дыра" ("Твин Пикс: Кто убил Лору Палмер" Джон Томпсон) решила закончить задуманное, хотя подозреваю, они еще тогда не настолько хорошо все распланировали и с автором, кукловодом, чей изворотливый ум все это придумал и расставил всем ловушки, нам предстоит еще познакомиться. Уже об этом писала, но еще раз повторюсь: Амелия храбрая, добрая и самоотверженная, настоящий и преданный друг. Хочется верить, что ее страшные испытания скоро придут к концу и она выйдет из этой схватки со злом победителем.
Девочки, спасибо.

Cerera пишет:
Вот и у меня при чтении мороз по коже пробежал...
Natala пишет:
А куда им деваться?

Соби почти ответила:
So-chan пишет:
У меня осталось два вопроса:
- почему Ангус так себя повёл? (не дай бог Тили там тоже закопали, или им все таки завладело зло, как подумала героиня)
- и кто тот силуэт с топором? Кто явился марионеткой зла?

И простите за мою сентиментальность и веру в добро, но почему-то мне кажется Тэйн и правда её звал, пытаясь спасти, а не убить...

Девчата, огромное спасибо!

Вот Соби написала про дары и я прозрела. Я как-то даже не подумала, что ритуал у тех все таки вышел и они что-то получили. Все таки я не воспринимаю что в книге есть ещё что-то потустороннее кроме призраков. Я думала, что они ведьмы только на словах и все это баловство.
So-chan пишет: Я думаю нет, когда они решили провести ритуал и сделали ее жертвой то про ребенка им было неизвестно. Они же узнали все только в ту ночь когда Фрея убежала к Эдварду? Разве нет? Честно, я уже столько раз тут путала все, что не удивлюсь если и сейчас неправильно помню)))
llola пишет: Я вот думаю или Хью (что-то я сомневаюсь что Луна будет бегать с топором наперевес) или... Тилли. Из-за паники Амелия могла и не понять, что ее не убивать идут, а спасать с лабиринта как в прошлый раз. Ну я по крайней мере очень хочу надеяться что Тилли живая.

А мне кажется что Тейна там не было) И злодеем я его не вижу.

Cerera пишет:
Не, они как раз узнали, что Фрея беременна, так и съехали с катушек, ибо как какая-то высочка-чужачка посмела их обойти На славу Фреи, что она призналась когда ей надо было уже рожать, а то иначе ей бы устроили потихому выкидыш, и история бы на этом закончилась.

Когда я на дрожащих ногах выбралась с луга, дождь утих. Казалось, это знак, и у меня чуть не закружилась голова от облегчения. Я видела горы и небо и краешек луны сквозь просветы в дождевых облаках. Воздух пах соснами, а холодная темнота теперь обволакивала желанным коконом.
Но я до сих пор понятия не имела, где нахожусь. Ни один ориентир не выглядел знакомым, и после секундной передышки меня накрыла паника. Я нашла выход из лабиринта, но все еще не нашла путь. Меня преследовал убийца, который знал эту область как свои пять пальцев. Я не могла стоять здесь вечно и ждать, пока меня разыщут. Нужно убираться отсюда.
Я начала лезть, пробираясь сквозь деревья и поднимаясь по крутому, неровному склону, который быстро лишил меня сил. Без фонаря идти приходилось медленно, тропа была предательски усеяна упавшими ветвями и скользкими камнями. Пришлось остановиться, чтобы вытряхнуть гальку из ботинка, но камешек уже прорезал нежную ткань у пятки, и я подавила крик боли и отчаяния.
Где-то надо мной раздавался приглушенный звук бегущей воды, и я подумала, что, должно быть, вышла из лаврового луга с обратной стороны водопада. Если доберусь до скалы, то в конце концов окажусь у арочного прохода, а оттуда смогу найти путь к кладбищу и машине.
Когда я опустилась на колено, чтобы завязать ботинок, то услышала, как мне показалось, далекий гул грома. Но в следующую секунду гора словно содрогнулась, и на меня обрушилась лавина из гальки и камней. Спрятавшись под скалистым уступом, я убедилась, что камнепад прошел, а потом снова начала подъем.
Хотя я никогда не была по эту сторону холма, я начала осваиваться. Земля выровнялась, а вдоль подножия пролегла грубая тропа. Идти стало намного легче, но я не должна была терять бдительности, потому что находилась на более-менее открытом пространстве. Я ковыляла и ковыляла, а грохот водопада становился все громче, и прямо впереди я заметила, как мне показалось, арочный проход на поляну. Сердце ускорило свой пульс, потому что впервые за несколько часов я точно знала, где нахожусь. Если повезет, то смогу вернуться на кладбище через полчаса.
С вершины скалы полетел ястреб, и я повернулась, чтобы отследить его полет на фоне темного неба. «Что его спугнуло?» — с тревогой подумала я. А потом я медленно повернулась обратно к тропе и заметила луч фонаря, который пока еще на некотором отдалении пересекал луг.
Я унеслась прочь с тропы и прижалась к скале, но если луна выглянет из-за облаков, буду как на ладони. На секунду я подумала повернуть назад, но потом вспомнила слова Тейна, что есть другой способ подняться на вершину утеса. Если там сейчас кто-то есть и это он спугнул ястреба, то, возможно, меня уже засекли. Возможно, они уже спускаются ко мне, и в моем нынешнем состоянии мне ни за что от них не сбежать.
Единственная надежда — найти укрытие, но даже несмотря на то, что охотники отрезали мне пути к отходу, я сомневалась выйти на поляну. Уж слишком хорошо в память врезалось, как тебя загоняют в угол. Удушающая клаустрофобия. Шрамы на лице Уэйна Ван Зандта.
Но я уже в ловушке между тем, кто приближается с луга, и тем, насколько я знаю, идет за мной по тропе. Мне некуда деваться, кроме как нырять в арку.
Тем не менее, я все еще могла сопротивляться этому решению, если бы не услышала лай Ангуса, словно он попал в беду. Лай был приглушен, как будто он был далеко.
— Ангус! — позвала я громким шепотом. — Ангус, где ты?
Из глубины пещеры донесся ответный стон.
«Осторожно. Это может быть ловушка», — предупредил меня тоненький голосок.
Оставив позади арку, я тихо позвала Ангуса.
Взгляд блуждал по каменным стенам, и я чувствовала, как на меня из каждой щели уставились глаза, а по уступам и выступам побежали тени. Это место казалось живым в лунном свете.
— Где ты, мальчик?
Пока я пересекала поляну, то услышала слабый шум за аркой, тишайшие шаги. Я отчаянно пыталась сообразить куда деться. В пещере не спрятаться... это тупик, еще одна ловушка. Тейн говорил, что коридор заканчивается через четверть мили.
Я отчаянно крутилась во все стороны, а шаги раздавались все ближе и ближе.
А затем я снова окинула взглядом стены, такие ненадежные при дневном свете, что в темноте забраться по ним граничило с самоубийством...
Но я представила, как в мою плоть всаживается топор, и повернулась взобраться на стену. Страх и отчаяние пробудили такую ловкость, которую я отродясь не знала. Даже в темноте мне удавалось найти опоры для рук и ног. Некоторые из них крошились в ничто, пока я поднималась. Я почти добралась до ближайшего выступа, когда скорее почувствовала, чем услышала, что кто-то вышел на поляну. Я поспешила наверх так тихо, как только могла, надеясь, что каким-то невообразимом чудом меня не заметят. Прижавшись к стене, выглянула на поляну.
С моей позиции было отчетливо видно Луну. Она расхаживала по центру поляны, широко раскинув руки, наклонив голову к горам, кружась и кружась, призывая зло точно так же, как я призывала его в кругу эшеровских ангелов.
Исчезли пышные волосы, сияющая кожа, сладострастная фигура, которую казалось едва коснулось время. Маска снова спала, обнажая морщинистое и увядшее тело и лицо.
Она держала фонарик в одной руке, а в другой блестевший в лунном свете изогнутый нож, который я видела в ее кабинете. Возможно, тем же самым клинком она перерезала горло моей молодой матери.
Глаза открылись, и она продолжила медленно поворачиваться, внимательно рассматривая стены. Опустив руки, Луна пошла обратно к арке, и на один напряженный момент я подумала, что она сдалась. У меня закружилась голова от облегчения, и я прижала щеку к прохладной, мокрой скале.
И тут я услышала шепот.
Луна остановилась и развернулась, бросая взгляд на пещеру. Даже в лунном свете я увидела, как изогнулись уголки ее губ, и почти услышала, как пронесся адреналин по ее венам, когда она ласкова погладила лезвие ножа.
Мое сердце все еще бешено колотилось, но не в страхе за свою безопасность.
Я поднялась на выступ, и на поляну посыпалась лавина камней. Луна подняла взгляд, и в ее глазах блеснул лунный свет.
— Вот ты где, — произнесла она таким будничным тоном, словно обсуждала погоду.
Я вжалась в стену, пытаясь слиться с камнем. Подняла взгляд, измеряя расстояние до вершины скалы или хотя бы до следующего выступа.
— На твоем месте я бы не пробовала, — сказала она, подходя к основанию скалы. — Если останешься на месте, я не причиню собаке вреда.
Я уставилась на нее с выступа.
— С какой стати мне тебе верить?
— А какой у тебя выбор?
— Ты убила Фрею.
Луна пожала плечами.
— Она была помехой, как и ты.
— А с чего это я помеха?
«Продолжай ее забалтывать, — подумала я. — Пусть ввяжется в диалог, пока я не найду выход».
— Ты так иссушаешь, Амелия.
— Ты о чем?
— Посмотри на меня. Посмотри на мое лицо. Это твоих рук дело.
— Каким образом?
— Все изменилось с твоим приездом. Ветер, горы... даже мертвые.
Холодный ветер пронесся по мне, и я снова подумала о трупе Эмелин Эшер.
— Откуда ты знаешь, что это моя вина?
— О, это все ты. Ты питаешься нашей энергией. Ты отняла всю мою силу. — Ее глаза опасно засверкали. — И я хочу вернуть ее обратно.
Я думала, что поднялась по стене с относительной легкостью, но Луна передвигалась, точно пантера. В считанные минуты она забралась выше меня и когда спрыгнула на выступ, я повернулась и прыгнула на соседний. Край обвалился под ботинками, и я на целую вечность повисла на краю, прежде чем обрела равновесие и вцепилась в крошечные расщелины на стене.
— Я внучка Пелла Эшера. Если ты убьешь меня, то на этот раз он не спустит тебе этого с рук. Он придет за тобой.
Она просто рассмеялась.
— Ты правда считаешь, что я боюсь старого калеки? Он только думает, что всё контролирует.
Я почувствовала, как кто-то двигается над нами, но не осмелилась оторвать взгляд от Луны.
— Если я такая угроза для тебя, то зачем надо было меня приглашать? Зачем ты поселила меня в дом Кови?
— О, это все Пелл, и признаю, у него еще припасено несколько тузов в рукаве. Я понятия не имела, что ты жива. Думала, старый дурак просто хочет отреставрировать кладбище, пока не настал его час. Это в его духе. Только после твоего приезда я все поняла. Что касается дома Кови... — Она рассмеялась. — Могу только предположить, что он думал, что там ты будешь в безопасности, пока дело не будет сделано.
Дело не будет сделано...
Я содрогнулась.
— Как только ты произведешь на свет наследника, то станешь ему ни к чему. С твоей-то несчастной родословной. Несомненно, он позаботился бы о тебе также, как позаботился о Харпер и маме Тейна.
Я осторожно обернулась.
— Причем тут мама Тейна?
— Он решил, что если уберет Риану, то Эдвард вернется к нему. Ее сбила машина. Бедняжка даже сообразить ничего не успела.
Я цеплялась за каменную стену, стараясь не поддаваться ужасу ее слов. Хотелось верить, что расстояние между нашими выступами предложит хоть какое-то подобие защиты, хотя я прекрасно понимала, что это не так. Она игралась со мной. Держала там, где хотела, позволяя себе не торопиться.
— Эдвард знал?
— Должно быть, он что-то подозревал, но ничего не мог с этим поделать. Но ему удалось отомстить.
— Каким образом?
— Он покончил с собой, и его тело кремировали, прежде чем Пелл успел заявить свои права на труп и привезти его домой.
Я вспомнила, что однажды Тейн рассказал мне о Эдварде.
Он хотел освободиться от оков Эшеров. Ему это так и не удалось.
— Если он ненавидел Пелла так сильно, то зачем оставил ему Тейна?
— Он не оставлял Тейна. Пелл отнял его. Эдвард был слишком слаб, чтобы бороться. — Она обхватила большим пальцем лунный камень на шее. — Это твоя семья, Амелия. Твое наследие. Вот кто ты такая. Не то, чтобы сейчас это важно...
Прямо над нами была высечена ведьмина стопа, открытый кончик располагался у выступа Луны, а закрытый — у моего. Не знаю, чего я надеялась добиться. Полагаю, я все еще действовала на чистом инстинкте и адреналине, но я схватила первый попавшийся камень и начала откалывать закрытой кончик, пытаясь затупить конец.
— Нет! — закричала Луна.
Она перепрыгнула на мой выступ, легко приземлившись на краю. Но, должно быть, в скале уже была трещина — или, может быть, она образовалась после моего прыжка — но раздался треск, похожий на выстрел. Тем не менее, она все еще могла бы спасти себя, если бы из тенистого углубления одной из расщелин не выпрыгнул Ангус. Он злобно зарычал и бросился на нее. Застигнутая врасплох Луна оступилась, вскрикнув от изумления. На бесконечную долю секунды наши глаза пересеклись, и мы обе застыли. А затем Луна резко вытянула руку, вцепилась в меня, и мы полетели вниз.
Каким-то чудом я успела схватиться за край выступа, повиснув ногами в воздухе, и стала бороться за свою жизнь. Спустя секунду тело Луны с грохотом ударилось о землю, а затем раздалось оглушительное карканье — хлопонье тысячи крыльев — и вороны слетелись на поляну.
Тейн с отчаянием окликнул меня по имени, спускаясь на выступ.
Он стоял прямо над мной.
— Дай руку!
Даже когда камень закрошился под кончиками пальцев, я заколебалась.
Что-то промелькнуло в его глазах.
Злость… Боль…
Но они исчезли в мгновение ока, и он схватил меня за руки и потянул наверх. Выступ уже почти полностью разломился. Ангус бросился обратно в пещеру, а Тейн, приложив усилия, сумел подтянуть меня к стене. Я лезла не сомневаясь, цепляясь за опоры.
Птицы собрались над телом Луны, и ночь прорезал ее крик. Добравшись до вершины и повернувшись помочь Тейну, боковым зрением я заметила Тилли, которая стояла на краю и смотрела на поляну.

Все-таки я была права, что Луна убила Фрею... Тейн героиню можно сказать спас, как и Ангус. События набирают оборот...

Девчата, спасибо!

Напомните мне, кто такая Эмелин Эшер?
Ну, как и думала Луна главная убийца, даже не удивилась.
Очень рада что с Тилли все таки все хорошо.
Спасибо за продолжение!

Cerera пишет: So-chan пишет:
Ну да, по крайней мере, мы теперь знаем, что она живая (надеюсь, что это был всё-таки не её призрак)...

Cerera пишет:
Эмелин - это труп невесты. И раз трупик оставался в неизменном облике до появления Амелии, вопрос: "кто-то пожелал себе вечной молодости?"

Зависть, эгоизм и тщеславие сделали из Луны эдакую дамочку, похожую на героинь эксцентричной черной комедии "Смерть ей к лицу", которая .
убив Фрею, стала монстром в красивой обертке. Хотя, она такой всегда была и собиралась совершить новое злодеяние, убив Амелию. Как выяснилось, многие так называемые "аристократы" этого города не гнушались совершить преступление, ничуть не раскаявшись, надеялись жить очень долго, но были ли они счастливы?
Девочки, спасибо.

— Тилли, Тилли, ты цела? — бросилась я к ней.
— Со мной все хорошо, милая. А ты как? — с тревогой спросила она. Она казалась такой крохотной на этой скале. Крохотной, но непоколебимой.
— Со мной все в порядке. Я так волновалась за тебя. Я пришла к тебе домой и увидела кровь в ванной... подумала о худшем.
— У меня было видение, и из рук выпал стакан. Я порезала палец и не стала убирать, потому что знала, ты в беде. Я бросилась искать тебя.
— Но... это я искала тебя. Когда Кэтрис рассказала мне, что случилось с Фреей…
У Тилли заледенел взгляд.
— Где ты встретилась с Хоторн?
— Она следила за мной до твоего дома.
— Ты впустила ее в мой дом?!
Ее тон ошеломил меня.
— Я ее не впускала. Она сама туда вломилась.
— Надо было посадить больше розмарина, — пробормотала Тилли.
Я посмотрела на Тейна. Он стоял в стороне, давая нам поговорить. Он выглядел высоким, грешным и красивым в лунном свете. Несокрушимым в своей правоте.
— Чего хотела эта женщина? — спросила Тилли.
— Она сказала, что беспокоится о тебе, потому что мое существование доказывает, что Фрея не умерла в огне. О, это долгая история, — сказала я на одном дыхании. —Большую часть ты знаешь. Она сказала мне, что ты в опасности, а полиция не сможет быстро добраться, так что я пошла... спасти тебя, — закончила я лепетом.
Ее глаза потемнели.
— Несусветная глупость. Тебя могли убить.
— Как и тебя. Но теперь все позади. Мы обе в безопасности. И я все знаю, — тихо добавила я.
Она сжала мою ладонь, а затем обратила внимание на Тейна.
— Как ты узнал, что она здесь? — властно потребовала она ответа.
Он повернулся, и я увидела царапины, которые я оставила на его щеке, слишком яркое напоминание о тьме, которую мы с восторгом призвали на «Терновых вратах». Тьме, что стала причиной падения Луны.
— Я увидел ее машину на кладбище, — объяснил он. — Прошел через лавровый луг, крича ее имя, но она так и не ответила.
В его голосе прозвучали обвиняющие нотки?
— Что бы ты сделал, если бы нашел ее? — столь же властно продолжила Тилли.
— Все что-угодно, чтобы спасти ее жизнь.
— Даже если…
— Да.
Тилли кивнула.
— Ну, ты спас ее.
В горле встал ком, и я не смогла говорить. Я посмотрела на Тейна, но он не избегал моего взгляда.
Тилли схватила меня за руку.
— Отойди от края скалы, солнце. Она в любую секунду готова развалиться.
Она была права. Край рушился, даже пока мы говорили. Раздался далекий лай, и мое сердце сжалось. Ангус по-прежнему в пещере. Если стена рухнет, он окажется в ловушке.
Я развернулась к Тейну.
— Ты говорил, что есть путь. Покажешь?
— Сюда.
Мы спустились на бешеной скорости, и, когда пробежали через арку, мой взгляд упал на тело Луны. Но я быстро отвернулась. Тилли не была такой впечатлительной. Она отогнала птиц и сорвала серебряную цепочку с шеи трупа. Блеснул лунный камень Луны, и Тилли поднесла его к свету.
— Тебе не стоит трогать тело, — предупредил Тейн. — Нам ведь еще вызывать полицию.
Тилли ничего не сказала. Она продолжала смотреть на лунный камень, как завороженная.
Я оторвала взгляд и позвала Ангуса.
— Я проходил через эту пещеру десятки раз, — сказал Тейн. — И никогда не знал, что она связана с другими. Если Ангус нашел проход, то наверняка сможет найти и выход.
И в ту самую секунду Ангус выбежал из пещеры и бросился ко мне, уткнувшись холодным носом в ладонь. Я все еще была озадачена его прежним поведением и не хотела верить, что тьма каким-то образом поселилась в нем. Если он действительно хотел причинить мне вред, то побежал бы за мной на лавровый луг. Вместо этого он отогнал меня от убийцы и, может быть, от себя самого.
Тилли подняла взгляд на скалу, на ведьмину стопу с поврежденными концами. Она что-то прошептала, но я не услышала, что она сказала. Затем она бросила лунный камень к звезде, и, когда он разбился о каменную стену, земля дрожала.
— Выходим! — Тейн схватил Тилли и вытащил ее с поляны, так как выступы поехали со стен и рухнули на землю.
Несколько минут мы бежали через лес к кладбищу. Тейн бросился вперед, и нам с Тилли оставалось лишь не отставать от него. Он почти ничего не говорил, и его молчание начало меня беспокоить. Он слышал, что Луна рассказала о его матери и Харпер, и, видя, как он удаляется от нас, я поняла, что он направляется в поместье.
Я оставила Ангуса с Тилли и пошла за ним. Я в достаточной мере знала его характер, чтобы беспокоиться о том, что он может сотворить, если Пелл признается в своих преступлениях. Поэтому я побежала за ним через стекающий дождевыми каплями лес, а, когда мы вышли к кладбищу, прошла прямо к его машине и села в салон.
«Терновые врата» мягко светились в призрачном лунном свете. Ангелы Эшеров возвышались над всеми памятниками. Гордые, непокорные, почти божественные. Я задрожала, узнав теперь в этих лицах некоторые свои черты.
Тейн сел за руль и захлопнул дверь.
— Что ты делаешь?
— Еду с тобой.
— Ты даже не знаешь, куда я направляюсь.
— Повидаться с дедушкой. Но разве мы не должны сначала позвонить в полицию?
— Не выйдет. Сигнала нет.
— Откуда ты знаешь? Ты даже не пытался.
— Я пытался. Ближайшие вышки отключены из-за наводнения. Придется звонить в полицию из поместья.
— Но мы ведь не поэтому туда едем?
Он провел рукой по мокрым волосам.
— Тебе стоит пойти домой с Тилли. Это будет неприятный разговор.
— Тебе не стоит противостоять ему в одиночку.
— Я не убью его, если ты об этом беспокоишься. Хотя, думаю, мог бы, приложи чуть усилия.
Я положила руку на его плечо.
— Ради него не стоит садиться в тюрьму. А что если это не ты? Что, если ты снова впустил его?
Он запустил двигатель и молча развернул машину.
Когда мы выехали на главную магистраль, луна исчезла, а сельская местность погрузилась во тьму. Я едва различала очертания сосен на фоне гобелена гор и неба. Капли дождя били о ветровое стекло и переливались через переполненные канавы.
Тейн ехал быстро, несмотря на мокрую дорогу. Я повернулась изучить его профиль. Его гнев был осязаем, став нежелательным пассажиром, который опасно разжигал пламя. Тейн так резко свернул, что у меня перехватило дыхание, и я вцепилась в сиденье.
Он покосился на меня.
— Ты ведь слышала, как я искал тебя на лавровом лугу? Почему ты не отозвалась?
«Это будет малоприятная беседа», — подумала я.
— Я испугалась
— Меня? Почему?
— Мне Кэтрис кое-что сказала.
— Что?
Я рассеянно провела ладонью вверх и вниз по руке.
— Помнишь день, когда я подвезла ее до дома? Я сказала тебе, что они все собрались в студии, чтобы наблюдать за мной. И я не могла избавиться от ощущения, что меня пригласили в Эшер Фоллс не случайно.
— Я помню.
— В тот же день, когда мы сидели на крыльце, ты посмотрел на меня, словно увидел призрака. Ты сказал, что, должно быть, спишь наяву, потому что на мгновение я показалась тебе другим человеком.
Он нахмурился, глядя на дорогу.
— При чем тут это?
— Кого ты увидел, когда посмотрел на меня?
Тишина.
— Эдварда.
— Так ты знал.
— Я догадался. У тебя был его отстранённый взгляд и тот же наклон головы. На секунду ты выглядела его полной копией.
— А сейчас я похожа на него?
— Может быть не в этот конкретной момент, но я и ранее замечал сходство. В тот день на кладбище, когда мы говорили про ангелов... один из них напомнил мне тебя. Но я никогда не задумывался об этом до того момента, а затем уже сложил два и два. Твое странное сходство с моим отчимом. Твоё настойчивое заявление, что тебя привезли в Эшер Фоллс не случайно.
— Ты не знал в тот день на пароме?
— Я узнал тебя по фотографии в газете. Но не связал с Эдвардом. А что?
— Кэтрис сказала мне, что ты все знаешь. Она сказала, что ты в сговоре с дедушкой, чтобы он привез меня сюда и ты меня соблазнил. Ведь я его последняя надежда на продолжение рода.
Его лицо выглядело бледным и мрачным в свете приборной панели.
— И ты ей поверила?
— Не хотела, но испугалась. Тилли пропала, а Кэтрис только что рассказала мне об убийстве Фреи. Мне столько всего нужно было переварить, и я не могла ясно мыслить... — Я осеклась. — Конечно, ты можешь понять, как ее обвинения сбили меня с толку.
— Что она сказала? — Его голос прозвучал очень жестко, словно он прилегал все силы, чтобы не слететь с катушек.
— Я уже говорила…
— Что именно она сказала. Слово в слово.
— Она сказала, что ты сделаешь все, чтобы укрепить свое положение в семье. Что ты бы отрезал себе правую руку, чтобы подарить Пеллу Эшеру наследника.
— Понятно. — Он по-прежнему смотрел прямо перед собой, говоря очень мягко. — В этом есть своя толика правды, не отрицаю. Но ты подумала, что я причиню тебе боль... ты не решилась взять меня за руку на скале... — Он вздохнул. — Это трудно принять.
— Прости. — Я отвернулась к окну, наблюдая, как ночные тени пролетают мимо меня. — Но, может, это все к лучшему.
— Почему?
— Из-за того, кто я есть.
Еще одна пауза.
— Ты о той ночи, да? Ты говорила, что это ты ее впустила.
— Кажется, все началось в ночь моего рождения. Фрея Паттершоу была моей матерью.
— Так Фрея и Эдвард?..
Я обернулась к нему, и взгляд снова упал на оставленные на щеке отметины.
— Я многого еще не понимаю, но это место для меня очень опасно. И я опасна для людей, которые сближаются со мной. Что бы там ни произошло... что бы мы с тобой ни чувствовали в ту ночь... оно придет за мной.
— Как его остановить? — спросил он, и от угрожающих ноток в его голосе у меня побежали мурашки по телу.
Я закрыла глаза.
— Я не думаю, что мы можем его остановить.

События набирают оборот. Рада, что Тили жива, и Тейн на стороне героини. Ангус - лапочка, тоже в порядке.

С Кэтрис стало почти понятно, почему она заявилась в дом Тилле и наговорила много героине... Зло.

Вот только остался вопрос, что за лунный камень был в качестве кулона у Луны? И почему его сорвала Тили
So-chan пишет:
В чем же загадка этого камнем? Возможно, упустила что-то про прочтении

Спасибо

Когда мы подъехали к повороту, меня застали врасплох полицейские сирены. Очевидно, кому-то удалось дозвониться. Тогда я подумала, не произошло ли несчастного случая. В такую погоду неудивительно. Но когда Тейн замедлился, я увидела жёлтые аварийные огни за ограждениями, которые перекрывали дорогу.
К нам подошёл полицейский, и Тейн опустил окно.
— Что происходит? — поинтересовался он.
— Мост смыло, — ответил полицейский и с края шляпы стекла вода, так как он наклонился заглянуть в салон машины. — Сегодня тут не проехать. Уровень воды слишком высокий.
— Нам нужно в поместье. Мой дед — инвалид.
— Он же там не один?
— Не знаю. Вот поэтому мне надо домой.
— Если дождь прекратится, уровень воды должен опуститься через несколько часов. В крайнем случае, к утру.
Подошёл еще один полицейский.
— Какие-то проблемы?
— Вовсе нет, — ответил Тейн. — Мы просто хотели бы вернуться домой, вот и всё.
— Сегодня не получится. Если попробуете проехать, вас попросту смоет. Мой совет: найдите где-нибудь тёплое, сухое место и переждите. И держись подальше от обрывов. К нам со всего округа поступают сообщения о селях. Свидетели утверждают, что на дорогу падают валуны размером с машину. Дождя так много, что породу начало вымывать.
— Спасибо.
Тейн развернул машину и поехал прочь от ограждений. Как только мы скрылись за поворотом и оказались вне зоны видимости полиции, он съехал на обочину.
— Почему ты не рассказал им, что случилось? — с тревогой спросила я.
— Потому что сейчас я хочу обойтись без допросов и обвинений в убийстве. Я иду в дом. Можешь сказать им, когда я уйду, или возвращайся домой и дожидайся меня. Делай, что хочешь.
— Но… как ты пересечёшь ручей?
— В полутора милях вниз по течению есть пешеходный мост. Я пойду туда.
— Тейн, это безумие. Почему ты просто не можешь подождать до утра, чтобы поговорить с ним?
— Дело не в этом. — Он беспокойно побарабанил по рулю, пристально вглядываясь в темноту. — Я понимаю, что это безумие. Я мог бы убить его голыми руками после услышанного. Он отнял у меня всё. Но я не могу бросить его там одного, прикованного к креслу.
— Что ты собираешься делать? Сидеть с ним, пока не пройдёт буря? После всего, что ты узнал? Ужасная идея. А если прибудет ещё больше воды? Ты просидишь в ловушке несколько дней.
— Поэтому я должен его оттуда вытащить. У него остался старый внедорожник для охоты. Если всё станет совсем плохо, мы спустимся на нём.
— Но ты же слышал, что сказала полиция. Вода уже слишком высоко. Ты не проедешь даже на внедорожнике.
Его глаза сверкнули гневом.
— Тогда я проеду на нём сколько смогу, а оставшуюся часть пути пронесу деда на спине. Я не жду, что ты поймёшь. Я даже сам этого не понимаю. — Он замолчал. — Просто уйди и дай мне это сделать.
Я оглянулась. Я видела свет, мерцающий в поместье Эшеров, и могла представить, как Пелл Эшер сидит там наверху, владыка своего королевства, а вокруг него рушится склон. Я ненавидела себя за это, но тоже не могла его бросить.
— Я с тобой.
— Нет, — непреклонно отрезал Тейн. — Это слишком опасно. Возьми машину и возвращайся. Это тебя не касается.
— Нет, касается. А если в поместье больше никого нет, тебе понадобится моя помощь. Ты не сможешь спустить его с холма в одиночку, и ты это прекрасно понимаешь. Так что давай выдвигаться.
Я открыла дверь и вышла. Он обошёл машину и взял меня за руки, пристально вглядываясь в промокшее от дождя лицо.
— Ты уверена?
— Да. Давай покончим с этим.
Сюрреализм той ночи поразил меня позже, и я прокручивала события в голове снова и снова, пытаясь понять, что же тогда именно произошло. Почему я согласилась подвергнуть свою жизнь опасности ради человека, который никогда не проявлял ко мне ни малейшего уважения, если только ему не было что-то от меня нужно. Человека, который разрушил чужие жизни и был готов сокрыть убийство девушки, чтобы защитить своего сына и имя Эшеров. Человека, затопившего кладбище и открывшего страшную дверь. Человека, который пригласил зло в этот город и в мою жизнь с распростёртыми объятиями.
И все же с трудом, но я шла вперёд, борясь с непогодой. Без дождевиков мы промокли до нитки, а ботинки потонула в грязи. И вся эта грязь, буря и мрачные мысли давили на меня камнем. Я обрадовалась, когда Тейн ускорился и мне пришлось сосредоточиться лишь на том, чтобы поспевать за ним. Нас окружили тёмные мрачные леса. Под барабанной дробью дождя я слышала лишь собственное прерывистое дыхание, вызванное даже не физическим напряжением, а больше нервами и накопившимися эмоциями. Так много всего произошло и так быстро. Меня словно били и давили со всех сторон.
Тейн обернулся через плечо.
— Ты в порядке?
— Да.
Я шла позади него, время от времени бросая взгляд на свет на вершине холма. Я снова представила себе Пелла Эшера у окна, царственного, непокорного и нераскаявшегося, даже когда он пожинал горькие плоды того, что посеял.
Тейн указал вперёд.
— Мост там.
Мы проехали на ногах и осторожно спустились по коварному берегу, и у меня подпрыгнуло сердце, как только я увидела мост: жалкая пара деревянных дощечек и хлипкое ограждение. Вода уже лизала доски, так что стоило нам зайти на мост, как у меня перехватило дыхание от ледяных брызг. Я не хотела думать о том, как легко потерять опору, улететь в кружащем пенном потоке и наткнуться на камни. Сосредоточилась на том, чтобы не поскользнуться.
Мы вскарабкались на берег и стали подниматься по скалистому склону к дороге. По асфальту идти будет проще, но уклон был крутой, и мы шли на ветер, поэтому каждый шаг давался с трудом. Мне так хотелось, чтобы всё закончилось, чтобы я смогла вернуться домой, принять ванну и поесть чего-нибудь горяченького. Эта адская ночь обязана закончиться.
Когда мы подошли к дому, раздался хлопок, похожий на оружейный выстрел.
Я схватила Тейна за руку.
— Что это было?
— Не знаю.
Мы стояли и смотрели на дом, как вдруг снова раздался треск. А затем ещё. Я тут же представила, как Пелл стреляет по нам с одного из верхних балконов, но тут Тейн прошептал:
— Боже. Дом едет вместе с фундаментом. Это балки трещат.
Он схватил меня за руку, и мы бросили к поместью через подъездную дорожку и газон. Перед главным входом было припарковано две машины.
— Брин и Кэтрис здесь, — сказал Тейн. — Интересно, дожидаются ли они Луны.
— Тогда их ждёт сюрприз, — мрачно ответила я.
Ступени уже отделились от крыльца, и, казалось, всё здание содрогнулось, когда мы перепрыгнули через щель.
Внутри, звуки бури смешались со скрипом и стонами вековых брёвен. Дождь стучал по крыше и просачивался сквозь стены, растекаясь лужами по полу, который уже прогнулся от старых протечек. Свет моргал, электричество шипело, потолок пошёл трещинами, и из светильников полилась вода. Мы с Тейном стояли в бывшем когда-то элегантном и роскошном фойе и глядели в изумлении, как дом буквально начал разъезжаться по швам.
Тейн позвал своего дедушку — моего дедушку — и мы принялись обходить комнату за комнатой. Дом скрипел и стонал, как живое, дышащее существо, и на нас надавила тёмная эмоция.
— Если увидишь пентакль, уничтожь, — сказала я.
— Даю слово.
Потолочная плитка не выдержала, поток воды лился на длинный стол из красного дерева, за которым мы сидели во время званого ужина, когда я рассказала о скрытой могиле на лавровом лугу. Казалось, это произошло в другой жизни.
— Дедушка! — закричал Тейн.
— Мы здесь! — отозвался Хью.
Они все собрались в гостиной, где мы пили всего несколько ночей назад, и где Пелл, даже тогда, строил свои коварные планы.
Он подкатил инвалидное кресло к окну, как я и представляла, и не обернулся, когда Тейн открыл двойные двери.
Я вошла за ним в комнату и услышала вздох. Шок и ужас исказили лицо Кэтрис, прежде чем она отвела взгляд. Брин выглядела непокорной и злой. Хью, у камина, угрюмо уставился на свой напиток.
— Где слуги? — спросил Тейн. — Нам нужно вытащить их отсюда. Дом разваливается на части.
— Они ушли несколько часов назад, — ответил Хью. — Здесь только мы.
— Почему вы здесь? — спросила я.
— А куда мы ещё пойдём?
— Туда, где безопасно.
Он пожал плечами.
— Здесь мы всегда в безопасности.
— Больше нет, — ответил Тейн.
Кэтрис нервно подошла к нему.
— Мы пытались уехать, но прождали слишком долго, и мост смыло. Как вы сюда попали?
— Пешком.
— Тогда вы застряли здесь, как и мы.
— Не совсем, — сказал Тейн. — Я отвезу дедушку на внедорожнике.
Хью поднял голову.
— На внедорожнике? Мы им годами не пользовались. Аккумулятор уже давно сдох.
— Я проверял его не так давно, — сказал Тейн. — Аккумулятор в порядке, так что мы уезжаем. Что будут делать остальные, мне абсолютно всё равно.
— Но ты не можешь нас бросить! — закричала Кэтрис.
— Можете пойти с нами. Но сначала я должен предупредить вас, что представитель шерифа округа, который сейчас дежурит у подножья холма, с радостью послушает, что здесь происходило до настоящего дня. И вам всем есть что ответить по поводу убийства Фреи Паттершоу, так что, возможно, вы захотите подготовиться.
— Если ты будешь держать рот на замке, никто ничего не прознает, — огрызнулась Брин.
— Прознают, как только найдут труп Луны, — ответил на это Тейн.
Кэтрис спрятала лицо в ладонях и отвернулась.
Хью опустил бокал.
Брин уставилась на меня с полным презрением во взгляде.
— Луна была права. Ты угроза для всех нас. Ничего бы ни случилось, если бы ты не приехала.
Тейн пересёк комнату и схватил её за руку.
— Не вини Амелию. Вы сами во всём виноваты. И я удостоверюсь, чтобы каждому из вас выдвинули обвинение в причастности к убийству. — Он повернулся к Пеллу. — Включая тебя, старик.
Пелл даже не удосужился повернуться.
Тейн подошёл к окну и встал над ним.
— Ты убил мою мать и Харпер, потому что они посмели вмешаться в твой грандиозный план.
Пелл пренебрежительно отмахнулся.
— Мусор, обе.
Тейн стиснул зубы.
— Ты посмел мне это сказать?
Пелл дёрнул головой.
— Да как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне? Ты жил бы на улице, если бы не моя доброта.
— Доброта? Ты убил мою мать и мою невесту и называешь это добротой?!
— Эдварду было лучше без неё. Она годами держала его вдали от дома и семьи. Она заставила его ненавидеть меня.
Лицо Тейна стало бесстрастным, словно гнев старика каким-то образом успокоил его.
— Это не она. Это всё ты. — Он наклонился и надавил на больную мозоль Пелла. — Слышал бы ты, как Эдвард произносил твоё имя... большего омерзения и вообразить нельзя.
— Заткнись! — закричал Пелл. — Закрой рот, щенок. Всё, что я даю, я могу с такой же лёгкостью отобрать.
Тейн выпрямился.
— И ты никогда не позволял мне забыть об этом? Но если я такой ничтожный, такой недостойный имени Эшера, зачем отнимать у меня Харпер? Почему тебе было не всё равно, на ком я женюсь?
Ещё один безразличный жест.
— Эта девушка была ходячей катастрофой. Она бы испортила тебе жизнь.
— И поэтому ты убил её?
Пелл Эшер выдержал паузу, на его лице промелькнула хитрая ухмылка.
— Но я же так никогда не говорил? Девушка до сих пор жива.
Я тут же перевела взгляд на Тейна. Его неверие за секунду обернулось вспышкой бешеной ярости, отчего я бросилась к нему. Но прежде чем я успела остановить Тейна, он резко развернул инвалидное кресло на себя, чтобы посмотреть в глаза Пелла.
— О чем ты говоришь? Отвечай!
— Ты всё прекрасно слышал. Харпер Суини всё ещё жива.
Тейн отшатнулся, словно его ударили под дых.
— Ты врёшь. Её тело опознали. Было вскрытие, похороны. Она не может быть жива. Не спустя всё это время. Я бы знал.
— Ты ничего не знаешь, — с отвращением произнёс Пелл. — Ты принял всё, что я сказал, без вопросов. Настоящий Эшер настоял бы лично увидеть тело.
Тейн смотрел на своего деда, тяжело дыша и сжав руки в кулаки.
— Я не верю тебе. Я в это не верю. Ты убил её и пытаешься скрыть следы.
— Она бесполезна мне мёртвой, но вот живая... — Взгляд Пелл скользнул в мою сторону.
— Ты можешь её использовать, чтобы дёргать за ниточки, — закончила мысль я.
Его глаза одобрительно заблестели.
— Зачем? — потребовал Тейн ответа.
— Чтобы заставить тебя делать всё, что он захочет. — Я посмотрела на своего дедушку. — Я права?
От его улыбки у меня побежали мурашки.
— Мы не твои игрушки, — яростно произнесла я. — Ты не можешь контролировать наши действия, мысли и выбор.
— Могу и уже контролирую, — ответил он.
— Если Харпер ещё жива, то где она? — тихо спросил Тейн. Спокойствие в его голосе встревожило меня больше, чем гнев.
— В месте, где ты никогда её не найдёшь, — ответил Пелл.
— Где она?! — Прежде чем я успела остановить его, Тейн схватил дедушку за шею. Кэтрис закричала, а Хью выругался. Неожиданно он оказался подле меня, помогая освободить старика.
— Тейн, прекрати! Отпусти его! — закричала я.
Понадобилось несколько секунд, чтобы достучаться до него, но затем Тейна резко опустил руки и отошёл назад. Его взгляд были диким, почти безумным.
— Уведите его! — закричал Пелл, сжимая ручки инвалидной коляски. — Убирайтесь, все! Мне нужно побыть наедине с внучкой.
— Чёрта с два, — ответил на это Тейн. К нему постепенно начало возвращаться самообладание. — Я вытащу Амелию отсюда. Дом готов рухнуть с горы.
— Поместье Эшеров стоит на этой земле уже более двухсот лет, — властно произнёс Пелл. — И оно будет стоять здесь ещё долго после того, как мы с тобой умрём и обратимся в прах. А теперь убирайся.
— Всё в порядке, — сказала я Тейну. — Позволь мне поговорить с ним.
После того, как остальные ушли, я встала перед его креслом. Не буду его радовать и опускаться на колени.
— Где она? Ты не можешь удерживать его от неё. Ты должен рассказать, — взмолилась я.
— Ты готова бросить его в объятия другой?
— Он дорог мне. Я хочу, чтобы он был счастлив.
Пелл фыркнул.
— Как благородно.
— Ты не видишь, что натворил? Ты отнял у него всё. Даже его душевное спокойствие. Он никогда не перестанет её искать.
— Он её не найдёт.
— Тогда зачем рассказывать? Просто чтобы помучить?
Пелл потянулся за книгой, лежащей подле него на столе. Это был кожаный фолиант, который он держал в руках в первую нашу встречу. Он провёл по эмблеме на обложке кончиком пальца.
— Я видел вас вместе. Притяжение очевидно. Но ты не даёшь этому осуществиться, потому что не можешь отпустить прошлое. Ты не можешь забыть о том полицейском из Чарльстона.
Я задохнулась воздухом.
— Откуда ты о нём знаешь?
— Милая, я знаю о тебе всё. Я годами следил за каждым твоим шагом. — Он передал мне книгу. — Взгляни.
Я в ужасе пролистала страницы. Он не шутил. Каждый этап моей жизни был тщательным образом сфотографирован и каталогизирован. Я увидела свои снимки на «Розовом холме». Фотографии с папа́. С Девлином. Я с дрожью подняла взгляд.
— Ты последняя из Эшеров. Кровь зависит от тебя.
— Какое это имеет отношение к Харпер?
— Ты держишь ключ к её свободе.
Я сжала книгу.
— О чём ты?
— В день, когда ты подаришь мне первого внука, Харпер Суини освободят. Но ни минутой раньше.
Я ответила прерывисто дыша:
— Ты говоришь так, будто держишь её где-то, но я тебе не верю. Ты блефуешь. Даже ты не можешь быть таким жестоким.
— Ты признала, что Тейн тебе дорог и хочешь для него только счастья. Или эти слова были пустышкой? — с издёвкой произнёс он.
— Ты думаешь, что можешь играть в бога с жизнью людей, но ты ошибаешься.
— Мы Эшеры. И на этой земле мы боги. Мы всегда были едины с ней. Ты знаешь, о чём я. Ты почувствовала это. Оно уже внутри тебя. Прими его.
— Как это сделал ты? Как это сделала Луна?
— Луна. — Он просто выплюнул её имя. – Пусть катится к дьяволу в ад, скажу я. Остальные две паразитки могут катиться к ней туда же. Но ты ... — Он потянулся поймать меня за руку. Я попыталась отойти, но он так крепко схватил меня, что костлявые пальцы сдавили мокрый рукав. — У тебе больше сил, чем у большинства из них. У тебя есть шанс начать новую династию.
Я вырвала руку.
— Нет, спасибо.
Взгляд деда стал непреклонен.
— Дитя, род на тебе не закончится. Твои дети и внуки будут Эшерами. И это место призовёт их также, как призвало тебя. Они будут связаны кровью и землёй, как и ты. Они почувствуют эту связь в самом ветре, как многие Эшеры до них. И один из них примет его.
Я задрожала.
— А если у меня не будет детей?
— У тебя нет выбора, ради счастья Тейна и Харпер. И ради себя. Это твоя судьба.
Тейн появился в дверном проёме.
— Надо уходить.
Я посмотрела на Пелла Эшера.
Он молча отвернулся к окну.


Тейн выгнал внедорожник из гаража, и я села рядом с ним. Мы оба повернулись посмотреть на фасад дома, и я подняла взгляд на верхний балкон, где за нами следил Пелл Эшер в ночь, когда Тейн меня поцеловал. Уже тогда он знал, кто я. Должно быть, он так обрадовался, что его план сработал.
Я прижала книгу к груди.
— А остальные?
— Это их выбор. Остаться здесь или сдаться в полицию.
— Не великий выбор.
— Это больше, чем они заслуживают.
И как только он это сказал, линия электропередач оборвалась, и перед нами на мокром тротуаре заплясал провод. Через минуту в доме взорвались окна.
Под нами поехал холм. Машина съехала вбок, и я в ужасе обхватила сиденье, пока Тейн боролся с управлением, и мы помчались по подъездной аллее. Я оглянулась, когда дом отделился от фундамента и пополз вниз.
— Тейн…
Он посмотрел в зеркало заднего вида.
— Я вижу.
— Ты можешь ехать быстрее?
Я знала, что мы можем обогнать дом. Это не проблема. Но мысль, что сам дом – Пелл Эшер — преследует нас вниз по холму.
— Держись крепче! — прокричал Тейн за долю секунды, как мы врезались в валун, который приземлился на дорогу прямо перед нами. Я полетела в лобовое стекло, но ремень безопасности врезался в грудь и отбросил обратно на сидение.
Тейн повернул ключ зажигания, пытаясь завести машину. Безуспешно.
Дом маячил позади нас.
— Боже…
— Прыгай!
Мы выбрались из машины и побежали по мокрому склону. К тому времени, как мы добрались до ручья, вода уже затопила пешеходный мост. Хлипкие дощечки покачивались и скрипели, вода била по ногам. Я вцепилась в перила — и дедушкину книгу — и не смела дышать, пока мы не перешли на другую сторону.
А потом мы одновременно обернулись и увидели, как поместье Эшеров рухнуло на дно холма.